Р. Брэдбери. Ч. 7

                Рэй Дуглас Бредбери. "Лёд и пламя"               

                Ч.7. МАТЕРИАЛИЗАЦИЯ МЕЧТЫ
 
        Двум беглецам осталось жить не более 15 минут. Но ранее тела не смогут двигаться. Они, пытаясь сохранить тепло, прижмутся и остынут... Под звёздным одеялом криогенной ночи станут хрупкими...
        Глубокая канава рядом переполнилась бегущею водой. Вечерняя река, бурля, стремительно катилась к горизонту.
        Сим что-то крикнул, убежал вперёд. Вернулся. Лихорадочно сиял.
        – Поток бежит до той горы, где наш Корабль! Мы наверстаем время, Лайт! За мной!
        Он наклонился и нырнул, не выпуская руку ослабевшей спутницы.
Стремнина их несла, как щепки. Все силы уходили лишь на то, чтобы глотнуть живительного воздуха. Скалистый берег проносился мимо, а в высоте сверкали молнии и бесновались тучи. Река нещадно била их о камни, сдирала кожу и распарывала плечи!
        – СЮДА!! – Сим крикнул так, что перекрыл разгул стихии.
        Они, захлёбываясь, лихорадочно гребли в последнем запредельном спринте. Два голых уязвимых существа одолевали сокрушительную мощь Стихии! Над берегом нависли скалы, рядом мелководье. Сим изловчился и подпрыгнул вверх, повис на каменистом выступе. Ногами стиснул тело Лайт и подтянулся. Они каким-то чудом выбрались наверх.
        Гроза внезапно стихла. Просветлело небо. Ослабший ветер пошептал и смолк. Сегодняшние зрители финала драмы – звёзды.
        – Корабль! – Лайт закричала, лёжа, на скале. – ТА самая гора! Сим, слышишь?! НАШ КОРАБЛЬ! – Измученная до предельности, Лайт резко ожила. – Сим, мы ДОЙДЁМ!

        ...Борясь с нечеловеческим изнеможением, два путника наперекор всему брели по склону вверх. И снова к ним подкрадывалась смерть. Яд лютой стужи проникал в артерии, деревенели мышцы, не сгибались ноги. Но впереди свежеомытою стрелой блистал Корабль – тот самый, из видений Сима! Возможно ли поверить?!
        180 метров... вот 150... 120... Последними дробинками слетели дождевые капли.
        Река внизу застыла бело-голубой змеёй. Скалистый грунт обледенел. Они скользили, падали и поднимались – уже за гранью человеческих ресурсов. Их время, кажется, прошло...
        ...15 метров... 10... ПЯТЬ.

Корабль! Металлокерамическая твердь обшивки. Всем телом Сим упёрся о Мечту и трогал, осязал поверхность! Он материализовал видения. Они ДОШЛИ.
        Лайт судорожно всхлипнула. Жива каким-то чудом.
        Но где же  В Х О Д ??
        Немой вопрос потряс!
"Нам нужно обойти кругом." – В последней вспышке интуиции Сим медленно пошёл вокруг, ощупывая керамическую твердь. Лайт инстинктивно прижималась со спины, пытаясь удержать калории их жизней...
        Температура понижалась слишком быстро!
        Щель люка на броне. Здесь вход.
Сим колотил бесчувственными кулаками и локтями. Ресницы смёрзлись перед коченеющими яблоками глаз...
        – Откройся, вход! Откройся, вход! Откр...ОЙ...!
        Он потерял ориентацию и, падая, скользнул плечом чуть в сторону. Вдруг что-то поддалось...
        Щелчок!
        Вздохнул воздушный шлюз. Запели сервоприводы. Шурша герметиком по керамическому тамбуру, люк отошёл назад и вбок. Открылось тесное, но светлое пространство.
        Последнее, что видел Сим, – негнущиеся руки Лайт перед её бесчувственным лицом. Финальным чудом тело Лайт нырнуло в люк. Уже в беспамятстве – "автопилотом" – он оказался там же.
        Люк затворился.
        Жизнь.

        ...Он задыхался!
        Стремительный ток жизни замедлялся. Мир расплывался, сердце останавливалось. Сим рухнул рядом с телом Лайт. Интуитивно понял: так приходит смерть.
        Нельзя пошевелиться. Ускользает мысль. Как если бы из-под воды он что-то смутно видел, не осознавая. Беспомощно скулят соматика и биоритмы.
        Включилась ультрафиолетовая дезинфекция. Озон и антисептик. Зашелестела вентиляция, проветривая шлюз. Открылся вход на палубу. Тепло. Но путники бездвижны.
        Темнота.

