Татьяна Грауз. Крещатик. Сборник верлибра

           Подборка от Ларисы Крым




РОЖДЕНЬЕ ГОРЫ

вдруг спотыкаешься о камни озёрные
плеск волны
памяти прибрежная галька
и бирюзой окрашены уже берега
и лес и ступени больницы
и школа с крыльцом и третьей (щербатой) ступенькой
и даже урок химии
(колба взорвавшийся купрум скомканный воздух испуг)

памяти хрупкая синь-бирюза

тысячелистник у монастырской стены молчанием полон
в сером дождике полдня сосен терракотовый свет

и сверкают
донник кроткого духа
радость богородичных трав
муравьиное царство

о смертное небо!
бессмертна земля
и бирюзово-прозрачна




КРАПИВА КИСЛИЦА

и как крапивой обожжёшься – вспомнишь
поляну и траву кислицу
и маму стоящую неподалёку
и кажется что нас не разделяет
ни смерть ни быстрое как южный ветер время




СВЕТ НА ТРОПИНКЕ

каплями свежими: дни позабытые детства
обои цветные и стопка нотных тетрадей
а за окном – благодать
вяз распускает клейкие почки
тёплый свет на тропинке
и мама так раскраснелась и улыбается
и так высоки
каблучки на старинных её босоножках
лишь тень от летящего облака стала с годами прозрачней




ВЗГЛЯД НА ПРИВЫЧНЫЕ ВЕЩИ

и недоверчивость отступает
талое небо и запах талой воды
лист осенний прохладен и влажен как и щека

и в холоде мраморном ангельских глаз
(памятник девочке на останкинском кладбище)
приоткрывается чья-то тайная жизнь




И РЫЖАЯ СОБАКА

январь закончился
лазурь и позолота – распятье хрупкое зимы
всё будет отнято
останется больница
там – в волжских далях
отец
он от кровати до подоконника
недавно одолел те шесть шагов
откуда виден снег труба котельной серенькое небо
собака бегущая
и рыжая собака




ОЗНОБ

раннее утро пустынного неба
сухая безветренная свободная жизнь
одинокая колокольня сияет
в воздухе
в ознобе высоком




* * *

дни равноденствия кончились
ночь всё растёт
и растёт недоступная тишина
яблоком хрустким алеет
в воздухе загазованном
у перекрёстка




ИСЦЕЛЕНИЕ

седая рыбка пригорюнилась в седой воде
ждёт исцеленья светом




НЕ СКОРО ЕЩЁ

не скоро
не скоро ещё возвращение
в смирительный свет прозрачного этого поля

мы за оградой ещё постоим
в шелестящем и здешнем
где голоса и шиповник
и в час благодатный очнулась и оживает душа




* * *

по подоконнику бродит
будто привязанный
с в е т




* * *

и вот опять тебе слышна
боль тёмных полусонных улиц
и ноющая боль бессонных звёзд
и музыки мучительной сиянье
где счастье бескорыстно и мы все
все связаны одной суровой ниткой





БЕЗ ЗАПЯТЫХ И БЕЗ ТОЧЕК

небо осеннее в берегах тёмных крыш
не испить его не исправить не остановить




ТИХО-ТИХО

листком кленовым в тоненьком ледке озябшей лужи
застыть
не шевелится
или полететь
сквозь горе горькое
сквозь горы разреженного воздуха
войти неспешно в темноту
где не живут
и где несчастья так же далеки
как пепел невозвратный счастья
а все слова на первый снег похожи
(так быстро тают)
и остаётся холодок и влага
озноб весёлый

и так блестят глаза
прохожих пролетающих как птицы

о ком твоя молитва
вот о том
промокшем молчаливом
первом
встречном




ОЖИВШИЙ ШИПОВНИК

в проводах и ожиданиях время проходит
прожилки листа темнеют в луче световом
на влажной побелке хмурого дня – фреска майского сквера

когда зацветёт оживший шиповник
не позабудь об этом тёплом дожде




ВСТРЕЧА

встречались продрогшие
прятали лица в жарком сияньи друг друга
а ночь за деревьями проходила совсем незаметно




ТРУДНОЕ СЧАСТЬЕ

скромная трапеза
хлеб ржаной суховатый
жалкие рыбки
вот оно – неминуемо-трудное-счастье





РАЗГОВОР

много ли впереди нам отмерено взволнованных лет?
молчим
не прерываем друг друга



* * *

милый мой, многое уже позади
кафель холодный
больница
сумерки
слёзы
гулкие бесконечные коридоры
и тени любимых
а за окном – невесомая снежная птица

теперь во мне, милый, только безоблачный свет



ПЕРВОЕ ВОСКРЕСЕНЬЕ
(цикл из семи стихотворений)



*

в первое воскресенье июня
достанешь из ящика ворох пёстрой рекламы
где же письмо от тебя
дождливое, с запахом яблонь цветущих

тёмен ящик почтовый
и потемнело в глазах
дождь по стёклам течёт мутно и горько



*

загрустила
тени – кораблики лёгкие – плывут по руке
в рюмочке узкой плещется жаркий день
и на дне огранённом – влажное отражение
старой акации, цветущей и нежной



*

и дела мне нет, что будут о нас говорить
сбрызну лицо прохладной водой
встану на каблуки
и стану как тополь, что смотрит в открытые окна

будем расти вместе с ним
шелестеть
и пухом седым тополиным
сгорим от одной единственной спички



*

и вовсе не тесно двоим под зонтом
глухо
темно
стучит твоё сердце

а свет от рекламы
на маслянистом асфальте то кровоточит
то ярко и зло зеленеет



*


тёмен твой взгляд
а вокруг глаз усталые тени
от загорелой обветренной кожи
запах солёный

прости, что так долго молчу
и не решаюсь сказать

без тебя –
воздух ночной будто пепел



*

на подбородке небритом
свет голубой и холодный
в окнах открытых – пустынное небо
ты не увидишь как плачу
я отвернулась
склонилась
будто ищу затерявшуюся под кроватью серёжку

*


после праздника – дождь
влажные сумерки над крышей соседнего дома
на подоконнике – белые до боли пионы

я не умею прощаться
лучше щекою прижмусь
к ладони твоей, пахнущей дымом табачным

/ Москва /





Опубликовано в журнале: Крещатик 2014, 4(66)

http://magazines.russ.ru/kreschatik/2014/4/14g.html