От проектного утра студёной Москвы

                *     *     *
От проектного утра студёной Москвы
до утопии: встроиться в солнце —
дирижаблем стоячим над городом взмыл:
лишний раз чтоб с окна не высовываться.
Шевелилась, как воды, — дышала Москва.
Трубный день был заводами мечен.
Новый Сити каналом в гранит обласкав,
в батискафе Барклая стал мельче.

Стая птиц уходила, как время, на Норд.
Атмосфера давила, как обруч.
Поднимаясь с будильником, выползая из нор,
масса ртов приходила в разборчивость.
Кто вливался в метро( — проходная волна — ),
как Илья, — кто к колёсам примеривался.
Ничего  не могло бы меня взволновать:
я читал себя книгою Велесовой.

Троглодитом ручным кто-то вёл тебя в лес
и к хвосту, как к детсаду, пристраивался.
А потом, как рептилии, сам вдруг облез —
сбросив панцирь, — остался лишь в радости.
И светился поленом, и будто бы звал:
не подняться ко мне ли на шарике?
Брат молочный, плацентный Незвал —
как себя по карманам обшаривал!!

Я ж оставил всё это! Родство потерял!
Что ж подушками образы душат!?
На мосту Москворецком готовился трал:
чьи-то шли под напором там души...
Дом на Набережной..; коструктивисткие сны.
В чёрных кожанках — ангелов крепче...
Хоть рукав от пальто с узелком засними,
коли сам, кто в пальто, засекречен.

Ниши в стенках, а двор — как портал,
где с карболкою призраки бродят.
И какой-то мессия, как отрапортовал,
описав что увидит, как в броде.
Так стремилась рука не отстать от пера:
мелкий почерк, вместивший два века,
словно б кто-то с Лубянки к стене припирал,
сто страниц спешил за день доехать.

А потом шли дозоры на крышах домов —
зажигательной смеси отчаянней,
где в ушанках не сбившихся набок умов
над домами паромом отчаливали:
к Средней Азии ближе, заводы — в Сибирь,
нарастить чтобы мощь Красной армии, —
ничего наш народ в глубине не забыл,
беспримерное солнце обранивая.

Заключён договор был не в Ялте — сперва
с двух сторон заключён он был в сердце,
и чтоб высший союз на отшибе прервать,
в головах чьих-то позже поселится...
А пока был великий строительный бум —
психопатов как с вермахта вышибли,
наш народ обустроил себя и обул,
и на то была воля Всевышнего.

С развенчания ль культа стал слабнуть Союз,
с передачи ли Крыма сородичам?
В знаменитую оттепель, как теперь сознаю, —
слишком сильно пустились юродничать!
Слишком смело, открывши забрала,
безграничную радость преследовали,
где готовых, без боя, к рукам прибирали,
нас знакомя с красивыми средами.

Воплощение ж века росло под рукой —
быть безбашенным в створ Леонидова!
Видно, сглазил нас кто-то по форме «другой»,
чтоб столетье спустя им завидовали.
Как-то странно — планеты быв всей впереди,
оказаться в последнюю очередь,
чтоб за выносом мозга, себе ж навредив,
пасть — бессрочную бездну отсрочивать.

На каком-то отрезке мы это поймём,
лихорадочно мост себе выстроив,
между тем, что творилось средь наших имён —
с первой трети ХХ-го выстрелом —
и таким же, быть может, что нынче взойдёт
на потребу грунтованных доводов,
где великий насмешник и дел идиот
темпераментной темой сбредовывает.

За проектной средою всегда есть базальт,
и творцы не напраслиной ведали,
чтоб, нащупав опору и кончив базлать,
разнесли свои планы полпредами.
От одной кухни-прачечной в виде хай-тек
(и пришельцам удобства б понравились)
захотел я, наверно, зависнуть за тех,
кто тогда уж смотрел в панорамное...