Антитрагедия Джульетта и Ромео 1045

Черновая рукопись начата: 04.05.2005
Черновая рукопись закончена: 27.07.2005
Предварительное редактирование закончено: 26.08.2005
Окончательное редактирование закончено: 21.05.2007

Петриков С. М.
Джульетта и Ромео:
Антитрагедия – М.: www. sergiusbuchner.de, http://sergiusbuchner.de/poesie2.html  2007. - 120 с.

Музыковед, доктор искусствоведения Cергей Михайлович Петриков как поэт известен своим поэтическим сборником «Мелодии Любви, цветов и звёзд», в который вошли 288 лирических стихотворений. Автор создал многие тысячи стихов, прежде чем решился на свою интерпретацию шекспировского произведения. Он считает, что собственно в самом шекспировском тексте и в его литературных праисточниках (бытование данного сюжета в новелле итальянского Возрождения, дальнейшая его обработка английским поэтом Артуром Бруком, написавшим поэму «Ромеус и Джульетта», 1562) заложены тенденции, ведущие к счастливой развязке, и только типовой жанр трагедии определяет соответствующее окончанье шекспировского произведенья. Поэтому данный «балансирующий» сюжет можно по его мнению также развернуть в направлении латентного параллельного варианта, лежащего за пределами трагического стандарта. Автор переосмылил шекспировский слой сюжета,утверждая,что любовь героев зовёт их в жизнь,а не к смерти.

Этому также способствовует абсолютно моногенная для всей данной антитрагедии рифмо-метрическая схема, подчёркивающая естественно-равномерную жизнеутверждающую пульсацию, а не барочную трагедийную дисбалансированность, ассиметричность и напряжённую конвульсивность в соотношении сфер и линий как рифмо-метрических, так и образных (любви и ненависти, жизни и смерти, дружбы и вражды, счастья и несчастья и т.д.).Таким образом гармонизирующая тенденция в этой антитрагедии обнаруживает своё действие и на формообразующем уровне поэтического текста.

В более широком плане автор считает, что сам жанр трагедии в различных искусствах как таковой проектирует трагическую будущность человечества. Ни для кого из европейцев, познакомившихся с дзен-буддизмом, не секрет, что мышление – и тем более такое мощное и обобщающее как художественное - порождает действительность. Жанру художественной драмы по мысли С.М. Петрикова нужен мощнейший противовес, которого человечество не имеет и которым должна стать антидрама. В связи с этими размышлениями автор задаёт себе вопрос, например, такого характера: «Не была ли выиграна Великая Отечественная Война также и потому, что Д.Д. Шостакович создал в осаждённом Ленинграде свою Седьмую симфонию?» Именно эта захватывающая идея – идея гармонизации истории разорванного и поляризованного религиозно-политическими предрассудками человечества через позитивное решение художественного конфликта – и привела поэта к новому прочтению известного дошекспировского и шекспировского сюжета.

Позитивно решая художественный конфликт в этом произведении в сюжетно-драматургической сфере, он стремится таким образом способствовать также и разрешению нынешнего основного глобального религиозно-политического мирового конфликта.

С.М. Петриков. «Джульетта и Ромео»: Антитрагедия: Стихи: Переосмысливающая интерпретация шекспировского источника. - 2007.

 

ДEЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА
 

А б р а м, слуга Монтекки.


А п т е к а р ь.


Б а л т а з а р, слуга Ромео.


Б а р т о л о м м е о   д е л л а   С к а л а, князь Веронский.


Б е н в о л и о, племянник Монтекки, друг Ромео.

Г о р о ж а н е   В е р о н ы,
р о д н я   о б о и х   р о д о в, 
р я ж е н ы е,  с т р а ж а,  с л у г и   и   х о р.

Г р а ф   П а р и с, молодой человек, родственник князя.

Д ж у л ь е т т а, дочь Капулетти (около 14 лет).

Д я д я   К а п у л е т т и.

К о р м и л и ц а  Джульетты.

Л е д и   К а п у л е т т и, супруга Капулетти.

Л е д и   М о н т е к к и, супруга Монтекки.

М е р к у ц и о, родственник князя, друг Ромео.

М о н т е к к и, К а п у л е т т и – главы двух враждующих родов.

П а т е р   Л о р е н ц о,  п а т е р   Д ж о в а н н и – францисканские монахи.

П е р в ы й   г о р о ж а н и н.

П ё т р, слуга кормилицы Джульетты.

Р о м е о, сын Монтекки (20 лет).

Т и б а л ь д, племянник леди Капулетти.

Т р и м у з ы к а н т а.

С а м с о н, Г р е г о р и о – слуги Каппулетти.

Х о р.

М е с т о   д е й с т в и я: Верона, Мантуя.

В р е м я   д е й с т в и я: начало XIV века.

 

ПРОЛОГ

 

Занавес открывается.
 
 

Х о р. Пред вами – сцены страсти и Любви
Пройдут в движеньи огненном, о зритель.
Ты на влюблённых только посмотри:
Как они в нашу смрадную обитель –


Планету утлую людей слепых –
Попали только – звёзды неземные?
Слиянье их лучей средь мглы борьбы
Родило жизни волны золотые!

 
Такое чудо средь грызни родов,
Безудержных, чумных и диких...
Но главное в событьях – это то,
Что к двум конфликтным сторонам их лики

 
Принадлежат: отцы их во вражде.
Идёт смерть на детей невинных злобно,
Но Бог на помощь им приходит здесь,
Мир принося и счастье, – хлеб наш кровный.

 
Так примирение родов идёт:
Через соединенье дивных чад,
И ангел света над Землёй поёт:
Вражды ведь умирает жуткий ад.

 
Кто крови бы хотел, он не пришёл
 На этот необыденный спектакль.
О зритель Мира, ты себя нашёл,
Как в подвигах нашёл себя Геракл.

 
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ

 Сцена первая

 
Верона. Торговая площадь.
Появляются Самсон и Григорио,
слуги Капулетти, вооружённые мечами и щитами.
 
 
С а м с о н. Грегорио, лишь в грязь лицом нельзя
 Нам ударять, ты помни это, малый.
Г р е г о р и о. Напротив: грязью в лица! Вот стезя
 Для нас в провинции глухой, отсталой.

 
Кто из Монтекки только появись!
С а м с о н. Порежем лишнее с них, гадов, сало.
Г р е г о р и о. Тогда гляди, где враг! Мой друг, проснись!
С а м с о н. Для них ещё стараться не хватало!

 
Г р е г о р и о. Давай им похоронную споём.
С а м с о н. Сначала мы с мечами поворкуем.
Г р е г о р и о. Ты помурчать как сточный водоём
 Способен, но не больше. Обалдуи

 
Тебя заколют прежде, чем ты страсть
 Свою – ах наконец! – вдруг обнаружишь.
С а м с о н. О нет! Слепым позорно камнем пасть
 Перед Монтекки ухарями, друже?!

 
Киплю я кипятком пред ними, знай!
Г р е г о р и о. Кипишь в том смысле, что бежишь с кастрюли
 Событий наших жарких, мальчик-пай!
С а м с о н. Ну нет уж! От Монтекки шавок? Дулю!

 
Как дуб ветвистый, мощный я упрусь
 И в порошок сотру парней и девок!
Г р е г о р и о. Ах буря, шторм – сейчас я умочусь!
С а м с о н. Так лей в штаны, а мне-т какое дело!

 
Сотру сказал – не даром, что Самсон.
Парням по мордам для начала двину.
Девчонок – по углам. Они все – в стон –
Пощупаю прекрасну половину!

 
Г р е г о р и о. Да ты забыл про правила игры:
Не трогать женщин, девушек, девчушек.
С а м с о н. Да что там! Всем задам я перцу! Ты
 Не веришь что ли? Г р е г о р и о. Верить твоей чуши?

 
Ну разве что на девок дух взовьётся.
За что пугать бедняжек – им ж рожать
 Когда-нибудь – прикинь-ка, друг – прийдётся....
С а м с о н. А всё равно, да пусть простит мне Мать, –

 
Лишь бы Монтекки стороне нагадить!
Я вишь какой кусок мясной: тяжёл!
Г р е г о р и о. Мясной ли? А не рыбий? Эх, не сладить
 Со всеми-то сравненьями. Нашёл

 
Чем заниматься перед потасовкой!
Скорей за меч, солёная треска:
Монтекки прихлебатели, морковка,
Как раз вон там! С тобой в дозор? Тоска!

 
С а м с о н. Не видишь, меч я острый обнажил?
Лишь придерись к ним – вот моя порука!(показывает на доспехи)
Г р е г о р и о. Иди вперёд, пока жар не остыл!
С а м с о н. Само собой! Г р е г о р и о. Тогда вперёд же! Мука

 
Тебя мне беспрерывно понукать.
С а м с о н. Да что ты! Главное задеть их тихо.
Они же разбушуются и хвать:
Начнут невероятную шумиху.

 
Закон осудит их. Мы ж – в стороне.
Г р е г о р и о. Я сделаю горгонью сразу мину,
Когда мы к ним приблизимся вполне,
Чем и задену. С а м с о н. То лишь половина

 
Поддёвки нашей. Ноготь буду грызть.
Я в адрес их – бесшумно, нагло, лихо.
Не отмахнуться уж тогда им. Г р е г о р и о. Мысль!
Входят Абрам и Болтазар. А б р а м. Как ноготь вы грызёте, сударь, психом!

 
А не на наш ли это адресок?
С а м с о н. Грызу, грызу, сэр. А б р а м. Но не в наш ли адрес?
Какой у вас, сэр, странный голосок...
С а м с о н (к Грег.). Что, подтвердить? Г р е г о р и о (к Сам.). Тогда –
арест всем нам !

 
С а м с о н. Нет, не на ваш то будет ящик, нет!
Г р е г о р и о. Что руки, сэр, до драки зачесались?
А б р а м. Нимало, сэр. С а м с о н. Дам я тогда ответ,
Ведь наши господа ну не отстали

 
От ваших или я совсем не прав?
По-моему всех лучше Капулетти!
А б р а м. Не думаю. Г р е г. (Самсону, увидев вдали Тибальда). Ну покажи здесь нрав –
Тибальд идёт как чует. Кинь их в сети!

 
С а м с о н. Я утверждаю прежнее, о сэр!
А б р а м. Но ты же лжёшь! Входит Бенволио. С а м с о н. Тогда проверим это
 Мы по-иному. Ну подай пример,
Грегорио. Да покажи ж Монтеккам

 
Свои способности в ударе! В бой! Дерутся.
Б е н в о л и о. Вы что, сдурели, клоуны хозяев? Выбивает мечи у Абрама и Грегорио
 Входит Тибальт. Т и б а л ь т (к Бенволио). Ах ты тут разминаешься с душой,
С холопами возясь! Сброд негодяев!

 
Но я зайду на этом вираже –
Как видишь, похищнее буду птица!
А твои пассы – дело не мужей.
Б е н в о л и о. Я им помог, балдам, остановиться.

 
И ты давай усилья приложи.
Т и б а л ь т. Что предлагаешь, лисий миротворец?
Да есть ли тут, вообще сказать, мужи?
Сражайся дипломат или торговец!

 
По-моему ты – просто хлипкий трус.
Как ненавижу вас, монтечьи морды!
Попробуйте же наших шпаг укус
 И тумаков весёлые аккорды!

 
Дерутся. Входят сторонники Монтекки
 и Капулетти, присоединяются к драке;
далее горожане с дубинками и
 алебардами.

 
П е р в ы й г о р о ж а н и н. Работай по ним кольями, чертям.
Монтекки, Капулетти – всё капуста,
Которую рубить всю к матерям,
Чтоб всем им – пухлым – вместе было пусто! Входят супруги Капулетти. Муж в халате.

 
К а п у л е т т и. Что гвалт подняли? Я вас с‘час – мечом.
Л е д и К а п у л е т т и. Ну разошёлся, воин достославный.
Скажи-ка лучше: «Я вас – костылём!».
К а п у л е т т и. Молчи! Дай меч! Кто здесь меж нами главный?

 
Входят супруги Монтекки. М о н т е к к и. Какой позор! Опять, опять они
 Ах вражьи помидорьи полулица!
Что, Капулетти – мастер вшей возни?
Всегда ты в ней, ворона-полуптица!

 
Лишь падаль тебе видно по душе,
Подстрочных оскорблений заправила,
И слуги все в тебя давно уже.
По рожам их давно уж плачут вилы!

 
Входит князь, сопровождаемый свитой. Безумцы! В темноте вы среди дня,
Каменья обагряющие густо!
Позорите Верону и меня!
Душа у вас бессовестна! Как грустно!

 
Нет, вы не люди – звери под людей,
Подделанные чёртом торопливо.
Вам скучно? Крови надо для затей?
Постыдных зрелищ – вы тогда счастливы!

 
Смутьяны главные, бандиты вы (показывает на Капулетти и Монтекки),
А по идее верхом миролюбья
 Должны б вы быть и благо синевы
 Лишь оттенять. Да где там! Бог нам в судьи!

 
Кровавым поливаете вином
 Обильно прелюбовнейше друг друга,
Уверенные только лишь в одном,
Что выше нет и избраннее круга,

 
Который сколотил себе назло
 Один проныра в пику лишь другому.
Ну почему нам всем так «повезло»?
Безумцы, вам лишь ненависть знакома!

 
Под страхом пытки прекратите всё!
Бросайте шпаги и мечи немедля!
Три раза ваша злоба кровь здесь льёт!
Как плачет по отцам «почтенным» петля!

 
Позор! Вы мантии свои снимали –
Советники Вероны – Боже мой! -
И трижды алебарды поднимали,
Почтенные, чтоб кровь нести домой

 
На старческих своих уже руках,
Платя за древних дней обиды, козни.
Цена тому предельно высока:
Ещё конфликт на почве этой розни,

 
И головы слетят у главарей!
За мной идите, Капулетти, вы.
Монтекки же прибудет в Виллафранку
 В склоненьи своей склочной головы,

 
Чтоб отчитаться по всем этим дрязгам.
Теперь же прочь: бредите по домам,
Прислушиваясь к ваших страхов лязгам,
Вдыхая смерти жуткий фимиам! Все уходят. Супруги Монтекки и Бенволио остаются.
 
 
М о н т е к к и. Кто на сей раз всё это заварил?
Что знаешь ты, племянничек об этом?
Как понимаю я, при стычки был
 Не безучастным ты, мой друг, поэтом?!

 
Б е н в о л и о. Застал уже я челяди злой цирк –
Горело пламя склоки через служек.
Я их мирить, а тут Тибальт возник,
Добавя в костерок не пару стружек.

 
В своём безмозглом гордом хвастовстве
 Он шпагой всё размахивал, бездельник,
Зовя меня к нешуточной борьбе.
Потом же каждый из нас был лишь (х)мельник

 
В закрученном сраженьи жарких шпаг.
А тут и князь возник средь эпатажа
 Как будто бы из воздуха: как маг,
Но с этим вы знакомы, дядя, также.

 
Л е д и М о н т е к к и. Ромео не ввязался в эту свару?
Куда он подевался вообще?
Уж только б не ему нести здесь кару
 В судьбы Монтекки проклятом плаще!

 
Б е н в о л и о. За час его я видел до зари
(Какой восход тогда златистый взвился!).
Лучи в востока небо разожгли,
Я ж в беспокойстве пребывал и злился -

 
Как будто бы предчувствовал лязг шпаг.
Тогда ж под сенью рощи сикоморов
 У западныъх ворот чрез полумрак
 Его признал, но не до разговоров

 
Как видно было – чуял я – ему.
Узнав меня, он вида не подал.
«Ему побыть о дайте одному», -
Мне голос поднебесный подсказал.

 
М о н т е к к и. Да-да, вот в этом самом месте часто
 Его видали люди по утрам.
Он чувствует себя в лугах прекрасно –
Они созвучны слёз его парам,

 
Поскольку сами паром упоённы
 И росами – слезами дымки утр.
Таков удел, знать, юношей влюблённых –
Слёз отдавать печальный перламутр

 
Полям и рощам. Солнце же засветит,
Аврору порождая как невесту,
Ромео тут же в дом бежит как в клеть.
Темнейшее находит в нём он место -

 
Там хоронится он, таясь во мраке.
А почему его весна трагична,
Сказать я не могу – с того и в страхе
 За сына, хоть и жизнь его прилична.

 
Б е н в о л и о. Ну а причина, дядя, в чём тоски?
М о н т е к к и. Сказать мне, право, трудно – сам в мученьях.
Б е н в о л и о. Пути общенья с ним совсем узки?
М о н т е к к и. Ты прав, племяш, узки пути. Сомненья

 
Какие-то его всё время гложут.
Он будто б непрозрачное стекло
 Иль почка – это очень даже схоже -,
Которую проел червяк. Назло

 
Здоровому обмену с внешним миром
 Она не даст уже пророст листа.
К каким же тайным непонятным силам
 Его душа повёрнута? Звезда

 
Светит, светит ему во тьме ночной,
Лишь знать бы вот о чём: звезда какая?
Входит Ромео. Б е н в о л и о. Ах надо же: ведь вот и наш герой –
Ромео. Он из ада иль из рая?

 
Как бы случайно вместе мы стоим.
Я постараюсь тайну вскрыть в беседе.
М о н т е к к и. Потом с тобою мы поговорим
 О нашем неумеренном поэте.

 
Л е д и М о н т е к к и. Идём же муж. Он выведает всё –
Бенволио, племянник твой любимый. Супруги Монтекки уходят.
Б е н в о л и о. Ромео, утро доброе зовёт
 Тебя в дорогу, юноша ранимый!

 
Р о м е о. Ещё лишь утро? Б е н в о л и о. Больше девяти.
Р о м е о. О время, ты медуза – студень вялый!
Наполнено ты влагою тоски!
Там не отец в дали кроваво-алой?

 
Б е н в о л и о. Да, это он. Что давит твою грудь?
Что твоё время делает длиннее?
Р о м е о. Несчастная любовь. Б е н в о л и о. Ах вот, в чём суть -
Ты расскажи об этом пополнее!

 
Р о м е о. Я маюсь: я тоскую по Любви.
Б е н в о л и о. Ты не нашёл гармонии с любимой?
Я чую это. Дальше говори
 О злой любви своей неутолимой.

 
Р о м е о. Ты кажется всевидящий и врач
 Души моей, растерзанной отказом.
Б е н в о л и о. Где перекусим? Р о м е о (отрицательно кивает ). Кто там напортачил
 На этот раз – кровавый раз за разом?

 
Ты можешь и молчать – понятно всё:
Клубок из ненависти вся Верона.
Я тоже в смуте: негой дух поёт.
Она неутолима также. Стона

 
Так просят обе: ненависть и нега –
Два яро душу жалящих огня,
Два вроде противоположных брега
 Реки одной. Прости, Любовь, меня,

 
Но есть в тебе мучительность и жажда,
Как в ненависти - слепость, страсти нож,
Что режет душу чистую однажды...
И слепотой характер дев сил схож:

 
Из ниоткуда возникают обе
 И давят изнутри апорией.
Их надо б увенчать на каждом гробе
 Тяжёлой поучительной историей.

 
В них тяжесть вакуума и смута чистоты,
Нестройность стройного и горечь сласти,
Лихая безобразность красоты
 И холод распоясавшейся страсти.

 
В них смерть-здоровье и закат-рассвет,
Бессонница во время крепи сна,
И темнота и, в то же время, свет,
И осень, когда царствует весна.

 
В них смерть и жизнь в одно переплелись,
И такова же у меня любовь к ней.
Как будто патеры перепились –
Такое чувствую в душе моей.

 
Уж не смешон ли я тебе, мой друг?
Б е н в о л и о. О нет – скорее ты достоин слёз.
Р о м е о. Так разомкни же соучастья круг –
Я безнадёжен среди горьких вёсн!

 
Бенволио - неотвратимый лекарь,
Ты неж‘н и груб: печаль ты подкормил
 Своей заботой, искренний аптекарь.
Как я б любовь сейчас определил:

 
Безумья это медленный угар
 Или с огнём печальная игра
 И – следствие: бессмысленный пожар
 Там, где разумности лоза росла.

 
Сама ж разумность эта при любви
 Исходно уж безумию служила,
И вот стихия жрёт всё – посмотри –
Мой друг: во мне страданья бьётся сила!

 
Прощай, Бенволио. Б е н в о л и о. Пока, Ромео!,
Но всё же доскажи, что начал ты –
Я вижу, что ты мечешься, мой leo,
В сетях какой-то жёсткой красоты.

 
Р о м е о. Себя я потерял в любви своей,
Которая на камень напоролась.
Б е н в о л и о. Сочувствую душе я весь твоей.
Что ж этот камень? Девы твоей твёрдость?

 
Р о м е о. Неслыханная, Боже мой! Б е н в о л и о. Так кто?
Р о м е о. То - лёд, а я же – пламень, вихрь безумный -
Так болен я. Она ж - могил покой
 И жаждет оставаться девой лунной.

 
Нет выхода моей слепой любви.
Она влечёт как женщина и только.
От этого – моя болезнь. Сотри
 Последнюю надежду – муки сколько!

 
Б е н в о л и о. Я по больному месту бил, прости.
Р о м е о. Но ты помочь, я вижу, хочешь мне.
Раз доктором назвался, так лечи.
Та дева как мертвец – лишь я в огне.

 
Она из мрамора, гранита ль создана -
Избит душой об этот я состав.
Ей непонятна моих чувств весна
 Как памятнику колыханье трав.

 
Её не тронет ветер-Купидон.
Весталка и красавица – вот пытка.
Она свой чёрствый не покинет трон,
Душа моя же невозможна прытка.

 
Ничто её не сможет изменить -
То не Снегурочка как у славян.
Штурм никнет чувств и рвётся страсти нить,
Когда ты хладным блеском осиян.

 
Б е н в о л и о. Она обет дала безбрачной быть?
Р о м е о. Конечно – что тут можно не понять.
По ней так нужно ледником застыть
 И истинной монашенкою стать.

 
Как может быть потомство у камней?!
Мне, право, обижать святых не годно,
Но для мирского места нет у ней -
Для праведности место лишь свободно.

 
Эх, почему судьба столкнула нас
 Для этой моей пытки непрестанной –
Так лучше бы лишила этих глаз,
Чем так дразнила б своей женской манной!

 
Я к камню злой любовью умертвлён.
Б е н в о л и о. Оставь её – твоя Любовь – к другой.
Р о м е о. Как это сделать? Б е н в о л и о. Ощутишь ты кровью
 Свой истинный пожар стоогневой.

 
Лишь захоти. Гляди по сторонам –
Увидишь то, что сердце твоё просит.
Р о м е о. Нет! Бросить этот способ к сатанам –
Напоминания о ней подкосят,

 
Они прийдут, когда я вновь увижу
 Прекрасные возвышенные лица
 Нежнейших и красивейших. Дарит же
 Природа таких женщин. Тальи – спицы,

 
А кожа их сверкает белизной
 Тем больше, чем чернее на них маски.
Когда их вижу на балу, то зной
 Во мне горит, и Розалины краски

 
Вдруг вспоминаются так ярко. Нет –
Такое отвлеченье лишь усилит
 Моей зазнобы бесконечный свет,
И он рассудок мой совсем распилит.

 
Забыть её не в силах я, поверь!
Б е н в о л и о. Но я хочу помочь тебе так страстно
 Тоску любви несчастной – верь – не верь –
Преодолеть. Болезнь твоя ужасна.

 
Сцена вторая
Улица. На сцене появляются Капулетти, Парис и слуга.

 
К а п у л е т т и. Я и Монтекки штраф ведь заплатили.
Казалось бы – что миру-то мешает.
П а р и с. Мне это также странно. Вы б простили,
Ведь непрощенье кланы прочь сминает.

 
А как с Джульеттой? Мне мила она!
К а п у л е т т и. Но ей тринадцать лет – вот в чём загвоздка!
П а р и с. Четырнадцать почти, и как весна
 Она цветёт, божественная крошка.

 
К а п у л е т т и. Вот именно, что крошка ведь она.
П а р и с. Но матери бывают и моложе.
К а п у л е т т и. Да стариться им быстро суждено:
Как рано вянут взгляд, душа и кожа.

 
Она - сейчас упоена весной –
Единственный ребёнок уцелевший.
Как козочка всё бегает. Рок злой
 Её лишь пощадил. Я, онемевший

 
От множества смертей детей моих,
Души в ребёнке – видит Бог – не чаю,
Но именно поэтому, Парис,
Я Ваше предложенье принимаю –

 
В надёжных благороднейших руках
 Она окажется. Добейтесь же
 Её приязни, не посейте страх.
Ей дайте радость. Брак решён уже.

 
Считайте всё в порядке. Случай есть
 Вам уяснить, её ль боготворите –
Приём сегодня будет, Ваша честь,
У нас вечерний. Только приходите.

 
Собрание красивейших невест
 Вас ожидает. Там проверьте чувства
 Свои, её. Какой окружит блеск!
Пусть искушают Вас со всем искусством,

 
Но так лишь сможете Вы уяснить,
Серьёзно ли намеренье здесь Ваше.
Итак ко мне на бал прошу спешить.
Он ночью состоится (обращаясь к слуге). Ты же, кваша,

 
Всех срочно обойди, оповести
 Об этом знаменательном событьи!
(К Парису). Раз в год дано гостям на бал прийти,
С Монтекки позабыть кровопролитья.

 
Слуга остаётся один. С л у г а. Легко сказать, да трудно прочитать!
Что думал Капулетти, дав заданье?
Да видно в курсе, что смогу узнать
 Про писанину у других заранье.

 
Да вот и те, кто мне клочок прочтут:
Ромео и Бенволио. Бог в помощь!
Они каракули-то разберут.
Беграмотность одно, что тела немощь!

 
Б е н в о л и о (к Ромео). Мне всё понятно: грусть, тоску и стоны
 Ты приобрёл, не покорив её.
Победы ты лишь признаёшь законы.
Найдёшь, найдёшь сокровище своё!

 
Огнь тушат через противопожар,
Несчастье чрез несчастье вышибают.
Боль гонят болью, ну а страсти жар
 Любовным жаром сердца очищают.

 
Круженье гасят противокруженьем,
Любви ж заразу – истинной Любовью.
Движенье вспять вперёд целят движеньем,
Р о м е о. Кровь друга отомщают вражьей кровью,

 
А мёртвому полезен гроб из мёртвых
 Досок угасшей пинии, дружок.
При переломе ж ног его уж чёрствых
 Из подорожника прописан пирожок.

 
Б е н в о л и о. Да ты, друг, спятил от избытка страсти.
Р о м е о. Нет, что ты: на цепи я, в клеть посажен,
Тем самым жертва новой стал напасти:
В нарывах от прутов калёных, в саже –

 
Так меня лечит злая медицина,
И Розалина – её представитель –
Огромная бесчувственная льдина,
Моих страданий жуткий усилитель!

 
С л у г а. Почтенье сэр! Прочтите немтырю
 Вот этот список на клочке измятом.
Р о м е о. Лишь жребий свой читаю и пою,
Чтобы тоску свою от взглядов спрятать!

 
С л у г а. Спасибо за доверье, сэр, но с‘час
 Мне нужно знать лишь списка злую мину (кривится от беспомощности).
Р о м е о. Не уходи, прочту тебе сей сказ:
«Позвать сеньора славного Мартино

 
С супругою и всеми дочерьми;
Ансельмо, графа с сёстрами конечно;
Вдову Витрувио (в сторону) эх, чёрт её возьми;
(Слуге) Сеньора распрекрасного Планчеццо

 
С племянницами милыми впридачу;
Меркуцио и брата Валентина,
А также дядю Капулетти (чихает) апчхи
 Конечно же с прекрасной половиной,

 
А также с дорогими дочерьми;
Племянницу к тому же Розалину,
Премилую и чудную (в сторону) - аминь! -
(Слуге) И Ливию – красавицу с картины

 
(В сторону) Что сказано без всякой ушлой лести;
(Слуге) Сеньора ну конечно же Валенцио
 С Тибальтом – его братом кровным – вместе;
И Лючио с супругою Еленой»,

 
(В сторону) Известной хохотушкой, что и кстати.
(Слуге) Что ж: выбор всех гостей премил и точен.
Где будет бал, скажи-ка милый братец.
С л у г а. Показывает. В хозяйском доме, сэр, вон там, короче.

 
Р о м е о. Вот это с самого начала должен
 Тебя я был бы, видно, и спросить.
С л у г а. Коль вы не из Монтекки клана, можно
 Свободно к ночи в гости приходить.

