Сквозь пелену пульсирующей боли...

Сквозь пелену пульсирующей боли,
почти нагой, приколотый гвоздями
к смолистому и свежему кресту,
он пить просил... Сжигало кожу солнце.
Но лишь вонючий, мерзкий, теплый уксус
протягивал на губке солдафон.

Кричал распятый справа, мол, раз Бог ты,
спаси нас! И ругался длинно, грязно,
вращал белками, хохотал и плакал.
Другой же, слева, истерил: "Опомнись!
Здесь, на крестах, мы братья перед смертью..."
И всё сильней выпячивались рёбра,
все более впадал пустой живот.

Он видел мать, сестру ее - уставших
уже рыдать, но мир вокруг двоился,
детали пропадали, оставляя
лишь силуэты - их и Иоанна,
да плачущей Марии... Уходя,
он не дышал почти, удары пульсы
все медленнее слышались, а в ранах
пылал пожар и лед сжимал ступни.

Туман сгущался, пропадали звуки,
реальность исчезала, и внезапно
тоннель возник из мрака перед ним.
И как в разрывах туч вокруг мелькали:
аэропланы, рыцари, фрегаты,
концлагеря, расстрелы, небоскребы,
автомобили, ноги в мини юбках,
парады войск и волны транспарантов,
твоё, читатель, тихое лицо...