Цари, поэт и пушкинист. Глава десятая

   ГЛАВА  ДЕСЯТАЯ.

                Ах,  если б мог он отказаться!..


                1.

Да, он увлёкся ей, сестрою
Своей красавицы-жены,
Приятной женщиной земною,
Которой были не важны
Балы в безмерном исчисленьи!..
Александрина с настроеньем
С детьми шалила, дом вела,
По делу верное решенье
Принять играючи могла…
Она и в книгах понимала,
И как поэт был Пушкин ей
Давно любим, и с юных дней
Тайком от матери читала
Она поэзию его,
В ней видя стиль и мастерство.



                2.

Как эта искра пробежала
Меж ними – нам того не знать:
Ему ли что-то видно стало,
Она ль усталости печать
В его поступках рассмотрела,
И улыбнулась, пожалела,
Понять по-доброму смогла,
А сердце Пушкина созрело –
Как люди все, он ждал тепла,
Тем паче, наши предпочтенья
С годами мы менять склонны,
И не красавицы-жены
Уже мы ищем – наше зренье
Обращена на тех,  кто мил,
На тех,  кто ласков с нами был.



                3.

А что сама Александрина?
Ей было трудно устоять:
Поэт, как истинный мужчина
Не мог её не привлекать,
И это стало испытаньем
Для них обоих. Их желанье
Любой их нас легко поймёт,
Но Бог – не мы, без наказанья
Он обходиться не даёт
Всем нарушителям закона –
Сюда включаются и те,
Кто просто движется к мечте,
Наивно, или непреклонно –
Знаменья в этом вовсе нет –
Так нас Господь хранит от бед.



                4.

Тут может кто-то возмутиться:
«Да как же может Он карать
Того, кто вдруг посмел влюбиться?
Любовь!  Она ль – не благодать
Для сердца, полного страданья?!»
Да, благодать, коль строит зданье
На новой площади она,
Когда нетёсаные камни
Она обделывать должна,
А так, ребята – извините! –
Коль хоть одним из вас стена
К стене другой подведена –
В них, в этих стенах и живите –
Семья навряд ли от ворот
Вам даст блаженный поворот.



                5.

К Наталье тоже искушенье
Пришло немалое – она
Француза бойкого явленьем
Пред ней была увлечена.
Любви большой она не знала
До той поры, и лишь порхала,
Как птица райская в саду,
И до конца не понимала
Она – что значит на виду
У всех такой казаться птицей –
Ни мне, ни вам того не знать,
Но – страсть мужскую вызывать –
И никогда не поплатиться
За эту смелость? Никогда?!
И так бывает, господа?!



                6.

При виде пищи всяк стремится
Её понюхать, пожевать,
Всяк хочет ею насладиться,
И хочет всяк её предать
Потом трудам пищеваренья –
С весьма похожим настроеньем
Мужчины изучают жён!
Еда!.. Еда и размноженье –
Известный каждому закон
Живой безмысленной природы.
«Инстинкт!» - биолог говорит,
И с этим словом в корень зрит,
А что до моды и свободы –
Они с инстинктами – друзья! –
Тут мысль проверена моя!



                7.

Дантес был моден и свободен,
И был раскован – как француз,
И был, конечно, благороден,
Имел, конечно, тонкий вкус…
Он между русских выделялся –
В деньгах он с ними не равнялся,
Но цену чести твёрдо знал,
Сам никогда не зазнавался,
И никому не позволял
Ценить его худою мерой,
Он дружелюбен был, остёр,
Но – тонок был его напор,
Он ощущать умел барьеры,
И там не бился головой,
Где понимал примат чужой.



                8.

Ну, а девицы просто млели
От разных выходок его,
И очень многие б хотели
В нём видеть мужа своего,
Но – это девичьи мечтанья,
А всё решали пожеланья
Из матерей и их отцов,
А не весёлые дерзанья
Подобных Жоржу молодцов –
Он был без денег, не был в чине,
И знал, что надо подрасти,
И лишь потом жену найти,
Возможно – русскую княгиню,
И – без приданого она
С ним сочетаться не должна!


                9.

Однако, так или иначе,
Какие б там в душе своей
Ни ставил Жорж Дантес задачи
Насчёт грядущих добрых дней,
Я должен буду повториться:
Ему и дамы, и девицы
Благоволили, как могли –
Умел он с ними обходиться!
Уменье это за рубли –
Известно всем – не продаётся –
Нужны тут шарм и экстерьер,
Ну, и конечно, без манер
Никто успеха не добьётся
У милых дам, а верный тон
Обязан быть вознаграждён!



                10.

Дантес конечно же светилом
Среди мужчин столичных стал,
А Натали тогда  затмила
Всех, воплощая идеал
Прекрасных форм и обаянья!
Ну как могли они вниманьем
Друг друга в свете обделить?
В Дантесе вспыхнуло желанье,
Он поспешил его излить.
Наталью это взволновало –
Впервые в жизни, может быть
Хотелось ей поговорить,
Впервые, может быть, искала
Наталья встреч – Дантес ей был
Меж прочих всех особо мил.