 
Б е н в о л и о. Увидишь, кроме Розалины преподобной
 Красавиц тьму – все будут на балу,
И смой свой вид, пожалуйста, загробный,
А то подумают: «Идёт ко дну,

 
Хоть он и не в воде». Ну кто польстится
 На мизантропа? Парень, веселей!
Тебе ведь предстоит ещё влюбиться –
Так выше голову! Шагай бодрей!

 
Любовь, коль это правда искра Божья,
Тебе даст крылья, а не этот вид.
Ты тешил свою душу явной ложью –
Поэтому душа твоя болит!

 
Р о м е о. А всё ведь с глаз вот этих началось (жест к глазам),
Не знающих того, что есть на деле.
Как вы темны, коль этой любви злость
 Открыть сначала, тюри, не сумели!

 
Пускай вас пламя Божье окрылит,
И вы поймёте истину от сердца:
Какой там где-то рай Любви разлит
 Без напомаженности, амбры перца.

 
Он прост и чуден, этот райский сад –
Я как бы чувствую его уж шелест.
Как солнца лик скрывает цепь аркад,
Так дух мой скрыла ложь и злая прелесть.

 
Б е н в о л и о. Ты солнца не ценил простой красы,
Приветствуя лишь сумрак. Будь честнее:
Смотри на свет, на капельки росы,
Открытей жизни будь, просторней. Суховеи

 
Концепций совершенной красоты
 Покинут мозг твой. Счастья импульс чистый
 Прийдёт из поднебесной высоты
 Как ласточки полёт и трепет быстрый.

 
Р о м е о. Итак, Бенволио, мой терапевт,
Твоей я отдаюсь сердечной воле.
Забудем козней сатанинский хлев
 И полетим на бал как птицы в поле.

 
Высматривать кого-то мне противно,
Но повстречать свою Любовь хочу!
Цветок простой и неизбывно-дивный,
Благоговея пред тобой, молчу! Уходят.
 
 
Сцена третья.

 
Комната в доме Капулетти.
Входят леди Капулетти и Кормилица,

Л е д и К а п у л е т т и. Скажи, кормилица, Джульетта где?
К о р м и л и ц а. Да я её звала вот только с‘час.
Она ведь шмыгает, коза, везде,
Так сладко утешая грешных нас.

 
Утраченной своей клянусь во сне
 Я девственностью: «Джули откликалась».
Что стоило, нерасторопной, мне
 Её попридержать здесь среди зала.

 
Джульетта, непоседушка моя,
Куда ты снова, стрекоза, пропала?
Входит Джульетта. Д ж у л ь е т т а. Да вот же, няня, с тобой рядом я!
Что ты хотела? Скучно тебе стало?

 
К о р м и л и ц а. Мамаша тебя кличет. Вон она.
Д ж у л ь е т т а. Ах матушка, меня вы заискались!
Что ж нужно? (В сторону) Озабоченность видна.
(К матери)Вы будто строже и суровей стали!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Скажу тебе... (К кормилице). Кормилица, оставь нас!
Нет, лучше подожди – мне подсоби -
(К кормилице) Здесь трудно обсказать всё с глазу на глаз –
Джульетта ведь успела подрасти...

 
К о р м и л и ц а. Я точно обскажу её лета.
Л е д и К а п у л е т т и. Четырнадцать ей скоро – ну вот-вот.
К о р м и л и ц а. Ах зубы заложу свои, что да -
Беда ль нам счесть козы вот этой срок!

 
Четырнадцать все разом заложу -
Ах даром, что четыре их осталось,
Которых нет. Так вот, как я сужу:
Нам до Петрова дня сколь дней? Л е д и К а п у л е т т и. Лишь малость:

 
Недели две, чуть с хвостиком. К о р м и л и ц а. Ага,
Так вот в Петров день минет ей тот срок.
Я крепко помню, что Сусанно-то
 Ровесницей была ей. Жизнь не впрок

 
Ей оказалась. Бог прибрал её –
Она на небесах с‘час пребывает
 И в хоре ангелов, видать, поёт.
Да, я не стою этого-то рая.

 
Трясение Земли одиннадцать
 Годов назад, считайте, проходило.
Тогда я отлучила – не солгать б –
Вот эту стрекозу. Ребёнок милый

 
К груди тянулся, но соски свои
 До этого полынью я натёрла.
О уши грешные тогда мои:
Как эта дитятка тогда напёрла!

 
Вся закатилась от обиды, Бог!
Её лишь как-то Он потом утешил.
Вы с мужем в Мантуе в тот были срок,
А я у голубятни с ней – не брешу.

 
Она уже тогда ходить умела.
Да что там – бегала уже на всю,
И как-то побежала очень смело,
Да лоб расшибла. Плакала вовсю.

 
Мой муж тогда её утешить взялся
(Ах царствие небесное ему).
От боли отвлекать её старался –
Вот и сказал Джульетте потому,

 
Когда на ручки взял её, качая:
«Лицом не падай, Джули – не годится
(Души он в баловнице той не чаял).
Вот вырастешь, как что да с кем случится,

 
На спинку будешь падать – да иль нет?».
И как девчушка отвечала, слышьте:
«Да, буду». Слёзы все долой в ответ.
Ну надо ж ты, клопёшка, ну поди ж ты!

 
Такая вот уж смехотень была –
Ну никогда тот случай не забуду –
Хоть тысячу и лет бы прожила.
Смеюсь вовсю, как вспомню. Ах ты, чудо!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Однако, заболталась, няня, ты.
Не к возрасту такие вещи будут
(Показывает на Джульетту). К о р м и л и ц а. Молчу, сударыня, но смехоты
 Такой, ах, никогда я не забуду:

 
«На спинку будешь падать – подрастёшь?»,
А та и рада – слёзы все пропали.
Смотрит на Джульетту. «Да», - отвечаешь и к нему вся льнёшь.
Ох времена летят. Невесты стали!

 
Д ж у л ь е т т а. Да, няня, ладно – будет-то тебе!
К о р м и л и ц а. Молчу! До свадьбы бы твоей дожить!
Пусть нам сорока новость на хвосте
 И принесёт. Кого ж ещё любить,

 
Как не тебя, питомница моя,
Из всех ты – самая чудесная!
Л е д и К а п у л е т т и. Да, кстати, наши планы не тая:
Речь шла о твоей свадьбе, о небесная.

 
Скажу: что претендент есть на тебя.
Хотела б замуж выйти ты – скок-скок,
Ах перепёлочка, весна моя?
Д ж у л ь е т т а. Четырнадцатый скоро мне годок

 
Уж стукнет, но не думала ещё,
Что я невеста уж, а не девчонка.
Не много ль чести? Это ли моё?
К о р м и л и ц а. Скажу тебе – лишь не перечь мне громко,

 
Ох ловко ты про честь ввернула как!
Да будь я не кормилица твоя,
Спросила бы ну между прочим так:
«С чьим молоком впитала ты, растя,

 
Умишко?» Глянь, как изъясняться стала!
Л е д и Ка п у л е т т и. Подумай, мой росточек. Не шучу:
Свалилось ведь на нас совсем не мало
(О всех деталях с‘час я умолчу):

 
Парис посватался к нам за тебя.
Твой возраст – подходящий, шемела -
Как рано я, тростиночка моя,
Тебя в своё-то время родила!

 
К о р м и л и ц а. Мужчина он как раз - тебе клянусь:
Красавец – загляденье. Нет, не зла
 К тебе судьба – Марией я божусь.
Богат и знатен – вот каки дела!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Таких цветков в Вероне не бывало.
К о р м и л и ц а. Слов нет, какой цветок – счастливая!
Л е д и К а п у л е т т и. Ты на балу его найдёшь. Не мало
 Блаженства даст тебе он, милая.

 
Свою он дарит миру красоту.
Скажи – и статен, и лицом хорош.
Я тебя, девочка, лишь попрошу:
Ты присмотрись к нему. Слова все – ложь.

 
Прочти его как книгу по лицу –
Ведь он – твоя чудесная судьба.
Расскажешь потом матери, отцу.
Фортуны как изыскана резьба:

 
Такого благородства никогда,
Боюсь, ещё не видела Верона.
Заметь: он - настоящая звезда,
Наследник бога солнца Аполлона.

 
Черты его прочти – одну к одной,
Войди в примет лица первоистоки.
В глазах отыщешь ты миров покой
 И Бога голос вечный и глубокий.

 
Вот что блаженством мы всегда зовём.
Тебе ж будет дано его познать.
Всё-всё отыщешь ты - я знаю – в нём:
В Парисе. Будешь светом трепетать,

 
Когда увидешь это совершенство.
О счастье этом трудно и мечтать:
Чтоб знатность, молодость, души блаженство –
Такой и должен быть твой муж, наш зять.

 
Он излучает огонь чистоты,
Достойный средь веков запечатленья.
Ты ж, моя козочка, свой ветр весны
 Внесёшь в его судьбу как трепет пенья.

 
Его ты завершишь, тебя же – он.
Какая радость так цвести друг в друге!
Как просит доброе вино времён,
Чтоб лучше стать в их долгосрочном круге,

 
Как мудрый и изысканный трактат
 Взывает к переплёту дорогому,
Так вас оправит этот чудный брак
 И радость принесёт родным, знакомым.

 
Коль о таком ты стала б вдруг мечтать,
Не приуменьшила бы свою душу.
Ведь свадьбу всё равно твою играть!
Кого ты отхватила – думать трушу!

 
К о р м и л и ц а. Не приуменьшишься ты точно – знай.
Ведь от мужчины женщина полнеет.
Л е д и К а п у л е т т и. И как тебе такой волшебный рай?
Смотрю – даже лицо стало светлее!

 
Д ж у л ь е т т а. Конечно просветлишься тут с вестей,
Но я себя ещё не представляю
 Невестой с женихом среди гостей.
Мне кажется – ещё я не растаю

 
От всех вот этих радостей, но всё ж
 Для вас – родителей – попробую.
Вы так хотите – это ведь не ложь,
Хотя по мне б девчонкой быть до гроба.

 
Входит Капулетти. К а п у л е т т и. Друзья мои, уж гости собрались
 И позваны к столу. Всё наготове.
Уж трапезы минуты начались.
Вас ищут будто пика ищет крови.

 
Сказал метафорой конечно сдуру,
Но ведь действительно вы там нужны,
И как Петрарка ждал свою Лауру,
Так вас все заждались. Дурные сны

 
Творятся в кладовой. Идёт там ругань:
Кормилицу клянут, пыль, шум и гам.
Л е д и К а п у л е т т и. Тогда скорей идём к гостям и слугам!
Капулетти удаляется. Джульетта, поспеши – Парис уж там.

 
К о р м и л и ц а. И знай, коза – не просто он пришёл –
Красавец изнывает по тебе.
Тебя давно приметил граф-орёл.
Как видно, писано то по судьбе.

 
Сцена четвёртая.

 
Улица. Появляются Ромео, Бенволио, Меркуцио,
ряженые, факельщики, а также мальчик с барабаном.

 
Р о м е о. Приветствовать стихами лучше вас
 Иль просто так позвилите войти?
Б е н в о л и о. Стихов не надо. Есть такой наказ
 Их отменить для гладкого пути.

 
Не нужно нам цветник здесь разводить –
Эрота и Амура явный признак.
Стрелой последнего зачем теперь разить,
Когда на дев такая дешевизна.

 
Да и боятся они этих стрел –
Какое-то от них им расслабленье
 Или, напротив, чуствуют отстрел
 И – будто жертвы – смерти приближенье.

 
Атилла дикий чудится им часто
 За луком золотого Купидона.
Итак стихов не надо. Мы – не каста
 Их сочинителей у девичьего трона.

 
К строфам понадобился бы суфлёр,
А с ним свобода просто невозможна.
Используем-ка лучше мы фольклор –
И сочно, и задорно, и несложно!

 
Р о м е о. Прошу дать факел - не до пляса мне.
М е р к у ц и о. Но с нами поневоле ты запляшешь.
Р о м е о. Горите вы с танцульками в огне –
Скрутил меня гашиш любви что скажешь?

 
Да и специальных туфель тоже нет.
М е р к у ц и о. Коль ты влюблённый так, лети, танцуя!
Где твои крылья? Где горячки бред?
Где жажада неземного поцелуя?

 
Р о м е о. К несчастью я Амуром пригвождён –
Поранен так, что не взмахнуть крылами.
В его сетях я. Им как зверь пленён
 И падаю. Ох потанцуйте ж сами.

 
М е р к у ц и о. В падении Любовь побереги,
А то подмять её – молодку – можно.
В ней нежно всё: и тело, и мозги.
Ах, с нею падать нужно осторожно.

 
Р о м е о. Любовь царапается как шиповник
 И отвергает зовы естества.
Она похожа также на терновник,
И нет в ней ни крупинки Божества.

 
М е р к у ц и о. За это ты её собой примни,
А то и ненароком изнасилуй
 Иль очень крепко где-то обойми –
Глядишь расчухает что - станет милой.

 
Теперь наденем маски, господа,
И - в гости прямо табором всем дружным.
Нам светит развлечения звезда,
И обществу мы будем ой-как нужными:

 
Пусть трепятся свободно на наш счёт.
Сегодня маске будет неуютно.
И кровь рука за слово не прольёт –
Ведь ряженый – не рыцарь неподкупный –

 
Всё стерпит, ибо к маске все слова.
Она краснеть, как видно, очень рада.
Б е н в о л и о. Теперь дурнее прыгай голова.
Уже и вход – сейчас мычим как стадо!

 
М е р к у ц и о. Стучаться нужно тоже по-дурацки:
Ритмически – тук-тук, там-там, тук-тук,
И в пляс, как говорят! Зубами клацкать!
Ногами об пол и по маскам делать стук!

 
Р о м е о. Я ж факел понесу, как и сказал,
Чтоб дурость вашу светом подчеркнуть,
А сам я изначально не мечтал
 К идиотизма празднику прильнуть.

 
Не для меня постелены ковры.
Я чуждым наблюдателем кажусь -
Иное настроенье. Средь игры
 В её я карусели не кружусь.

 
Совсем не знаю – стоит ль свеч игра –
Опоры под ногами просто нет...
М е р к у ц и о. Эй пылкий факельщик, войти пора!
Оставь хотя б на время страсти бред!

 
Как надоел ты, право, мистер зной.
Снаружи ж вял – как килька при копченьи.
Открой глаза, стучи и будь со мной,
А то огонь перегорит! Р о м е о. Значенье

 
Я придаю приметам снов моих.
М е р к у ц и о. Я тоже – представляешь – сны толкую.
Р о м е о. Мне сон сказал – я утону в Любви.
М е р к у ц и о. А мне сказал – с тобой я затоскую

 
И что ты видел в снах галиматью!
Р о м е о. Нет в снах ошибки – в жизни нету смысла.
М е р к у ц и о. О королева Маб, тебя пою (Показывает на Ромео) –
Смогла скрутить его мозги так быстро!

 
Проказ твоих невидимых парча
 В печёнки к толкователям заходит.
Ты – их оружье или вид бича,
Которым эти хлюпики изводят

 
Себя, своих друзей, весь мир честной.
Ты роды, Маб, у фей лишь принимаешь –
Сама мала – с агатец небольшой,
Который мэр лишь носит в перстне. Таешь

 
В рассветных – антимабовских – лучах,
Но ночью ты – царица. Шестерню
 Пылинок цугом лихо, горячо
 Ты, запрягая, гонишь. Всю возню

 
Ведёшь вдоль по носам у спящих нас.
Какие спицы у колёс. Молчи!:
Из лапок паука. Карета – класс,
И верх её из крыльев саранчи.

 
Гужей ремни из нитей паутинных,
А хомуты сработаны с росы,
И кучерит комар худой, простите.
На козлах неподвижно перл красы

 
Хлыст держит из бреда волшебной пены
 За ручку из хитинины сверчка.
Сам - меньше комаров раз в десять бренных:
Размером с невидимку-червячка.

 
Такие вот в часы безделий нежных
 Разводятся в ногтях у женщин юных.
Кибитка Маб - из сохлого орешка –
Вся состоит из звуков многострунных,

 
Внутри обшита белкой от прохлад
 И крылышками тролльчьего жука
 Искусными мастеровыми Маб –
Каретниками - бойко на века.

 
Представь: царица эльфов быстрокрылых
 Летит в своём крутом кабриолете
 В снах судорожно-томных молчаливых
(Они всего дороже ей на свете).

 
Зачем? Пары сладчайших спарить мыслей
 Влюблённых, не содеявших признанья.
Она царит во снах – Морфея высях,
А также на густых лугах мечтаний.

 
Маб навевает то, что каждый ждёт:
Влюблённым - строчки потаённых писем,
Вельможам – почестей сладчайший мёд,
А судьям – взятки золотом. Вот киснем

 
С тобою мы, Ромео, друг чумной,
А королева дело выполняет:
В уста девицы, страстию больной,
Вибрации из неги направляет.

 
Но ведь добра без худа точно нет -
Вот почему прыщами награждает
 Ту деву заодно. Не мил ей свет
 С того, что дурноту Маб посылает!

 
Но кто без меры приторных пастил -
Как отыгрыш за страсти несвершимость –
Немерянную массу поглотил?
Ах хмур ещё ты! Где твоя решимость

 
С друзьями у врага вовсю блажить?
Тебе – понятно – Маб не угодила
 Как вон тому сутяге. Чем не жить
 Ему, кого во сне Маб посетила,

Призвав лихую тяжбу развернуть.
Кто что желает, то Маб и несёт
 Во снах. Отрадно каждому заснуть,
Как и тебе, Ромео – томный мёд.

 
А пристер, скажем, видит сон иной:
Ему Маб с неба манну уж малюет -
Лишь пощекотит ловко под ноздрёю
 Отца прихода – перевод кукует

 
В епархию погуще, посытнее.
Вояке же она за воротник
 Проникнет околесицы скорее,
И тот уже поймал блаженный миг:

 
Бои в Испании, глянь, ему снятся
 И кубки двухведровые, и гром
 Военных барабанов. Псы крестятся
 И прочий бред под странным, друг, углом,

 
И вот он просыпается в поту
 И сам заместо дурьих псов – креститься.
Возможно принял где-то наркоту –
В таких мозгах Маб дико веселится.

 
Коль на конюшню шкодница проникнет,
То там порой и гривы заплетёт
 Да так, что даже мышь в ночи не пискнет,
Кобыла ж с прибабаху запоёт.

 
Такой колтун расплесть порой опасно
 Как девушке с её лихой подачи
 Чуть дольше подсмотреть во сне лом красный –
Познает материнство и в безбрачьи

 
Под действием неподцензурных чар.
Р о м е о. Кончай Меркуцио откалывать коленца –
И так в башке какой-то липкий вар.
М е р к у ц и о. Ведь я тебе про фей и веретенца!

 
Ну хочешь я научно заключу –
Тем самым всё верну в мозгах на место.
Итак сон есть (про Маб теперь молчу)
Всего лишь мысли плод. Как мастер кресло

 
Уже по чьим-то планам создаёт,
Вот так и здесь, но есть одно отличье:
Сознанье спящего с фантазией нить вьёт,
А в мебельщике – мастерства приличье.

 
Сон – ветер расторможенных эмоций
 И жажд отображенье-макраме.
Он – символ их, противник логик, лоций.
Во снах учёный ну ни «бэ», ни «мэ».

 
Сон мечется по волнам накоплений,
Которые когда-то сделал мозг.
Ему порой присуще вдохновенье –
Ах перекомбинаций путь непрост.

 
Сон переменчив будто бури ветер...
Б е н в о л и о. Боюсь застудит эта буря ужин.
Чего мы медлим? Путь наш сыт и светел!
Р о м е о. Как будто прыгаю из снов наружу

 
И чувствую уж новое смятенье,
Наполненное счастия ветрами
 И тут же смерти хлад прикосновенья,
Но всё Всевышний совершает с нами,

 
И то, что Он задумал, уже есть,
И потому вперёд – судьбе навстречу,
Чтобы скорей Любви узор прочесть:
Я чую, что жар-птицу здесь примечу.

 
Б е н в о л и о. Эй барабанщик, крепко бей по коже!
Иначе мы не сдвинемся, а жаль.
Судьбе плохой Ромео мы – по роже.
Судьбе ж твоей чудесной – смотрим вдаль.

 
Сцена пятая.

 
Большой зал виллы Капулетти. Музыканты, слуги.

 
1-й с л у г а. Сотейщик-то Антон куда девался?
Тут убирать вовсю уж надо, вот.
А он лишь языком смотрю старался –.
Живот свой набивает, обормот.

 
2-й с л у г а. Всё одному иль двум напоручали –
Как тут управиться, скажи-ка мне?
1-й с л у г а. А нежные какие мы – видали:
Когда гостей-то ждут – весь мир в огне!

 
Долой отсюда кресла раскидные,
А всю посуду сгрудите к стене,
Да серебро постереги. Дурные
 Глаза и руки у людишек. Мне

 
Прихорони кусок тот марципана
 И, если друг ещё, предупреди
 Внизу на вахте Жана-истукана,
Чтоб Сюзи с Нелли пропустил. Поди!

 
Ага, Антон сотейщик появился!
3-й с л у г а (А н т о н С о т е й щ и к). Естественно, об чём здесь будет шум?
1-й с л у г а. Тебя зазвались – ты куда забился?
А н т о н С о т е й щ и к. Куда, куда – не важно это, кум –

 
На всякий ор я тоже не скачу,
А вы пошевелитесь-ка получше,
А то орать меня взялись. Смолчу,
Какие тут бессмысленные кучи -

 
Уж разобрать пора весь этот хлам.
И лучшее внести в обои залы.
А то кричать, а сам-то – пеликан –
Ты что тут делал? Разоспался, малый!

 
Убранный зал. Навстречу
 гостям и ряженым входят
 супруги Капулетти, Джульетта,
Тибальт и домашние.
 
 
К а п у л е т т и. Синьоры, вас приветствую. Трудитесь
 Ногами и глазами до утра!
О дамы, танцевать уж не ленитесь.
Чтоб каждая красавица бодра

 
До самого утра здесь оставалась.
Коль нет мозолей – нощно танцевать!
А, если бы какая упиралась, -
Пусть о мозолях наперёд даст знать.

 
Так что, пожалуйста, в тот зал! Танцуйте!
Привет ещё раз вам, мои синьоры.
А с дамами – шутите и балуйте.
Я тоже забавлялся. Время скоро

 
С тех пор златое – жалко – пролетело. Входят Ромео, Меркуцио. Бенволио и др.
Привет друзьям, пришедшим в масках к нам!
Играйте музыканты! Жаждет тело
 Отрады танца, Танцевал бы сам

 
Но уж седины. Вы же – веселитесь!
Давайте образуйте круг живой!
Добавить света! Гости не толпитесь!
Долой сиденья, стулья! Упокой

 
Ни к месту на балу – такое дело.
Камин залейте – жар какой стоит!
(Обращается к своему дяде). Когда мы танцевали, сердце пело,
А вот сейчас оно, глядишь, болит.

 
Садитесь, дядя – нам ли в пляс пускаться.
Припомните-ка лучше, ах когда
 Нам получалось дивно развлекаться –
Ушли те шаловливые года!

 
Д я д я К а п у л е т т и. Да уж лет тридцать явно миновало.
К а п у л е т т и. Да нет же, нет – лет двадцать пять, не больше.
Лет двадцать пять женат наш друг ведь стало
 Люченцо. Так на свадьбе, дядя, - стой же -

 
Мы у него прекрасно танцевали.
Д я д я К а п у л е т т и. Но сыну-то Люченцо тридцать с чем-то!
К а п у л е т т и. Нет, двадцать пять - ведь год назад едва ли
 Он вышел – матерь Божья, sacramento, –

 
Из под родительской опеки, да!
Р о м е о (слуге из своей группы ряженых). Что за создание танцует там
 Прелестное? (В сторону). О быть бы с ней всегда!
Уцеловать! Ах, счастие устам!

 
(Слуге). С ней видный кавалер... С л у г а. Синьор, кто он, не знаю,
Р о м е о (в сторону). Свет ослепил меня, о Боже, как! -
Я от её сиянья прямо таю!
Вот с кем бы я вступил, не медля, в брак!

 
О как она чад факелов затмила –
Ярчайший светоч неба – лета зов!
Её очарованье – луч берилла
 В тьме своры крокожадных подлецов.

 
Дух безобразья оттеняет смрадный –
Гордыни дух – побрал бы их дракон!
Невинный ангел дивный и отрадный,
Ты – Бога красота, Любви закон.

 
Высвечивает голубь неслучайно
 Воронье сборище своею белизной –
Так захотел Создатель. На окрайну
 Своей вселенной Он вдруг образ Свой

 
В лице вот этой девочки донёс.
Кругом толпа никчемная бурлит.
Тот ангел для неё – досадная заноза –
Ось неподвижная. Лицо горит

 
Моё. Её ж лицо совсем спокойно:
Без тени суетливого желанья.
Какой источник счастия достойный
 Средь мира лицемерья и алканья!

 
Иду к тебе через толпу чумную,
Чтоб посмотреть сблизи, Любовь моя!
А знал ли я Любовь доныне? Злую
 Быть может-то и знал, но вот маяк,

 
Лучащий свет живительного чувства –
Как он вокруг всё дивно осветил!
О Божье небывалое искусство
 Вот так суть обозначить! О прости

 
Заранье, что тебя касаюсь, ангел.
Я не достоин ноготка ноги
 Твоей. Что знал я прежде в сером ранге
 Унылейшего жителя Земли

 
До этого момента? Жил в обмане!
Теперь я, о Господь, живу в Тебе –
Любви неизмеримом океане!
За этот миг я поклонюсь судьбе!

 
Т и б а л ь т. Не мог я ошибиться: здесь Монтекки –
Тот что Ромео там у них зовётся.
Такого надругательства вовеки
 Наш род не ощущал. Как чёрт крадётся.

 
Он тут под маской шастает, подлец!
Осмелился, проникнув, надсмеяться
 Над нами как злой клоун, наконец!
Не долго же тебе тут красоваться!

 
К а п у л е т т и. К чему весь этот пыл – лишь к новой крови?
Т и б а л ь т. Ты смрад Монтекки словно позабыл –
Обмяк и в деле, и в насущном слове!
Он – враг, он – рыло из их смрадных рыл!

 
К а п у л е т т и. Ты меру всё-таки бы должен знать.
Ромео симпатичен мне – вот так.
Он слово мира может всем сказать
 И благороден, и приличен как!

 
В нём счастья вот уже сейчас цветок
 Намечен – словно Богом осенён!
Ты не топчи росток – не то поток
 Усобицы тебя ж сметёт. Закон

 
Незримый правит ныне мной, поверь.
Ему щитом я буду как хозяин.
Умерь пыл зла – ты всё-таки не зверь,
А человек. Здесь каждый для нас равен!

 
Т и б а л ь т. Я оскорбленья рода не снесу!
К а п у л е т т и. О хватит гонора, гордец кровавый.
Здесь пастырь я – покой гостей пасу,
Т и б а л ь т. А враг средь них гарцует нагло, шало!

 
К а п у л е т т и. Пойми, что снисхожденье и терпимость –
Основы примиренья. Эту цель
 Должны преследовать мы. Злоба – мнимость.
Уйди куда и там себе метель.

 
Т и б а л ь т. Да-да, уйду, чтоб только доказать,
Что ждать добра от этого не стоит,
Что крови рода есть о чём сказать,
Что саван сам себе молодчик скроит. Уходит.
 
 
Р о м е о (в костюме монаха; Джульетте). Своей рукою грубой, неумелой
 Я Ваших рук случайно коснулся.
Кощунство это – ведь вы ангел белый.
Чтобы покой к вам и ко мне вернулся,

Я зацелую яд прикосновенья.
Пусть лучше этим зельем отравлюсь,
Чем омрачу весны я Вашей пенье!
Д ж у л ь е т т а. В касаньи святотатства нет – клянусь.

 
Паломничество ж уст, отец святой,
Прекрасно для святого поклоненья
 Христу и Матери его родной.
А Ваше черезмерное волненье

 
Меня смушает, повергая в бездну.
Во имя Господа, умерьте ж пыл –
Мне стало в этом мире будто б тесно.
Р о м е о. А я весь мир сейчас совсем забыл!

 
Д ж у л ь е т т а. С чего, отец святой, вы так смешались?
Я не икона, чтоб меня зацеловать.
Р о м е о. Раз руки грубые вас зло касались,
Я должен грех их лишь устами снять!
 
