We were

Да, конечно, все это визеонерство,
Пустословие и притворство, да прочий лом.
Как мы просыпались на Камергерском,
Завтракали печеньем и молоком,
Думали, чем развлечь себя на потом,
Переползали из тесных спален до музеев и выставок.
Как боялись, что войдем в ряды тех офисных кавалерий
И старались стать хотя бы одним из бедствий и аномалий.
И как нас потом призвали к производству серого цвета, простых идей,
Как мы превращались в других людей,
Становились размеренней, проще для понимания.
Говорили о том, что иначе и не бывает
И что мы не сдаемся, а просто пережидаем.
Как мы сами перенимали слова про простые истины,
Детский максимализм, юношеские мысли.
Как внезапно мы оказались костные, замкнуты, беспристрастны,
А потом и вовсе совсем погасли


Рецензии