Он был жесток

Перечитав твою трехсотую нетленку
Я,тяжело вздохнув, иду за чашкой чая
Уж сколько раз Коринфян уверяли:
Любовь тиха. Любовь не рушится об стенку

Любовь долготерпит...
Свернувшись в темноте и выключая свет
Потери горечью любовь не мучит Солнца
Любовью раненая ночь молчит
А здесь меняют память на червонцы...

Чтоб мир коснулся горя твоего
О том, как был жесток он напиши
Тщеславье выиграет спор банальности и горя
с таким вот обнажением души
Души своей, его души...

А мир  меж тем молчит
Лишь редкие заплывы
Осуществляют Одиссеи от пера
Уже иссякли темы и порывы
И ночь не для тебя спускается нежна

Коснувшись станц твоих
спешу за воздухом к Рембо
Я извлеку урок из них :
Чтоб мир смущать не нужен вкус, не нужен стих
Но коль без мести дышишь тяжело
Опубликуй свою домашнюю поэзию
Под пледом у Цветаевой тепло,
Но только не хватает уже места им
Таким вот сверхталантливым невестам
Таким вот аннам, что на шее до хондроза
Бумага стерпит все-
И выписки суда и крокодильи слезы.

Неважно, кто вы- муж, жена иль дочь,
или бальзам для кожи-
Что покупалось, то и продается тоже
Задешево
Коль есть за что платить- то подороже

Но небо видит все и вот оно
Уже за проданную страсть молитв не слышит
Не видит слов уже, что ум тщеславный пишет-
Сценарий к непрокатному кино
Или удобной страсти вирши
Где смыслу здравому тесно и вкус в опалу вышел

Почем страданья нынче публикуют?
Но, прежде, чем меня линчуют,
Позволю вам совет бесплатный дать:
Чтобы продаться подороже,
Учитесь у Ахматовой страдать!
Или стихи писать, что есть одно и то же.