 
Д ж у л ь е т т а. Но рук касанье не несёт греха.
Р о м е о (берёт руки Джульетты в свои руки). Тогда не разниму их на века!
Д ж у л ь е т т а (не разнимая рук). А это уже лишнее, о патер!
Р о м е о. Хочу не допустить иного ада.

 
Д ж у л ь е т т а. Какого же, святой, родной отец?
Р о м е о. Разлуки с Вами. Мне прийдёт конец.
Д ж у л ь е т т а. Мне трудно Вашу роль, отец, понять –
С чего же руки наши не разнять?

 
Пожатие конечно же безгрешно,
Его ж задержка... – что скажет Всевышний?
Обет Вы дали, а сейчас успешно
 Его же нарушаете тем лишним,

 
Что деете! Р о м е о. Семь бед – один ответ.
Д ж у л ь е т т а. Что Вы ещё такого натворили,
Чтоб так померк Ваш белоснежный свет? –
Жучка какого, видно, придавили?

 
Р о м е о. Я стал поэтом, клятву позабыл,
Которую я Богу дал когда-то.
Весь мир сейчас как акварель поплыл.
Уста мои, лишь вашим, дочерь, рады.

 
Д ж у л ь е т т а. Уста Вам – чтоб молитвы воссылать.
Р о м е о. О дайте им свободу поклоненья!
Д ж у л ь е т т а. Что этим вы хотели бы сказать?
Р о м е о. Что их волнеут Ваших уст лишь пенье!

 
Д ж у л ь е т т а. Пусть понимают, что я говорю.
Р о м е о. Приблизьте их – я буду вам молиться.
Д ж у л ь е т т а. Тогда уж - за меня. Р о м е о. Я Вас люблю.
Д ж у л ь е т т а. Но, чтобы Вас спасти, должна проститься!

 
Р о м е о. Не то я, дочерь, видно, произнёс?
Д ж у л ь е т т а. Да как монах вы очень странны, право.
Р о м е о. Но Ваших глаз стремительнейший плёс
 Разрушил вмиг монашеские нравы.

 
Д ж у л ь е т т а. Вам испытанье Бог послал, а Вы?
Р о м е о. Я смою грех священным поцелуем!
Д ж у л ь е т т а. Безумны Вы, отец! Вы не правы!
Р о м е о. Во имя Господа я нашего рискую! (пытается поцеловать Джульетту, но та отклоняет уста; Ромео удаётся поцеловать её в шею).
 
 
Д ж у л ь е т т а. Умерьте пыл – геенна светит Вам –
Туда хотите тут же провалиться?
Р о м е о. Теперь мне всё равно – Вы мой аркан.
Вот – точный поцелуй! (Целует Джульетту в уста). Д ж у л ь е т. Как сердце биться

 
Вмиг бешено тут стало, Боже мой!
Вы что наделали – впервые грех
 Познала чрез послушника. Какой!
Что Вы за сумасшедший человек!

 
Р о м е о. Сниму грех-стыд – верните поцелуй!
Д ж у л ь е т т а. Не подобает развращать монаха!
Р о м е о. Тогда я сам верну. (В сторону) Любовь, ликуй! (Снова целует Джульетту).
Д ж у л ь е т т а. Неужто нет в Вас перед Богом страха?

 
Р о м е о. Исчез он – Вы тому одна виной!
Но думаю – смогу грех замолить.
Д ж у л ь е т т а (в сторону) Так целоваться дивно! (К Ромео) Да: святой!
Подходит кормилица.
К о р м. (Джульетте) Ах матушка тебя звала. (К Ромео) Простите! Джульетта уходит.

 
Р о м е о (кормилице) Кто это, матушка? К о р м и л и ц а. Ну ты спросил! –
Хозяйка дома – это знают все.
К ней ты средь ночи, парень, приходил,
А с дочерью стоял. Ну ты вообще!

 
Знай: кто её да в жёнушки возьмёт –
Джульетту то бишь – ох не прогадает.
Я – нянюшка её. Тебе везёт –
Душа моя про это точно знает.

 
Р о м е о (В сторону) Джульеттою зовут её! О Бог!
Цветок нежнейший можно так назвать,
Который, миновав зимы порог,
Весну с собой принёс – Блаженства Мать.

 
Такое имя – жемчуг для поэта:
Оно украсит все его сонеты,
Поэмы, стансы, ночи и рассветы.
В нём поступь счастья, ожиданье лета!...

 
В нём все миры поют аккорд Любви,
Все ангелы святые, все небесья!
В лучах его божественной игры
 Рождается вселенных тайно песня!

 
Что мне теперь другие имена,
Когда дано сказать теперь: «Джульетта!».
Как Божия рука сейчас видна,
Дарящая ЕЁ прорывом света!

(Кормилице). Спасибо за участье. Мы пошли.
(В сторону). Так вот судьба как подкузьмила мне:
Мои глаза Любовь теперь нашли,
Но – в самом сердце у врага – в огне

 
Враждебного и злого очага
 Чужого, ненавистнейшего рода!
Б е н в о л и о. Пора знать честь – мы здесь не на века.
О как наживку заглотил! Порода

 
Твоя нашла подобное. Каков!
Короче, опыт удался на славу!
Р о м е о. Тебе лишь опыт, мне же – сердца зов,
И этот зов чрез чужаков ораву

 
Прошёл, сшивая, что наверняка,
Казалось бы, разорвано враждою.
Но моя поступь твёрда и легка –
Ведь я парю с Джульеттой над Землёю!

 
К а п у л е т т и. Но почему так рано, господа? -
Напитки охлаждённые вам слуги
 Сейчас приподнесут. Пора? Беда,
Что ненадолго к нам. Прощайте, други!

 
(К слугам). Светите ж уходящим! Путь вам добрый!
Я тоже, кажется, совсем устал.
Ах времени коварнейшая кобра
 Как незаметно вьётся в этом зале!

 
Пора в постель, а слуги разведут
 Оставшихся. Пусть веселятся в волю!
Танцуют и поют, поют и пьют –
Такое уж сегодня хлебосолье! Капулетти и другие уходят.

 
Д ж у л ь е т т а. Послушай, нянюшка, в углу кто там?
К о р м и л и ц а. У выхода? Наследничек Тиберьо.
Бенволио уходит. Д ж у л ь е т т а. Ну а вот этот - как гиппопотам?
К о р м и л и ц а. Петручио – уж знаю я - поверь мне.

 
Меркуцио уходит. Д ж у л ь е т т а. Ну а вон тот, который рядом с ним
 Сейчас только стоял в монашьей рясе?
Он танцевать всё не хотел. К о р м и л и ц а. Прости,
Но я не знаю. В этой катавасьи

 
Не каждого знакомым назовёшь.
Д ж у л ь е т т а. Узнай тогда, о нянюшка родная!
Кормилица отходит к расходящимся.
Д ж у л ь е т т а. (В сторону).
Вот так вот, всё как девочка живёшь
 И вдруг Любовь нечаянно познаешь.

 
А вдруг повенчан он – как быть тогда?
Мне без него не жить – я это знаю!
К о р м и л и ц а. Вновь подходит. Ну вот опять всё в кучу как всегда:
Монтекки он – тебя я поздравляю!

 
Д ж у л ь е т т а. Вот так - похуже, чем себе гадала:
Попала в страшный переплёт судьбы.
Зачем судьба меня так целовала –
Для смерти скорой или для борьбы

 
За счастье средь усобицы глухой?
К о р м и л и ц а. Что шепчешь, девочка моя, скажи?
Д ж у л ь е т т а. Стихи, которые мне упокой
 Пророчат! К о р м и л и ц а. Ах, стрекозка, не тужи!

 
Л е д и К а п у л е т т и (за сценой). Джульетта! К о р м и л и ц а. Мы всё знаем и идём!
(Джульетте). Все гости разошлись. Зал опустел.
Пойдём, неугомонная, пойдём!
Тебя – нет – не оставит тот пострел.

 
Х о р. Что было то прошло, событий власть
 Смещает Розалину. Нет Любви
 Уже к ней у Ромео, но пропасть
 Ему в безлюбьи не дано – идти

 
Дано ему среди Джульетты рая.
Прекрасна вдруг возникшая здесь страсть –
Она ростки небесные пускает
 В сердцах Ромео, Джулии, но масть

 
Судьбы героев непонятна нам.
Они безумно встречи новой ищут.
Меж семьями ж их – смертная игра,
И вихрь смерти в ветрах жизни свищет.

 
Как на такой отравленной земле
 Ростки Любви возникшей расцветут?
Они чудесны, но вражда всё злей.
Куда те поцелуи приведут,

 
Что этот акт пронзили весь собой
 Как орхидеи сад собой пронзают?
Страсть не склоняется пред злой судьбой,
И вот свиданье в дымке уж мерцает. Хор уходит.

 
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ

 
Сцена первая.

 
Площадь рядом с садовой стеною Капулетти. Входит Ромео.

 
Р о м е о. Как мне уйти, коли полна душа
 Лишь ею – это, знаю, будет вечно!
Судьба моя сейчас не хороша
 Пока один и не маячит встреча.

 
Как спутник вкруг Планеты Тайн Любви –
То есть Джульетты – песни несказанной –
Вращаюсь в снах своих! Бог, посмотри,
Какие в сердце и цветы и раны! Перелезает через стену сада.

 
Входят Бенволио и Меркуцио. Б е н в о л и о. Ромео, отзовись!
М е р к у ц и о. Герой наш спит -
Как сладко дышит он в объятьях ночи!
Постель напоминает о любви.
Друг утомился. Дома он, короче.

 
Б е н в о л и о. Чрез стену – прыг! В саду как тень расстаял.
Меркуцио, зови его погромче!
М е р к у ц и о. Да что там звать: коль он есть тень ночная,
То вызову её. На этом кончим.

 
(К Ромео). Ромео – притаившийся мечтатель,
Предстань передо мной в эфирном теле!
О неуёмный вечный обожатель,
Твой дух мои глаза узреть хотели!

 
Скажи в стихах, как истомился ты!
Срифмуй «любовь» и «кровь», вздохни глубоко.
Где твоя Геба высшей чистоты
 Иль ты один по воле злого рока?

 
Тогда к Венере возопи, мой друг, -
Она в таких делах ой сердобольна!
Каких ты натерпелся, знаю, мук
 При Розалине, ах любовник знойный!

 
Душа твоя полна огня желанья.
На помощь Купидон тебе летит.
Так подними же буйной страсти знамя,
И этот подвиг будет не забыт.

 
Но, если ж Купидон тебе откажет,
Ты глаз ему слегка тогда подбей,
Тогда он точно, друг, дорогу смажет
 К возлюбленной проамбренной твоей.

 
Ты можешь и легендами питаться
 Для поддержанья сладостного чувства:
Царём Кофетуа, друг, называться,
Что полюбил бездомную до буйства.

 
Где ты, о друг, в тиши дерев пропавший?
Что стало с твоим голосом? Охрип?
Иль, Розалину только что алкавший,
Ты в новую историю уж влип?

 
Что тебе чудится, конь шаловливый?
Крутые бёдра новой кобылицы?
Не слышу сладких ржаний, друг игривый –
Куда успел ты так запропаститься?

 
Иль ты уже похлеще что представил
 И мысленно поглаживаешь нечто?
Сгорел ты что ль в своей любовной лаве?
Вулкан в тебе? или Амура печка?

 
Друзей не забывай, к нам выходи –
Ты очень нужен – опыт твой бесценен.
Так поделись же им. В парах любви
 Видать, ты угорел. Неужто бренен

 
Ты и остался, к милой вознесясь? –
А я-то думал, духом уже стал!
Б е н в о л и о. Ну изломался весь! Вот так бесясь,
Мы вправду его раним, коновал!

 
М е р к у ц и о. Что я такого, собственно, сказал?
Не мнил за ним похлеще я забав.
Ему соперника ли накликал,
Любовь бедняги сапогом поправ?

 
Друзья имеют право вызывать
 Дух друга, если тот куда забился.
Б е н в о л и о. Пойдём-ка лучше – ведь пора и спать.
Ты же не хочешь, чтоб Ромео злился?

 
Ему сейчас не до твоих острот –
Он слеп от своей новой пылкой страсти!
М е р к у ц и о (к Бенволио). Коль слеп, то значит жалок он как крот –
Глаза нужны среди такой напасти.

 
Застыл в кустах как на охоте кот,
Но тот хоть знает, как цепляться в жертву.
А этот? Думает, что кто-то в рот
 Ему любви плод скинет или к жерлу

 
Его возлюбленной направит в миг
 И их соединит во сне эфирном.
Таким макаром он получит фиг
 В своём стояньи пред балконом мирным!

 
(К Ромео). Однако, друг молчащий, нам пора.
Не будь же статуей, коль хочешь ягод
 Из нежных рук, в которых тайн ветра,
А не лихого продолженья тягот!

 
Учить тебя устали уж друзья
 Как нужно брать, что уж лежит конечно.
Б е н в о л и о. Тут ты с кривляньем своим просто зря –
Он там без нас хотел стоять бы вечно. Уходят.
 
 
СЦЕНА ВТОРАЯ

 
Сад Капулетти, Ромео один.

 
Р о м е о. Что могут не любившие понять?
Однако в их словах – мужская дружба
 Даёт как сердце о себе всё знать,
Но с‘час мне уж действительно не нужно

 
Советчиков – мне Бог ведь говорит
 Как быть, что делать – под Его я ветром.
О что за свет там наверху горит? –
Балкон наполнен им, я ж – её небом

 
Заполнен до неведомых краёв.
О, если бы ты, Джулия возникла -
О счастье бесконечное моё -
И совершенство древнего Перикла!

 
Свет предвещает – знаю я – тебя.
Я так хочу и верю: ты раскинешь
 На небо всё, ликуя и любя,
Свои невидимые крылья! Сдвинешь

 Событья все, как хочется тебе.
Ну появись, восторг мой, заклинаю!
Да, я конечно просто не в себе,
И ничего уже не понимаю.

 
Одно я вижу – там Джульетты свет,
И Бог в нём непрерывно пребывает.
Звучит во мне весны её сонет,
По сердцу разливается и тает.

 
Надсадно светишь, полная луна,
Но с Джулией тебе не потягаться.
Ты гордостью Дианы лишь больна,
Но не свеченьем истинным. Пытаться

 
Ты будешь что иное доказать,
Но тщетно – сон весталки просто жалок.
Джульетта – Свет и всего мира Мать,
А ты лишь - зеркало и злости жало.

 
Твоё оружье – бледная богиня.
Та завистью безмерною полна,
Что Джулия здесь светит среди пиний.
Ты – осень, а она ж – сама весна. На балконе появляется Джульетта.

 
Сердечными лучами поиграв,
Я сдвинул сам событья своей страстью:
Ведь, если девочки знать мирный нрав,
То спать пора ей уж давно. Вот здрасьте:

 
Такое может сниться лишь, когда
 Твои желания к тебе ж приходят.
А здесь? Реально ли такое? Да!
Всё смешано: и жизнь, и сон здесь бродят.

 
Не нужно больше, милая, скрывать,
Что хочешь ты действительно от мира –
Ведь не могла же ты с‘час просто спать!
Сними ж в лучах небесного эфира

 
Ты одеянье девы, дочь Любви!
Ты озаряешь всё незримым светом!
Я это вижу. Джули, посмотри:
Ведь от твоих лучей я стал поэтом!

 
Как жалок Розалины был урок! -
Не знал того, что знаю я отныне.
Её холодность есть души порок.
Она как памятник в безжизненной пустыне.

 
Теперь твоя живая чистота,
Любовь моя, волшебная Джульетта,
В том, что моей ты станешь навсегда.
О, если б было так! Тогда б кометой

 
Ворвались мы в божественный предел.
Что может быть ещё тебя светлее!
Здесь теология была бы не удел.
Светись, лучись, моя Кассиопея!

 
Не знаешь, кто ты есть, Любовь моя!
О чём ты шепчешь, девочка родная?
Неведомым живёшь, Земли маяк.
Об этом, Джули, я немного знаю:

 
Ты говоришь со звёздами, звезда.
Вы родственны, но ты их много ярче.
Какая у тебя в душе мечта?
Что жжёт тебя любых расплавов жарче?

 
Светила просят в небе посверкать
 Твои глаза, пока они займутся
 Своими там делами. Только звать
 Они тебя устали - можешь оглянуться.

 
Знай, свету станет больше во сто крат,
Когда они уйдут, а ты заступишь.
Ты ведь содержишь в себе все мира –
Такое-то сиянье разве купишь?

 
Твои глаза, коль их сиять пошли,
Немедля ночь бы в утро превратили,
И птицы бы зарю свою нашли,
И бабочки росу в лучах бы пили.

 
Когда ты б заменила гроздья звёзд
 Своим неумаляемым сияньем,
Птенцы повылетали бы из гнёзд,
Опередив родителей заданье.

 
Задумалась, о Бога красота!
Какой хлад омрачил твои, вдруг, очи?
Быть воздухом хочу в твоих устах,
Хочу их целовать в долинах ночи...

 
Д ж у л ь е т т а. Какое счастье и несчастье вдруг
 Обрушилось бушующей лавиной.
Всё расцвело и всё померкло вдруг,
О первый и последний мой любимый!

 
Не знаю, что я есть сейчас, куда
 Мне подевать любовный водопад.
Р о м е о. Что говоришь ты, дивная мечта?
Душистый заповедный этот сад

 
Созвучен неземным твоим устам.
О ангел! Среди серых дней и сует
 Ты волю дал дарующим перстам,
И вот уж в твоей вечности ликуют

 
Толп толпы, позабывшие чад дел –
Задрали головы, привыкшие склоняться.
Ты реешь в небе – Бог так захотел,
Чтоб людям вдруг жар-птицей показаться.

 
Д ж у л ь е т т а. Ромео, мой негаданный цветок!
Нежданный, ты как ветр в меня ворвался.
Струится твоих поцелуев ток
 Во мне. Куда ты, милый, подевался?

 
Лишь только б твоё имя изменить:
Что подтереть, что просто доцарапать.
Вражда родов и мы – ну как нам быть
 Под рока цепкой, мощной, страшной лапой?

 
Отринем наши злые имена,
А, если это просто не удастся,
То выпьем нашу чашу всю до дна –
Веди ж меня, Ромео-вихрь, венчаться!

 
Р о м е о. Такого – Боже – я не ожидал –
Не знал, что любят в твоём пубертате.
Но стоп: (зажимает себе рот) твои лишь говорят уста!
Неужто счастье есть на сердца карте?

 
Д ж у л ь е т т а. Осуждена скитаться здесь в ночи
 Одна под кровлей крови Капулетти.
Молчи же мозг – в висках-то как стучишь –
Ты держишь всё плохое на примете!

 
Что есть вообще названье – пустой звук!
Какой дурацкий ум у человека:
Цепляется за имя хваткой рук.
Но имя – человеческая Мекка.

 
Ромео ж мой без имени живёт
 С секунды поцелуя птицей вольной.
Душа его сейчас мою зовёт.
Но нет его! О как же сердцу больно!

 
В нём всё прекрасно! Это всё – моё:
Глаза и губы, щёки, ноги, лоб!
Где там клеймо «Монтекки»? Враки всё,
Что имя человека создаёт!

 
Вот эту розу ощущаю без имён –
Не знаю никаких названий колких.
Мой дух его же духом и пленён!
К чему имён бардак? Они ведь волки!

 
Загрызли б нас, коль не любила б я.
О, если б он меня любил так сильно –
Он - вечный ослепительный маяк,
Дарящий свет живой волной обильной!

 
Представлю лишь сейчас в ночи одна:
А вдруг сон бала – лишь Ромео шутки?
Монтекки б ликовали: сражена
 Была бы я от этакой закрутки.

 
Р о м е о (себе). Не мучайся любимая – не то
 Ты только что сказала! Нет не кротки
 Такие мысли, и их решето
 Пугает так тебя! (К Джульетте). Счастливцы: в лодке

 
Одной мы оказались невзначай!
Д ж у л ь е т т а (заметив Ромео, про себя). О Боже! Это – он! (К Ромео). Кто тут? Скажите!
Р о м е о. Без имени – имён не замечай!
Д ж у л ь е т т а. Такой не ожидала ведь я прыти!

 
Р о м е о. О милая, прости, что потревожил,
Покой твой! Д ж у л ь е т т а. Ты подслушал, ловелас?
(В сторону). Ползут мурашки у меня по коже –
Такое разболтать! Р о м е о. Ты – счастья глас.

 
Д ж у л ь е т т а. О Боже мой! Как ты в меня проник!
В мои желанья – ах шпион негодный!
Р о м е о. Как мне назваться, коль названий лик
 Нам так противен, ангел бесподобный?

 
Д ж у л ь е т т а. Зовись свободой моих чувств к тебе,
О милый – ветер вездесущий мой -
Как ты перемахнул чрез стену здесь?
Р о м е о. Я шёл к тебе на пульс твой неземной!

 
Д ж у л ь е т т а. Твои слова – бальзам! Р о м е о. Я не стерпел.
Прости, что так ворвался неприлично.
Я – твой навек... Но ты бела как мел!
Да замолю ж мой грех в устах девичьих!

 
Д ж у л ь е т т а. Но в чьих устах ты будешь пребывать,
Чтоб грех бесцеремонности отринуть?
Р о м е о. В твоих, твоих я буду умирать!
Тебя – прости – я не могу покинуть!

 
Здесь покрещусь по-новому: тобой,
И верю, что так Бог желает сделать!
Д ж у л ь е т т а. Но здесь ведь – смерть, любимый мой герой!
Р о м е о. Лишь ты бы на меня сейчас смотрела!

 
Что мне твоя родня, когда ты здесь!
Д ж у л ь е т т а. Она небезопасна для тебя!
Р о м е о. Лишь ты будь ласкова – снесу я месть!
Д ж у л ь е т т а. Снесёшь ты месть? Р о м е о. Любимая моя,

 
Сметём всю шелуху имён с тобой.
Д ж у л ь е т т а. Будь осторожен, рыцарь милый мой,
Не очень-то заигрывай с судьбой!
Р о м е о. Не бойся ничего – Ромео твой,

 
А значит ночи дружеский шатёр
 Укроет нас с тобою от злых глаз –
Лишь будь нежна, светла, Любовь, со мной –
Таков Амура золотой наказ!

 
Но, если лёд найду в твоих глазах,
То смерть я предпочту от Капулетти.
Д ж у л ь е т т а. Как ты нашёл дорогу? Р о м е о. Как коза,
Которая находит то на свете,

 
Что надобно ей жизненно. Моря
 Переплывает истинный купец.
Он ищет покупателей не зря:
То смысл его жизни, наконец,

 
А смысл жизни нынешней моей –
Тебя – дар Бога драгоценный – взять.
Д ж у л ь е т т а. О как стыжусь истории я всей.
Особенно подслушанного, тать.

 
Спасибо этой ночи: темнотой
 Она прикрыла краску на лице
 Стыда. Зачем подслушал, милый мой
 Души моей слова? (В сторону). Я о венце

 
Распространялась - словно рок наш злой
 Даёт к тому такие основанья.
(К Ромео). Хотела б всё назад. Постой, постой,
Мой вероломный соблазнитель! Знанья

 
Свои сотри, какие ты наслушал!
Да что теперь хитрить – ты видишь всё!
Беспомощна я пред тобой, но хуже,
Коль б ты лишь посмеялся. С‘час уйдёшь

 
И будешь где с дружками зубоскалить.
Да вправду ль ты влюблён в меня, герой?
Там на балу дала тебе в угаре
 Свой поцелуй, но может быть ты - злой

 
И методичный, хладный искуситель.
Да: скажешь «Я тебя люблю» и что?
Юпитер тоже клялся как проситель
 Пред жертвами своими, и никто

 
Потом не мог вернуть то, что случалось.
Не надо только лжи! Молю, Ромео!
Раскайся – я приму это как милость
 Судьбы и уходи, бродячий lео!

 
Смешны конечно эти все слова!
Что теперь делать? Отказать тебе?
Допустим откажу, но голова
 Тогда бы лучше с плеч! В моей судьбе

 
Ты появился ветром штормовым.
Я приняла с блаженством твой напор.
Пусть повторится всё, и снова ты
 Меня вдруг зацелуешь! Не позор

 
Я вижу в том, но – счастье без границ.
Но только ты не думай, что легко
 Меня склонить к любви и пять страниц
 Достаточно черкнуть, чтоб – в чём прикол –

 
Носилась я от строк твоих потом
 Доверчивою дурочкой иль хуже.
Не обесчесть! Тебе здесь не притон –
Пусть лучше правды злая-злая стужа,

 
Чем мёд никчемного вранья! Пойми
 Уже как воздух ты мне, милый, нужен.
Сними же груз сомнений, о сними!
Р о м е о. Клянусь душой своей: тебе отсужен!

 
Д ж у л ь е т т а. Не надо клясться, ветер мой, душой –
Она изменчива как эта вот луна.
Иль по-другому как-то успокой,
Иль голову сруби! Твой яд до дна

 
Уж выпила – истомы сладкий яд...
Р о м е о. Но чем мне клясться, о моя Любовь?!
Д ж у л ь е т т а. Ничем или собой, мой райский сад.
Неведомая близится к нам новь...

 
Р о м е о. Клянусь я сердцем... Д ж у л ь е т т а. Верю! Страшно мне,
Как поняли с тобой в мгновенье ока
 Друг друга мы – как будто бы во сне.
Фортуна, о не будь же к нам жестока! –

 
Скоропалительность всегда вела к расплате...
Как я тебя люблю, Ромео, милый.
Спокойной тебе ночи, мой старатель!
Иди, восстанови сном свои силы.

 
Будь счастлив! Я – твоя, как ты хотел,
Как я желала – вместе мы мечтали
 Средь сует, стычек и никчемных дел.
Мы против них вдвоём с тобой восстали.

 
Пронзил меня Любовью ты своей,
Восторженный мой пылкий обожатель,
И я душою безграничной всей
 Тебе принадлежу, о мой искатель!

 
Нашёл меня ты – я ж нашла тебя.
Будь светел, будто море после бури!
Тебя, всем существом своим любя,
Несу теперь в себе. Мне чудно, дуре,

 
Что ничего я не желаю знать
 О склок прогорклости. Ток зла противный
 Ушёл. Зачем мне от Монтекки с‘час бежать,
Ромео – мой волшебник светлый дивный?!

 
Р о м е о. И я сейчас останусь у тебя?
Д ж у л ь е т т а. Мы сговорились – что ещё добавить?
Р о м е о. Ты тоже поклянись, что любишь! Д ж у л ь е т т а. Я?
Ты погляди в лицо – не мне лукавить!

 
Раз поцелуй тебе я отдала –
То это крепче всякой клятвы, милый.
Я так тебе клялась. Судьба свела
 Уже нас намертво и что есть силы.

 
Кричу теперь: «Люблю тебя, люблю!»
Р о м е о. И не жалеешь? Д ж у л ь е т т а. Да о чём жалеть?
Об этом счастьи? – я судьбу не злю!
Мне хочется кружимой быть и петь!

 
Любовь моя безмерна! Что ещё
 Быть может так раскинуто по звёздам?
Во мне весна ликует и цветёт!
К чему бы это? Птицы к своим гнёздам

 
Летят и тоже счастья сном полны.
Я – море бесконечное – не пустошь!
Что, хочешь ты Джульеттиной волны? –
Не захлебнись – такая вод здесь роскошь!

 
Не жалко их транжирить на тебя –
Потрачу много, а прибудет больше!
Ликуя и вскипая и любя
 Играют волны всей своею толщью!

 
К о р м и л и ц а. Джульетта, где ты, девочка моя?
Д ж у л ь е т т а. Кормилица зовёт – давай прощаться!
Иду, кормилица! (К Ромео). Волшебный мак
 Твоей Любви меня опутал. Драться

 
Ты будешь ли за эту вот Любовь,
Ромео ненаглядный, сладкий, чудный?
Прощай, не забывай, не прекословь.
Возможно я вернусь. Уходит. Р о м е о. Каким же нудным

 
Был раньше мой досуг – то день и ночь!
Какая вдруг свалилась тайна с неба!
О прошлое, развейся прахом прочь!
Не знал тебя я – истинная Геба –

 
Богиня юности, любимица богов –
Нет, не могу поверить в это счастье!
Джульетта возвращается. Средь стран любых, среди любых веков
 Тебя б нашёл я – только так согласье

 
С собой и мог бы, Джули, обрести.
Д ж у л ь е т т а. Как страшно потревожить, что Бог дал.
Лишь с этим даром жить могу, цвести.
Ромео милый, ты мне всем с‘час стал!

