Без мужа... Без отца

В  Огнев  Яре  Один  огнем  горела  душа  Пелагеи  Ерофеевны... Сердце  ныло...
-  Где  Григорий?  Где  Ульяна? Живи  ли  они?
Неизвестность  пугала  ее... Неопределенность... Мучительно  медленно  шли  часы,  дни... Известий  не  было...
  Поговаривали,  что  нашлись  какие-то  беглецы,  верней  останки  их...  По  одежде,-  говорят,-  мужчины  были...  Страшно  Пелагее  Ерофеевне  от  таких  известий, слухов.
  Но  сердце  подсказывало,  что  живи  они...
Вечерами  целовала   Пелагея   Ерофеевна   крест  железный,  дающий  ей  силы  и  веру  в  доброе... Порой  слезы  на  него  лила,  и  просила,  и  просила...
- Спаси,  Христос,  близких   моих   и  всех  мученников  в  мире  этом.
  Дай,  господь,  мне  силы  для  жизни...
  И  вновь  прятала  крест  на  печке,  под  подушку  Настенькину.
  Пелагея  Ерофеевна  уже  перевели  на  работу  на  стройке.
Замкнулась  в  себе.  Часто  ходила  на  могилы  доченьки  Вассы  и  сына  Владимира.
Казалось,  и  Настеньку  не  замечала... Казалось,-  в  ее  глазах  равнодушие,  безразличие  ко  всему.
  Настенька,  перед  сном,   часто  прижималась  к  матери... Но  чувствовала  холодность,  отчужденность.
- Почему?... 
Обидно  было  Насте...
- Разве  виновата  я  в  чем?
В  глазах  матери  печаль...  Еще  больше  она  осунулась,  похудела..
  Настя  часто  оставалась  в избе одна.  Запиралась  на  щиколотку...  Не  боялась.  Прибиралась  в  избе.  Старалась,  чтоб  было  уютно  и  красиво.  Иногда  расстилала  на  столе  рушник  красивый... Пусть  мама  радуется.  Ведь  придет  усталая... Ей  нужно  отдыхать..
  Занималась   Настя   огородом...  Пропалывала  грядки... Окучивала  картошку.  К  зиме  нужно  вырастить  и  свеклу.  И  редьку  черную,  и  морковь.  Хорошо,  что  привезли  с  собой  семена  и  что  смог  отец  вечерами    перекопать  землю  и  сделать  грядки.
-  И  где  сейчас  отец  с Ульяной... Наверное,  далеко  очень... Их не  поймают.  Ведь  отец  и  сильный...  И  умный.   И  грустно  было  Настеньке  от  того,  что  отец  покинул  их,  и  только  Ульяну  взял  с   собой...  Ведь  они  с  матушкой   бежали  бы  быстро...  Они  бы  смогли...   
  И  для  Пелагеи  Ерофеевны,   и  для  Насти,-  дни  шли  медленно,   в  ежедневном  труде.  Дождливые  дни  менялись  солнечными... Утренние  туманы   наводили  еще  большую  грусть.  Радости  не  было.
  Пугали  Пелагею  Ерофеевну  голодные  несчастные  взгляды  мужиков.  Думала  она  со  страхом:
- Дичает  человек  без  любви,  без  ласки...
  Придя  с работы,  запирались  в  избе... Прислушивались  к  каждому  шороху  за  стенами  избы... Страшно  им...  Нет  ни  близких,  ни  родных...  Чужие люди  вокруг... И  все  несчастны... На  смерть  присланы. Тайга...Волки  воют  по  ночам. Порой  расскачаются  деревья,  скрипят...  И  скулит  ветер  навевая  еще  большую  тоску.
  Все  напоминает  ей  о  Григории... Вспоминает  Пелагея  Ерофеевна,-  как  избу  ставили... Как  Григорий  помощников  находил,- чтоб  бревна  таскать...  Как  из  леса  мох  на  холстах  таскали... Обедали  на бревне  возле  постройки... Его  заботливый  взгляд... И  землю  перекопал  возле  избы... И  грядки  сделал... Вечерами  трудился... И  непросто  ему  было  с одной  здоровой  рукой  все  делать.  Изба  добрая  получилась,  хоть  и  небольшая.  О  Сидоровке  Пелагея  Ерофеевна  не  вспоминала... Вырвала из  сердца   воспоминания  о  родном  доме,  родном  дворе,  святой  комнате,    о  черемухе  в  полисаднике...   
-Было  ли  это-... Или  сладкий  сон...
  Настенька - радость  матери... Смотрит  на  матушку  глазами  отца...  Успокаивает  Пелагею  Ерофеевну,  во  всем  хочет  помочь.  Все  по  избе  справляет... И  огород  на  ней. 
С  душевной  теплотой  думает  о  доченьке  Пелагея:
-  Доброе,  сильное  сердечко  у  Настеньки...
  Их   жизнь  проходила   в  серых  буднях,  в  ожидании,   в  голоде,   в страхе  перед  новыми  испытаниями...