Разговор со своими органами после запоя

Борис Ильютик

Разговор со своими органами
после длительного запоя


Изнывая от похмельной жажды
после многодневного питья,
я спросил у печени однажды:
– Как живешь, печёночка моя.
И в ответ печёнка так кольнула
в подребёрье правое мое:
– После твоего, козёл, загула
ну какое может быть житьё.
На попытку вызнать у желудка,
как ему, родимому, во мне,
тот, страдалец, отрыгнулся: - Жутко,
хуже чем твоим бичам «на дне»
Легкие зашлись в ужасном кашле
и давай слезу из глаз давить:
– С нами, как и с ними ты, не так ли,
сколько можно куревом травить?
Руки эатряслись: - А нам как плохо,
потому что пьёшь такую дрянь               
горе всем с тобою, выпивоха, 
до чего ты нас довёл всех, глянь.
В унисон им сердце застучало:
– Раз хоть по трезвяне погляди,
Сколько «шила» я перекачало,
сколько жутких пьянок позади.
А за сердцем почки, ноги, уши      
высказались, плача, в адрес мой:
– Ты нисколько нас не хочешь слушать,
и совсем не дружишь с головой.
И она сказала, что до зелья
я охоч, что выпить сам не свой,
что всегда ей хуже всех с похмелья,
если дюже с вечера хмельной.
Волосы, те прямо дыбом встали:
– Нечего тебе сказать, хорош,
помнишь, с шевелюрой был вначале,
а теперь на Ленина похож.
Анус вставил нравственное слово:
– Думай о последствиях, герой,
пьянство всех твоих хвороб основа,
у меня, к примеру, геморрой.
Не смолчал и орган самый главный,
выдал точку зрения свою:
–  До запоя я работал славно,
а теперь, как прежде, не стою.
В общем, всё, что у меня болело,
с похмелюги мучаясь моей,
высказалось, как того хотело
об итогах всех загульных дней
И тогда подумал я впервые -
если каждый орган выдал речь,
значит у меня дела плохие,
значит надо организм беречь.


Май 2002 г.
Беломорск.