 
О знаю я теперь, что нужно делать:
Венчаться, о любимый мой, с тобой.
Коль ты серьёзно, а не между дел
 Ко мне влетел, волшебный ветер мой,

 
То сообщи мне утром где венчанье,
Когда оно случится, передай!
Кормилицу с утра пришлю с заданьем
 Узнать твоё решенье, дерзкий май.

 
Всё, что мне здесь принадлежит, ты знай,
Тебе отдам и буду идти рядом
 С тобой всю нашу жизнь. Теперь прощай!
Тебе и жизни, Богу – всему рада!

 
К о р м и л и ц а. Джульетта, Джулинька, домой скорей!
Д ж у л ь е т т а. (К Ромео). Но коль обман лелешь в голове,
То путь назад тебе дарю. Разбей
 Тогда, что ты создал во мне, навек!

 
К о р м и л и ц а. О Джули, сколько мне кричать ещё,
Противная, несносная девчонка?
Д ж у л ь е т т а. Тогда оставь меня, и смерть найдёт
 Джульетты сердце, печень, селезёнку.

 
Серьёзно говорю – умру тогда!
Р о м е о. Клянусь души моей спасеньем, Юлия:
Отныне я с тобой везде, всегда!
Д ж у л ь е т т а. О милый, до свиданья! К о р м и л и ц а. Джулия!

 
Д ж у л ь е т т а. Иду, кормилица, действительно!
(К Ромео). Сто тысяч раз я говорю: «До встречи!»
К о р м и л и ц а. Идёшь ли? Что-то мне сомнительно!
Д ж у л ь е т т а. Ромео – мой алмаз средь розни сечи! Уходит.

 
Р о м е о. Сто тысяч поцелуев соберу
 С моей любимой навсегда, навечно.
Коль ты умрёшь, то я с тобой умру –
Что волны этой жизни быстротечной?

 
Как в школу прелукавейший школяр,
Расставшийся с постелью своей сладкой.
Иду я от любимой. Мутный стал
 Мой взор. Джульетта возвращается. Д ж у л ь е т т а. Я посмотрю за ним украдкой!

 
Ромео, не истаивай в ночи!
Я не смогу отныне без тебя!
Кричит как сердце – гонгом аж стучит,
Ликуя, умирая и любя!

 
Мне б сети песен стоило расставить,
Чтоб снова приманить – наверняка
 Его как птичку неземной октавой,
Заворожить на долгие века.

 
Ромео, милый, я больна тобой:
С ума сошла от счастия и боли!
Постой ещё минуточку, постой –
Вдруг упадёт Земля на солнце вскоре...

 
Р о м е о. Мой рай – Джульетту-флейту – слышу снова,
И замирает шаг. Д ж у л ь е т т а. Когда ж послать
 Кормилицу, чтобы ответа слово
 Над головой кружащейся познать?

 
Р о м е о. Ты в девять няню присылай! Д ж у л ь е т т а. Так долго
 Мне нужно будет сердце раздирать?
Когда оно от горя взвоет волком,
Кто будет его, бедное, спасать?

 
Не выдержу до девяти – пойми.
Что я тебе добавить-то хотела?
Пока же мою тень ты обними!
Р о м е о. Припоминай, мой ангел нежно-белый!

 
И повод будет постоять ещё!
Д ж у л ь е т т а. Да-да, постой, а я забуду снова,
И этим тебя, счастие моё,
Я удержу, мой голубок почтовый!

 
Р о м е о. Тогда совсем забудь, и я с тобой
 Смогу века стоять, едва дыша...
Д ж у л ь е т т а. Рассвет уж начинается. Зимой
 Бы нам прощаться, за руки держась!

 
Р о м е о. Я тоже жду, когда длиннее ночи
 Наступят - пологом блаженной тьмы
 Нас будут укрывать. Скажи, короче,
Тебе я дорог? Д ж у л ь е т т а. Уст моих весны

 
Хотел бы вновь испробовать, хитрец?
Р о м е о. Сначала – верность сердца твоего!
Д ж у л ь е т т а. Ну а потом, потом что, наконец?
Р о м е о. Скажи, что меня любишь! Ничего

 
Сейчас уже не даст нам Купидон.
Лишь поклянись – ведь клялся ж я тебе!
Д ж у л ь е т т а. О милый, нежный, страстный ветрогон,
Клянусь я всем, что есть в моей судьбе,

 
Что дорог ты мне больше самой жизни.
Р о м е о. Ещё слова подобные скажи! –
Как будто от какой фатальной мысли,
Рассвет орлом безжалостным кружит...

 
Д ж у л ь е т т а. Нас разделил лишь выспренний балкон...
Представь: преграды нет – был бы завал!
Но Бог хранил, и Разума закон
 Нас - обуянных – порознь держал.

 
Ты будто птичка, что к моей руке
 Привязана. Ну как она зовётся?
Р о м е о. Известно: щеголихой. Вдалеке –
Мученье без тебя, и остаётся

 
Прикованным к тебе остаться, свет мой,
Чтоб не было путей с тобой расстаться!
Желаю я такого рабства. Сделай,
Чтоб мог с тобой веками целоваться!

 
Д ж у л ь е т т а. Когда венчанье сладишь славно ты,
Тогда спеши навстречу наслажденью.
Р о м е о. Вражды смогла ты заровнять бразды
 И душу переполнить мою пеньем!

 
Д ж у л ь е т т а. Тебе я не завидую, герой –
Во мне горят в единстве тыс‘чи солнц –
Боюсь тебя убить своей весной.
Р о м е о. Что говоришь ты, девочка с балконца?!

 
Д ж у л ь е т т а. Боюсь тебя я залюбить до смерти,
Но хватит ласковых угроз, Прошай!
Лишь только б устоять нам в круговерти!
Быть быстрым в деле нашем обещай! Уходит.

 
Р о м е о. О вечный, нас содеявший, Господь!
Ты светишь нам сквозь мглу вражды отрадно!
Не чувствует себя уж плотью плоть...
К Лоренцо я бегу чрез путь аркадный! Уходит.
 
 
Сцена третья.

 
Келья патера Лоренцо. Входит Лоренцо с корзиной.

 
День точит ночь. Та ж хочет пребывать.
Свет красит помаленьку облака.
Клоками тьму давай и драть, и рвать –
И это повторяется века.

 
Прервать не хочет наслажденье ночь.
Пока ещё блестит роса на травах,
Но клубы тьмы уже плетутся прочь,
Хоть шорохи ещё ночной октавой

 
Окрашены. Корзину должен я
 Наполнить всяким сбором, и всё то
 Собрать, что Мать-волшебница-Земля
 Нам дарит. Всяк её живой росток

 
Кому-то нужен к сроку. С буйной силой
 Она всё порождает, но назад
 Забрать потом стремится и секирой
 Сама срезает свой же поздний сад.

 
Её сосёт любое существо,
И от неё зависит всё на свете –
Такое уж природы естество.
Как мы должны молиться на рассвете,

 
Чтоб суть гармонии сохранена
 Была бы и в заблудшем человеке!
Нам жизнь для просветления дана.
Всё в этой натуральнейшей аптеке

 
Я отыщу, что требует душа -
Любой недуг целить Земля готова.
Здесь важно разобраться не спеша,
Что от чего. Терпение – основа

 
В делах познанья свойств Земли растений!
Природа тайн своих не разгласит.
Порой ведь даже части в отдаленьи
 По действию как опыт говорит:

 
Цветы целебны, скажем, а в корнях
 И листьях яд мучительный таится –
Наука эта, нет, не для нерях.
Вот так и сердце сложно может биться,

 
В себе и жизнь, и смерть скрывая сразу.
И человек, святое создавая,
Ведь действует порой ценой отказа
 От жизни собственной. Её теряя,

 
Он поступает ясно: как герой,
Но мог бы больше пользы принести,
Коль рассчитал бы время и покрой
 Событий и не дал бы унести

 
Безвременно свою же жизнь, бедняга. Входит Ромео.
Р о м е о. Лоренцо, здравствуй, патер дорогой!
Л о р е н ц о. Господь тебя благослови! Бродягой
 Ты вот уж месяц рыщешь. Ну постой:

 
Здоров ли ты, душа ль твоя на месте?
Ну ладно – в старости встают чуть свет,
Но в молодости? Я скажу по чести,
Что спят – и крепко – в эту рань, поэт.

 
Коль ты действительно поэт – стихи прочти.
Иль бражничал всю ночь или влюблён
 До чёртиков. О Господи, прости!,
Взгляд твой безумен. Чем ты распалён?

 
Весь не в себе – опять что ль Розалина?
Р о м е о. Нет не она. Л о р е н ц о. Что новая влюблённость?
Р о м е о. О да, Лоренцо, в счастия долинах
 Брожу сейчас, и весь я – окрылённость!

 
Л о р е н ц о. Так значит Бог тебя к иной направил?
Пожалуй это к лучшему, скажу,
Что Розалину гордую оставил.
Рассказывай герой! Вперёд! Прошу!

 
Р о м е о. Был на балу вчера. Пронзила сердце
 Мне девочка почти. Не зная как
 От этого удара отвертеться,
Её я целовал, больной чудак,

 
И поразил тем также до глубин.
Ты говорил мне, что прощать врагов –
Основа христианина. Храним
 Весной любовной выше всяких слов,

 
Я их действительно простил, отец.
Л о р е н ц о. Всё в кучу не вали. Давай сначала,
Чтоб понял я всё ясно наконец –
Признания для исповеди мало.

 
Р о м е о. Ну ладно, в точку буду сразу бить:
Я полюбил Джульетту Капулетти
 И буду век её только любить.
Она подобно любит. Не разлить

 
Нас ни водой, ни ворожбой коварной.
Коль нас сегодня ты не повенчаешь,
Падём мы в страсти бешеной, угарной.
Л о р е н ц о. Теперь яснее вехи размечаешь.

 
Однако, что за ветренность такая:
Вчера ещё по Розалине сох,
И вот день не прошёл, а уж другая?
Иль я вдруг ненароком что ль – оглох?

 
Как убивался по подруге той –
Рассол производил для огурцов.
Расстраивал ты зря, друг, мой покой –
Переметнулся ведь в конце концов.

 
Кто здесь передо мной тогда стоял
 И расточал хваленья в честь ушедшей
 Из своей книги слёз любовных? Стал
 Ты много подозрительней мне. Легче

 
На поворотах предлагаю быть.
Р о м е о. Но ты ж не одобрял брак с Розалиной,
Советовал уняться и остыть.
Л о р е н ц о. То не Любовь была – лишь страсти тина

 
Твоей природной – вот тебе мой сказ.
Она тебя гнала, алкая дани.
Ты упражнялся лишь в словах. Балласт
 Как ощущался в прежних излияньях!

 
Р о м е о. Но это ведь ушло, и сам не знал
 Того, что всё пустое было – точно!
Л о р е н ц о. Твой новый безрассудно-страстный шквал
 Всё ж отделяю я от тьмы порочной:

 
Мне видится здесь высших сил игра –
Угодно Богу свары замиренье.
Р о м е о. Отец, - венчать сегодня! Л о р е н ц о. Мне пора!
Не навлекай ещё раз подозренья!

 
Перед венчаньем оба вы должны
 Мне исповедаться, чтоб снять грехи
 И отдалиться прочь от сатаны.
Пусть будут же уста ваши легки.

 
Прийдите в полдень с‘ёдня, голубки,
И принесите кольца и смиренность.
И, в то же время, - прочь от зла тоски –
В гармонии лишь – счастья неизменность. Расходятся.
 
 
Сцена четвёртая.

 
Улица. Входят Бенволио и Меркуцио.
 
 
М е р к у ц и о. Куда Ромео подевался, чёрт!? –
Являлся ль он домой, бродяга?
Б е н в о л и о. Да нет же! В новый сердца переплёт,
Я чую, накрепко попал бедняга –

 
Понять пора, любовь ему в печёнку.
М е р к у ц и о. Сначала Розалина – ох кокетка:
Так прелестями голову ребёнку
 Запудрила. Сама ж – пустышка, сетка!

 
Б е н в о л и о. Ты знаешь, что Тибальт ему прислал?
М е р к у ц и о. Не знаю, но я думаю, что вызов.
Уж чересчур активным этот стал:
Король вражды, точнее просто шизо.

 
М е р к у ц и о. Ромео понапишет вензелей,
Развесит клюкву и лапшу навесит.
Б е н в о л и о. Ромео примет вызов, лиходей!
М е р к у ц и о. Сейчас, пожалуй, нет – Тибальт облезет,

 
И не получит то, о чём мечтал
 Фанат от полоумного фаната!
Был львом Ромео – кошкой сейчас стал.
Куда ему: клинок на психопата

 
Поднять – прострелен он Амуром злым,
Но не от Розалины достославной.
Нет, не столкнут больные свои лбы –
Хоть это и звучит, прости, бесславно.

 
Мозги Ромео вновь на стороне –
Кто там за Розалиной в каше этой?
Не будет он участвовать в войне –
Другое ему светит нынче лето:

 
За новой юбкой, видно уж, бродить.
Б е н в о л и о. Да что б ему с Тибальтом не сразиться?
Я думаю – как раз сейчас отбрить
 И смог бы наш дружок ту вражью птицу.

 
М е р к у ц и о. Да ну тебя! Сейчас не в силах он –
Всё выплеснуто на признанья бабам.
Тибальт же – боевой индийский слон –
Фехтует, прямо скажем, он не слабо.

 
Ты слышал его бесподобный hai!?
Б е н в о л и о. Что ты тут брякнул – я так и не понял.
М е р к у ц и о. Фехтуешь мало – посмотри, узнай. Входит Ромео.
Б е н в о л и о. Однако вот Ромео – сердцем стонет.

 
М е р к у ц и о. Весь поусох от пламененья, друг –
Что от него, сердечного, осталось!
Хоть оглянулся бы на мир вокруг –
Отвлёкся бы от юбок своих малость!

 
Ему сейчас стихи строчить пора
 Подобно светозарному Петрарке –
Лаура новая к нему пришла...
(К Ромео) Бонжур, дружище! Ты худой как палка!

 
Р о м е о. Приветствую обоих! Видеть рад!
М е р к у ц и о. Почто ты улизнул, друг, после бала?
На что тебе дался тот вражий сад?
Чего ты там нашёл у тех шакалов?

 
Р о м е о. Прости, сейчас я друг плохой для вас.
Пошёл бы с вами, да не разорваться!
М е р к у ц и о. С тобой всё ясно, страсти маракас!
Да ладно – что чумных таких касаться!

 
Ты что там делал за стеной тогда? –
Как кот в кустах голодный затаился!
Р о м е о. Друг может быть и странным иногда...
М е р к у ц и о. Ты на балу что ль сильно нагрузился? –

 
Мне показалось, что качался аж.
Р о м е о. Тебе – веселье на меня глядеть!
М е р к у ц и о. Но ты вошёл тогда ведь точно в раж –
Хотел на небо райское взлететь?

 
Что так тебя там тронуло? Враги?
Влюбился в ту? – да ты совсем свихнулся!
Такие вот пекутся пироги!
Б е н в о л и о. Меркуцио! Ну ладно – порезвился!

 
М е р к у ц и о. Ну если крыша едет у друзей –
Что – мне стоять у дома что ли рядом?
Какие-то сердечные затеи
 За вражеской воинственной оградой...

 
Б е н в о л и о. Не лез ты в душу – видишь он молчит!
В шуты заправские давно ты записался!
М е р к у ц и о. Нет – он от музыки блажной звучит –
Как был больным – больным так и остался!

 
Р о м е о. Оставьте флейту свои гаммы петь.
Сон древних и магических напевов
 Тебе, Меркуцио, не подсмотреть
 Пока ты лист пустой в сердечном деле!

 
М е р к у ц и о. Уволь от твоих снов, амурный мэтр.
Б е н в о л и о. Однако бредит явь на горизонте! Входят кормилица и Пётр.
М е р к у ц и о. Коль это парус, то я буду ветр!
Б е н в о л и о. Да два же – юбка и штаны, позвольте!

 
К о р м и л и ц а. Так, Пётр... П ё т р. Что изволите? К о р м и л и ц а. Мой веер...
М е р к у ц и о. Да дай же ей прикрыться опахалом –
Он красоту твоей княжне содеет
 Тем, что её закроет – жаль что мало.

 
К о р м и л и ц а. Привет вам... С добрым утром господа!
М е р к у ц и о. Привет и вам, сударыня и сударь!
Как говорится, вечер добрый! К о р м и л и ц а. Да?
Какой же сейчас вечер? Ну и ухарь!

 
Р о м е о. Мой друг родился мир собой смешить.
К о р м и л и ц а. Да ради Бога. Лучше мне скажите:
Ромео должен ведь в Вероне жить?
Р о м е о. Искать Ромео? – вы меня смешите!

 
Их много. Я один средь них к несчастью.
М е р к у ц и о. Сопливый самый! Шелудивей нет!
К о р м и л и ц а. Ну надо же! Ну – с ходу! То – к согласью!
Поговорить нам надо! М е р к у ц и о. T;te-;-t;te?

 
Да это сводня – свору на неё!
Р о м е о. Охотник наш в горячке белой бредит!
М е р к у ц и о. Да-да он бредит – вирши вам куёт
 О чьей-то несравненно милой леди!

 
(Поёт). “Я был охотник страстный удалой,
Но превратился вдруг в свою собаку.
Собака же – в меня. Хотя – постой:
(Показывает на Ромео) В тебя! Простите, дал рассказчик маху!

 
Собака – всё же – я. (Себе). Виляй хвостом!
Но настоящая собака (показывает на Ромео) – этот!
И чудится ей: под любым кустом
 Девица крутогрудая раздета!

 
Собака хочет человеком стать,
Чтоб поработать с нежным матерьялом.
Откуда ей – простой собаке – знать,
Что этой диве (показывает на кормилицу) будет ночи мало!”

 
Ромео, ты домой пойдёшь иль нет?
Мы к вашим собираемся обедать.
Р о м е о. Прийду сейчас. К о р м и л и ц а. Стоять сил больше нет!
М е р к у ц и о. Ну мы пошли! (К кормилице и Петру). Прощайте, сердцеведы!

 
К о р м и л и ц а. Прощайте, господа и шутники! Меркуцио и Бенволио уходят.
(К Ромео). Скажите, сударь, кто этот нахал?
Р о м е о. Мой друг – он просто встал не с той ноги.
К тому же он – остряк от скуки стал.

 
Простите вы его от всего сердца!
К о р м и л и ц а. Однако он перегибает палку –
Найду ума задать ему я перца.
Ох распустил он как свою оскалку!

 
Пусть со своими так ведёт себя!
(К Петру) А ты что смотришь? – тоже мне защитник!
П ё т р. Не трогал он физически тебя,
А, коль попробовал б, узнал бы жизни!

 
Пускаю шпагу в ход как господа:
Едва лишь повод и закон позволят!
К о р м и л и ц а. А всё ж уел меня шутник тот – да.
(К Ромео) А барышня моя ведь планы строит

 
На ваш счёт, молодой пострел, на ваш!,
Поэтому обман здесь не годится!
Р о м е о. Не из таких я, нянюшка. Пока ж
 Вы передайте ей поклон мой в лицах.

 
К о р м и л и ц а. Конечно передам. А что ещё?
Р о м е о. Ты, сразу видно, знаешь дело туго.
Пускай её душа теперь поёт.
Прийти должна она, и ради друга –

 
То есть меня – никак не опоздать.
К полудню нужно в келию явиться.
Там буду я её с Лоренцо ждать,
Чтоб исповедаться и помолиться.

 
К о р м и л и ц а. А что ещё наметили вы с ней?
Р о м е о. О сваха милая, не горячись –
Венчаться же конечно! Веселей
 Тогда нам будет вместе. Торопись

 
Ей сообщить, а с этого (даёт кошелёк) налей
 Себе того, что кружит мысль и мир!
К о р м и л и ц а. Я рада и без этих (показывает на кошелёк) всех затей!
Р о м е о. Берите, няня, и устройте пир!

 
А главное – венчанье. К полудню
 Прийдите. Я прошу, не опоздайте.
К о р м и л и ц а. Не беспокойся – старая я сводня.
Придём мы к сроку, сударь, - так и знайте.

 
Р о м е о. Ты ж, няня будешь у ворот стоять,
Чтоб человека с важным грузом встретить.
О лестнице верёвочной я, мать,
Веду речь. Невозможно не приметить

 
Того, кто эту лестницу отдаст.
Она мне будет нитью счастья верной.
За это Бог тебе уж так воздаст,
И я тебе воздам за то. К о р м и л и ц а. Наверно

 
Не стоило б кого ещё вплетать.
Р о м е о. Он человек надёжный, мне он предан.
К о р м и л и ц а. Ну хорошо. Что мне сюда встревать.
Нужны ей вы лишь – ведаю про это!

 
Когда ей толковала, что Парис
 Ей более подходит (не взыщите:
Я вся за вас, но словно старый лис
 Искала от души влюблённой нити),

 
Так вот она белела полотном,
Когда про графа шла – Париса – речь,
Но если что про вас, поёт при том
 И вся пылает как хозяйска‘ печь.

 
Пытается словечки подыскать
 На букву «розмарина» и «Ромео».
Хотелось бы и мне тут смысл понять,
Что общего здеcь в буквах. Мне ли дело

 
Безграмотной совать свой нос сюда:
Одна ли буква там и там вначале.
Р о м е о. Одна, кормилица, конечно, да –
На «эр» всегда и то, и то писали.

 
К о р м и л и ц а. Ну вот опять смеяться собрались –
«Эр» - буква-то собачья. Быть не может,
Чтоб эткие слова с неё велись.
Р о м е о. Но буквы, тем не менее, не гложут

 
Костей и на прохожих не рычат,
Тем более не хлюпают из миски.
Нет, буквы сами по себе звучат,
Хоть иногда и к подражанью близки.
 .
Поклон Джульетте передать прошу.
К о р м и л и ц а. Умножу я поклон – не беспокойтесь. Ромео уходит.
Эй где ты Пётр? П ё т р. Всё не угожу.
К о р м и л и ц а. Бери мой веер! П ё т р. Справлюся, не бойтесь! Уходят.

 
Сцена пятая.

 
Сад Капулетти. Появляется Джульетта.

 
Я няню к девяти ведь отослала,
И что! Уж битых три часа прошло.
Она за полчаса ведь обещала
 Всё сделать. Что же там произошло?

 
Конечно ей ли скороходом быть.
В делах любовных лучше нет рассыльных,
Чем мысли иль лучи. А няни прыть
 Здесь не подходит. Ноги уж насильно

 
Приходится бедняжечке таскать.
Какой тут Купидон и птицы-стрелы!
При ней нам ждать, ах, целые века –
То тут, то там, наверное, присела.

 
Во мне кипит вся кровь, а в ней уж спит.
Старается, конечно, в меру сил.
Но коли сердце больше не горит,
То что тут ждать? Ах, свет уже не мил! Входят Кормилица и Пётр.

 
Да вот она, ура! Что скажешь няня?
Ты встретила его? Петро, иди!
К о р м и л и ц а. Иди, дружище – разберёмся сами! Пётр уходит.
Д ж у л ь е т т а. Давай скорее, нянечка, мети!

 
Ты будто опечаленная будешь?
Да ладно строить мины, говори!
К о р м и л и ц а. Всё няню свою, шпингалетка, учишь,
Как ей, усталой, при тебе вести.

 
Все ноги отходила – путь нелёгкий.
Д ж у л ь е т т а. Я свои кости в жертву принести
 Готова за благую весть. К о р м и л и ц а. Отёки
 Вот получила, шляясь, посмотри!

 
Одышка, вся без сил. Ох загоняла!
Д ж у л ь е т т а. Ах нянюшка, лукавая, томишь
 Ты как нарочно, зная и не мало!
Скажи, в порядке ль дело? Что молчишь?

 
К о р м и л и ц а. Сама уж чуешь, что тут за бедлам!
Сокровище себе на шею навязала!
Когда в башке начался тарарам,
То и в делах, знай, будет толку мало.

 
Конечно удался лицом твой франт.
Фигура же получше даже будет.
Вот с родом Капулетти – сущий ад –
Засудят нас с тобою, ох засудят!

 
Но руки, ноги просто хороши –
Служи молебен по такому делу...
Д ж у л ь е т т а. Ах няня, измываться от души
 Где научилась ты?, ну знай же меру!:

 
Ни «да», ни «нет» – одни обиняки.
Там о венчаньи шла ли речь вообще?
От ожиданья, няня, на куски
 Я разорвусь – где твоё сердце, где!?

 
К о р м и л и ц а. Какие вы с Ромео чудаки!
Надумали бы что получше, Боже!
А мне-то ведь за что таки круги?
Ну угоняли! Видишь – одна кожа.

 
Д ж у л ь е т т а. Ах нянечка, родная, не томи!
Что он сказал – выкладывай, не мучь!
К о р м и л и ц а. Как сударь добрый... Д ж у л ь е т т а. Няня, не тяни!
Не наводи, где ясно, адских туч!

 
К о р м и л и ц а. Так вот, как благородный господин,
Он мне сказал... Что, матушка, ушла?
Д ж у л ь е т т а. Ну что ты тянешь душеньку, прости!
К о р м и л и ц а. Ох, егоза, чего ты в нём нашла?

 
Как говорится, замуж невтерпёж,
А лет-то – посдурели все кругом!
Ты вот меня за медленность клянёшь,
Но лучше думать с‘час, а не потом!

 
Д ж у л ь е т т а. Замучила – ведь знаешь, что горю!
Ах, нянечка, чекань судьбы приказ!
К о р м и л и ц а. Приказ напишут черти к ноябрю!
Тебе же исповедаться наказ... –

 
Беги к Лоренцо, патеру, скорей.
Тебя там ждёт Ромео твой святой.
Он девственности прах твоей развеет.
О как зарделась – кровь-то успокой!

 
Тебя Ромео сделает женою.
Вся пятнами пошла! Беги скорей!
Не оберёшься-то хлопот с тобою!
Вот так мне: за пострелов. Ну затей

 
Гляди-ка оба понагородили!:
Верёвочную лестницу забрать,
Чтобы концы её в ночах сводили
 Любовно вас. Мне надо поспевать:

 
Не только топать – тут тащить прийдётся!
Всё твой Ромео! Д жу л ь е т т а. Ты Петра возьми!
К о р м и л и ц а. Ну нет, на этот раз он не пройдётся –
Секрет по свету гнать? Д ж у л ь е т т а. Бегу, прости!

 
Тебя лишь на прощанье чмокну в щёку.
Ромео милый мой - огонь огня!
О Господи, в Твоих я вся потоках!
Войди же чрез Ромео Ты в меня! Уходит.

 
Сцена шестая.

 
Келья патера Лоренцо. Входят патер Лоренцо и Ромео.

 
Л о р е н ц о. Я принял исповедь твою, Ромео –
Очищен ты, к венчанью приготовлен.
И впредь держи в порядке дух и тело.
Дай Бог тебе невинности как овну.

 
Вы перед Богом предстаёте с‘час,
И ваша страсть получит сень закона.
Брак освящу и защищу тем вас
 Всей мощью всебожественного трона.

 
Венчанье вас скрепляет на Земле.
Не будь его, пришлось бы горько плакать.
Р о м е о. Святой отец, даёшь ты высший свет.
Из рук твоих мы получаем благость:

 
Господню бесконечную Любовь.
Она необходима нам, безумным.
Зашкаливает от желанья кровь –
Так освяти ж нас духом святым, умным.

 
Влеченья непомерного река
 Нас уж несёт – скорбим об этом мы.
Но Божья чрез тебя целит рука,
И отступают сует, страхов сны.

 
Боюсь своих я чувств, но пред тобой
 Сливается всё в мирном ликованьи.
О Боже, дай душе святой покой,
Внеси и в страсть родник Своих Ты знаний.

 
Бушуют чувства, что сейчас во мне –
Смешались в бесконечное мгновенье... –
Так бредящий в кошмарном алом сне
 Всё искажает в диком представленьи.

 
Л о р е н ц о. Держи вниманье лишь на Целом, друг –
Бог – это Всё в гармонии единой.
Всё равноправно. Страсти ж твоей стук
 Акцент даёт на левой половине.

