Поющая в терновнике

"Есть такая легенда о птице, что поет лишь один раз за всю свою жизнь, зато прекраснее всех на свете. Однажды она покидает свое гнездо и летит искать куст терновника и не успокоится, пока не найдет. Среди колючих ветвей запевает она песню и бросается грудью на самый длинный, самый острый шип. И, возвышаясь над несказанной мукой, так поет, умирая, что этой ликующей песни позавидовали бы и жаворонок, и соловей. Единственная, несравненная песнь, и достается она ценою жизни. Но весь мир замирает, прислушиваясь, и сам Бог улыбается в небесах. Ибо все лучшее покупается ценою великого страдания… По крайней мере, так говорит легенда.
Птица с шипом терновника в груди повинуется непреложному закону природы; она сама не ведает, что за сила заставляет ее кинуться на острие и умереть с песней. В тот миг, когда шип пронзает ей сердце, она не думает о близкой смерти, она просто поет, поет до тех пор, пока не иссякнет голос и не оборвется дыхание. Но мы, когда бросаемся грудью на тернии, — мы знаем. Мы понимаем. И все равно — грудью на тернии. Так будет всегда
 
Мы сами создаем для себя тернии и даже не задумываемся, чего нам это будет стоить. А потом только и остается терпеть и уверять себя, что мучаемся не напрасно."


Я ищу свой терновник, а всё попадаю на грабли,
Разбиваю свой лоб и опять устремляюсь в полёт...
Берегу свою песнь, чтобы мир содрогнулся однажды,
Только что-то с терновником всё мне никак не везёт.

То шипы не по мне... То рубашка меня защитила,
А без крови не спеть, разве так - промяукать как все.
Видно надо терпеть и копить для терпения силы,
А пока я летаю слепая  в сплошной темноте.

Подскажи мне мой Ангел, где куст мой заветный припрятан ?
Я так долго ищу, что устала наверно Земля.
Долгой жизнью своей к древу мук безнадёжно распята,
А так хочется спеть рваной раной нежней соловья.