Жене чернобыльца

Нет в мире слов, чтоб описать,
Как бедная страдает мать,
Увидев, что сынок ее
Все тает, тает с каждым днем.
Но у чернобыльца своя
Была семья, когда в них яд
Сверхрадиации проник.
Жене – и стон его, и крик.
Жене и по врачам водить,
И без просвета впереди
Твердить: «Все будет хорошо!»,
Чтоб только шок беды прошел.
Жене рыдать и день и ночь,
Когда ничем уж не помочь.
Жене снимать его с креста
И слезы горькие глотать.

Друзья за праздничным столом
Вновь вспоминают о былом.
Хоть полнится вином бокал,
Но грусть как пуля у виска.
Да, зверь тогда был усмирен,
Но сколько бед наделал он!
И в каждом, кто по счастью жив,
Укусы стронция свежи.
Награды получили те,
Кто шел на Атом без затей,
Кто мир спасал наш от чумы,
Кому обязаны все мы.
Но все откладывали вдаль
Еще одну отлить медаль –
«Жене чернобыльца», хоть ей
Держать фронт до последних дней!

Уж тридцать лет и день, и ночь
Стараются мужьям помочь
Живущим, а ушедших след
Хранят, чтоб не погас во мгле.
И вот свершилось, наконец,
Оценен подвиг тех сердец,
Что каждый миг шли в трудный бой
За жизнь любимых, спрятав боль.
Об этом можно ль рассказать?
И только горькая слеза
В ответ вдруг затуманит взгляд.
Как трудно им смотреть назад!
Печаль, разлитая в глазах,
Как у мадонн на образах.
Их подвиг, их пречистый лик
Навек воистину велик!