 
Без удержу желанья смерть несут
 Их обладателям - вы ж тем грешите.
Они вам саван похоронный ткут.
Войдите ж в Целое. В Его защите

 
От экзальтации, в которой смерть
 Свивает свой усердно мрачный кокон,
Пребудьте ж! Что вам страсти круговерть,
Её одноминутность в гротах рока?

 
Не позволяйте шквалу сеять горе,
Который зло корабль обрекает
 На вой крушенья в беснованьи моря
 И жертвы человеческой алкает.

 
Баланс вселенских сил сейчас нарушен,
На вас вина ж ничтожна. Корень – в смуте,
Которая здесь царствует снаружи –
Вот и Любовь с такой же силой крутит

 
Назад всю карусель ссор, злых страстей,
Тяжеля вас в Венеры перекрытьях.
Вы тормозите ненависти дрейф,
Но вижу: в пропасть вас несут событья –

 
Вот почему минута дорога
 Вам так Ромео. Ничего не скрою:
Не справитесь с безумством – смерть близка.
Надейтесь же – Господь вас успокоит. Входит Джульетта.

 
Ах вот она голубка в путах зла,
Но в ней сильна Мария – Мать Вселенной!
Мария – это море. Как мила
 И сколько в ней страстного вдохновенья!

 
(К Джульетте). Будь счастлива и здрава, дочь моя!
Пойдём на исповедь во имя жизни.
Д ж у л ь е т т а. Отец, для нас от Бога ты маяк.
Раскрою я свои больные мысли. Лоренцо и Джульетта уходят. Звучит музыка, после чего они возвращаются.
 
 
Л о р е н ц о. (К Джульетте). Ты принимаешь ветры от Христа,
Который есть усилье примиренья.
Ярка, но и хмельна твоя звезда –
Пусть остудит тебя моё прозренье.

 
Д ж у л ь е т т а (к патеру Лоренцо). Бог в помощь, что смиряет сатану.
Л о р е н ц о. Ромео Бог уже помог в Любви,
И он увлёк тебя в её страну.
Её плоды до утренней зари

 
Пожнёте вы с ним вместе, агнцы Божьи.
Р о м е о. Джульетта, море ты, а я моряк –
Безумнейший скиталец твой, похоже.
Ты вечной страсти неуёмный стяг.

 
Ты – свет и шторм Сознания Планеты.
Я обречён на них с тобой сполна
 Как обречён на огнь прорыв кометы,
Сначала спящей в льдах полёта сна.

 
Ответь, любимая иль мне внемли
 В снах счастья нашей тайной брачной встречи...
Я понесусь, поверь, на край Земли,
Чтоб руки ты сложила мне на плечи!

 
Будь моим словом, будь мелодией,
Чтоб выразить всё то, что накатило.
Звучи божественной рапсодией,
Цветок Вселенной, взмывший над крапивой

 
Раздоров бесконечных, свар, боёв
 Во имя утвержденья превосходства.
Сор ссор – я знаю – это – не твоё,
Ты есть источник мира, благородства!

 
Д ж у л ь е т т а. Как трудно оценить себя. Не лучше ль
 Не делать восхвалений сгоряча.
Ведь самомненья мертвенные тучи –
Болезнь и только. Л о р е н ц о. Из-за слов меча

 
Способны также мы себя принизить,
И это тоже крайность – мне поверьте
 И нищий, и могущественный витязь –
Всё это – роли лишь, как вы не мерьте.

 
Остерегайтесь же оценки сил.
Судьба, позиция – лишь маски жизни,
И ими Бог нас щедро наградил.
К чему бы – к счастью или к горькой тризне?

 
Меняется всё – в этом и закон,
И взлёт чреват болезненным паденьем.
Д ж у л ь е т т а. Как с‘час во мне ликует страсти тон,
И нега на устах, и вдохновенье.

 
Л о р е н ц о. С такими-то речами без венца?
Не безрассудство ль? – совершим обряд.
Вы жаждали духовного отца?
Так я – к услугам. Как уста горят!

 
Они вас к беззаконью призовут
 Коль будет жить закон сам по себе,
Но руки вас Всевышнего ведут –
И будьте ж счастливы в своей судьбе! Уходят.

 
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ

 
Сцена первая.

 
Площадь. Входят Меркуцио, Бенволио, паж и слуги.
 
 
Б е н в о л и о. Меркуцио, я попрошу тебя:
Уйдём куда-нибудь, пока дурное
 От скуки и жары рука твоя
 Не натворила. Настроенье злое –

 
Кровь закипает как пожар внутри,
Снаружи ж солнце палит дико, знойно.
М е р к у ц и о. Себя с собой сначала примири –
Моё же сердце бьётся преспокойно.

 
Ты сумасброден сам, мой милый друг.
Ничто не давит так, как безрассудство.
А им ты славишься как все вокруг.
В тебе жив произвол – души распутство.

 
Б е н в о л и о. Вот уж не знал то про себя. М е р к у ц и о. Так знай:
Ты лезть готов в любую свалку сразу –
Так твой «рассудок» хлещет через край.
Уж лучше ты бы приобрёл проказу.

 
Твоя бедовая шальная голова
 Набита чёрти чем – поверь дружище,
А говорить смирения слова –
Я тоже их тут настругаю тыщи.

 
Давно ль ты колотил только за то,
Что человек случайно кашлянул,
Твою собаку разбудив зато –
Ты пострашней и тысячи акул!

 
А что портному ты тогда загнул,
За то, что он своё ж произведенье
 До пасхи пренаивно натянул.
Как – вызвал я в тебе печаль прозренья?

 
Б е н в о л и о. Но всё же в ссорах ты всех превзошёл –
Советую тебе застраховаться
 Уже на час есть смысл, куда пошёл? Входит Тибальт со сторонниками.
М е р к у ц и о. Вон с теми языком пофехтоваться.

 
Б е н в о л и о. Всё как по нотам. Капулетти в сборе.
М е р к у ц и о. А мне-то что до них? Т и б а л ь т. Мои друзья,
Потолковать бы надо – не поспорить.
М е р к у ц и о. К чему чесалась пятка-то моя.

 
Т и б а л ь т. Могу её я шпагой почесать
 Тому, кто ошивается с Ромео.
Какая наглость бал наш посещать!
М е р к у ц и о. Подумаешь – наделали мы дело!

 
Т и б а л ь т. Особенно дружок твой насолил:
Надумал ведь – с Джульеттой целоваться.
Я всех бы вас шутов здесь покосил.
М е р к у ц и о. Зачем тянуть – начнём же обниматься,

 
А ты при этом начинай косить,
Объятий ни на миг не прекращая.
Смычок мой накалился. (К шпаге). Брось вопить,
Железное ты жало! Защищая

 
Здесь друга, покажу вам длинный нос,
Чтоб он трубою к бою вдруг захрюкал. Входит Ромео.
Т и б а л ь т. Что ты ко мне словечками прирос –
Меня интересует эта клюка (показывает на Ромео и обращается к нему).
 
 
Ромео, наконец тебя нашла
 Моя скучающая шпага, мерзкий.
Р о м е о. Тибальт, опомнись! Прежние дела
 Забыл все я. Т и б а л ь т. Да я их помню, дерзкий.

 
Зуд шпаги не загладить языком –
Готовься к бою склизень и мерзавец!
Р о м е о. Какой неподходящий тёмный ком
 Ты породил во мне, Тибальт-красавец.

 
Но я обиду эту проглочу –
(В сторону)  Меня смирили Джули поцелуи.
(К Тибальду).  Слова обиды я тебе прощу –
Ведь сердце всё моё в Любви ликует!

 
Ты стал мне близок, вспыльчивый Тибальт –
Давай погасим ненависть любовью.
М е р к у ц и о. Вот до чего договорился скальд,
Но смою его слюни вражьей кровью!

 
Куда Тибальт – к иконе – ты пошёл?
Т и б а л ь т . Что ты тут лаешь шавкой между нами? –
Самоубийцы дух в тебя вошёл? –
Оскалишься сейчас в моём аркане!

 
М е р к у ц и о. Посмотрим, кто концы куда отдаст! –
Я жду, когда ты шпагу прогуляешь!
Т и б а л ь т. Недолго ж тебе ждать – прими заказ,
А то всё изголяешься и лаешь.

 
Р о м е о. Меркуцио, кончай в бутылку лезть.
М е р к у ц и о (доставая шпагу, к Ромео). Ты поздно с примиреньем влез сюда –
Теперь начнём мы площадь эту месть.
Уйди, не нанеси в бою вреда!

 
(К Тибальту). Ну что, passado, punto и reverso?
Когда, больной, ты hai орать свой будешь? Бьются.
Р о м е о. Опять побоищь срам и крови мерзость –
Меркуцио – вот как сейчас ты шутишь!

 
Бенволио, из рук оружье выбей –
Князь запретил веронские бои! Пытается разнять дерущихся, но из-под руки Ромео Тибальт ранит Меркуцио и убегает с сообщниками.
М е р к у ц и о. Чего ты тут кудахчешь? Поди выпей,
Чтобы потом закрыть глаза мои.

 
Подлец из-под руки твоей кольнул,
И чую, что смертельна эта рана.
Пока я очень крепко не заснул,
Всё ж позови врача. Он станет странно

 
Глядеть, качать тоскливо головой
 И слать за патером, но будет поздно.
Вот паж мой. Бледен. Мальчик, ты не стой!
Беги за лекарем – лицо событий грозно. Мальчик убегает.

 
Р о м е о. Мужайся друг – я чувствую вину,
Что подлецу позволил исхитриться
 И утянуть тебя почти ко дну.
Как смел он при такой помехе биться?!

 
Но рана – вижу – всё ж неглубока.
М е р к у ц и о. Однако, друг, достаточна для смерти.
Отбегался теперь я на века.
Чёрт вас побрал с гордыней. В круговерти

 
Семейных ваших свар жил также я,
И что: шута лишь маска подходила
 Для друга вашего. Моя семья
 Не знала стычек – да вот заплатила.

 
Но коль мои друзья по воле рока
 Притянуты судьбой к вражде, то как
 Мне избежать судебного урока,
И был всегда я в гуще этих драк.

 
Б е н в о л и о. Не будем рефлексировать. Стяните
 Потуже эту рану – вот и всё.
Безумье этих всех кровопролитий
 Задели за живое нас. Прольёт

 
Тут каждый кровь, эх, рано или поздно.
Меркуцио, твои друзья – с тобой
 М е р к у ц и о. На этот раз развязка-то серьёзна.
Да-да: бредёт ко мне святой покой!

 
Веди меня, Бенволио, бродягу,
К реке подземной Стикс иль Ахеронт.
К Харону в лодку поудобней лягу
 И, наконец, найду извечный сон! Бенволио уводит Меркуцио.
 
 
Р о м е о. Я знаю, что мой друг из-за меня
 Ввязался в потасовку. Рык Тибальта
 Касался лишь меня – его же тля
 Проклятой смерти облепила сально.

 
Он смерть отвёл от нас с Джульеттой, друг.
Ведь знал, на что идёт и чем рискует.
Быка он оскорбленьем ввёл на круг.
Отвлёк его вниманье. Сам танцует

 
Со шпагой, а Ромео – в стороне.
Потом полез я и во вред Меркуцьо.
Нет мне прощенья среди этих дней!
Я не могу переминаться куцо! Бенволио возвращается.

 
Б е н в о л и о. Ромео, что нам делть? Он ушёл
 Из покарёженного мира тихо –
Я с вестию дурной к тебе пришёл –
За что судьба карает нас так лихо?

 
Всё это – воплощенье тех смертей,
Которые записаны на свитках
 Судьбы, что, нет, не для затей
 Швыряет нас в пучину свою дико.

 
Р о м е о. Я чувствую вину перед Меркуцьо.
Он с виду лишь вражду усугублял.
На деле же под его маской куцею
 Жил друг, который ведь меня спасал! Возвращается Тибальт.

 
Т и б а л ь т. Мне кажется, что бил я мимо цели –
Но промах свой исправлю, уж прости!
Р о м е о. Я всепрощеньем был на самом деле,
Но вот сейчас нам уж не по пути.

 
Мой друг себя сжёг пылом смертной драки,
И я как друг отмщенье совершу.
Т и б а л ь т. Вот и узнаешь, где зимуют раки –
Весь счёт я на тебя перепишу.

 
Р о м е о. Меркуцио, твой дух так жаждет чуда,
Чтоб это поросёнок завизжал
 И отдал чёрту душу. (К Тибальду). Чудо-юдо,
В тебя влетит с‘час то, что заряжал!

 
Прими назад ком ненависти чёрной!
За друга бьюсь я – к бою ты готов?
Т и б а л ь т. Вот и иди к нему в ваш мир холерный –
Держи покрепче шпагу, блудослов! Бьются, Тибальт падает замертво.
 
 
Б е н в о л и о. Ромео! Ты бежать немедля должен –
За это тебе «светит» только смерть!
Тибальт убит, увы, тобой и что же –
Побег один тебя спасёт, поверь!

 
Р о м е о. За что, судьба, смеёшься ты над нами?
Быть без Джульетты? – Лучше смерть тогда!
Ведёшь ты нас к разлуке на аркане.
К страданью гонишь нас ты лишь всегда!

 
Б е н в о л и о. Не медли, друг, беги, коль хочешь жить! Входят горожане. Ромео уходит.
1-й г о р о ж а н и н. Меркуцио убит Тибальтом мерзким!
Куда сбежал он, негодяй! Ловить!
Б е н в о л и о. Тибальт сражён – унят убийца дерзкий

 
1-й г о р о ж а н и н. (К Бенволио). Вы арестованы! Не сместа более. Входят князь со свитою, Монтекки, Капулетти с супругами и др.
К н я з ь. Кто начал драку – отвечайте живо!
Б е н в о л и о. Вину, как вы поймёте ясно вскоре,
За всё несёт Тибальт, но он – счастливый:

 
Ведь от расплаты за свои дела
 Ушёл уж в мир иной. Он оскорбил
 Ромео, но того звезда вела:
Он удовлетворенья не просил –

 
Напротив – примирения искал,
Желая дружбы меж двумя родами.
Никто бы лучше, право, не сказал
 О замиреньи – посудите сами:

 
«Т и б а л ь т. Ромео, наконец тебя нашла
 Моя скучающая шпага, мерзкий!
Р о м е о. Тибальт, опомнись – прежние дела
 Забыл все я. Т и б а л ь т. Да я их помню, дерзкий!».

 
Б е н в о л и о. Вот вам акценты – кто на чём стоял:
Тибальт искал войны, Ромео – мира.
Чтоб друга уберечь от шпаги жала –
Клянусь неокровавленной рапирой –

 
Удар Меркуцьо принял на себя,
Тибальта стрелы ненависти, злобы
 От друга ценой жизни отведя.
И повод был к тому, скажу, особый:

 
Ромео Капулетти полюбил –
Джульетту–девочку, с чего бродяга,
Вдруг всю вражду навеки позабыл.
Пытался он разнять их, бедолага,

 
Да только повредил: из-под руки
 Его, которая спасала друга,
Тибальт пронзил Меркуцио. Вот и
 Начало заложил второго круга.

 
Тибальт бежал, но появился вновь,
Ища своей забавы продолженье.
Тут заиграла у Ромео кровь,
И начал тот последнее сраженье.

 
Он мстил за друга бестии, быку,
Поверг его и убежал от кары.
А с‘час вы здесь: в событий злых реку
Вступили. Л е д и К а п у л е т т и. Это ж – сплетник шалый –

 
Бенволио – Монтекки глашатай,
И верить ему – тяжбу загубить.
Ромео же под суд скорей отдайте,
Тибальта ж бедного прошу простить!

 
К н я з ь. Итак, хоть и орудием возмездья
 Ромео в данном случае явился,
Преступник он – немного в этом чести.
Я ж вашими убийствами наелся.

 
Меркуцио – мой родственник – погиб,
А мог бы не встревать в междоусобье
 И жить как откровенный сибарит –
Так нет же – наискал себе надгробье.

 
Ромео сам себя изгнал навеки,
Хоть был ему и дан от Бога шанс
 Смириться до конца. О человеки,
Какой ещё кровавый преферанс

 
Разложите вы. Трупы – ваши карты!
Где разум ваш? Любовь Ромео дали,
Но видно не Марии, а Астарты!
Два трупа! Да уж лучше б танцевали! –

 
Ведь был же бал, и – к чести Капулетти –
И враг себя там чувствовал прекрасно.
Была там и Любовь как междометье,
Но видно плыло тогда слишком страстно

 
Ромео сердце от весны-Джульетты,
И вот она горячка – порча миру.
Прекрасное прославят все поэты,
А дикое? Не ангелы эфира

 
Они – страстями полны оба – вижу,
Боюсь не удержать им дух их счастья.
Как вашу слепоту я ненавижу!
Веронцы, где искать средь вас согласье? Уходят.

 
Сцена вторая.

 
Сад Капулетти. Входит Джульетта.

 
Стремитесь к цели, кони тёмной ночи –
Я вас ищу всем древним существом.
Рождаясь среди сердца многоточий,
Я существую в мире золотом.

 
Он светит среди дня и среди ночи
 И полон сладких боли и тоски.
Он – жизни неземное средоточье,
Коснувшееся этой вот руки.

 
Я жду тебя, о ночь благословенья!
На крыльях своих тёмных принеси
 Ромео как неслыханное пенье,
И радость нашу чудную вкуси!

 
Войди, Ромео, под покровом темни
 И напои собой меня, прошу!
Мне счастье всех миров покорно внемлет –
Вот от чего взволнованно дышу!

 
О Фаэтон, создай нам средства лёта
 Над томною усталою Землёй.
Я стала, знай, возлюбленной пилота.
Свей полог нам, родной ночной покой!

 
Любовь и ночь слепы. Чутьё их верно –
Что может быть нужнее друг для друга.
В страстном огне болезненно-неверном
 Сомкнутся руки друга и подруги.

 
Приди же, темнота волшебной ночи!
Я – твоя истовая Мать и дочь!
Украшу ожерельем многоточий
 Твои и сон, и полог. Робость – прочь!

 
Раскину руки я навстречу ветру,
Впитаю каждый вдох Ромео чудный,
Под видом юноши, поэта света
 Пришедшему в мир страсти горький судный.

 
Ромео, ну несись же Фаэтоном,
Сожги свой разум, следуй же за мной,
Чтоб в зале утешений наших тронном
 Не утихал б тон страсти золотой.

 
Забава эта правит мирозданьем –
И святость, и преступность в ней живут.
Я растворюсь с тобой в огне лобзаний –
Нас люди в своём мире не найдут!

 
Я уведу тебя на небо, скину в пропасть
 И вновь к высоким звёздам позову
 И буду и Распущенность и Кротость,
Тебя и разорву, и исцелю.

 
Всё будет вместе: рай и ад блаженства.
Всё будет рядом: радость и печаль.
Всё будет здесь: и грусть, и совершенство,
И близость уст, и отлетанья даль...

 
Сомкнёшь меня – в объятьях – хрупкий голос
 Девчонки, ставшей счастием сегодня.
Сотри на зёрна этот сладкий колос –
Пусть рай сойдётся с‘ёдня с преисподней.

 
Пусть руки наши заплутают в темни,
Уста найдут уста в чернильной ночи.
Моя душа так ждёт, твоей вся внемлет
 Средь сердца золотистых многоточий...

 
Люблю тебя в безумьи без конца,
Живу твоим волшебным приближеньем.
Украдена судьбой из-под венца
 Тобою ж от тебя. Мы в мире тленья

 
Не будем оставлять шагов своих –
Умчимся в неба твердь – основу счастью.
Нас - встретит Бог – детей шальных двоих
 И подарит нам истину согласья.

 
Ах огненные кони, вы уж здесь:
Ромео принесите – будьте споры.
Ему сегодня суждено расцвесть.
Я – вся его. Средь космоса просторов

 
Люблю и жду, ломаю время вкрошь –
Придите духи натиска объятий!
Моя Любовь, ты звёздами поёшь.
Во мне ты, в нём, везде. Ты – счастья кратер

 
Не потушить который стычек ложью.
Я – твой огонь и твой волшебный сон.
На зов твой отвечаю сердца дрожью.
Я – твой корабль, твои весна и стон,

 
Который поглотит нас оглушённых
 В лавине страсти мощной как орган.
О ночь, скрывай безумия влюблённых!
Скрывай сон поцелуев! Караван

 
Их бесконечен, зыбок и волшебен.
Я – кровь – тебя не стисну – пой, бушуй!
А по святой невинности молебен
 Отслужим. О Диана, не тоскуй!

 
Нас радуга зальёт своим свеченьем –
Сам воздух стал волною наших нег.
Спасибо, о Всевышний, за волненье,
За наш любовный царственный разбег!

 
Любовь, примчись ко мне в одежде ночи
 В подлунном дилижансе страсти гулкой,
Который как пушинку иль росточек
 Несли бы кони через закоулки

 
Вселенной непомерной звёздно-синей
 Сейчас лишь пробудилась жизнь во мне –
Жила я прежде как лягушка в тине,
Но после поцелуев – как во сне –

 
Живу по беззаконнейшим законам.
В разброде кровь и сердце и уста.
Меня там нет, где день стрекочет сонный.
Горит в груди смятения звезда!

 
Она зовёт с Ромео милым слиться,
Без отдыха зовёт любить его.
Как кровь-танцовщица во мне бесится.
Душа-сирена как моя поёт

 
Без удержу древнейшие мотивы,
Высвечивая трепеты желаний.
Ночные и безудержные силы
 Раскованы, ведя сон на закланье.

 
Во мне живёт глубь темноты пронзанья,
О бедный мой Ромео – пленник святый.
Познаешь ты в долинах непрощанья
 Джульетты вал и первый и девятый.

 
Вскипаньем волн волнуюсь я, желая
 Ромео на всю ночь заполучить.
Я утомлю тебя, поскольку знаю,
Что не дадут нам долго вместе быть!

 
Моряк мой милый, ты дыханье шторма
 Познаешь в играх наших огневых.
Услышь, узри его праобраз горний
 В словах горячечных моих родных.

 
Скупила я веронские событья,
Такие выбрав, где бы ты предстал.
Устами делали с тобой открытья!...
Тех поцелуев сорванных звезда

 
Невидана по яркости волшебной –
Жар-птицею горит она во мне!
Всей страстью я неистово-победной
 Боюсь спалить тебя! Но нет: в огне

 
Моём ты лишь сильнее, звонче станешь –
Не отниму я ничего – лишь дам.
Со мной ты колокол вражды расплавишь,
Ромео – мой бушующий вулкан.

 
Тебя я залюблю, о мальчик милый.
Ко мне проворно тайно впрыгнешь ты.
Запродана тебе и тем счастлива:
Твоей быть продолженьем красоты!

 
Мой ангел, мой любимый, как тоскливо
 Минуты тянутся до нашей встречи! Входит кормилица с верёвками.
Ну вот и няня – вестник говорливый!
Что, уж верёвки наготове? Речи

 
Твоей хочу я слышать, моя няня!
Ты что потеряна – ломаешь руки?
К о р м и л и ц а. Что за Верона – мы как на вулкане!
К кому взывать!? Убит! О ада круги!

 
Убит, проколот – к смерти попал в плен!
Д ж у л ь е т т а. Но только не Ромео, няня, да?!
К о р м и л и ц а. Ромео твой сердечный бессердечен!
Д ж у л ь е т т а. Что с ним?! Скажи! Не наноси вреда

 
Душе моей, не мучь меня, прошу!
Покончил он с собой? Боюсь в ответ
 Услышать утвержденье - чуть дышу!
Не надо, не пытай! О жизни бред!:

 
Иль в ад, иль в рай – другого не дано –
Сейчас я попаду с твоим ответом.
К о р м и л и ц а. Какая рана! Сам как полотно!
Вот так: убит – средь дня и среди лета

 
И лужа крови! Горе, горе нам!
Д ж у л ь е т т а. Пусть небеса исчезнут, коль Ромео
 Убит! Я не останусь здесь! Пора
 И мне в иной мир – вот такое дело:

 
Не жить мне! К о р м и л и ц а. Ах Тибальт, прощай Тибальт! –
Зачем же юность косится судьбою!
Д ж у л ь е т т а. Ромео и Тибальт ушли туда!? Показывает на небо.
Ромео и кузен? Какою злою

 
Ты видишься мне, жалкая судьба!
За что такое адское страданье? –
Любимого лишиться! Городьба
 Какая же однако! Всё заранье

 
Рассчитано, чтоб целых доконать!
Зачем теперь ходить, дышать и жить? –
Уж лучше камнем бесполезным стать,
Чем по земле пустой, глухой ходить!

 
К о р м и л и ц а. Уймись! Ромео жив – Тибальт убит
 Твоим героем, потому к изгнанью
 Он осуждён. Д ж у л ь е т т а. Он жив – о Бог, прости! -
Ромео жив! О Света овеванье!

 
Ромео жив, и это уже рай!
Ромео жив – какое счастье, Боже!
Ты дал нам снова Своей жизни край!
За что такая радость, ну за что же?

 
К о р м и л и ц а. Скажу как есть: Ромео обагрил
 Свои прекрасны‘ руки – это ясно.
Д ж у л ь е т т а. Он смог убить? Как душу умалил!
За что такой позор? Всё вдруг погасло:

 
И жизнь, и счастье, и надежды – враз!
И всё – вражда родов. Причём Ромео?
Его втравили в драку – весь тут сказ!
Лишь поясни: так в чём же было дело?

 
К о р м и л и ц а. Тибальт искал Ромео, чтоб убить –
Естественно в условьях поединка –
За то, что тот тебя смог окрутить,
Моя страстинушка, моя тростинка!

 
Однако друг Ромео – как его –
Меркуцио – взял защитил с порога
 Не прямо, знамо, – парня твоего:
Тем его спас, что сам он на дорогу

 
К Тибальту вышел и его задел
 Своими тыры-пыры за живое.
Тибальт его ж коварно одолел:
Нанёс из-под руки Ромео злое

 
П‘раженье: проколол Меркуцио.
Ромео их разнять пытался видно,
И тем, что он меж ними дико путался,
Исход решил для друга незавидный.

 
Тогда при первом ж случае, когда
 Тибальт со своей свитой возвратился,
Твой со всей прыти драку – ах беда –
Воспламенил. С Тибальдом дико бился

 
И победил кузена твоего.
О горе, горе дому – все рыдают.
Послушайся-ка слова моего:
Тоска твоя, ты знаешь, не такая

 
Как у домашних – ты ведь влюблена,
И твой Ромео жив остался – шутка ль.
Утешься тем, что есть. Как ты бледна!
Всё это ну конечно страшно, жутко –

 
Мужчина ведь разбойник – это так!
И, если не его, знай, укокошат,
Так он убьёт. Тибальт хоть был мастак
 В скрещеньи шпаг, но проиграл, хороший.

 
Ромео жив, но смертно кровь пролил –
Ты это поняла, моя голубка!
Д ж у л ь е т т а. Ромео за Меркуцьо пылко мстил,
А значит стоит, право, дружбы кубка.

 
Тибальт хотел Ромео погубить,
Но жив Ромео – он убил Тибальта.
Мой милый жив, и тайно может быть
 Со мной! Тибальта жаль, но вот без скальда –

 
Ромео золотого моего –
Я жить бы не смогла – нам Бог помог –
Сполна я получила жизнь его!!!
Неблагодарность – худший ведь порок!

 
О Господи, прости – не поняла
 Твоих даров высоких и глубоких:
Будь жив Тибальт – не миновать б мне зла –
Ромео б заколол он в дрянной склоке.

 
А он – Ромео, мой Ромео – жив
 Пусть и ценой тяжёлого изгнанья!
О Боже, подскажи мне соль молитв,
Чтоб не мутилось впредь моё сознанье!

 
Тебя благодарю – Ты дал нам жизнь
 В условьях непрерывных потасовок.
Как я темна, коль сразу эта мысль
 Мне с ходу не пришла. Дурных уловок

 
Немало у досужей головы.
Я поняла, Господь, свою ошибку.
Пусть там все плачут, но не я – увы.
Тибальт был миру враг. Любой бы хлипкий

 
От его шпаги слёг. Зла нет теперь.
Честна отныне буду перед Богом:
Открыта в наше счастье счастья дверь
 И свегнут мир вражды! Любви дорога

 
Свободна для Вероны и для нас!
Мы вместе закололи гордеца.
Любовь, одна Любовь поёт сейчас.
Да, лучше не могло ведь быть конца!