                11.

Сколь ни люби жену, иль мужа,
Сколь счастлив в браке ты ни будь,
Но по судьбе своей затужит
Раз в жизни всякий – не чуть-чуть,
Не кое-как, а с охлажденьем
К жене иль мужу, и сомненья
В партнёре душу посетят,
И в сердце вместе с сожаленьем
Войдёт обид неясных яд…
Потом всё это утрясётся,
Глаза откроются опять,
И вы сумеете принять
То, что с налёту не даётся –
Принять иль в муже, иль в жене
Судьбу, удачную вполне.



                12.

Когда один супруг мятётся,
Другой обязан скорбно ждать –
Ему не много остаётся
Тогда, по честности сказать –
Он сердцем видит уклоненье
Души любимой, и мученье
Его, конечно же, томит,
Но и в любви, и в огорченьи
Что скажет он? И он молчит,
И ждёт: вдруг вновь огонь займётся,
И разогреется очаг…
А что спасти способно брак,
Когда и первый отвернётся,
А вместе с первым – и второй
Крутить решится головой?



                13.

Итак, поэт Александриной
Был увлечён, и отпускал
Жену с сестрой Екатериной
Теперь не раз одних на бал…
Наталью это расслабляло –
Она немного уставала
От криков детских, от забот,
Которых ей всегда хватало,
И от того, что третий год
Ей надо было проникаться
Тем, что томится часто муж,
Что тянет он семейство в глушь,
И хочет там в глуши остаться –
Писать он хочет…  А она
Что делать там с детьми должна?



                14.

Была пора – она мечтала,
Чтоб он стихи ей посвящал,
Он их писал, она их знала,
Но, в общем, с ней не обсуждал
Обычно он своих творений –
К Смирновой-Россет бегал гений
На темы эти поболтать.
Наталья в грустном настроеньи
Пыталась мужу попенять
На то, что  ей он не читает
Стихов своих, а он в ответ
Сказал, что в ней покуда нет
Того, что Россет понимает,
И – что Натальина душа
И так, без книжек хороша.



                15.

Она на первый случай виду
Не показала, но потом
За нанесённую обиду
Нередко в тоне ледяном
При людях мужу отвечала,
Когда вдруг публика желала
Стихи послушать, и герой
Наверняка страдал немало
За тот подход неумный свой,
А книги муже ей известны
Все были – их она прочла,
И всё, что нужно – поняла,
И что-нибудь сказать уместно
Она умела – не при нём
О понимании своём.



                16.

О том, когда и как вниманье
Дантес влюблённый обращал
При встречах светских на Наталью,
Поэт всё время узнавал
Из уст жены – обыкновенно
Она болтала откровенно
С супругом дома обо всём!..
Он с откровеньем неизменным
Ей отвечал, и о своём
При этом думал интересе –
Как муж, понятно, и сперва
Его Натальины слова
О разгоревшемся Дантесе
Не задевали – ведь жена
Ничем была не смущена.



                17.

А Пушкин знал свою Наташу!
Её простое сердце знал –
Покой жены француза страшным
Иль нежеланным не давал
Считать никак – жена играла
С ним в теме вечера, иль бала –
Пусть поиграет, пошалит!..
Да, Жорж – герой не захудалый,
Но пусть и он повеселит
Наталью блёстками старанья –
Пройдут балы, придёт весна,
Опять беременна жена –
Бог даст, и новое дыханье
Семья поэта обретёт,
А Жорж пускай и дальше ждёт!..



                18.

Но все проблемы остальные
Не исчезали  никуда,
Как ветер деньги уходили,
Текли, как шалая вода.
Долги росли. Поэт метался,
И для дохода попытался
Журнал серьёзный издавать,
И царь помочь не отказался –
То бишь, не стал ему мешать,
Но дело шло немного вяло,
И Пушкин дёргался, чудил,
Свет эпиграммой возбудил –
В нём люди светские нахала,
Тогда увидели, а он
Был не особо тем смущён.



                19.

Больная матушка поэта,
Весны с надеждами ждала,
Мечтала встретить май и лето,
Но – до  апреля померла…
Мать всем – надежда и опора,
Её молитва движет горы,
Её молитва – как стена
От следствий страсти и раздора
Хранить умеет нас она!
Когда случается потеря,
И мать уходит, заменить
Её нам некем, и хранить
Души распахнутые двери
Должны мы сами…  В этот труд
Не все с понятием войдут…



                20.

