Русский Робин Гуд. 6 глава

 Глава шестая.
Земля, наверно, замирала,
Когда ливонцев рать шагала,
Звеня доспехами, по ней
Могучей поступью своей.
Увидев рати приближенье,
Бежали леты прочь скорей
С дворов селений и полей.
Смятенье, ужас, напряженье
Повсюду были перед ней.
В бронях тяжелых грузно скачут
На конях рыцари и стяг
Над их султанами маячит –
Союза рыцарского знак.
За ними кнехты-копьеносцы
Колонной движутся густой –
Идут и скачут крестоносцы
Блестящей массою сплошной.
Куда же движется такое
Большое чудище стальное?
К границе русской рать идет,
И сам магистр ее ведет.
Стремленьем немцы одержимы
Славянам дерзким отомстить,
Желаньем яростным движимы
Георга замок возвратить.
Однако хмур магистр суровый:
Ему совсем не по душе
Поход на русских этот новый.
Его смущает, что уже
Ливонцы падать стали духом:
Они объяты страшным слухом,
Что жив проклятый Будимир –
Славян ужасный командир.
Рассудку то непостижимо,
Какой судьбою гибель мимо
Него проходит часто так –
Его убить нельзя никак.
Не есть ли это верный знак
Небес к нему благоволенья,
Могучей Воли Провиденья?!
Такие мысли и тоска
Тревоги жуткой угнетали
Ливонцев многих, но пока
Они молве не доверяли
И слухи эти принимали
За хитрый умысел врага.

Ливонцев рать готовясь встретить,
Отпором мощным ей ответить,
Всеслав послал скорей гонцов
Позвать соседских молодцов.
С людьми своими к замку скоро
Бояре прибыли и споро
Взялись готовиться к войне.

Недолго в мирной тишине
Они заботам предавались –
Ливонцы скоро показались.
Среди полей, холмов в дали
Колонной длинной они шли.
А с замка русские глядели,
Дивясь количеству врагов.
И лица многих помрачнели.
«Позвать бы надо было Псков! –
Всеслав воскликнул с огорченьем. –
Помог бы город ополченьем.
Но кто же мог предполагать,
Что к нам придет такая рать?
Враги давно не приходили
В таком количестве сюда».
Иные воины тогда
Вполне разумно предложили
Сраженье в поле не давать,
А в замке немцев отражать.
Ответил князь: «Они не станут
Такую крепость штурмовать,
А будут только осаждать
И лишь тогда сюда нагрянут,
Когда от голода у нас
Не будет сил сопротивляться.
В позорный страшный этот час
Мы будем хилые валяться,
А немцы будут забавляться,
Жестокой смертью нас казня.
Такой конец не для меня.
Друзья мои, сразимся в поле
С врагом проклятым! Пусть умрем,
Зато урона нанесем
Ему не меньше, может боле,
Чем сами в битве понесем!»
В поддержку князя Будимира
Раздалось много голосов.
Теперь с войсками всего мира
Сразиться каждый был готов.

И вышли русские на битву
Из замка ратью небольшой,
Твердя заветную молитву,
И стяг над ними был святой!
За ними летские повстанцы,
Окрестных хуторов посланцы
Пошли, врага не устрашась
И выйти с русскими решась.

Когда ливонцы увидали
На сколько рать не велика
На них идущего врага,
Они с презреньем хохотали,
Решили сразу в бой вступить,
Чтоб русских с ходу раздавить.

От строя наших отделился
Какой-то витязь на коне,
К рядам ливонским устремился,
И рога звук тогда разлился
Над полем битвы в вышине,
И немцы поняли, что воин
Зовет сразиться с ним того,
Который выйти в бой достоин
За славу ордена всего.
К ливонцам витязь приближался.
Уж герб был виден на щите.
«Неужто он?! Откуда взялся? –
Его узнав, вскричали те. –
Конечно, он! О нет, едва ли –
Не мог он выжить!» – Но за тем
Они лицо того узнали,
Давно робели перед кем.
Выходит, слухи оправдались!
Но как же можно биться с ним?!
И снова немцы испугались,
Что Волей Бога он храним.
Несется витязь перед строем,
Везде встречаем злобным воем,
Сразиться рыцарей зовет.
Никто, однако, не идет.
Какой для них позорный случай!
Но вдруг огромный и могучий
Пред князем всадник предстает.
Не ведал князь, что Вольф Железный,
Известный рыцарь перед ним.
Считалось, подвиг бесполезный
Сражаться с воином таким –
Легко справлялся он с любым.

Недавно прибыл в эти земли
Железный Вольф, призывам внемля
Свирепых рыцарских вождей
И страстной алчности своей.
Искусно очень, храбро бился
Германский страшный удалец,
Во многих битвах отличился,
Везде первейший был боец.
При этом он большую славу
Не только в битвах заслужил:
Турниры – рыцарей забаву –
С не меньшей страстью Вольф любил.
В роскошных этих состязаньях
Он также был непобедим,
И только в рыцарских сказаньях
Герой могучий самый с ним
В какой-то мере был сравним.
Всегда к барьеру он являлся
Подобно рыцарям баллад –
Без герба, скрытно, и сражался,
С коней сбивая всех подряд.
Ему вокруг рукоплескали,
И все узнать скорей желали,
Кто рыцарь этот удалой,
С огромной силою такой.
Турнир победно завершая,
Всеобщим просьбам уступая,
Могучий воин шлем снимал.
Его известное прозванье
Герольд народу возглашал.
Тогда не только ликованье
Отвсюду рыцарь злой встречал,
Но также шум негодованья
В нестройном хоре различал.

Спокойно выехал из строя
Ливонский славный удалец.
Герой помчался на героя.
Кого-то ждет из них конец.
Раздался лязг, сверкнули блики
На бронях их. Сломались пики,
И щит столкнулся со щитом.
Из ножен выхватив потом,
Мечи противники скрестили,
Раздался стали перезвон.
Встречаясь, лезвия искрили.
Немецкий рыцарь изумлен,
Поняв, насколько враг силен.
Бойцов не мало с Вольфом билось,
Способных силой поражать,
Но вот такого повстречать
Ему еще не доводилось.
С огромной мощью наносил
Мечом двуручным тот удары,
Как будто силой грозной кары
Его Всевышний наделил.
И, словно молния блеснула,
Сверкнул карающий клинок
И немца надвое рассек
И даже лошадь сталь резнула –
Настолько сильный пал удар.

Для немцев это был кошмар –
Такую видеть смерть кумира,
Кого считали всех сильней.
Ужасный образ Будимира
В глазах их сделался страшней.
И духом рать ливонцев пала.
Славян же дух возрос вдвойне,
Что очень важно на войне.
И рать славян атаковала
Ряды ливонцев и погнала,
Едва начавши только бой.
Безумной жалкою толпой
Бежали в панике слепой
Дружины славных крестоносцев,
Кровавых грозных бедоносцев.
Славяне долго гнали их,
Заклятых недругов своих.
Догнали многих и убили,
Других настигнутых пленили.