 
Из-под руки Меркуцьо заколоть –
Стыжусь такого подлого кузена.
Его переполняла вечно злость.
И с‘час скорбить? Молиться – непременно

 
За исправленье низких гордых душ –
Таких как у Тибальта расписного.
Господь, послал ты очищенья душ –
Вражде – конец без супостата злого.

 
К о р м и л и ц а. Ну поскорби немножко – все ж скорбят.
Д ж у л ь е т т а. Они питают новый вал вражды.
Тибальт – враг всем раз миру был он враг.
Не понесу ему на гроб цветы.

 
Убийца он, и получил сполна:
Судьба его пришила и пришибла,
Чтоб не наделал ещё больше зла.
Он почитал народ – гордец – за быдло,

 
И по нему рыдать и причитать? –
Тут радоваться надо всем нам вместе.
А расплодись он – чтоб была за гадь?
Убийца на убийце. В этом тесте

 
Пришлось бы человечество запечь
 В отчаяньи, о Господи, тебе!
Ты бросил б сразу всю заразу в печь,
Чтоб души не растлились б в злой борьбе.

 
Верёвочную лестницу скорее
 Прирячь, чтоб не было вопросов лишних.
Итак судьба кромсает наше счастье,
Но смять его нельзя. Ах всё девичник

 
Здесь в комнате моей! Хочу его –
Ромео моего – заполучить!
Жена я иль вдова? Его всего
 Хочу как мне положено любить!

 
Его любить без края, без конца!
Потоп устроить – где ж Ромео мой?
Что мне положено после венца?
Мечтания? Кормилица, постой:

 
Доставь его мне, успокой меня!
К о р м и л и ц а. Он прячется в монастыре. Доставлю
 Я к вечеру его – не сетуй зря.
Д ж у л ь е т т а. Венеру и Адониса прославлю –

 
Одна пусть будет ночь, но ночь-весна.
Такого бесподобного напора
 Никто ещё в истории не знал!
Ромео, моя птичка, тень позора

 
С тебя ночною схваткой я сниму –
Ты будешь мною весь наполнен, мною!
Лишь не забудь, кормилица, ему
 Надеть кольцо вот это огневое. Уходят.

 
Сцена третья.

 
Келья патера Лоренцо. Входят патер Лоренцо и Ромео.

 
Л о р е н ц о. Ромео, хватит кукситься! Кончай! –
Тебя с Джульеттой – не с печалью – повенчал.
Р о м е о. Святой отец, что князь? Ответ мне дай.
От тяжести событий я увял.

 
Надежда где? Лишь видится надгробье!
Князь обещал карать смертельно тех,
Кто кровь пролил, убив в междоусобье.
Он возвещал тогда не для потех!

 
Л о р е н ц о. Сбрось грустных мыслей груз – печаль уйдёт –
Князь сжалится над юностью твоей.
Тебя опять фортуна вверх ведёт
 При безысходности б казалось всей.

 
Р о м е о. Но ссылка – та же смерть, когда один!
Л о р е н ц о. Терпеньем запасись – тебя простят.
Р о м е о. Отец святой, мою ты страсть пойми:
Секунда без Джульетты – уже ад!

 
Поэтому не раздражайся зря,
Когда ты беспросветность мою видишь.
Прости неблагодарного меня.
Такая весть – не смерть. Я, вижу, выйдешь

 
Ты из себя, чуть что добавлю я
 На тему расставания с любимой.
Для постороннего я как свинья:
Ему вернули жизнь – он ж мрак голимый.
Л о р е н ц о. Твоё я извиненье принимаю
 И даже, знай, приятно удивлён,
Что не дошёл ты до слепого края
 Неблагодарности – ты ж ведь влюблён,

 
Как вижу, не по нашим пошлым меркам
 И мог бы про меня вообще забыть.
Р о м е о. Но всё ж разлуки предстоящей беркут
 Клюёт мне печень. Как, отец, мне быть?

 
Ведь таракан и тот меня счастливей –
По следу он Джульетты пробежит.
Калека, нищий, заяц боязливый –
Они её увидеть смогут. Злит –

 
Да что я говорю – сражает просто
 Такое положение вещей.
Веронский дождь её коснётся хлёстко,
А мне запрещено! Вероны дщерь

 
Одна в тоске. Какою же отравой,
Судьба нас пропитала, Отче, знай!
Убей меня старинною булавой,
Забрось за полновесной жизни край!

 
Изгнать, когда рука - в её руке
 И расставаться станет пыткой зверской.
В таком я запечён, брат, пироге.
Л о р е н ц о. О не печаль своею речью дерзкой –

 
Я только тебе славу воздавал
 И удивлялся мудрости в сне страсти.
Ты одобренья же не оправдал,
Сидящий у привязанности в пасти!

 
Чего боялся, то произошло:
Ты Богу перестал быть благодарен.
О пресеки же это! Это – зло,
И друг тебе сейчас не я, а Каин.

 
Не становись влюблённым дураком,
Будь выше зноя страсти своей горькой.
Спасибо скажешь за совет потом –
Лишь запасись сейчас терпеньем только.

 
Бесед премудрых сколько провели,
И надо ж: снова в пропасть он сорвался!
Тебе Бог испытанье дал. Не зли
 Судьбу. Я так любил тебя, старался

 
Смирению, покорности учить,
И что? – Ты вызов Богу шлёшь, слепец!
Иль терпишь ты, иль дашь себя убить
 Фортуне разъярённой наконец.

 
Р о м е о. Прости, мой патер, кровь кипит, и стон
 Отчаянья невольно возникает.
Л о р е н ц о. Но есть ведь разум и его закон,
Что нас над клубом страсти поднимает.

 
Ромео шалый, голову включи.
Она поохладит твой темперамент.
Р о м е о. Лоренцо, брат, прошу тебя, молчи –
Любовью болен я, пронзён и ранен.

 
А потому меня угомонить,
Утешить, успокоить очень трудно.
Люблю и всё. Хочу с Джульеттой быть –
Не философствовать тут беспробудно!

 
Проклятье ссылки давит, душит, рвёт
 Мне сердце, а оно Джульеттой полно.
Подрезан мой порыв, прострелен влёт.
Мы – целое, нам быть в разлуке больно! Звенит колокольчик.
 
 
Л о р е н ц о. Пришли – быть может ищут-то тебя.
Встань в эту нищу, я её закрою
 Кто там? К о р м и л и ц а. Отец святой, впусти меня! –
Джульетты няня это. Л о р е н ц о. Я открою. Входит кормилица.
 
 
Входите, няня! К о р м и л и ц а. Здравствуйте, отец!
Скажите лишь одно: герой где наш?
Л о р е н ц о. Он весь в слезах – промок от них вконец.
К о р м и л и ц а. И Джули тоже вся мокрым-мокра:

 
Лежит и плачет: сырость развела.
Р о м е о. Кормилица, добавь ещё про это!
Л о р е н ц о. Враждебная Любви судеб игра
 Заставила (кивает на Ромео) и этого поэта

 
Взять шпагу. Р о м е о. Как хотел я мира, Боже!,
Но чувство друга верх взяло. Гордыня! –
Она в меня вползла тогда, похоже,
И хитро как! Кровь от досады стынет:

 
Личину долга, дружбы приняла.
Но вот он результат: убил Тибальта!
Она меня наверно прокляла!?
К о р м и л и ц а. Да нет же! Всё скорбит, святые Мальты!

 
Р о м е о. Так значит ещё любит – Боже мой,
Хоть моё имя на устах с проклятьем
 Там появляется! Скажи, постой,
Как мне с имён бороться вражьей ратью? Вынимает шпагу.

 
Л о р е н ц о. Однако окончательно свой ум
 Ты променял на порох ослепленья!
Уйми свою звериную тоску!
Коль любишь, где Любви той озаренье?

 
В тебе – вертеп истерик и нытья.
Мужайся – хватит быть юнцом безумным.
Рука в поддержку вот тебе моя.
Ты ж ритмом злым ведом капризным, лунным.

 
Не человек стоит с’час предо мной,
Но зверь алкающий, кровавый, дикий.
Что сотряслось, мечтатель мой, с тобой?
Ты стал убийцей. Выдворен. Улики

 
Все говорят: достоин смерти он!
Как так? Пора бы покаянье всем
 Услышать от тебя, а тут мильон
 Проклятий, неприятий и проблем!

 
Ты – хроистианин или дикий зверь?
Где, в чём твоё смиренье видеть можно?
Какая там тебе к небесью дверь!
Виновен ты, но что-то очень сложно

 
Крупицу хоть от жажды очищенья
 В тебе, герой площадный отыскать –
Лишь страсть слепая бродит – не прозренье:
Как можно тут же счастье загребать,

 
Когда убил? Ведь ссылка – не каприз
 Могущественности безмерной князя.
Смирись с судьбой! Увидеть торопись
 Любимую, тащи себя из грязи,

 
В которую невольно ты попал.
Утешь Джульетту, успокой любовно.
Себе ты счастье только возалкал,
Свою ты тешил честь и жил условно.

 
Был куклой гуттаперчевой живой,
Игрушкой для полышащих страстей.
Убить, когда был награждён! Постой!
И хочешь нежных дальше ты затей

 
Без меры в снах безумных отхватить?
Тебе и так дана ночь счастья ныне.
Ты должен грех убийства замолить,
А то подай всё сразу – кровь аж стынет

 
От логики звериничной твоей!
Потом ты имена пытался свергнуть,
Но имена священны, верь:
Историей предсозданы. Ад серный

 
Клубится для тебя и жаром веет.
Ответственен теперь ты за Джульетту,
За мир двух кланов. Ты же что содеял?
И ещё стонешь – злая то примета.

 
В пылу сраженья ты остался жив
 И можешь заслужить прощенье князя,
Смиренником покаянным пребыв –
Ты ж бред несёшь в своём дурном экстазе.

 
Истерика мужчине не к лицу.
Иди, утешь Джульетту этой ночью,
Но возвратись к духовному отцу
 До стражного обхода, или в клочья

 
Тебя вояки наши разнесут
 За непокорность княжьему указу.
Тогда мои молитвы не спасут,
И суд наступит за все беды сразу.

 
Ты в Мантуе укроешься разумно
 И переждёшь. Тем временем решим
 Мы всё по-мирному: спокойно, чинно, умно
 И брак ваш обнародуем. Спеши

 
К своей любимой. Знай: соединю
 Я вас на радость вам и всему граду,
Чем тень вражды навеки отгоню,
Создав доброжелательства рассаду

 
И перелом к счастливым дням людским.
(К кормилице). Кормилица, поведайте хозяйке,
Что дух в день слёз, отчаяньем гоним,
Стремит всё тело к долгой сонной спайке

 
От состоянья траура отвесть.
Пусть раньше лягут, чтоб любовный пир
 Продлился дольше ваш. Он будет весть
 Возможностей установить здесь мир...

 
К о р м и л и ц а. Хотелось бы и дальше слушать вас,
Святой отец! Какая в вас учёность!
Но, выполняя быстро ваш наказ,
Иду к поникшему в печали дому.

 
Р о м е о. Скажите Джулии, чтобы ждала
 И каюсь что в содеянном. К о р м и л и ц а. Кольцо
 Она вам это вот передала,
Забыв отдать ещё перед венцом. Уходит.

 
Р о м е о. О Господи! Ты дал мне снова жизнь –
Джульетта ждёт меня и любит, Боже!
Л о р е н ц о. О наконец порядочная мысль
 В главе твоей вдруг завелась, похоже.

 
Благословенной ночи! Ранью – знаешь –
Верону нужно с твёрдостью оставить.
Ты тут лишь своей смерти накликаешь,
Тогда надгробья смогут лишь «приправить»,

 
Твою судьбу и – знай – судьбу Джульетты.
Учти всё это. Если запоздаешь,
То утром уходи переодетым.
Жди в Мантуе известий. Где – ты знаешь.

 
Слуга твой будет их передавать.
Надейся, верь, горячку не пори.
Как действовать тебе – верь: дам я знать.
Счастливо, мой герой! Бодрей смотри!

 
Р о м е о. Как мечутся и сердце, и душа.
Как благодарен я тебе, отец!
Как гонят ноги к ней! Спешат, спешат!
Прощай, любви безумных двух истец,

 
Хранитель наш, Лоренцо пресвятой!
Л о р е н ц о. Прибереги для ночи красноречье.
Ты сам не свой. Беги, беги – не стой.
Джульетте посвяти хмельные речи. Расходятся.

 

 
Сцена четвёртая.

 
Комната в доме Капулетти. Входят супруги Капулетти и Парис.

 
К а п у л е т т и. Прошу прощенья, граф: у нас с‘час траур.
Был разговор с Джульеттой перед балом.
Она не отказалась. Всё на славу
 Уляжется, я думаю. Хоть стала

 
Она совсем другая после танцев,
Всё ж будем думать, что взрослеет дочка.
Она сказала прямо без жеманства:
«Должна я пробу с графом сделать». Точка.

 
У нас утрата, дорогой Парис.
Сражён Тибальт, племянничек жены.
Скорбим все, плачем. Это не каприз,
И не готовы с‘час к ответу мы.

 
Джульетта заперлась и слёзы льёт.
Спуститься вниз – превыше её сил.
П а р и с. Скорблю я с вами. Сердце – вот моё. Прикладывает руку к сердцу.
Джульетте – мой поклон. Свет вновь прийдёт

 
В ваш дом – ручаюсь я, и, может быть...
К а п у л е т т и. Сыграем свадьбу мы и ободримся.
Джульетта вас готова полюбить,
И мы вам все содействовать стремимся.

 
Жена, сегодня перед сном скажи
 Желанье наше общее Джульетте.
Как это ей полезно для души:
Отвлечься от скорбей. Ведь есть на свете

 
Другие вещи. Радость в них живёт.
Парис, через два дня, в четверг – согласны? –
Вас повенчаем. П а р и с. Как душа поёт!
Стремиться буду ход событий страстно

 
Для дома вашего вновь осветлить.
Со сроком я согласен – приготовлюсь
 К венчанию в четверг. Ему бы быть
 Пораньше, но смутить здесь скорбь боюсь.

 
Прощайте! Не смущаю боле‘ Вас.
К а п у л е т т и. Спокойной ночи, граф, и счастья вам.
Что ж – свадьба боль смягчит. Не на показ
 Лишь сделаем её. В дни скорби нам

 
Не стоит приглашать весь город враз.
Два-три свидетеля – достаточно.
Мы приготовим всё, какой тут сказ,
Веселия для вас будет порядочно. Расходятся.

 
Сцена пятая.

 
Комната Джульетты. Дульетта и Ромео.

 
Д ж у л ь е т т а. Твой взгляд часы целует – не меня.
Я разобью их! Р о м е о. Стоит ль ревновать.
К слепому механизму, лань моя!,
Любовь моя! Измята как кровать –

 
Что делали мы в ней? Д ж у л ь е т т а. А ты не помнишь?
С ума сходили, бредили в Любви.
Утонешь, ах Ромео, ты утонешь
 Во мне, волшебник мой! В лучах зари

 
Вот этой мы прощаемся. Как жалко!
Целуй, целуй меня! Ещё! Ещё!
С тобой мне целой жизни будет мало.
Душа с тобой лишь в счастии поёт,

 
И нет, нет ничего, чтоб заменило
 Вот эти руки, губы и глаза.
Меня штормами страсти всю залило
 И в голове доныне голоса

 
Твоих движений и твоих порывов.
О шторм мой верный, снова разразись!
Ромео, милый, жизнь моя застыла
 И урагана ждёт – проснись, проснись –

 
Последний раз тепло твоих я уст
 Впитаю и напьюсь тебя, любимый!
А дальше – мрак разлуки! Станет пуст
 Причал. Проникнут осени картины

 
В глаза и речи. Руки упадут
 От одиночества. Печали слёзы
 Нас порознь стремительно найдут –
Навеют ожиданья негу, грёзы.

 
Я верю: ужас череды убийств
 Нас не коснётся – Бог избрал нас жить.
Я верю – средь судьбы витийств
 Найдём тропу совместную. Любить,

 
Любить тебя я не устану, нет!
Придам сноп сил и их же заберу
 И снова дам энергии браслет –
Так без конца, пока я не умру!

 
Р о м е о. Ты не умрёшь – я жизнь отдам свою,
Чтоб ты жила вдвойне. Д ж у л ь е т т а. Глупышка, милый,
Зачем мне жизнь – хотя бы и в раю,
Коль там тебя не будет? Несчастливой

 
Бродить я буду среди райских кущ.
«Ромео нет! Ромео, где ты, страстный?».
Что мне от зелени блаженных пущ –
Ромео ведь исчез, мой муж прекрасный!

 
Р о м е о. Тогда я с’чаc не сдвинусь! Д ж у л ь е т т а. Да! Люби!
Меня люби ещё! Всё разрешаю.
Средь расставанья выжженной степи
 Я – твой родник. Быть выпитой желаю!

 
Бери меня, бери – я так хочу.
Войдёшь ты в море – никогда не выйдешь.
Я плачу от желанья, я звучу,
А ты ведь – мой лютнист. Прибой мой слышишь?!

 
Растрёпана, размётана, в крови,
Лоренцо достодолжно освящённой,
Любила я безумно до зари,
И вот расплата Джулии влюблённой:

 
Ты уезжаешь вдаль. Твой путь – оскал
 Пустыни раскалённой и смертельной!
Как ты мне близок, о Ромео, стал!
Что улыбаешься, герой, растерянно?

 
Сейчас покинут нас объятья враз –
Иди ко мне! Иди в меня, любимый!
Перед разлукой сотвори экстаз!
Ты не умрёшь, моей душой хранимый,

 
И значит буду жить надеждой я.
Мы встретимся – сомкнёмся в сне волшебном.
Вражда уйдёт, и грудь вздохнёт моя:
Ромео оправдали! И в победном

 
Избытке радости я встречи флаг
 Стремительно над домом подниму!
Победа – знай Ромео: свергнут враг!
Как хорошо: убили мы войну!

 
Ты вспомни бал, нескромность поцелуев –
Их огнь сжёг уже тогда раздор,
И вот уж под венцом они ликуют –
Какой похитит это счастье вор?

 
Как быстро всё сложилось – даже жутко –
Как видно ангелы наш путь хранят...
Ещё бы нам сейчас хоть полусутки...
Ах что! Беги – уж небеса горят!

 
Р о м е о. Джульетта – сладкий дар, весенний сон
 Сплетенья рук, безумства поцелуев –
Всё это ты, мой свет, мой сад, мой стон!
Джульетте – дщери Бога – аллилуйя!

 
Ты небеса Его открыла мне
 И замысел Его и Его нежность.
Незря тебя искал я как во сне,
Джульетта, моя радость, неизбежность!

 
Как наградила, Джули, ты меня –
Да разве так на свете-то бывает?
Ты – средоточье Богова огня
 И храм его среди небес и рая!

 
Д ж у л ь е т т а. Нет – ты, Ромео, Господа огонь,
Нет – ты Его Любови свет бескрайний!
Бери меня, мой гулкий вольный конь!
Летим, летим же над Вероной ранней!

 
Ты – Фаэтон. Так правь. Но не слети!
Небесная упряжка полетела!
Ромео, горы, море – посмотри.
Ах, вся Земля от счастия запела!

 
Как хорошо: целуют облака
 И обдувают ветры жар истомы.
Смотри: видны прошедшие века
 И Бога вездесущие законы.

 
Он дал нам праздник взлёта пред тоской
 Разлуки, но зачем разлука, знаешь?
Чтобы не мертвенный в нас жил покой,
А ожиданье встречи новой рая.

 
Поэтому на норн ты не гневись –
Они ткут не для зла – во благо людям.
Ну а теперь, Ромео, торопись,
А наш счастливый сон мы не забудем!

 
Р о м е о. Иду, Джульетта, утешенье помня.
До встречи нашей, девочка моя!
Застряли в горле сетований комья.
Уходит твой изласканный моряк.

 
Д ж у л ь е т т а. Лети, лети, мой конь – пусть лёгким будет
 Твой путь до Мантуи. Там жди вестей.
Будь осторожен: враг тебе подсунет
 Скорее всего яду. То не пей,

Что оставалось без присмотра. Пищу
 У безобидных женщин покупай.
Вот тебе крестик. Он сомнений тыщу
 Развеет. Плащ-крылатку надевай.

 
Р о м е о. Целую грудь, твои глаза и руки,
Отчаянное счастие моё!
Коль любим мы, не будет полной муки:
В разлуке сердце с сердцем ведь живёт,

 
Не зная расстояний и про время.
Я бодр и свеж от наших всех забав.
Пиши мне тайно, и разлуки бремя
 Не будет как булыжник среди трав:

 
Давить, придавливать, лишать всего –
Трава бы вся пожухла под таким.
Д ж у л ь е т т а. Мой милый, ах лети же! Нелегко!
Лишь знай: Джульеттой ты своей любим.

 
Ах нет: ещё на полчаса останься.
Рассвета нет! Кто песни распевает?
Конечно соловей такой-то ранью –
Не жаворонок вовсе в далях тает.

 
Да-да: то – соловей, ночной певец –
На дереве граната он всегда
 Разводит свои песни. Р о м е о. Ах конец
 Любовным радостям! Прощай мечта –

 
Ведь это жаворонок пел, родная.
Он предвещает утро и рассвет.
Заря свою работу туго знает:
Румянить облака. Зачем Бог свет

 
Создал, Джульетта? Мы согласны ночь
 Всегда иметь с тобой! Д ж у л ь е т т а. Да, да, любимый!
Иди ж от нас, рассвет, подальше прочь –
Ты наш разлучник, враг невыносимый!

 
Р о м е о. Как жаль: сгорела ночь. Тепло твоё
 Уйдёт. Останется разлука только.
Печаль меня в свой тёмный храм запрёт.
Джульетта-радость, как теперь мне больно!

 
Д ж у л ь е т т а. То вовсе не заря – целуй меня,
Сомни свою Джульетту напоследок!
Ромео, милый, нету для нас дня
 Среди Любви горячечного бреда!

 
С‘час свет почудится, но ты не верь –
Я – твоя ночь. Идём с тобой на взлёт!
Потом переодетым выйдешь. Мерь
 Всё метром поцелуя. Не поёт

 
Там дерзкий жав‘ронок. В последний раз
 Проонзи меня собой, Ромео милый!
Я – твоя радость, нежность и экстаз.
Возьми меня, разбойник чудный, силой!

 
Возьми как проститутку бы матрос
 Разделал под орех. Моряк голодный!
Где бархат будет, сделай мне засос –
Никто и не увидит. Превосходно!

 
Зато увижу я, и ночь всплывёт
 Перед глазами эта как картина.
Я жду тебя, Ромео – огнь и мёд –
Для счастия в мечтания долинах...

 
Я жду тебя, любимый! Можешь тайно,
Переодевшись в нищего, вернуться.
Мне мало этой ночи! Не случайно
 Пропел противный жав‘ронок. Пасутся

 
Ещё на небе звёзды, будто тёлки...
Люби меня, Ромео ненаглядный!
Р о м е о. Тогда уж лучше смерть, эх палки-ёлки,
Чем плен разлуки злой, глухой, надсадный.

 
Я жав‘ронка не слышал – то во мне
 Злодей какой-то щебеты развёл.
Джульетта-море, я в твоей волне
 Любви агоний дивный рай нашёл!

 
Д ж у л ь е т т а. Ты всё бери моё – безмерна я –
Утешься напоследок сном волшебным!
Целуй меня, мой ветр! Войди в меня!
Пусть время не идёт! Сгори, враждебное!

 
Сомни меня – ведь я – раба твоя!
Джульетту натиском ты изуми!
Ты можешь истрепать как ветр, меня!
Пройми меня, чтоб помнилось, пройми!

 
Вот он опять, разлучник, ноты пилит.
Как жаль, что невозможно обмануть
 Ни уши, ни глаза. Дерёт, насильник
 Своё же горло. Кажет верный путь

 
К разлуке, жаворонок беспардонный.
Кричи себе – хоть надорвись! Как жаль,
Что существует этот вид картонный.
Иди, любимый мой, учи букварь

 
Безумья одиночества. Беги! –
Не то убьют за то, что наше счастье
 Ты отхватил-таки. Р о м е о. Стопы легки
 Бежать к Джульетте, но в них нет согласья,

 
Когда пора покинуть наше царство.
За что такое горе? Ведь должны
 Супруги вместе быть! Судьбы коварство!
Преступник я, и мы осуждены

 
На муку одиночества, когда
 Оно – как молот крошит кладку древних –
Так наши души крошит без конца,
Вдаль относя. О рок, ты – мой соперник!

 
К о р м и л и ц а. Джульетта! Д ж у л ь е т т а. Что, кормилица моя?
К о р м и л и ц а. Уж матушка с постели поднялась!
Д ж у л ь е т т а. Спасибо, няня! Знаем, что нельзя
 До этих пор нам миловаться. Масть

 
Свою судьба уже ракрыла! Милый
 Ромео мой, беги, бесценный клад!
Разлуки пилят уж чумные пилы
 Нас пополам! О бесконечный ад –

 
Такое ощущать – ведь по живому!
Р о м е о. Прощальный поцелуй, и – в путь. Как жаль! –
Ещё не унялась всех ласк истома,
И вот: иди учи разлук букварь

 
Д ж у л ь е т т а. Ромео, вести шли почаще мне.
Здесь я неблагодарной прослыву,
Сгорая в одиночества огне.
Минуты на куски я разорву:

 
Их столько накрошу – не напасёшься
 Ты писем, мой Ромео дорогой!
Р о м е о. Как птичка с‘час уже ты в клетке бьёшься
 Д ж у л ь е т т а. Ромео, бесконечно милый мой!

 
Р о м е о. Мы будем вспоминать потом разлуку.
Д ж у л ь е т т а. Ах если бы! – виденья душу мучат:
Мне кажется, что ты – в гробу - о мука
 Лежишь и трупно бледен... Смерти тучи...

 
Р о м е о. Как странно, но такое же виденье
 Увидел я сейчас, любовь моя,
Но только лишь к тебе по отношенью.
Крадётся смерть за нами, тварь, змея...

 
Д ж у л ь е т т а. Мы можем изменить предначертанье
 Коварной и бессовестной судьбы.
Другое нужно дать уму заданье:
Жизнь нашу представлять, но не гробы.

 
Р о м е о. Прощай, любимая. Прости за муку,
Которая врывается к тебе. Уходит.
Д ж у л ь е т т а. Судьба-фортуна, подфарти мне в руку:
Дай счастья путь в событий городьбе!

 
Умерь разлуку, дай слиянье, рок!,
Но не смертельное, что шлют виденья –
А животворное. Смертей порог
 Безвременных не переступим. Тленья

 
Цветка Любви ты не дождёшься, рубщик!
Л е д и К а п у л е т т и. Проснулась, девочка. Шаги твои
 Как будто я услышала на миг.
Д ж у л ь е т т а. Да, я не сплю. Л е д и К а п у л е т т и. Глаза в слезах твои –

 
Ты о Тибальте слёзы льёшь ещё?
Его не возвратить из мира мёртвых.
Кто долго слишком эту воду льёт,
Тот без ума, как вон тот дуб упёртый.

 
Всё в меру – знай, о девочка моя -
Ведь можно и свихнуться ненароком.
Д ж у л ь е т т а. Он был и вот ушёл – поплачет всяк...
Л е д и К а п у л е т т и. ...По молодцу-кузену. Рок наскоком

 
Его унёс за тридевять земель...
Но слёзы льёшь ты о Ромео дерзком!
Д ж у л ь е т т а. (В сторону). Вот это – в точку. (К матери). Верь ты иль не верь
 Но ты права.
Л е д и К а п у л е т т и. Тебе обидно, мерзко:

 
Убийца жив, а твой кузен – в гробнице.
Ромео мы отравим – будь спокойна.
Д ж у л ь е т т а. (В сторону). Такое ведь во веки не приснится!
О Боже, твоей казни я достойна –

 
В таком гнезде жить адском! Здесь – враги.
Им честный бой – убийство, а вот тихо –
Такое можно: яд, из-под руки
 Убить – все средства хороши. О лихо!

 
Ещё никто так ясно не сказал,
Кто есть на самом деле Капулетти.
Ещё не кто так сердца не терзал
 Как моя мать! Вот это, право, леди!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Ах успокойся, доченька, убьём
 Мы этого преподлого Монтекки.
Мы в Мантую отмстителя пошлём,
Чтоб свин закрыл глаза свои навеки.

