***

Идешь по лестнице крутой, скрипят ступени под ногами,
Пропахший плесенью лесной, твой старый дом тебя встречает…
А наверху, из под «конька», лучами солнца золотого-
Тебе в глаза слепит «она», опять надежду обещает…

Когда мальчишкой молодым, ты жил без горя и печали,
Весь мир тебе благоволил...
и серых дней, лукавый пир,
Был незнаком…
в прозрачной дали-
Ты думал только лишь о том, как на заре прекрасной жизни,
Кто знает… там или в отчизне… найдется близкий лишь тебе,
Души кусочек,
что однажды,
на небосклоне вечной жажды,
Даст утолить всю сушь…
скажи…
ужели в правду, так возможно:
Ступая слишком осторожно, и прячась от людской молвы,
Вдруг обрести, то,
что однажды,
тебя взметнет
и даст покоя?

Ведь я, порой, и то не скрою, уже не раз, открывши душу,
Переступая слабодушье, вылился в пропасть равнодушья.
Где туча боли и тоски, вдруг выпивала все надежды...
И ты, как будто без одежды, презренье чувствовал толпы.
И этот липкий страх как плесень, цепляется за нити сплетен
И тащит мрак из пустоты.

Когда остатки светлых песен, не позволяли «нос повесить»,
И роз опавших лепестки, дарили тихо «бархат» мая…
И тихо времени внимая, зализывал, не слишком рьяно,
Души пропавшей лоскутки…

На фоне общего молчанья, я уходил в непониманье!
И ветра нежное порханье, несло судьбу мою в тиши.

Да, время шло…
И возвращаясь,
В прекрасный мир,
Не обольщаясь,
Я рамки ставил тишины…
Той тишины, где все из боли давным давно сплелось в бетон
Той тишины, где сердце воет, но лишь тебе понятен стон.
И ткань цинизма с равнодушьем, не будет рваться под сомненьем…
Не будет пыла с тем гореньем… теперь иду без суеты…


Я не прошу понять натужно, что есть внутри и что наружно…
Ведь есть пределы пустоты…