Мой батя

Мой батя часто слишком много пил,
Так предаваясь этому влеченью,
Что ничему с пеленок не учил,
Оставив нас на улиц попеченье.

Район, пропахший гарью и вином,
Стал с юных лет родным опекуном.

Мы выросли с сестренкой во дворах
Шпанистого угла Замоскворечья,
Где старшая лихая детвора
В незрелых душах делала увечья.

И многих доводила до тюрьмы,
Вселяя безнаказанность в умы...

Там яростно стучало домино,
Костяшками отмеривая сутки,
А мячиком разбитое окно
Считалось незначительным проступком.

И мама часто плакала тайком,
Когда вся жизнь летела кувырком.

Здесь у забора, где кончался двор,
В разгар испепеляющего лета,
Нас наставлял двадцатилетний вор,
Жонглируя копеечной монетой.

И, не сводя с него влюбленных глаз,
Заучивали звучное "атас!".

Он угощал московским эскимо
(подумать страшно, экое богатство!)
И через дырку вел в ЦПКО,
Рисуя мифы воровского братства.

Мы впитывали пафос этих слов...
А он уже подсчитывал улов.
................................

Нам повезло, что наш бандитский дом
По прихоти какого-то партийца,
Пошел на запланированный слом,
Заставив в новостройки поселиться.

Теперь я вырос и пишу стихи,
Отмаливая детские грехи...