 
Составь нам смесь на свой, дочурка, лад –
Всю гамму мук ему там сочини,
А мы то уж найдём как сбросить в ад
 Его, подонка, чёрт его возьми!

 
Д ж у л ь е т т а. (В сторону). Где я живу?, в гадючнике каком? -
В тринадцать лет учить меня убийству!
Неведом им божественный закон,
И я причастна к этому бестийству?!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Ну успокойся, девочка моя –
Тебе есть неземное утешенье:
Парис вступить с тобою хочет в брак –
Вот где тебе даст бог отдохновенье!

 
Д ж у л ь е т т а. (В сторону). Ваш бог – не мой, и это – хорошо:
В объятьях я Ромео быть хочу.
Хочу оставить вас. К нему душой
 Стремлюсь. О что же я в ответ молчу!

 
(К матери). Не нужен мне Парис – он хуже яда.
Его я не хочу и не люблю.
Какая же мне будет в том отрада,
Что с нелюбимым жизнь я загублю?

 
Из одного несчастья, да в другое.
Л е д и К а п у л е т т и. Тогда с отцом о том поговори –
Он на тебя тебе ж глаза откроет.
С ним круче будет разговор – смотри! Входят Капулетти и кормилица.

 
К а п у л е т т и. После заката следует роса.
После Тибальта смерти – сущий ливень
 Джульетта источает. Ах глаза
 Твои, дочка, сейчас даже красивы.

 
Как трудно им работать – столько вод
 Произвести ведь нужно – шутка ль это.
Тут скоро не пройти уже нам вброд,
Коль будут литься ливни до рассвета.

 
Сказала ль ты, жена моя, про честь,
Которую Парис нам оказал?
Л е д и К а п у л е т т и. Сказала, только вот Джульетте весть,
Знать горла поперёк с чего-то стала.

 
К а п у л е т т и. Не понял, что: она топорщится? –
Или кокетка или просто дура.
Какая супротивная-то рожица –
Ты что же нас с решением обула?

 
Неужто не понятно, что соплей
 Твоих мы спрашивать здесь не желаем.
Какой мне не известный лиходей
 Твоим решением сейчас играет?

 
Д ж у л ь е т т а. Должна быть благодарна я судьбе,
Но мне не по душе Парис – понятно!?
Напрасно вы стараетесь, отец,
Или насилье надо мной приятно?

 
К а п у л е т т и. Ты встретилась с веленьем высших сил –
Тут прихоти моей ни капли нету.
Нас бог Парису «да» сказать просил.
Его род – честь для нас. Верти монету

 
Хоть так, хоть эдак – выйдешь за него,
И породнимся с ними. Слушай дочка:
Здесь нет ни капли нрава моего,
Но глас судьбы. Венчаться будешь! Точка!

 
В четверг произойдёт венчанье это.
Коль по добру не согласишься, то
 Притащим за волосья иль со света
 Тебя сживём, коль ты застопоришься.

 
Л е д и К а п у л е т т и. Полегче-ка ты с дочкой говори –
У ней ещё ума-то ведь не много.
Д ж у л ь е т т а. Отец, меня, пожалуйста, прости!
Л е д и К а п у л е т т и. Ох не суди дитя своё так строго.

 
Цветочек хрупкий наш готов расцвесть,
А ты его, ах, прямо на глазах,
Уж топчешь! К а п у л е т т и. По словам ей здесь и честь.
К о р м и л и ц а. Она опять, бедняжечка, в слезах!

 
К а п у л е т т и. Ах вот – кормилица здесь правит бал!
Л е д и К а п у л е т т и. Она права и хочет заступиться
 За девочку. Что дочь тебе, нахал!
Как смеешь ты при ней, дурак, беситься!

 
Мы надышаться на неё не можем,
А он же, когда случай деликатный,
Раскочегарился. Как дам по роже!
Она ведь – личность, самодур отвратный!

 
Кого ты хочешь в жёны-то отдать?
Она ведь – не твоя марионетка –
Так перед свадьбой доченьку топтать.
Ты – сумасшедший! К а п у л е т т и. Дура и наседка –

 
Здесь случай небывалый: молод, граф.
Л е д и К а п у л е т т и. Душа Джульетты для меня дороже!
К а п у л е т т и. Я говорю вам всё не для забав!
Л е д и К а п у л е т т и. Да, на тебя упёртого, похоже.

 
Ты и вражду с Монтекки-то развёл
 Для утвержденья своего величья,
А сам лишь – самодур, дурак, козёл!
К а п у л е т т и. О леди, говорите поприличней!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Она ведь – твоя дочь. Будь ласков с ней.
Ей свадьба, что несвадьба – всё равно.
Иди, дидятко лучше пожалей!
Она – зарёвана. Ах ты - ... дерьмо!

 
Свои указы слугам раздавай,
А девочка – цветок. Ножом в него!
Нет, душеньку её не убивай
 Во имя Господа и царствия Его!

 
С тобою я сама ожесточилась –
Задумала Ромео отравить.
А всё – ведь ты! А вдруг она влюбилась,
Мой ангелочек? Нам нельзя так жить!

 
Представь: в того же самого Ромео.
Д ж у л ь е т т а. (В сторону). Вот это – да, вот это разворот –
Как будто сердце у неё прозрело.
А вдруг помирятся дома, о Бог?

 
К а п у л е т т и. Чего несёшь ты – даром, что жена.
Горды мы нашим положеньем в свете,
И цель моя – возможности до дна
 Использовать для рода Капулетти!

 
С твоей бы-то бараньей головой
 Мы побирались бы уже давно.
Джульетту ты на свадьбу-то настрой:
В четверг и точка, и мне всё равно

 
По-доброму, по-злому ли её
 Ты будешь приготавливать к венцу.
Упрётся если, пусть тогда идёт
 Куда глаза глядят, но не к отцу!

 
Д ж у л ь е т т а. Не рань ты сердца мне, родитель мой –
Я верю, что ты вовсе не жесток.
Я чую, что ты – ах – совсем не злой.
Я – твоя дочь и твой родной росток!

 
К а п у л е т т и. Да удавись ты хоть, коль не пойдёшь
 С Парисом под венец – мне всё равно!
Д ж у л ь е т т а. Джульетту ты живою не найдёшь
 Уж вскорости, коль так. Любить дано

 
Иль не дано – не кукла я тебе!
Мне не по сердцу твой жестокий нрав!
Л е д и К а п у л е т т и. Откуда вся вражда? Всю жизнь борьбе
 За что ты посвятил? Что ты лишь прав!

 
Д ж у л ь е т т а. Меня ты растоптал в один момент –
Разочарована душа в тебе:
Поникла как искомканная лента.
Убил мою Любовь в момент к себе!

 
Коль знал бы ты, что только лишь она
 И составляет всё богатство жизни!
Любовь нас вырывает изо сна
 Безумья чванства. В ней – мои лишь мысли.

 
Л е д и К а п у л е т т и. Ты – дик безбожен, тёмный феодал!
Любовь в тебе когда-нибудь жила ль?
Богатство Бог своё нам передал –
В Любви оно. Д ж у л ь е т т а. Клинка приму я сталь,

Коль будешь меня комкать! Л е д и К а п у л е т т и. Самодур!
Иди молись, коль Бога ещё помнишь
 И не ищи забитых тобой дур.
Их нет и знай: меня ты – зверь – не сломишь!

 
Сказать ещё ребёнку: «Удавись!».
Да хоть кому сказать такое – подлость.
Всё – с нашим уважением простись.
Иди и дальше тешь свиную гордость!

 
Раздулся как пузырь – уважь его.
А кто ты есть? – лишь ненависти мусор.
Понахватал добра, да не того,
А сердце потерял: там (показывает на сердце) – тьма и пусто.

 
К а п у л е т т и. И дальше проповедуйте, но слов
 Своих на ветер – знайте – не бросаю! Уходит.
Л е д и К а п у л е т т и. Ох зверь, он мою доченьку готов
 Убить! С кем я жила, беда какая! Уходит.

 
Д ж у л ь е т т а. Ах нянюшка, в какой я переплёт
 Однако же попала незавидный!
К о р м и л и ц а. Иди к отцу Лоренцо: он найдёт
 И здесь какой-то выход – это видно. Уходят.

 
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЁРТОЕ

 
Сцена первая.

 
Келья патера Лоренцо. Входят патер
 Лоренцо и Парис. Далее появляется Джульетта.

 
Л о р е н ц о. Срок короток уж слишком, граф Парис,
Коли в четверг решили вы венчаться.
П а р и с. То будущего тестя есть каприз,
И я готов скорее обручаться.

 
Л о р е н ц о. Невестино желанье каково?
П а р и с. Она совсем юна, чтобы желать.
Погиб Тибальт, и ей ни до чего.
Одно у ней желанье: лишь рыдать.

 
Отец же хочет свадьбой и отвлечь
 Её от сломанного горем состоянья,
Чтоб душу девочки ещё сберечь –
Не помрачилось бы её сознанье.

 
Л о р е н ц о. Не вижу логики: чреда событий
 Как раз сильнее может повредить
 Ум девочки. Поменьше брачной прыти
 Я бы хотел от вас, прошу простить. Входит Джульетта.

 
П а р и с (в сторону). Ах Боже, какой чистый ветерок –
Что может быть ещё нежней, полётней!
Д ж у л ь е т т а (в сторону). Опять Парис преследует как рок.
Такое ощущенье, что уж сотни

 
Парисов по углам и площадям
 Стоят и мою душу вынимают.
Они с папулей лезут по костям
 И ничего в Любви не понимают.

 
Слепые механизмы. Разве так
 Любовь живёт. Она свободы жаждет.
Надутый граф желает вступить в брак.
Да ты любил ли хоть кого однажды?

 
Прочёл ли ты ну в чьих-нибудь глазах
 Признание, восторг и преклоненье?
Летает в поле летнем стрекоза,
И что? Её – в сачок. Что за желанье?

 
А вы спросили: хочет стрекоза,
Чтоб вы ей крылья клешнями сломали?
Что вам моя невольничья слеза –
Забрала бы свои хоть приподняли.

 
Слепые бы и то в миг догадались:
Противится душа моя Парису!
А эти давят – пытки лишь остались.
Со света сводят. Словно по карнизу

 
Иду, и подо мною пропасть будто.
А эти рады подсобить упасть –
Тупицы духа! Будто очень трудно
 В глазах ответ прочесть и в миг отпасть.

 
П а р и с. Джульетта, здравствуйте! Д ж у л ь е т т а. Сказать не в срок.
П а р и с. К чему вы колетесь так больно, детка?
Д ж у л ь е т т а. Вам эту б детку запихать в мешок
 И утопить в нём тихо малолетку.

 
Я не люблю вас, вы же против воли
 Всё подступаете. Зачем насилье? –
Ведь это стоит мне душевной боли.
Зачем вниманья Вашего обилье?

 
Прекрасны Вы, Парис, но сердце – птица –
Его приказом грозным не скуёшь.
Я не могу в Вас попросту влюбиться.
(В сторону). Другого, сердце, ты с восторгом ждёшь!

 
Л о р е н ц о. Простите, граф, духовный ритуал
 Я должен совершать только с Джульеттой.
П а р и с. Конечно же иду. Навязчив стал.
Молитва перед свадьбой – то примета

 
Скрепленья двух неведомых сердец. Уходит.
Д ж у л ь е т т а. Закрой, отец Лоренцо, двери крепко.
Как тяжело сдавило наконец:
В тисках судьбы душа – как будто щепка!

 
Л о р е н ц о. Я знаю всё, Джульетта: в переплёт
 Попала ты. В четверг венчанье снова.
Д ж у л ь е т т а. Парис меня распял и в ад увлёк:
Не видно неба надо мною крова.

 
Ты хоть поймёшь, коль руки наложу
 Я на себя – иду чрез пыток тыщу.
О патер! Помоги, тебя прошу:
Не дай мученьям новым злую пищу.

 
Коль не найдёшь ты выход – заколюсь.
Л о р е н ц о. Не надо слёз, Джульетта! Пощади!
Спасти тебя конечно ж я возьмусь.
Вот это средство, девочка, возьми.

 
Тут есть заметный риск, но слушай, Джули:
Давай отцу согласье без труда,
А завтра в среду, когда б все заснули,
Ты выпить бы могла вот это. Показывает бутылёк. Мгла

 
Тебя скуёт на сорок два часа.
Замрёт вся жизнь в тебе на этот срок:
Закроются прекрасные глаза,
И кровь уймёт свой прежний гулкий ток,

 
Не будет ни дыханья, ни тепла –
Всё тело обоймёт смертельный холод.
И вот Парис приходит, чтоб дела
 Свои последние уладить. Город

 
Весь в ожиданьи свадьбы – ты ж «мертва».
Ах, горе Капулетти беспросветно!
Приходит в дом ваш траура пора
 Уже вторая. Жаль ваш род мне бедный!

 
Начнётся чувств сильнейшая игра.
Исчезнут свары. Смерть всех устрашит.
Подуют вдруг сердечные ветра.
Монтекки в дом ваш с миром поспешит

 
Через притихший град. Вражда былая
 Вдруг перейдёт в событий осмысленье.
Весть полыхнёт от края и до края.
Возникнет к Богу сильное стремленье.

 
Тебя в гробу сопроводят к гробнице,
Где предки Капулетти и Тибальт.
Без крышки понесут гроб. Ты ж как птица
 Подстреленная. Серая как сталь

 
Смотреться будешь. Вызову Ромео
 Уже сейчас, чтоб был со мной во склепе
 До пробужденья. В курсе будет дела
 Заранье он, что важно. На рассвете ж

 
Вас в городе уже быть не должно.
Решай немедля. С‘час письмо Ромео
 Я должен написать. Он ждёт без снов
 Известий как решится ваше дело.

 
Монах помчит письмо во весь опор,
Чтоб слухи о тебе опередить.
Решайся, Джули. Д ж у л ь е т т а. Этот договор
 Я принимаю, чтоб с Ромео быть!

 
Оповещай Ромео, патер, срочно,
А я пойду сыграю сцену мира:
Скажу, что решено с Парисом точно.
Отец оценит перемены диво,

 
Зачтёт тебе и гимны воспоёт
 Тебе, что и положено по праву.
Пускай сознание во мне замрёт,
Чтоб пробудиться Господу во славу,

 
Который жаждет искренней Любви,
И в этом мы с Ромео близки Богу.
Твой план включён. Я ухожу. С зари
 Вечерней я приму всё зелье строго. Уходят
 
 
Сцена вторая.

 
Зал в доме Капулетти.
Входят супруги Капулетти, кормилица и два служителя.

 
К а п у л е т т и. (1-му служителю). Вот тебе список гостевой. Займись!
1-й служитель уходит. (2-му служителю). А ты достань мне двадцать поваров,
Да лучших. 2 - й с л у ж и т е л ь. Тех, что пальцы славно лижут.
К а п у л е т т и. Зачем? 2 - й с л у ж и т е л ь. Преданье есть. Оно старо.

 
Проверить: пальцы лижет – значит гож.
К а п у л е т т и. Ступай, ищи! 2-й служитель уходит. Хлопот-то нынче много!
Появляется Джульетта. Ах Джулия! Отцу всадила нож.
К о р м и л и ц а. К Лоренцо уж была её дорога.

 
К а п у л е т т и. Что ж: хорошо: всегда утешит патер,
И заодно на добрый путь наставит.
А то – те-на – с тех пор киплю как кратер.
К о р м и л и ц а. Помог ей патер – он не даром в славе.

 
Так вот: с души сняла упрямства грех.
Лицо прояснилось. Улыбка светит.
К а п у л е т т и. Упрямица пришла – из тех, из тех.
Ну что теперь отцу она ответит?

 
Д ж у л ь е т т а. Я непокорством гнев в тебе родила.
Прошу простить меня, отец, за это.
Смиренье в дар от Бога получила.
К а п у л е т т и. Лоренцо ведь и вправду на полсвета

 
Прославлен как рачительный монах.
Теперь нетрудно графу передать,
Что свадьбу завтра в среду – тарарах –
Мы славненько сыграем. Божья Мать (поклон иконе),

 
Тебе, о Свет, и Сыну твоему
 Я шлю поклон глубокий, Богу слава!
Д ж у л ь е т т а. Я графа видела и всё ему,
Что мне положено, тепло сказала.

 
К а п у л е т т и. Святая божья церковь! – как влияет
 На наших-то детей – живой пример.
Упёртых, непокорных как смиряет!
Д ж у л ь е т т а. Ах няня, перед свадьбой столько дел!

 
Мне нужно подобрать такой наряд,
Чтоб быть достойной моего Париса.
Л е д и К а п у л е т т и. В четверг венчанье ваше – с чего ад?
Не суетитесь как при травле крысы!

 
К а п у л е т т и. Ой няня, слушайся дитя! Иди
 И помогай Джульетте – завтра свадьба! Джульетта и кормилица уходят.
Л е д и К а п у л е т т и. Как мы управимся? О Бог, прости!
Уж в сумрак погружается усадьба.

 
К а п у л е т т и. Всё закипит, как даст Парис согласье
 На завтра эту свадьбу перенесть,
И не перечить! Что за безобразье –
Словам моим пора воздать и честь.

 
(К супруге). Иди и ты наряд ей подбирай.
Я ухожу к Парису с собщеньем.
Ну что за чехарда: то ад, то рай;
То дьявола борьба, то Бога пенье! Уходят.
 
 
Сцена третья.

 
Комната Джульетты. Входят Джульетта с кормилицей.

 
Д ж у л ь е т т а. Второе платье – с блёстками – надену.
Сегодня, няня, я молиться буду.
Оставь меня на ночь. Сама разденусь
 И отмолю грехов известных груду. Входит леди Капулетти.

 
Л е д и К а п у л е т т и. Нашла ли, доченька, себе наряд?
Д ж у л ь е т т а. Мы подобрали с няней с блёстками.
Л е д и К а п у л е т т и. Ну спи, родимая, а нам всем – ад:
Готовиться к событию под звёздами.

 
Д ж у л ь е т т а. Молиться буду я – вы не тревожьте
 Покаянную душу, вас прошу,
И этим вы венчанью лишь поможете.
Л е д и К а п у л е т т и. Покойна будь одна. Уйти спешу. Уходят с кормилицей.

 
Д ж у л ь е т т а. Возможно, мы не встретимся уже,
Родители, Ромео, няня, слуги.
Я – ближе к смерти. В адском вираже
 Взмываю и несусь по всей округе.

 
Оставили действительно одну –
Судьба всё разыграла как по нотам...
Удушья непонятную волну
 Как пережить? Как жить ещё охота!

 
Но всё уже в адовье решено,
И, если не подействует снадобье,
Вкушу я смерти горькое вино –
Мой друг-кинжал введёт меня в загробье.

 
Не мог Лоренцо Джули обмануть
 И смерть мне дать заместо усыпленья,
Хотя б ему на раскалённых прутьях
 Пришлось бы мучиться за одобренье

 
Неистовой моей Любви к Ромео,
За странное венчанье потайное.
А это вскрылось бы, дойди до дела
 Парис с пленённой девочкой – со мною...

 
Но, если всё по плану потечёт,
То в этом тоже кроется опасность:
А вдруг Ромео всё не так поймёт? –
Такие размышления – не праздность:

 
О смерти весть моей из уст чужих
 Он может получить и в склеп примчаться
 И не заметить этой смерти лжи.
Допустим: я не буду просыпаться,

 
Тогда ведь он себя убьёт – я знаю.
Я пробужусь, Ромео труп найду –
Вот, что судьба готовишь! Налагаю
 Печать запрета на твою беду!

 
Осталось что? Бежать сейчас к Ромео.
Расчёт Лоренцо был рождён поспешно.
Я вижу лучше здесь итоги дела,
Которое трагично. Как небрежно

 
Продуман этот безрассудный план!
Достаточно бежать мне из Вероны,
Но лишь сейчас! Пусть вскроется обман –
Семь бед – один ответ. Ведь есть законы,

 
Которые наш брак с Ромео держат.
Коль небо нас навек соединило,
То небо и подсказку шлёт. Тьма ж режет,
То что ОНО – Всевышнее – решило.

 
Услышала подсказку эту сверху!
Переоденусь в нищенку. Таким
 Везде есть путь. Итак, к нему бегу
 Во имя Бога и Его Любви!

 
Бог мне предстал как пламенный влюблённый –
Да: дал Он мне Себя через Ромео.
Он не отнимет тайны окрылённой!
Сама вести я буду сердца дело.

 
Итак, коль кучеру хороший куш
 Перепадёт с такой ночной поездки,
То будет счастлив мой желанный муж!
А склянку – прочь! Слепа она! Нередки

 
Хорошие задумки, да конец
 Печальным может дальше оказаться.
Ромео – мой любимый! Что отец?
Он был готов меня изгнать. Остаться?

 
Нет, ни за что – мой путь к нему лежит –
Никто мне здесь, похоже, не сообщник.
Одна я проскользну без всякой лжи –
Одежда нищенки должна помочь мне. Уходит.

 
Сцена четвёртая.

 
Зал в доме Капулетти.
Входят леди Капулетти и кормилица.

 
Л е д и К а п у л е т т и. Ключи тебе от кладовой. Иди
 И принеси-ка пряностей различных.
К о р м и л и ц а. Забыли взять айвы ещё. Л е д и К а п у л е т т и. Неси!
К о р м и л и ц а. И финики. Л е д и К а п у л е т т и. Сходи туда вторично.

 
Входит Капулетти. К а п у л е т т и. Скорее шевелиться нужно: утро –
Вторые петухи уже кричали.
Ах как судьба ложится гладко, мудро –
Лоренцо, патер, всё решил! Без стали

 
Приказа и насилья моего
 Он душу окрутил девчонке тонко –
С такою сладил девкой боевой.
(К супруге). Тебе наука, старая воронка!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Да и тебе - облезлый старый кот!
К а п у л е т т и. С чего такая честь, извольте знать?
Л е д и К а п у л е т т и. С того, что любишь шариться где – вот!
К а п у л е т т и. Где? Л е д и К а п у л е т т и. Да по девичьим, хочу сказать...

 
К а п у л е т т и. Когда? Л е д и К а п у л е т т и. Когда? – за полночь, дорогой!
К а п у л е т т и. Конечно, я люблю такое время!
Как вспомню, так покой уходит прочь...
Л е д и К а п у л е т т и. Игривое вы, Капулетти, племя!

 
К а п у л е т т и. А почему ж мне было не развлечься?
Л е д и К а п у л е т т и. Сейчас тебя в девичьи не пущу!
К а п у л е т т и. Да ладно о душе-то моей печься!
Как я по временам-то тем грущу!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Вот и грусти себе, котяра драный,
А больше шариться не дам тебе!
К а п у л е т т и. Но с‘ёдня ради Джули спать не стану,
Моя ревнивица. А мясо где?

 
Л е д и К а п у л е т т и. Да вот и тащут что есть сил на кухню. Появляются 4 служителя, тащут чаны с мясом, корзины, дрова, вертелы и прочее.
К а п у л е т т и. Постой-ка, братец, что там у тебя?
1- й с л у ж и т е л ь. Сейчас в котёл такое сладко рухнет,
И вмиг мы вскипятим. (2-му служителю). Поддай огня!

 
К а п у л е т т и. Живей, бодрей! (1-й служитель уходит). Дрова-то барахло.
Петро вам суше вынет – Попросите!
2 - й с л у ж и т е л ь. Мы сами позаменим, ничего –
Не маленькие, вишь. К а п у л е т т и. Тогда тащите!

 
2 - й с л у ж и т е л ь. На что нам голова, скажите-ка?
К а п у л е т т и. А уж не головня ли на плечах?
Уже светает – вот где б прыти, а?!
Боюсь, Парис заявится сейчас.

 
Обычай соблюдён – вон музыканты,
За ними и жених, смотрю, идёт.
Жена, кормилица, где ваши банты?
Наряд несите! Джули пусть встаёт.

 
К о р м и л и ц а. Бегу – а как же – к голубице нашей.
К а п у л е т т и. Париса я пойду занять словцом.
Лети-ка, няня! Ты, смотрю я, в саже!
Кто у меня в работе молодцом?! Капулетти уходит.

 
Сцена пятая.

 
Комната Джульетты. Входит Кормилица.

 
К о р м и л и ц а. Джульетта, ах вставай! Но где ж она?
О Боже, ведь постель пуста! Джульетта!!
Записка. Здесь беда по мне видна.
Сама, жаль, не прочту. Отдам кометой! Входят супруги Капулетти, Парис.

 
Л е д и К а п у л е т т и. Кормилица, Джульетту торопи!
К о р м и л и ц а. Сударыня, её, ах, нет на месте!
Записка вот. Пожалуйста прочтите.
Л е д и К а п у л е т т и. Ах горе! Дай сюда! К о р м и л и ц а. Что там за вести?

 
Л е д и К а п у л е т т и (читает). «Родители любимые мои!
Я ухожу, поскольку против воли
 Пришлось бы мне венчаться». Посмотри!
«Мне было бесполезно с вами спорить.

 
Прошу меня не трогать, не искать.
Коль я узнаю, что за мной погоня,
То отравлюсь. Должны вы только знать,
Спокойно ожидая здесь в Вероне,

 
Что всё со мной в порядке как всегда.
Через четыре дня прийдёт известье,
Где вы поймёте: вовсе не беда
 Со мной произошла. Так ждите ж вести».

 
И подпись: «Ваша любящая дочь».
К о р м и л и ц а (в сторону). Смолчу о первом-то венчаньи – ведь
 Тем Джули только и смогу помочь!
Л е д и К а п у л е т т и. О горе, горе – так не усмотреть!

 
Кормилица, с чего она одна
 Ложилась спать? Смотрели вы куда?
К о р м и л и ц а. Да так молилась истово она
 И эту ночь просила, ах беда,

 
Её одну в молитве-то оставить.
Л е д и К а п у л е т т и. Супруг, Парис, о люди! Нет Джульетты!
Зовите же монаха! Может знает
 Он много больше! Посылают за Лоренцо. К о р м и л и ц а. Батюшки-да-светы!

 
Л е д и К а п у л е т т и. Куда же ты, голубушка, куда
 От нас, родимая, ах вдруг сбежала?
Да как она одна в её лета
 С семьёю порвала! Восстала!

 
К а п у л е т т и. Какое горе! Я был виноват! –
Ведь против воли всё её вершил,
И вот расплата! Где она? О ад!
Записка лишь. Мы оба хороши.

 
Парису надо было дать возможность
 Побольше с ней у нас побыть. П а р и с. Общенье
 Ей было не нужно со мной. Оплошность
 Я совершил со свадьбой в ослепленьи.

 
Хотел её. Её же сердце было
 Заполнено иною красотой. Приводят Лоренцо и дают прочитать ему записку от Джульетты.
Л о р е н ц о. (В сторону). Итак всё – к лучшему. Ведь, если б в жилах
 Застыла б её кровь – постой, постой -,

 
Тогда б не миновать вестей безумных,
Которые б Ромео передали.
О Боже, как Твоя рука разумна,
А мне – позор! Её уста алкали

 
Ромео уст, и вот она в дороге.
Молчу про Мантую. (Тихо кормилице). Кормилица!
К о р м и л и ц а. Что патер преподобный? Л о р е н ц о. Я в тревоге:
Вдруг ты с‘час всё откроешь? К о р м и л и ц а. Тюриться

 
На это горе – как не брякнуть – факт.
Л о р е н ц о. Но ты молчи во имя счастья юных.
Джульетты не коснулся свадьбы ад.
У всех живёт надежда. (В сторону). Мои струны

 
Она не тронула: напиток цел,
И это счастье! Я – монах безумный –
Дать имитатор смерти ей хотел.
(К кормилице). Итак, молчи, что знаешь. Ход мы умный

 
Теперь предпримем хоть. Пусть ждут письма,
Которое Джульетта вышлет вскоре.
Тогда я только примирю дома,
Когда их Бог в монастыре укроет,

 
Что в Мантуе – их точно не найдут.
(К Капулетти). Я знаю Ваше горе, но оно
 Намного меньше горя свадьбы пут,
Которых ей по счастью не дано.

