Русский Робин Гуд. 7 глава

 Глава седьмая.
В огромном замке пир великий,
Победный праздник вновь шумит,
Разгула снова ветер дикий
Хмельные головы кружит.
Вином со складов подземелья,
Хранил которое барон,
Отрадой дружного веселья
И лет, и русский опьянен.
Косматы, мощны, как медведи,
Они из чарок крупных пьют
И, вместе радуясь победе,
Опять и пляшут, и поют.
Всеслава с князем восхваляют
Они на разные лады,
В своих беседах вспоминают
Героев славные труды.
В разгар гулянья удалого
Сказал Всеславу Будимир:
«Среди веселия такого
Душою я подавлен, сир.
Гнетет меня тоска-кручина –
Давно не ведал я такой». –
«Признайся, в чем ее причина,
Откройся, княже дорогой». –
«Меня судьба жестоко била.
Проклятой, ей угодно было
Меня к войне лишь приобщить,
А счастья личного лишить.
Она жестоко погубила,
Мою жену, моих детей
И только меч взамен вручила
Рубить непрошенных гостей.
Я много лет с врагами дрался,
О счастье вовсе позабыл:
В красавиц даже не влюблялся
И только меч один любил.
И я не ждал уже, не чаял,
Что сердцем снова полюблю,
Однако вновь душой растаял
И чувствам трепетно внемлю.
И право, есть чему дивиться –
Повсюду, даже средь мечей,
Одна прекрасная девица
Душою властвует моей.
Ко мне приходит, как виденье,
Все время образ дорогой.
И это просто наважденье.
Совсем утратил я покой». –
«Однако что же тут плохого?
Не дело ль это женихово?
С своим вдовством скорей простись –
На этой девушке женись.
Не вижу повода крушиться». –
«Не в силах я, поверь, решиться
Свои намеренья открыть,
К девице сватов нарядить». –
«Такого я еще не слышал!
Храбрейший, мощный исполин,
Который даже бы один
Сражаться с целым войском вышел,
Боится сделать первый шаг –
В своей любви признаться милой?
Того, чего ни разу враг
Не мог добиться грозной силой –
Тебя, героя, устрашить –
Смогла девица совершить?!» –
Имел бы только я надежду
Любезным деве этой стать,
Тогда б не мучился я между
Желаньем сватов к ней послать
И страхом горечь испытать,
Когда отказом мне ответит». –
«А может быть, она приветит
С большою радостью тебя,
С не меньшей силою любя?» –
«Да ты смеешься?! Мне за сорок
И весь я шрамами покрыт!» –
«Такой ты больше милой дорог –
Она сама мне говорит,
Что чувства нежные внушаешь
Ее душе, поверь, такой,
Какой ты есть». – «Постой-постой,
А ты откуда, братец, знаешь,
О ком тебе я говорю?!» –
«Да я давно уже смотрю
Какой румянец заливает
При встрече каждого из вас.
Такое, знаю я, как раз
Всегда с влюбленными бывает.
Недавно мне сестра моя
В своей любви к тебе призналась,
От брата чувства не тая.
Сказала вдруг и испугалась.
И стыд совсем ее заел.
Она, бедняжка, так страдает –
Потупясь, ходит и вздыхает.
С тобою я уже хотел
Вести серьезно речь об этом,
Однако сам перед ответом
Твоим, признаюсь, чуть робел». –
«Неужто правда?! Бога ради,
Всеслав, признайся, ты не врешь?!
И правда, я любезен Раде?!» –
«Помилуй, князь, какая ложь?!
Она тебя безумно любит.
Любовь бедняжку просто губит.
И как ты это не поймешь?
Теперь тебе одно осталось –
Мою сестрицу замуж брать,
Иначе нам врагами стать:
Она в любви своей призналась –
Нельзя девицу обижать». –
«Не в блуде жить я с ней желаю –
Противен мне разврата грех.
На ней жениться я мечтаю!
Тогда счастливей буду всех!» –
«Судил Создатель быть вам вместе!
Сыграем свадьбу честь по чести,
Когда пришел желанный мир.
Закатим славный брачный пир!
Даю в приданое за Радой
Огромный замок этот я.
Земля за замковой оградой
Пусть будет вотчина твоя».

Они на этом порешили.
Недолги сборы к свадьбе были.
С прекрасной Радой славный князь
Желанным браком сочетался.
К семейным узам приобщась,
С вдовством мучительным расстался
И с нею счастливо зажил.
Хорошим мужем Раде был.
Любовью пылкой и безмерной
Ее до гроба он любил.
И с ней, супругой своей верной,
Немало детушек родил.
Они отца достойны стали
И в частых битвах доказали,
Что равны храбростью ему,
А также дяде своему.

Всеслав, судьбу сестры устроив,
Сторонник дедовских устоев,
Себе позволил наконец
Пойти с невестой под венец.
Узнал боярин, что не столько
Рожден хорошим он бойцом –
Могучим, храбрым, стойким, – сколько
Хорошим мужем и отцом.
Остыл не только он к сраженьям,
Но также к прежним развлеченьям,
Любимым очень. К одному
Теперь душою он стремился –
К мирку уютному тому,
Который дома появился,
Когда жену привел туда.
Она детей ему родила
И крепко мужа приобщила
К семейным радостям тогда.
Всеславу не было охоты
Уют домашний покидать.
Всегда любимую охоту
И ту он начал забывать.
Старался меньше пировать.
Хотя был чужд теперь стремленью
Искать сраженья, к сожаленью,
Не стал он меньше воевать.
Войну, непрошеную гостью,
Не мог забыть он и теперь.
Нередко вновь с кровавой злостью
Она стучалась к руссам в дверь.
Опять в доспехи облачался
И брал оружие Всеслав,
С семьею плачущей прощался,
Слезу невольную прогнав,
Творя привычную молитву,
И вновь дружину уводил
Бойцов испытанных на битву
Туда, откуда враг грозил.

 На сечу руссы уходили,
Отвагой, мужеством полны,
Поскольку матерями были
В стране несчастной рождены,
Всегда терзаемой врагами,
В сраженьях все закалены,
Могучи духом и телами,
Любовью к Родине сильны.
Они себя не посрамили
И Русь от множества врагов
С великой славой защитили,
Спасли от смерти и оков.