Вблизи наследного именья
Герой наш мать похоронил,
По монастырскому владенью
С душою скорбной походил,
И – в Петербург, домой умчался,
А там вовсю уже читался
Его вновь изданный журнал,
И он немного размечтался
О том, что тягостный накал
Ослабнет вскоре постепенно…
Чтоб оставаться на плаву
Он вздумал выехать в Москву –
Друзья, архивы, перемены
Людей и чувств… Источник сил
Сокрыт в ресурсе этом был.



                21.

Москва его не огорчила.
И всё желанное сполна
Душа поэта получила.
Когда б не роды…   Не жена…
И он в столицу возвратился,
И если б чуть поторопился –
Поспел бы к родам в самый раз,
А так…  Тогда он появился,
Когда она свой женский час
Уже с трудом преодолела,
И дочь Марию родила –
Та и спала, и грудь брала –
Супруга тоже не болела,
И лета дачного мотив
Обрёл окраску перспектив.



                22.

Он дачу снял на Чёрной речке:
И город близко, и трава
Растёт у самого крылечка,
И отдыхает голова
От петербургского круженья…
Приятный воздух вдохновенья
Его порою согревал,
И он к работе с наслажденьем
Тогда немедля приступал –
Он сочинял о Пугачёве
И временах его роман,
Менялся текст, менялся план
И сердца стук с биеньем крови
Перетекали в виде слов
С пера на плоскости листов.


                23.

Петром он тоже занимался –
Там он уму простор давал.
Труд постепенно подвигался,
Но наслажденья не давал –
Тому причины мы раскрыли,
Когда об этом говорили,
И повторяться смысла нет –
Пойдём вперёд! В немалой силе
Был, как мужчина наш поэт,
И он собою занимался,
По многу вёрст любил пройти,
Любил купаться и грести,
С железной палкой упражнялся…
Короче, был. здоровьем он
Тогда отменным наделён!


                24.

А Натали похорошела,
Вновь после родов расцвело
Её божественное тело!..
А рядом – Царское Село,
И там – балы и карнавалы,
И рядом гвардия стояла,
И офицеры возле дам
Всегда крутились, и немало
Историй разных было там…
Наталья грудью не кормила –
На то кормилица была,
И пассий Царского села
К июлю всех она затмила,
Ну, и конечно, Жорж Дантес
К ней не утратил интерес.



                25.

Он ей дарил своё вниманье,
Мог временами показать,
Какое тяжкое страданье
Она способна причинять
Его душе, сверкал очами,
Живыми лёгкими речами
Её искусно развлекал,
И встреч на даче временами –
Пока при сёстрах он искал.
Екатерина полюбила
Его как кошка с зимних дней,
И Жорж играл немного с ней,
Она же тратила все силы
На то, чтоб с Жоржем при сестре
Мечтам предаться – пусть в игре.



                26.

Героя это раздражало –
Наталья, кстати, от него
Ходов Дантеса не скрывала,
Но волокитство, шутовство
Тогда в известной моде были.
Жорж понимал пределы стиля,
И за барьер не выходил,
Но люди светские шутили
Уже о связи двух  светил
И – месте мужа возрастного
При молодой его жене…
Когда-то Пушкин наравне
Со всеми этакое слово
Любил пробросить, и оно
К нему вернулось в виде «но».



                27.

Конечно, он о том с женою
Пытался как-то говорить,
Но Натали за связь с сестрою
Его свободно укорить
Могла со всем возможным правом:
Дантес покуда был забавой,
Александрина – не совсем.
Пусть это было не по нраву
Творцу романов и поэм,
Но он обязан был смириться,
И он смирился – пусть чуть-чуть,
А вскоре августовский путь
Житейской нити колесница
Прошла, и с дач семья назад
Вернулась жить в столичный град.



                28.

Поэт отличную квартиру
Снял возле самого дворца –
Он на прекрасную пальмиру
Хотел с парадного крыльца
Смотреть без чувства униженья:
Долги рождали напряженье
В душе его, но статус свой, –
То, что зовётся положеньем,
Держать стремился наш герой!
И тут же скажем о журнале:
Журнал, конечно, был хорош,
Но – не стремилась молодёжь
О том прочесть, что написали
Те, кто был Пушкиным любим,
И кто взят в авторы был им…



                29.

Когда-то бредил он толпою,
И громогласно выражал
Всё то, что смутною душою
Чудак любой в толпе желал.
Его за это возносили.
Он в слове был, и был он в силе,
Но он не мог не возрастать,
А те, кто дым ему курили –
У них была иная стать:
Они нуждались в возбужденьи –
Враги, носители вины,
Как прежде были им нужны,
Того ж, кто ведает сомненье,
Кто хочет истину познать
Им не хотелось почитать.



                30.

Нет, он конечно не остался
Без почитателей, но круг
Журнальной публики  сужался,
И золотой монеты звук,
Приятный звук мечты журнальной,
Звук дорогой, но – не реальный
В  душе  его весьма ослаб,
И часто мыслию печальной
О том, кому теперь он раб
Поэт с тоскою проникался…
Ему бы в церковь заглянуть,
Ему бы Бога помянуть –
Господь бы как-то отозвался,
Но – наш герой закостенел,
И с Богом знаться не хотел.



