Афганец

Гудела очередь и, надрывая глотки,
Толпа давила, как девятый вал,
Как будто бы залившись дикой водкой,
Как будто бы притоном был вокзал.
Как за глоток воды в пустыне смерти,
За место в очереди и за свой билет
Шумели старики и ныли дети,
Лишь касса б не закрылась на обед.
Час пик билетов. Это не игрушка,
Всем надо ехать, и терпенья нет,
И к кассе вдруг протопала старушка
И попросила жалобно билет.
«Какой билет? Ты спятила, шальная!» -
Раздался чей-то голос молодой.
«Какой билет! Ишь, шустрая какая!
А ну-ка в очередь, иди, с конца постой!»
«Сыночек, миленький, я – ветеран, раненья
Имею за войну, да-да, не ложь».
«А ну-ка, предъяви удостоверенье!
Мы – грамотные, нас не проведешь».
«Оно здесь в сумке, я сейчас достану»
Очнись толпа. Очнись и встрепенись.
«Ну, где же?» - ухмылялся нагло парень.
«Сейчас-сейчас», - и руки затряслись.
Вытаскивая свертки и покупки,
Мешавшие ей корочку найти,
Вверх дном переворачивая сумку
И тихо бредя: «Господи, прости.»
«Не надо, Мать. Не надо унижаться.» -
Другой парнишка к кассе похромал:
«По удостоверению, на пятнадцать двадцать.
Спасибо». И билет ей свой отдал.
Встал в очередь. Передний оглянулся,
Нечаянно распахнув его пальто…
И как от тока зал вдруг встрепенулся:
Звезда горела на груди его.
Звезда Героя. Парень вдруг краснея,
Ругнувшись матом, нервно вышел прочь…
Толпа молчала, нравственно бледнея,
Толпа молчала, растворяясь в ночь.

                1987 год.