глава 8

Старуха ведьма на пороге
Ждала меня, смотревши вдаль:
«Ну что, отправился в дорогу
Наш гость? Он разогнал печаль?»

«Он разогнал, нагнав на многих,
Как видно сразу по тебе:
Дитя молчания вечно в ссоре
С самой собой – то ясно мне».

«Так жаль его, - ответит стоном –
Любого жаль ей, кто в беде,
Хоть в видимой, хоть в невесомой,
Хоть то беда в его уме, -

Мне жаль его, мы так похожи,
Я так же путалась во всем,
Как он сейчас. И в злом, и в добром.
Плохим считать, что хорошо

Увы, не ново, ты же помнишь –
Я говорила как-то раз,
Но до сих пор мне боль приносит
Забытый совестью рассказ.

Надеюсь, не проговорилась
Ему о том, что я не та,
Какой другие меня видят
И что ведет меня луна?»

«Конечно, нет, но рассказала
О том, что есть такой народ!
Как держите людей вы в страхе,
Как смерть ведете за собой,

Какие песни вы поете,
О чем молчите и зачем.
Он будто в сказочном полете
И посмотреть на вас хотел…

Не хмурься! Скоро полнолунье,
Он вновь приедет, не поняв,
Что все им виденные  – люди,
Что жили в Ветряных горах.

Ведь изначально к нам явился,
Не зная, с кем здесь песни пел,
И ничего, наш бравый рыцарь
Тогда так в лужу и не сел,

Как ты хотела! Чист как ангел
И предрассудков ни на грош.
Теперь мы все ему расскажем –
Не заплетать же в дружбу ложь!»

«Да, ты права, я понимаю
И понимаю хорошо,
Что поработала на славу
Ты в мире непокорных снов,

Очистила их хоть немного
От сора муторных идей
И от того, что всем знакомо
И заставляет сердце тлеть,

Когда б гореть оно мечтало,
Пылать, болеть, страдать, любить,
Чтоб просто жить казалось мало,
Чтоб сил хватило боль забыть».

«Признаюсь, что теперь мне легче,
Когда все сделала сама.
Пусть эта нить его надежды
Не оборвется никогда,

Ну, разве что, с последним вздохом,
С последним взглядом синих глаз.
И пусть меня не будет подле
Него в тот страшный смертный час,

Он не забудет, точно знаю,
Дух не упустит ничего:
Ни те ушедшие печали,
Ни то, что вместо них пришло».

Так говорили мы пространно,
А солнце катится в закат…
Теперь все поняли, что Ванда –
Есть молчаливое дитя,

Точнее даже – полукровка.
Хоть ей не страшно ничего,
Но все ж, на сердце шрамов столько,
Что хватит всем народам гор.

И я люблю их всех сердечно,
Хоть к ним и не принадлежу,
Но воспитанье бесполезным
Не назову, пока дышу.

И потому пою их песни,
Пишу стихи в узоре нот,
Что, кстати, очень интересно
Обычной ведьмочке лесной,

И что роднит ее с тем миром,
Который для иных сокрыт,
Что помогает лучше видеть
И жизнь по-своему любить.

У молчаливого народа
Чему учиться есть всегда,
Но только тем, кто статью гордой
Не застилал свои глаза.

Теперь дождаться полнолунья
И вновь увидимся с тобой,
Мой черный рыцарь. Мне нетрудно
Вновь поиграть своей судьбой.