                31.

А бывший царь явился людям –
Его никто не опознал,
И он себя губернским судьям
Бездомным Фёдором назвал.
Его маленечко побили,
В тюрьму, понятно, посадили,
И, наконец, в Сибирь сослать
В суде его постановили,
И он пешком пошёл страдать,
Грехи страданьем искупляя –
Грехи свои, грехи страны,
Грех дорогой ему жены,
Грех царский брата Николая –
За это всё молился он,
Цепей кандальных слыша звон.




                32.

Ему в молитве отзывалась
Жена законная – она
В монастыре давно скрывалась…
Для дел мирских погребена,
Она в молчаньи пребывала,
И потому не открывала
Судьбы своей во днях былых –
О ней Орлова только знала,
Да царь, да пара лиц иных,
Хранивших строгое молчанье…
Итак – одна в монастыре,
Другой – собрался в ноябре
В Сибирь идти для покаянья,
Великим именем Христа
Крепя печальные уста.



                33.

А наш герой почти тогда же
Стихотворенье написал –
Произведенье это каждый
Из нас, конечно же, читал:
Мы наизусть его учили,
И до сих пор не позабыли
Поэта гордые слова
Там сплетены в великой силе:
В них непокорная глава
Героя видится превыше
Александрийского столпа,
И незаросшая тропа
Ведёт к поэту всех, кто слышит
Его свободный мудрый стих,
И – много их! И – много их!


                34.

Одно лишь место удручает
В стихотвореньи том меня:
Фигура ангела венчает
Александрийский столп, храня
Крестом его от разрушенья.
К чему поэту вознесенье
Над скорбным ангелом с крестом?
Не лучше ль – грустное смиренье,
И жизнь с молитвой и постом,
Постом пускай не слишком строгим...
Я вам напомню: тот, кому
Был столп поставлен, знал тюрьму,
И по сибирской шёл дороге,
Версту шагая за верстой,
Как русский каторжник простой…



                35.

И вновь поэт имел желанье
В деревню выехать с семьёй,
И, как ни странно, пониманье
Он в этот раз нашёл с женой –
Она ему не возражала:
Долгов томительное жало
И до её души дошло,
Но – никогда не выезжала
Семья ничья – пускай в село –
Совсем без денег…  Одолжиться
Хотел у друга наш поэт,
Но – нежеланным был ответ,
И он остался жить в столице.
Эх! Если б друг Нащокин знал
Что будет – он бы денег дал!


 
                36.

Дантес не думал отступаться
Ни в чём от цели. Он смелел,
И стал Натальи домогаться,
А свет с улыбкою смотрел
На это, как на развлеченье.
Наталью мучили сомненья:
Я вам напомню, что она
Простой и чистою с рожденья
Душой была наделена,
И гадость тонко ощущала.
Ей был противен тайный блуд –
Поэт мог быть спокоен тут,
Жена ему не изменяла,
А он о том, конечно, знал,
И ей, конечно, доверял.



                37.

Балы ещё не начинались,
И жизнь пока в салонах шла.
Поэт с женою появлялись
В местах, где дружеской была
И кулуарной атмосфера,
А бравым бойким офицерам
Путь был закрыт в места сии,
Однако Жорж и там манеры
Мог демонстрировать свои –
Как сын приёмный Геккерена,
Посла Голландии, в салон
Почти любой свободно он
Входил, и там себя отменно
В том самом стиле представлял,
О коем я уже писал.



                38.

И тут старик-посол вмешался
В теченье дел: сначала он
Склонить Наталью попытался
К тому, чтоб Жоржа на поклон
Она к себе не подпускала,
И общих чувств не развивала:
Увидел старый педераст,
Что в связи этой толку мало,
И ничего она не даст
Помимо шума и смятенья,
И – раздраженья – в тех местах,
Где слово твёрдое в устах
Звучит – и вслед без обсужденья
Им, этим словом будут вас
Бить, иль учить в недобрый час.



                39.

Но – Натали не осознала
Подходов старого посла,
И – слушать Жоржа продолжала,
И тем - к себе  его влекла,
А Жорж всё больше расходился,
Огонь желаний в нём развился,
И он Натальей овладеть
Почти безудержно стремился!
Старик-барон преодолеть
Страсть эту в сыне попытался
Путём логических бесед.
Но что есть молодость? Ответ
Отцом с печалью ожидался:
Жорж был уверен, что ОНА
Принадлежать ему ДОЛЖНА!



                40.

И вновь барон за дело взялся:
Теперь интригу посложней
Он закрутить намеревался…
Что счастья общего важней
Для двух сердец на свете целом?
Он предлагал Наталье смело
Навек супруга позабыть,
Покинуть русские пределы,
И – где-нибудь в Европе жить
В любви и радости с Дантесом.
Хитрец-барон о том молчал
Что в этом случае венчал
Позор не голову повесы,
А весь позор, и всю вину
Все б возложили на жену!..



