Эрмитаж

В 1965 году за победу в КВН среди ВУЗов г. Ростова нас (команду мединститута, в которой я играл скромную роль мима – изображал студента со шпаргалками) премировали путёвками в братскую (социалистическую) Болгарию. От имени городского комитета комсомола. Потом, как-то незаметно, Варна и Золотые Пески превратились в город Ленинград, где нас на целых две недели и совершенно задарма, поселили в общежитии студентов-медиков, пустующем во время зимних каникул.

Две недели с утра до сумерек мы, преисполненные чувством восторга, слонялись по Эрмитажу (тоже совершенно бесплатно), терялись в бесчисленных залах, ходили, как по бульвару,  по полам из красного дерева, надев на обувь непотребные тряпочные шлепанцы сто пятьдесят шестого размера.

  Подолгу стояли перед малахитовыми колоннами, тыкали носы в загадочную технику живописи импрессионистов, недоуменно озирались в зале неоклассицизма, тактично помалкивали перед трёхметровым полотном основоположника кубизма Пикассо, раскрашенным в три цвета половой краской и грунтовочным суриком и которое томно именовалось «Три грации».
  Некоторые видели в изломанных линиях примитивных геометрических фигур «Пробуждение», но сейчас, на склоне лет, я уверен, что великий мастер просто издевался над примитивным вкусом толпы. (Если это так, то  нашего Малевича, с его «Чёрным квадратом» он всё равно не переплюнул).
Не исключено, что самое безответственное творение мировой знаменитости было выставлено на всеобщее обозрение умышленно, чтобы вживить в моральный кодекс гражданина-строителя коммунизма стойкую антипатию к абстракционистам, сюрреалистам и прочим «пидарасам» (бесхитростное определение Н.С. Хрущёва) от искусства.
 
  Нам повезло: как будто в честь нашего приезда в Эрмитаже был открыт доступ в хранилища алмазного фонда. Мы имели честь наблюдать изделия непревзойдённых мастеров огранки, удивлялись «бриллиантам» из обыкновенной стали, неотличимым от настоящих по причине совпадения коэффициентов преломления и отражения. Нежнейшая каёмка коррозии на металлической подделке враз рассеивала иллюзию подлинности.

  Последний перед отъездом день, мы провели в Русском Музее и были бы последними кретинами, если бы не сделали этого. В Эрмитаже было ослепляющее восхищение, в Русском Музее царило благодатное изумление.

  Это ностальгическое вступление – прелюдия к маленькому эпизоду из студенческого быта:
  Сырой питерский климат быстро выветривал из нас жалкие общепитовские  калории. В ноль тридцать пополуночи, в той же студенческой общаге, мы решили перекусить перед сном. Набралось: полторы сосиски, кусочек хлеба столовской нарезки, пол сырка и две карамельки. Четверо вечно голодных без пяти минут докторов задумались, как разделить этот гастрономический натюрморт без обиды.
В это время появился  поздний гуляка Гарик-саксафонист и, на ходу снимая пальто, растроганно произнёс: «Вот это настоящие друзья! Спасибо! Не забыли товарища – оставили поесть!»
Мы не успели подвергнуть сомнению репутацию хороших товарищей - Гарик подмёл всё в мгновение ока.

В 1966 году авторитарным решением сверху КВН «прикрыли». Честно говоря, мы вздохнули с облегчением – учиться было некогда.

 1966 - 2011 г.г.

Фото из НЕТа - столик из малахитовой комнаты