        ...Пульс невозможно медленный, тягучий. Неимоверное усилие – открыть глаза. Но наклонить вбок голову нельзя. Здесь, где-то рядом, Лайт. Её неровное дыхание. Так раненая птица шелестит сухим пером...
        На потолке – переплетения проводников, приборов, трубопроводов, табличек... Сим медленно, с натугой, постигал функционирование коммуникаций. Дар ясновидения здесь бесценен!
        Вот, перед ним, прибор с блестящей кольцевой шкалой. Его придумали и воплотили люди. Чинили, устанавливали. Пользовались. Что измеряет он?
        Как будто некая всепроникающая часть ума анатомировала изучаемый предмет, сливалась с ним и проникала в суть. Не сразу, нет. Не сразу. Прибор наполнен информацией о назначении!
        Не может быть. Прибор служил для измерений... ВРЕМЕНИ. – Секунд, часов... веков... тысячелетий... "Хронометр" – появилась мысль.
        Но как же так?! Глаза расширились и лихорадочно блестели. Кому такой прибор был нужен?
        Силы вышли.

        ...Сквозь инобытие беспамятства он ощущал, как ночью напрягается броня обшивки, и снова расслабляется с восходом. "Уходит жизнь, а я лежу. Корабль мне не даёт пошевелиться". – Он силился понять, но ситуация всё время ускользала. – "Лайт рядом, где-то здесь, но невозможно повернуться"... 
        На мониторе внешнего обзора слепящий свет вновь извергался над долиной. Корабль нагрелся. Щёлкнуло термореле, и управляемый сквозняк приятно охладил пространство шлюза. "Мне нужно встать" – подумал отстранённо Сим.
        И снова бред. Сознание куда-то вознеслось. Душа – пушистым неразумным шаром – бродила по отсекам корабля. Он полон незнакомых запахов. Функционировали лишь дежурные системы. Без экипажа автоматика спала.
        И снова ночь. И день. И вечер.
        Прошло почти четыре дня!
        Сим больше не боролся. Ни к чему. Их жизни истекли.
        Он больше не хотел увидеть Лайт – её лицо, пересечённое морщинами, потухшие глаза и выгоревший ком волос. Должно быть, шея Лайт пожухла плетями, как увядающая жёлтая трава, а руки – дым над угасающим костром... Сим вспомнил умирающую мать с иссохшими грудями и трясущимися пальцами. А сам-то он? Как выглядит? Старик с отвисшей челюстью, колючим взглядом под белесыми бровями на иссечённом смертной мукой теле?.. Он стал таким, как умирающий отец!

        Но силы всё же возвращались. Ритм сердца невообразимо медленный. Не может быть. В минуту 100 ударов. И эта умиротворённость, хладнокровие, тягучесть бытия... Нет-нет, не так, – непрекращающаяся безмерность чистой радости в потоке безгранично длящегося воплощения!
        Вот голова сама склонилась вбок.
        Сим выпучил глаза. Нет, дико вытаращился!
        Лайт была МОЛОДА и ПРЕКРАСНА.   

[комментарий ПиротехЪника]
        Никто не мог достичь того, что совершили Сим и Лайт. В чём их секрет? Им просто повезло?
        Они пошли вдвоём. Наперекор рассудку, опыту, инстинктам. Мечтатель-воин Сим и преданная любящая Лайт. Взаимодополняющие части нелинейно Целого. Два проявления единого над-Существа Идеи человека. Лишь вместе – Сим и Лайт – смогли (почти на равных!) одолевать стихию климатической машины. Единый Суперорганизм переключил их энергетику на уровень, недосягаемый для теплокровных смертных. Их Целое из над-физической реальности, как Ангел-сохранитель, кроило ткани событийного пространства, спасая всякий раз из безнадёжных ситуаций...
        Великая космическая Сила.
        ЛЮБОВЬ.
(Вот, если бы взамен любви был только секс, они смогли б  п р о й т и? А если б Сим пошёл до корабля один? А если б их вела корысть?)
        Возможно, Мастер кое в чём "перегибает палку". Ведь все опасные смертельно приключения героя – его "распятие перед толпой, которую спасает". Сюжет по Библии, перед которою склонялся Брэдбери. И соответствующий сверхъестественный накал борьбы порою превышает возможности ранимой психики читателя.
        (!)
        Однако Цель здесь также превышает представление о человеке.
        Великий космос!

        Продолжение: http://www.stihi.ru/2016/03/27/2131