                41.

Но  что в Европе? Дети – с мужем…
Любовь… Дантес… А денег нет…
Холодный дом… Голодный ужин…
Свечных огарков слабый свет…
И долго ль счастье будет длиться?
Кто первым нервничать и злиться
Начнёт   при случае таком?
И кто в конце концов решится
Уйти – открыто, иль тайком?
Не знаю, как на то смотрела
Тогда Наталья, но она,
Своей традиции верна,
Всё рассказала, как умела
Супругу – чтобы знал и он
Каков в душе старик-барон…



                42.

Сказать, что Пушкин возмутился –
Не будет ложью: наш герой,
Пожалуй, даже взбеленился,
И думал, как ему стрельбой
Всё по местам своим расставить…
Дуэль! Дуэлью обесславить
Барона думал он слова,
Но – как картель ему представить?
Как предъявить на бой права?
В ответ он может посмеяться,
Сказать, что с пушкинской женой
Вёл разговор весьма пустой,
И от дуэли отказаться!
И Пушкин сжался, отступил,
И гнев тяжёлый затаил.



                43.

Порой  тоска его томила,
Он временами ощущал
Давленье некой странной силы,
И он однажды зарыдал
Без всякой видимой причины –
На день лицейской годовщины
В кругу товарищей своих!..
Когда пришла его кончина,
О том немало кто из них
Припомнил в грустных размышленьях…
А так – жизнь бренная текла,
Но почта как-то принесла
Конверт поэту...  С удивленьем
Герой открыл его, и в нём
Нашёл приветственный диплом.



                44.

Дипломом этим посвящался
Он в рогоносцы, а вождём
У них Нарышкин объявлялся,
Женой делившийся с царём,
Что откровенно означало:
Жена поэта изменяла
Ему с властителем,  и он
Был должен стать творцом скандала,
Иль – плюнуть в бешенстве на трон,
И с раздраженьем удалиться
С семьёй куда-нибудь – в село! –
На зло царю, жене на зло,
На зло смеющейся столице,
И там в деревне посидеть –
Чтоб дать горячке охладеть…



                45.

Друзья мои! Врагов любите!
Любите их, гонящих вас –
Того не ведает гонитель,
Вам докучающий сейчас,
Что он ведёт вас к благодати!
Жаль, что  мы все в таком понятьи
Почти не можем пребывать…
Но так устроил мир Создатель,
Что  тот, кто взялся постигать
Благую сторону гоненья –
Тот на победу обречён:
В урочный час воспримет он
То, что сочтут за пораженье,
Но вслед за тем – могучий взлёт
Таких людей законно ждёт!



                46.

Ах, если б Пушкин догадался
В село уехать под шумок!
Ну, понял всё, ну, разобрался
Кому был выгоден подлог –
И поезжай в деревню с миром!
Оставь столичную квартиру –
Ведь ты об этом так мечтал,
И – оживит смиренье лиру,
Когда спадёт души накал!..
И пусть победой враг упьётся –
Но всё раскроется потом –
За зло содеянное злом
Всегда и всюду воздаётся,
И  кто дипломы сочинял –
Сам на себя б потом пенял!..


                47.

Так в чём же Пушкин разобрался7
Что понял он? А понял он,
Что царь к Наталье прикасался.
Лишь с ней танцуя  котильон –
И всё! А так, её желая
Он с ней шалил, не позволяя
При  том  двусмысленных шагов,
А значит – сделать Николая
Врагом, первейшим меж врагов
Героя нашего – заданье
Такое ставили себе
Те, кто в затейливой борьбе
С умом, сноровкой и стараньем
Своей проделке дали ход –
А вдруг она у них пройдёт?



                48.

Так Пушкин вычислил барона,
Который вздумал отвести
Семью противника от трона,
И Жоржа глупого спасти –
Ведь год и два легко промчатся,
Сердца остынут, устоятся,
И дело двинется к добру.
А Пушкин что? А он стреляться
Решил, презренную игру
Разрушить пулею желая –
И вызвал Жоржа на дуэль,
За ним, как истинную цель
Отца его предполагая,
И думал выстрелом одним
За всё воздать врагам - двоим!



                49.

Картель сначала не попался
Дантесу в руки, а барон
Беду почуяв, заметался…
Сперва пришёл к поэту он,
И стал молить о пониманьи
Его отцовского страданья,
Но – Пушкин был неумолим –
На все бароновы старанья
Он предложением сухим
И очень строгим отозвался:
Чтоб все детали разрешить,
Он поединок отложить
На две недели соглашался,
И – всё! – Поэт возникший спор
Облёк в дуэльный коленкор.


                50.

