Кашалот

В глазах кашалота протяжная гаснет мысль,
Пока он недвижный лежит в полосе прибоя.
Взлетают гагары, и волны целуют мыс,
И небо над пляжем пронзительно-голубое.

На шкуре гиганта отметки былых побед,
С тех пор, как спускался, подобьем Господней кары,
В кромешную бездну, куда не доходит свет,
И рвал поглощая бесцветную плоть кальмаров.

Вот снасть гарпунера, что так и не взял кита.
Вот ярость касаток, кривые акульи зубы,
И старый укус, что оставила самка та,
Которую взял подростком в районе Кубы.

Он видел вулканы и синий полярный лёд,
И танец созвездий над морем в ночи безлунной,
Беспечный бродяга холодных и теплых вод,
Как знамя над хлябью свои возносил буруны.

Но странная доля, проклятье больших китов,
И в этом похожи с людскими китовьи души.
Владыкам пучины, как нам, до конца веков,
Из вод материнских идти умирать на сушу.

Взлетают гагары и волны целуют мыс,
Заря безмятежна, а даль, как слеза, чиста.
В небе над пляжем упрямо штурмует высь
Белое облако, похожее на кита.