 
Она не любит ведь Париса. Что же
 Её пытались принудить к венчанью?,
И вот её побег. По мне, похоже,
Всем нужно ждать ответа, а дознанье

 
Оставить, коли смерти не хотите.
К а п у л е т т и. Спасибо вам, о патер благонравный –
Утешили вы как. Ах нас простите
 За отношенье к Джулии. Л е д и К а п у л е т т и. (к Лоренцо) Друг славный,

 
Не ставили её мы ни во что:
Приказывали там, где только просят,
И в результате этот срам готов
 За отношенье к дочери. Не гвозди

 
Ведь наши дети, чтобы их вбивать,
Куда нам вдруг покажется удобней,
И вот теперь скорбят отец и мать.
О что нам делать, патер преподобный?

 
Л о р е н ц о. Спокойно ждать ответа. Вам скажу,
Что время для её Любви настало.
Она свой выбор сделала – сужу.
С Парисом, видно, общего тут мало.

 
Должны вы приготовиться к тому,
Что будет её выбор благородным.
К а п у л е т т и. Тогда уступим воле – почему б –
Не мучиться же срамом принародным

 
Самоубийства дочери родной –
Она ведь будет на своём стоять.
Так кто же этот вихрь молодой?
Л о р е н ц о. Вот здесь-то и вопрос. К а п у л е т т и. Что намекать –

 
Скажите ясно – мы готовы думать.
Я вижу: вам известен претендент.
Л о р е н ц о (в сторону). Сыграю же теперь на лучших струнах –
Когда-то ведь – пускать эксперимент,

 
Который, впрочем, тайно уж запущен.
Решусь сейчас сказать – когда ж ещё?
(К присутствующим). Что я скажу – не говорил бы лучше,
Но вижу: слово нужно здесь моё.

 
Итак: Ромео есть её избранник.
Любовь их в той же степени сильна,
Что и вражда домов. Скажу заранье:
Коль дочь для вас по-прежнему важна.

 
Идите: заключите мир навеки
 С Монтекки домом ради всех святых!
Идите же, заблудши человеки
 И станьте с ними, наконец, на «ты».

 
Тогда и род ваш будет-то продолжен,
И кончится беспутья полоса.
К а п у л е т т и. Мы согласимся, но они-то что же? –
Куда мы спрячем наши-то глаза?

 
Л о р е н ц о. Берусь я замирить заочно их.
Потом вы встретитесь родными уж, пируя.
Достоинство сторон ваших двоих
 Лишь возрастёт. Пусть город весь ликует.

 
П а р и с. Что делать мне? – Джульетту я люблю.
Л о р е н ц о. Тогда содействуйте же её счастью.
П а р и с. О том лишь и Создателя молю.
Я отвести хочу поток ненастья

 
От дома Вашего. Вас замирить
 С Монтекки домом. Л о р е н ц о. Бог того же хочет.
Никто Вам не мешает сон любить,
Который рвёт Вам душу с‘час на клочья.

 
К лицу Вам безответная Любовь.
Вы учитесь смиренью в ней упорно.
Я верю, что свою скуёте кровь
 И заодно враждующие стороны.

 
П а р и с. Да, в этом утешенье, знаю, есть:
Боготворить всю жизнь. Л о р е н ц о. А время лечит.
П а р и с. Я – враг насилья, мне дороже честь.
Теперь я обращу к Иисусу речи.

 
Л о р е н ц о. Поверьте: одоление страстей
 Ведёт к высотам неба, Бога, духа.
Мы рождены вселенной чистой всей
 Не для того, чтоб создавать разруху.

 
П а р и с. Смиряюсь, преклоняюсь и молюсь.
Л о р е н ц о. Как путь смиренья чист и благороден!
П а р и с. Я лишь за жизнь сейчас её боюсь.
Бог в помощь ей в желаннейшей дороге!

 
ДЕЙСТВИЕ ПЯТОЕ

 
Сцена первая.

 
Мантуя. Дом, где укрылся Ромео. Ромео один.

 
Р о м е о. Вот она горечь. Я сражён судьбою –
Джульетты мне теперь не увидать.
Отчаянье сейчас владеет мною,
И смерть сейчас – моя родная мать.

 
Ничто меня утешить не способно.
Муж нами – пропасть. Господи, молю –
Ты можешь всё по мановенью словно
 Волшебной палочки. Её люблю

 
Я больше жизни. Помоги ж мне, Боже!
Она ведь есть Твоя Любовь ко мне.
Кто как ни Ты нам только и поможет!
Молю тебя и в яви, и во сне!

 
Я согрешил: убив Тибальта – что же? –
Наказан тут же был Твоей рукой.
Прости! Я жду ответа всею кожей!
Прости меня, Господь о милый мой! Раздаётся стук.

 
О кто же это в безутешный дом
 Решил свои стопы направить? Может
 Убийца Капулетти держат лом
 За дверью. Я готов. Убей же, Боже!

 
Что жизнь теперь моя? Мученья ад.
Что ж: соверши, Господь, своё возмездье! (Открывает).
На пороге появляется Джульетта. О что же это??? Джули??? Как я рад!!!
Неужто мы сейчас с тобою вместе?

 
Д ж у л ь е т т а. Ромео милый, славный, дорогой!!! (Бросается в объятья).
Я здесь, сбежавшая от свадьбы смерти.
Р о м е о. О моя радость вечная, Бог мой!
Ты здесь! Д ж у л ь е т т а. От злой веронской круговерти

 
Умчалась я, оставив с носом всех,
Желавших мне одеть хомут Париса.
Венчания двойного тяжкий грех
 Я избежала – нет здесь компромисса.

 
И вот – с тобой! Р о м е о. Любимая, о жизнь!,
Родник родной, в пустыне раскалённой!
Тебя мне Бог принёс – Его здесь высь!
Д ж у л ь е т т а. Ромео мой – утешенный влюблённый!

 
Р о м е о. Ах птичка, ты в неволе ведь была
 И вырвалась в страну нашей свободы.
Как ты от встречи, Джули, расцвела!
Слагайте ж гимны, ангелы-рапсоды!

 
Д ж у л ь е т т а. Ромео, милый, дивный мальчик мой!
Вот оно счастье! О спасибо, Боже!
Р о м е о. Джульетта, ты действительно со мной?
Д ж у л ь е т т а. Как видишь! Р о м е о. На реальность не похоже.

 
Д ж у л ь е т т а. Ты, видимо, молился горячо.
Р о м е о. О да, но как ты догадалась, Джули?
Д ж у л ь е т т а. Твоё я ощущала там плечо,
А не разлуки смертные пилюли.

 
О Господи, Ты нас соединил,
Избавил от судьбины безысходной.
Ты свет на души горькие пролил
 Как дождь в пустыне, Боже бесподобный!

 
Р о м е о. О Джули, дай ещё мне поцелуй!
Д ж у л ь е т т а. Бери Ромео, всю меня бери!
Р о м е о. О сердце, беспредельно торжествуй
 В лучах бессменной Боговой зари!

 
Д ж у л ь е т т а. Раздень меня, Ромео, унеси
 В края, где лебеди летят волшебно.
Проси, что хочешь от меня, проси,
Ромео – мир мой и исток целебный!

 
Лечи меня, уставшую, в тревогах,
Целуй всю-всю! Р о м е о. Джульетта, радость жизни!
Д ж у л ь е т т а. Уж позади и страх, и вся дорога.
Р о м е о. Вот так на мне, любовь моя, и висни!

 
Как твою тяжесть рад я ощущать!
И вот тебя уже вовсю кружу!
Д ж у л ь е т т а. Кружи, Ромео – дай мне птицей стать.
Р о м е о. Я твой полёт ничем не остужу.

 
Д ж у л ь е т т а. Неси меня туда, где вал огня
 Нас околдует, вознесёт на небо.
Неси сейчас! Прижми ещё меня!
Дай поцелуев неземного хлеба!

 
Р о м е о. Мой сладкий мир, подарок бытия,
Протянутый мне Боговой рукою,
С тобой как счастлив, знала бы ты, я.
Д ж у л ь е т т а. Теперь ты – тоже птица, в путь за мною!

 
Твоих рук-крыл – волшебное сплетенье.
Р о м е о. Твои волшебные Любви глаза!
Ты даришь неба Свет и Откровенье.
Д ж у л ь е т т а. А ты приносишь вёсен чудеса!

 
Р о м е о. Как тонок стан, покорны плечи как!
Д ж у л ь е т т а. Я – вся твоя, о жизнь моя, Ромео!
Р о м е о. Как раньше жил я без тебя, дурак.
Д ж у л ь е т т а. Ты – самый чудный – в этом всё и дело!

 
Р о м е о. Твои уста ворожат сказку мне
 Д ж у л ь е т т а. Ты – нежность силы Боговой Вселенной!
Р о м е о. Тебя нашёл я – девочка в огне!
Д ж у л ь е т т а. Ты – мой огонь безмерный, вдохновенный!

 
Р о м е о. Дари мне всю себя! Д ж у л ь е т т а. Бери меня!
Р о м е о. Как бьётся сердце бешено и гулко!
Д ж у л ь е т т а. Такого бушевания огня
 Не знала я! Р о м е о. Волшебная шкатулка –

 
Вот кто ты есть. Д ж у л ь е т т а. А ты в ней – бриллиант.
Неси ж меня, Ромео, к месту битвы.
Неси, мой бесподобный атаман.
Там стоны будут как весне молитвы.

 
Р о м е о. Пушинка ты и тяжесть - всё в одном. (Подносит к постели).
Нежнее и желанней нет созданья!
Д ж у л ь е т т а. Всё это можно бесконечным сном
 Назвать, но только бодрствует сознанье!

 
Любимый мой, небесный и земной –
Созданье изумительной Вселенной!
Р о м е о. Джульетта, ты со мной сейчас, со мной –
Какое счастье в этой жизни бренной!

 
Вон радуга двойная за окном –
Приветствует нас чудная природа!
Мир – в нас, мы – в мире Целом и родном.
Мы – мир, он – мы. Отсюда и свобода.

 
Неотчуждённые от Божьей красоты,
Мы стали Небом и Землёй богаче.
Д ж у л ь е т т а. Ты есть вот эти за окном цветы
 И мои слёзы – почему я плачу?

 
Р о м е о. Господь нам подарил Единства Рай
 И хочет, чтобы все любили так.
Отец, будь в нас, в сне ласк не умирай!
Джульетта, в тебе – Бог. Д ж у л ь е т т а. В тебе – Аллах.

 
Целуй ещё – блаженствует душа,
Ромео мой родной и ненаглядный.
Р о м е о. Ты будто ангел, Джули, хороша,
О сад Любви божественно-отрадный!

 
Д ж у л ь е т т а. Изласкана тобой, истомлена...
Прошу тебя – дай разрешенья тайну!
Р о м е о. Джульетта – моя жизнь, моя весна,
Ты – океана ширь и даль бескрайняя!

 
Д ж у л ь е т т а. Я задыхаюсь в восхожденьи нашем –
О помоги мне одолеть вершину!
Нет ничего божественней и краше,
Чем этот миг! Беспечные долины

 
Раскинулись. Ромео, руку дай!
Держи меня – я вся дрожу в сне неги!
Р о м е о. Какой огонь Любви! – небесный край!
И где-то там внизу река и бреги

 
Обычной жизни. Зябнешь ты, Любовь?
Д ж у л ь е т т а. Нет, то предчувствие Олимпа, милый.
Р о м е о. Как бешено бурлит, играет кровь...
Д ж у л ь е т т а. Такой ещё не ощущала силы!

 
Р о м е о. То – Бог – мы слышим музыку Его!
Д ж у л ь е т т а. Она безмерна, ветер мой игривый,
Она – в разгоне сердца твоего,
Ромео – птенчик мой, весной счастливый!

 
Р о м е о. Не соизмерить этот рай ни с чем.
Джульетта, нас встречает ветр вершины!
Д ж у л ь е т т а. Меня знобит – согрей своим огнём!
Уже я вижу Бога. Р о м е о. Там – долины

 
Его раскинулись. О рая сад!
Спасибо, о Господь за Свет желанный!
Д ж у л ь е т т а. Ты ощущаешь ритмику аркад –
Ромео милый, дивный, ураганный!

 
Тебя я умиряю, божий шторм, –
Усни теперь в покое беспечальном!
Р о м е о. О Джули – сад родной, пусть дивный сон
 Тебя напоит шорохом астральным.

 
Передохни от злых волнений ты,
Цветок – здесь распустившийся тюльпан.
Какое средоточье красоты!
Как безыскусственна! Средь Божьих стран

 
Я – вечный капитан твой, ты – корабль.
Сейчас нас сон живительный скрепит.
Не будет там скрещенья адских сабель,
Он нас в соседний рай с собой умчит! Занавес закрывается.

 
Сцена вторая.

 
Келья патера Лоренцо. Входит монах Джованни.
 
 
Д ж о в а н н и. Приветствую тебя, Лоренцо, брат!
Л о р е н ц о. Приветствую ответно, брат Джованни!
Что в Мантуе, что люди говорят?
Д ж о в а н н и. Я не был там. Л о р е н ц о. Как так? Д ж о в а н н и. Бог был не с нами:

 
Попал я в карантин из-за чумы,
Поскольку заподозрен был в сношеньи
 С больными. Мы к врачам отнесены
 Прямыми сторожами в этом мненьи.

 
Они несут ведь вахту по сей день
 И, собственно, правы – ты уж поверь мне.
Итак чумы зловещей злая тень
 Закрыла в Мантую совсем мне двери.

 
Л о р е н ц о. Так значит ты письмо не передал?
Д ж о в а н н и. Конечно нет. Л о р е н ц о. И слава Богу, брат.
Поешь чего. С дороги ты устал,
Но я устал сильнее во сто крат

 
Душою. Дело новый поворот
 По воле, знай, Джульетты принимает.
Она умней меня, Джованни, вот –
Уж в Мантуе Ромео обнимает,

А мой дурацкий с зельем вариант
 Как раз мог привести к плохой развязке.
Бог снял Его – во всём – Его талант.
В одной не находился с ним я связке.

 
Итак, Джованни, новое письмо
 Тебе я передам взамен того,
Что раньше написал. Тебе дано
 Письмо с дурного плана моего

 
Не передать. Не мудрствуя лукаво,
Хочу сказать, что Бог путь изменил
 Влюблённых мудрою Своей рукою.
А, если бы Ромео получил

 
Моё известье, он бы ведь примчался
 Ко мне в Верону, мог бы схвачен быть,
Затем казнён за возвращенье. Взялся
 Я браво, но ведь мог бы и прослыть

 
Жестоким хладнокровным колдуном –
Так надругаться-то над Капулетти:
Хладна Джульетта с зелья, что потом?:
Письмо не йдёт к Ромео, но на свете

 
Болтают все, о чём хотят. И что?
Вот, например, всё тот же Балтазар –.
Слуга Ромео – он во весь опор,
Услышав городской про смерть базар,

 
Допустим, к господину бурно скачет
 И говорит: «Джульетта ах мертва –
Прости меня за новость», горько плача.
Кружится у Ромео голова.

 
Письма ж всё нет. Джованни – в карантине.
Ромео скачет прямо к склепу. Внутрь
 Вбегает от отчаянья весь синий
 И видит Джули как бы «мёртвой». Дурь!:

 
Меня нет рядом, чтоб сказать ему:
«Джульетта не мертва – лишь спит. Спокойно».
Я ж не предвидел сей разминки тьму,
Чтоб ждать заранье в склепе. Он ж невольно

 
Себя сражает ядом наповал,
А вот уж просыпается Джульетта.
Ромео мёртв. Джульетта вмиг кинжал
 Себе вонзает в грудь – бреда злей нет!,

 
И вся вина лежит на мне, Джованни –
Вот как могло бы дело повернуться!!!
Но Джули утвердилась в новом плане,
Чтоб перед трупом мужа не проснуться!

 
И слава Богу. Господи, прости,
Что я чуть смерть не запустил в сердца их.
Джульетте удалось двоих спасти.
Да что двоих – а может четверых:

 
Себя, Ромео, чадо и Париса –
Ведь тот её всем сердцем полюбил,
Как наш Ромео. Глупая я крыса:
Чуть четверых зараз не уложил!

 
Моё вмешательство лишь с’час полезно:
Пишу Ромео, чтоб они с Джульеттой
 Остались в Мантуе, пока прилежно
 Я бы в Вероне с божьего совета

 
Всё не уладил. Чуть не сжил б со света
 Аж четверых в злом варианте с зельем!
Иди, Джованни. Для тебя карета
 На сей раз приготовлена отдельно.

 
Д ж о в а н н и. Спешу. Я рад служить святому делу –
Чрез брак их - единения семей.
Лишь только б твоя весть до них летела.
Я рад помочь душою всей своей!

 
Сцена третья.

 
В доме Капулетти. Лоренцо, супруги Капулетти.

 
К а п у л е т т и. Лоренцо милый, вас ведь Бог привёл.
Не вы бы к нам, так мы б явились в келью.
Садитесь с нами, милый наш, за стол –
Поговорим же за закрытой дверью.

 
Вы нам открыли суть проблемы нашей.
Ромео благороден и богат.
Коль не было бы розни этой сажи,
Милее бы он был нам во сто крат.

 
Л о р е н ц о. Сейчас и время примирить дома –
Такой свою задачу вижу я.
К а п у л е т т и. Согласны мы, коль Джули спасена
 При этом будет. Л е д и К а п у л е т т и. Девочка моя,

 
С‘час понимаю я твоё упрямство!
Идите же, Лоренцо, в дом Монтекки
 И примирите нас. Л о р е н ц о. В вас постоянство
 Иное пробудилось, человеки:

 
Не ненависти – разума. Отрадно!
Иду мирить другую сторону.
Чтоб не звучал б колоколов надсадный
 Набат по жертве новой, тьму сниму.

 
Сцена четвёртая.

 
В доме Монтекки. Монтекки и Лоренцо.
 
 
М о н т е к к и. Ах здравствуйте, о дорогой Лоренцо!
Л о р е н ц о. Привествую Вас и фамилью всю.
Могу я получить аудиенцию?
М о н т е к к и. Я слушаю вас. Птицы так поют

 
Что слов никто не сможет уловить.
Итак спокойно расскажите мне,
Что принудило Вас ко мне прийти?
Ромео и Тибальт... – всё как во сне

 
Произошло. Л о р е н ц о. Мне стыдно, право, лить
 Прелюдий воду – прочь всю городьбу.
Скажу ж, насколько можно мне судить:
Ромео не виновен, хоть в гробу

 
Лежит Тибальт, его рукой сражённый.
Ромео друга долг осуществил.
Меркуцио ж был будто оглашённый:
Как в драку лез! Ромео оградил

 
Тем самым, приняв на себя удар.
Тибальт искал Ромео, чтоб убить,
Но жертвою событий сам же стал –
Не мог Ромео кровь здесь не пролить,

 
Хотя вины с него я не снимаю.
Я примирить пришёл дома сейчас.
Есть повод. Удивитесь вы – я знаю,
Но по порядку поведу рассказ.

 
Ромео ваш в Джульетту Капулетти
 Влюбился. Страсть ответная Джульетты
 Заставила забыть их всё на свете –
Да славят их в веках Любви поэты!

 
Чтоб от греха спасти влюблённых, я
 Их тайно обвенчал, надеясь дальше,
Что ваша и Джульеттина семья
 Прийдут к согласью, и чем дело раньше

 
Начну я, тем скорее примирю
 Дома, которые б чрез них сроднились.
И потому я тайну не храню,
Чтоб слёзы больше от вражды б не лились

 
И чтоб влюблённые могли б назад
 Из ссылки возвратиться в город наш,
Чтоб вместо ада дружбы дивный сад
 Расцвёл бы, чтобы сгинул бойни раж.

 
М о н т е к к и. Я рад тому, что ты нас примирить
 Решил. Я рад что брак их есть залог
 Такого примиренья. Речи лить
 Я не намерен больше. Нам урок –

 
Все эти трупы. Хватит. Л о р е н ц о. Перед тем,
Как к вам прийти, я был у Капулетти.
Они на мир согласны сердцем всем.
Дочь убежала. Ни за что на свете

 
Она Ромео не оставит, и
 Поставила родителям условье:
Коль не оставят те в покое их,
Убьёт она себя. Любви, здоровья

 
Желаю вашим семьям. Л е д и М о н т е к к и. Повенчал
 Детей невинных. Славны божьи люди!
Как хорошо, что давний весь скандал
 Уйдёт! А примиренье точно будет!

 
Я ясно сердцем поняла теперь,
Ромео насмерть в Джулию влюбился.
И, если вновь вражда, то, муж, поверь:
Тогда бы меч смертями поживился.

 
М о н т е к к и. Ты, мать, права. Я сына знаю: если
 Отдался он Любви, то сердцем всем.
Поэтому мы с Капулетти вместе
 Начнём жить мирно. Больше нет проблем:

 
Тибальт – поборник стычек – уже в склепе.
Меркуцио – задира – тоже мёртв.
Джульетта – жёнушка, Ромео – муж.
Сыграем свадьбу! Нет от счастья слов:

 
Ведь наш Ромео до Джульетты, Боже,
Был свихнутый – ни больше и ни меньше.
Теперь – на человека стал похожим.
Как жаль – убил, но свадебные речи

 
Смягчат, я думаю, уж герцога.
Он даст прощенье сыну как и мне –
Ведь человек он явно не без сердца.
В Вероне будет мир. Дух дрязг в огне –

 
Любви детей домов, враждебных ране‘,
Сгорит. О счастье: рай войдёт в Верону!
Мы пребывали в дьявольском обмане,
И вот вдруг всё по Божьему закону

 
Пойдёт. Господь, Тебе мы благодарны!
Тебе сердечно, патер, руку жмём.
Закатим детям в свадьбу пир шикарный.
Ах потанцуем славно, попоём!

 
Л о р е н ц о. Что ж миссию я мира совершил.
Иду писать письмо повенчанным.
Не зря молился, действовал и жил!
Сойдитесь с‘час домами ж, раз намечено

 
И теми и другими в мире жить!
Скрепите мир, и дети к вам вернутся
 И ждите внуков – им уж не тужить
 От самого начала. Стон Меркуцьо,

 
Тибальта раж – всё это прошлый сон...
Спасибо вам за твёрдое решенье!
Детей хранит в Любви небес закон!
Такое – видим – Бога повеленье. Уходят.
 
 
Сцена пятая.

 
Свадьба в доме Капулетти. Князь, Парис, Супруги Монтекки,
Капулетти, Джульетта и Ромео, патеры Лоренцо и Джованни, кормилица, гости, слуги.

 
К а п у л е т т и. Недавно был здесь бал. На нём Джульетту
 Ромео, к нам пришедший, увидал.
Влюбился он в стрекозку нашу эту
 И цепь вражды меж семьями прервал!

 
Тибальта жизнь раздоры напоследок,
И жизнь Меркуцио прочь унесли,
М о н т е к к и. Вклад новобрачных в мир фамилий редок
(показывает на Джульетту и Ромео):
Они Любовь и мир нам принесли.

 
Ему (показывает на Ромео) Джульетта Светом показалась,
Которым был он истинно сражён!
Её Любовь звучала,прикасалась
 К нему лучами. Был он покорён

 
Л е д и К а п у л е т т и. Вот этой девочкой из рода Капулетти (показывает на Джульетту) –
Цветочком распустившимся родным.
Л е д и М о н т е к к и. Забыл он всё тогда на этом свете,
И началась для них (показывает на Джульетту и Ромео) пора весны.

 
Л о р е н ц о. В костюм монаха он тогда оделся,
Не по-монашески ж её поцеловал,
И новый свет любовный разгорелся,
Которым Бог все распри прочь изгнал.

 
К а п у л е т т и. Джульетта и Ромео, верьте, стали
 Залогом новой жизни для всех нас.
Часы Единства, Мира наступали,
Дни Радости – о чём сейчас рассказ.

 
К о р м и л и ц а. Ромео в сад пробрался после бала
 Джульетту на балконе увидать.
Л о р е н ц о. Их тайне ночь покровом верным стала
 Сердца горели. Их пришлось венчать

 
К о р м и л и ц а. Лоренцо нашему, так жаждавшему мира
 И божеской супругов чистоты.
К н я з ь. Затем две стычки – смерть двоих скосила:
Меркуцио, Тибальта. К а п у л е т т и. И цветы

 
Повяли в те часы печали тихой.
Л о р е н ц о. Ромео – сослан за Тибальта князем –
Тепло Джульетты и разлуки всхлипы
 Прочь уносил! К а п у л е т т и. Я ж, на Джульетту глядя,

 
Решил желанью уступить Париса
 И выдать за него печальну‘ деву.
Джульетта же упёрлась. Компромисса
 Она не допустила близко к делу.

 
К о р м и л и ц а. Лоренцо усыпить её хотел
 И свадьбу тем расстроить с нашим графом (показывает на Париса).
Д ж о в а н н и. Но план его, не вспыхнув, отгорел,
И слава Богу! Высшая октава

 
Джульетту охватила, подсказав
 Иное и надёжное решенье.
Она здесь показала, гости, нрав,
Приняв от Неба действий вдохновенье.

 
Да, очевидно, гости дорогие:
Герои наши не поддались тьме.
Джульетта убежала – страсть-стихия К а п у л е т т и.
К Ромео в ссылку от разлуки дней.

 
К а п у л е т т и. На грех венчать её хотел насильно
 С Парисом. Дочь, прости меня за грубость,
Которую я источал обильно!
Перенесла Джульетта мою тупость

 
И в Мантую к Ромео – прыг – вдогонку!
Лоренцо ж, патер, стал мирить фамильи
 И к свадьбе этой нас готовить тонко.
И вот часы её сейчас пробили!

 
Поднимем кубки, гости дорогие,
И выпьем за счастливейший конец.
Ах, горько – да целуйтесь ж, молодые! (Джульетта и Ромео целуются).
Подольше! Ты, Ромео, – молодец:

 
Не растерялся – отхватил девчонку!
Какое счастье, что вы есть у нас!
Прославим князя: он ведь ей (показывает на Джульетту) вдогонку
 Тогда прислал о милости приказ.

 
Л е д и М о н т е к к и. (К Джульетте и Ромео). Ромео смог с тобой, Джульетта, вновь
 Прощённый в град родной вернуться явно.
Без замиренья ж стыла в страхе кровь
 У вас. Лоренцо заключил мир славно!

 
М о н т е к к и. (К Джульетте и Ромео). И два письма от наших двух семей
 Вслед получили за депешей князя
 Супруги в Мантуе. К а п у л е т т и. О Бог, налей
 Гостям всем, чтоб не жить вражды заразе!

 
Обнимемся, родные, запоём
 От счастья, что нам Бог послал так щедро!
Станцуем, поцелуемся, нальём
 Во славу окончанья розни бреда!

 
Л о р е н ц о. Делить нам нечего. Как мудр Бог:
Он драму развернул навстречу солнцу!
И вот сгорела горечь, сгинул рок,
И свет Любви вошёл к нам в дней оконце!

 
Да здравствует великий наш Творец,
Единый, в то же время многоликий!
К н я з ь. Пришёл бесславнейшей вражде конец!
Играют света золотые блики!

 
Сыты уже по горло кровью мы!
Не нужно человечеству убийств!
Л е д и М о н т е к к и. Ах, радости лучи нам всем видны!
Д ж о в а н н и. Мети, метла, раздоры все мети

 
Подальше в ад! Д ж у л ь е т т а. Разбудим мира свет,
И создадим всеобщий чудный сад!
Р о м е о. О Бог, ты счастия людей поэт –
Лишь темнота невежества шлёт ад

 
Всех войн и распрь. Едины люди ведь,
Неодолима тяга к просвещенью
 Умов, сердец и душ. Д ж у л ь е т т а. Мы верим: впредь
 Не заползти убийства ослепленью

 
В сердца людей! Л о р е н ц о. Обнимемся, друзья!
Да здравствует Творец как корень жизни!
Нам враждовать теперь никак нельзя
 Ни в деле и ни в слове и ни в мысли! Уходят.

 

К о н е ц.

На фото: Оливия Хасси и Леонард Уайтинг
Адрес фото:
Текст на сайте размещения фото liveinternet.ru:

Премьера фильма  Дзеффирелли “Ромео и Джульетта” стала мировым событием. Он является классикой кинематографа.Фильм получил в 1968 году две премии Оскар, три Золотых Глобуса, награды Британской Академией Кино- и Телеискусства, многочисленные призы зрительских симпатий. Он стал кинематографическим дебютом 16-летней Оливии Хасси и 17-летнего Леонарда Уайтинга. Дата съемок пришлась как раз на семнадцатый день рождения исполнителя роли Ромео Леонарда Уайтинга.