Барон, прекрасно понимая,
Что если вдруг случится бой,
Дантес иль голову теряет,
Иль будет с собственной судьбой
Не в Петербурге разбираться,
Решил с Жуковским повстречаться,
И тот всё сразу осознал,
Нашёл поэта, и стараться
Для достиженья мира стал,
Упорно другу объясняя,
Что коль дуэль произойдёт,
Измену мужу свет сочтёт
Бесспорным фактом, полагая
Не без причин, что просто так
Стреляться будет лишь дурак.



                51.

Однако Пушкин упирался,
Хотя, конечно же, запал,
Его маленечко снижался,
Ну, а барон ходы искал,
И смог найти одно решенье:
Оно, вне всякого сомненья,
Всё повернуло вскоре вспять:
Везде, где сплетню, или мненье
Мог в свете кто-нибудь сказать,
Там и барон тогда являлся,
И всем печально говорил,
Что Жорж Наталью не любил,
Что он по ней не убивался,
И что всегда ему была
Сестра Натальина мила.



                52.

Дантес – и вдруг – Екатерина?!
Все удивлялись, но барон
Так открывал сию картину:
Жорж сразу страстно был влюблён
В сестру Натальи, но признаться
Он в том не мог, чтоб не казаться
Отцу нелепым – хоть барон
Не запрещал ему влюбляться
В прекрасных северных мадонн:
Он призывал влюбляться здраво
В богатых, знатных, молодых,
Чтоб перспективу видеть в них,
А не минутную забаву!..
Жорж Геккерена уважал,
И тут отцу не возражал.



                53.

Отца он слушал, но влюбился
Совсем не в ту, совсем не в ту!
И к ней всем сердцем устремился,
И в ней нашёл свою мечту,
И не смотрел уж он на годы
Екатерины, и доходы
Её не трогали его,
И он страдал от несвободы,
Страдал всё время от того,
Что вдруг отец не согласится
С его желаньем и вскипит,
И никогда не разрешит
Ему, несчастному, жениться
На ней… Ван Геккерен вздыхал,
И – дальше речи продолжал…



                54.

Он то шептал со скорбной миной,
То – громко вслух себя винил
За то, что в брак законный сыну
Вступать до срока возбранил,
Но – коль пошли такие страсти,
Во избежание несчастья
Уже все средства хороши,
И он, барон, отцовской властью
Во страхе Божьем не грешит,
И пусть бедна – Екатерина,
И пусть – не слишком молода,
Теперь всё это – не беда, -
Пускай священник воедино
Их под венцом теперь сведёт –
А вдруг их вправду счастье ждёт?



                55.

Барону все в ответ кивали,
И так же всем барон кивал,
И все при этом понимали,
На что посланник намекал:
На то, что женщину спасая,
Натальи честь оберегая,
Дантес пожертвовал собой,
И очень многие, вздыхая
Перед позицией такой,
Глаза умильно возводили
Как на иконах к небесам:
«Из-за неё он гибнет сам! –
Они при этом говорили. –
Какая жертва! Как высок
И грустен как любви итог!»



                56.

А Пушкин что? А он стремился
Француза всё же подвести
К черте барьера, и добился
Его согласия почти,
Но в том поэт не сомневался,
Что Жорж дуэли испугался,
И трусость тайную его
Раскрыть пред всеми собирался,
Своё предвидя торжество
В прямом и полном униженьи
Ошеломлённого врага -
Поток вернётся в берега
Потом, когда волною мщенья
Движенье бурных страстных вод
Всё ненавистное снесёт.



                57.

Однако, замысел срывался! –
Хитрец барон в глазах людей
Успеха явно добивался
Лукавой выдумкой своей,
Дантес стреляться не боялся,
Везде мужчиною  держался,
И секунданта взял, чтоб тот
Дуэльным спором занимался,
(А  секундант событий ход
Пытался сгладить, понимая,
Что надо Пушкина сберечь,
Что надо вставить в ножны меч,
Чтоб никого не ущемляя,
Стравить из общего котла
Пар мести, ярости и зла).



                58.

Всё завертелось, всё смешалось.
Екатерина, где могла,
Повсюду к Пушкину цеплялась,
Заряды яростного зла
Ему открыто посылая:
Свой шанс на счастье защищая,
Она забыла обо всём,
Другие, тоже не желая
Убийства, речь вели о том,
Что в зятя зять стрелять не может –
При растворении причин
Столкнувших лбами двух мужчин
Вздохнуть пора, коней стреножить,
И успокоиться, и сесть,
И позабыть раздор и месть.



                59.

Вослед за всеми царь включился:
Он вызвал Жоржа, и велел
Ему, чтоб тот скорей женился –
Царь мира общего хотел,
И при симпатии к Наталье
Самовлюблённого каналью
Он от неё решил убрать,
Чтоб Жорж мечтаний сексуальных
Царю не вздумал осложнять…
Призвал к себе он и поэта,
И строго с ним поговорил,
И не шутя предупредил
О всей серьёзности ответа
За необузданную страсть,
В которой можно низко пасть.



                60

Поэт не мог не согласиться
С царём, а, кстати, с ним и я
Во всём согласен – отступиться
От края грани бытия
Во имя мира и прощенья –
Прекрасный выбор, без сомненья,
И Пушкин слово чести дал:
Свои дуэльные стремленья
Царю он твёрдо обещал
Окоротить, и не стреляться
Во дни грядущие совсем!..
Каких ещё серьёзных тем
Они могли тогда касаться –
Пусть будет тайной – нам важна
Страстей дуэльных сторона.



                61.

Жизнь к свадьбе двинулась законной.
Поэт немного подобрел,
Хоть с подозреньем непреклонным
На Жоржа искоса смотрел,
Но – Жорж, похоже, собирался
Екатерину в жёны брать,
И о приданом торговался,
Чтоб ничего не проиграть.
Наталья с грустью наблюдала
За всею этой кутерьмой:
Каков в душе её герой
Она, как будто, разгадала,
Но – не уверена была,
Что всё до точки поняла.



                62.

Сестре ж Наталья говорила
О том, что дальше в жизни ждёт
Её… Конечно – не могила,
И – не трагический исход,
Но – дальше ждёт её страданье!
Екатерина без вниманья
Всё это слушала – она
В Наталье видела желанье
Вернуть былые времена,
Вернуть те дни, когда стелился
Пред нею Жорж! – И в том секрет
Речей Натальи, и ответ,
Который сам собой просился
Она давала: счастлив тот,
Кто шанс дарованный берёт!



                63.

И свадьбу вскорости сыграли!..
Поэт её не посетил,
И там была одна Наталья –
Её герой наш отпустил
Среди гостей повеселиться.
Брак в сочетаньи двух традиций,
Религий двух отмечен был.
Жорж был хорош, стоял, как рыцарь,
И к месту весело шутил.
Едва событье отшумело,
Жорж набиваться сразу стал
К поэту в дом: Дантес считал,
Что для него пора приспела
Входить едва ль не без обид
Туда, где вход чужим закрыт.



                64.

А вам я тут сказать обязан,
Что от скончанья октября
Был Жоржу путь туда заказан,
Где вместе  Пушкина друзья
Для встреч вечерних собирались:
Дантеса чуточку чурались
Те, кто поэта уважал,
И всё устроить так старались,
Чтоб к ним он в дом не заезжал,
И так до свадьбы получилось,
Что Жорж, поэт и Натали
Встречаться вместе  не могли.
Со свадьбой что-то изменилось,
Но ведь не всё! – Как мог герой
Врага пустить к себе домой?



                65.

Дантес с отцом соединился,
И все возможности включил,
Но – результата не добился, –
Поэт его остановил.
Жорж не в шутку разыгрался,
И с настроеньем бодрым взялся
За дело с новой стороны:
Он на балах везде являлся,
И возле пушкинской жены
Всё время как-нибудь крутился,
И с нею часто танцевал,
И с ней любезно ворковал,
И неких бонусов добился –
К её несчастию она
Была к нему не холодна.



                66.

Эх! Ей бы вовсе отказаться
На месяц-два от всех балов,
И лома! Дома оставаться!
Иль – на худой конец, без слов
Поставить стену огражденья
Перед Дантесом – в уваженьи
К тому, что муж в душе несёт,
Но – Ева!  Ева в заблужденьи
Опять взяла запретный плод,
И, любопытство утоляя,
Со змеем вздумала играть,
На этот раз желая знать:
Каков он, змей, и цель какая
Томит его? К чему ведёт
Очередной его подход?



                67.

Она, бесспорно, заигралась,
Когда без мысленного зла
На встречу с Жоржем собиралась,
Где для неё уже была
Ловушка тайная готова,
И где уже совсем не словом
Хотел Наталью покорять
Дантес под дружественным кровом…
Известно всем: она кричать
Тогда взялась, вошла прислуга,
Наталья выскочила вон,
И дома под слезу и стон
Всё исповедала супругу…
Что муж ответил ей – Бог весть,
Но Жоржа ожидала месть.



                68.

Все надоевшие детали
Я опущу –  вы все о них
Немало в жизни прочитали:
Поэт опять врагов своих
Призвал на бой одним посланьем –
Барон подвергся осмеянью
В его письме, а верный сын
Был должен огненным дыханьем
Смахнуть позор с его седин! –
Дантес был вынужден стреляться:
В полку б в изгои он попал,
Когда бы с Пушкиным не стал
Жорж  у барьера разбираться,
А потерялся, заюлил,
И честь отца не защитил.
               

                69.

Когда поэт уведомленье
О поединке получил,
Он был в отличном настроеньи:
Отказ Дантеса б огорчил
Его немало – он желанье
Имел француза в состоянье
Испуга, страха привести,
И сделать тем его старанья
Невыполнимыми – почти!
Наш гений знал людскую душу –
В том спору не было, и нет,
А что касается побед –
Кто дух противника разрушит –
Тот вполовину победил
(И, кстати – силы сохранил).



                70.

Но тут герой наш просчитался:
Он крови ближнего желал,
И – в Божью заповедь вторгался:
Её Господь бессмертный дал
Во время оно на Синае:
Дантес, поэта вызывая,
Его же волю выполнял…
Возможность мира отвергая,
Герой и честь свою пятнал:
Ведь он царю недавно клялся
Дуэлей новых избегать,
И всё обдуманно решать…
Тут Пушкин, кстати, сомневался,
И что-то там царю писал,
Но – отправлять письмо не стал.



                71.

Друзья! Не нам хвалить Дантеса,
Не нам Дантеса защищать,
Но… Не имел он интереса
В героя нашего стрелять!
Тут – пониманья половина…
Когда ж грядущая картина
Вдруг встала ясно перед ним,
Дантес поэта господином
Назвал товарищам своим,
И молвил им, что твёрдо знает:
Он сочинителя убьёт!..
Кто жизнь изведал, тот поймёт:
Слова такие не бросают
На ветер люди – эта  речь –
Как точно бьющий в сердце меч!


 
                72.

Герой серьёзно опасался,
Чтоб снова кто-то из друзей
Случайно в дело не вмешался,
И по любви к нему своей,
Не  поспешил куда-то, в рвеньи
Остановить реки теченье –
Как пару месяцев назад,
Во избежанье появленья
Нежданных дружеских преград
Герой всё скрыл, и всё ускорил –
Стрелять на шести шагах
Он положил – врагу на страх,
Его приятелям – на горе.
Да! – На шести шагах всего
Уже повисла жизнь его!



                73.

Ну, а потом они стрелялись!
Дантеса Пушкин раскачал,
У Жоржа чувства все смешались,
И он в волненьи не попал
Туда, куда попасть стремился –
Ствол вниз немного наклонился –
И Пушкин с пулею в кости,
И с раной в брюхе повалился
В снег, - без сознания почти!
Потом он как-то  подсобрался,
И лёжа ствол направить смог,
Нажал на спусковой крючок,
И – выстрел был! Но – жив остался
И цел Дантес – попал заряд
В металл – так люди говорят.



                74.

Навряд ли Жорж надел кирасу
Себе на тело – этот трюк
Легко раскрыл бы взгляд пристрастный,
И после этого заслуг
Любых Дантесу б не хватило –
Его бы общество судило,
Он был бы просто обречён –
Нет, не на смерть, не на могилу,
Жорж просто не был бы прощён.
И что? Уехать? Удалиться?
А честь в нём всё-таки была!
Судьба его в тот день спасла,
Иль – Бог!..  Да, Бог решил открыться
Тогда ему – заряд попал
В галун, а это ведь – металл!



                75.

А Пушкин в полном был сознаньи,
Хотя на ноги встать не мог,
И изъявил ещё желанье
Повторный Жоржу дать урок
Немедля после излеченья,
Хотя  заметил с удивленьем,
Что будь француз теперь убит,
Он не имел бы облегченья…
Поэт слабел, и скорбный вид
Его обличье принимало.
Друзья свезли его домой,
И там он встретиться с женой
Не захотел – чтоб не узнала
О состоянии его
Она покуда ничего.



                76.

Позвали доктора, и рану
Печально доктор осмотрел,
И без наивнрго обмана
Раскрыл теченье скорбных дел:
Болезнь была неизлечима,
И смертный дух неумолимо
К одру поэта подступал,
Но он был жив, и жил, томимый
Известьем смертным, и страдал.
Пред ним дела его предстали.
Он не хотел Дантесу мстить,
Просил царя его простить,
И Натали в её печали
С улыбкой слабой утешал,
И всё, что мог прощать – прощал.



                77.

И царь ему своё прощенье
Незамедлительно прислал,
И – причаститься повеленье
Святых Даров пред смертью дал.
Поэт наказу подчинился,
А перед тем – в грехах своих
Перед священником открылся.
Священник ясных слов таких
Не ожидал… И дух смиренья
Его в поэте поразил –
Потом он людям говорил,
Что с этим пушкинским терпеньем
И покаяньем он и сам
Хотел бы выйти к небесам.



                78.

Поэт со всеми попрощался,
И всех детей благословил,
Просил морошки, задыхался,
И еле-еле говорил…
Александрине крест с цепочкой
Он передал, её нарочно
Герой к себе не призывал…
Друзья увидели воочью,
Как он пред ними угасал,
И понял он, что жизнь свершилась,
И молвил это, и вздохнул,
И – «Душно!» - молвил, иль шепнул,
И – закатилась… Закатилась
За горизонт его звезда,
Ушла из мира навсегда!..