7. Приключение в вагоне

7.  ПРИКЛЮЧЕНИЯ В ВАГОНЕ

А не забыли ли мы нашего Ивана Кочергу, с которым расстались в плацкартном вагоне поезда, в тот самый момент, когда он обнаружил пропажу своего чемодана?
Он  ходил  по вагону растерянный, подавленный, не зная, что и как  ему предпринять дальше, на что решиться. То ли надо было возвращаться домой, пока еще осталась хоть какие-то деньги в кармане, то ли вопреки возникшим неприятностям, все же продолжить начатый путь к месту назначения, в Уфу, смирившись и  с потерянным чемоданом и с находящимися там вещами.   
 И вдруг, неожиданно, не веря своим глазам, Иван смотрит на чужую верхнюю багажную полку, через одно купе и видит,  там  у самой двери на самой верхней боковой багажной полке свой родной, старенький   чемодан. «Как? Почему? Каким образом он там оказался?», - подумал он. «Может, его   переставил проводник? Может, кто - то, постарался другой? Пока он спал. Но зачем? Он ведь никому не мешал».  И подойдя, к чемодану поближе и окинув  взглядом  спящих пассажиров в купе   Иван, обратил внимание лишь на одного, длинного и долговязого, молодого человека, который  спал на верхней боковой полке и очень громко храпел. Кроме того этот пассажир почему то спал не на постельном белье, как все люди, а просто на голой полке без подушки, без матраса, не раздевшись в стареньком костюме и в стоптанных пыльных туфлях. 
Поскольку во всем вагоне, люди  еще крепко спали,  то Кочерга тотчас перенес  принадлежащий ему чемодан в свое купе, а потом, убедившись, что в чемодане  ничего не пропало, он снова, взобрался на свое место и уже успокоенный и довольный решил хоть немного подремать. Но не тут-то было. Лежа на боку лицом к проходу Иван    вдруг, видит, как долговязый и высокорослый мужчина, который только что спал у самой двери, подходит, к его месту, где был  Иван. И, задрав голову, подняв длинные руки, до третьей полки начал стаскивать все тот же, принадлежащий Ивану  чемодан, который он только что водрузил туда  почти  как знамя победы.   
- Что вы делаете?!  - со злостью крикнул Иван, - куда вы тащите мой чемодан?!
- Это мой чемодан! – сонно возражает ему  долговязый.
- Как ваш? - А вы откройте чемодан и посмотрите, чьи там  вещи.
Парень открывает чемодан, и с удивлением глядя, как гусь на зарево, на, чужую одежду, чужие вещи, в ту же минуту, соображает, что это на самом деле не его чемодан, и что видимо он, должен признаться в этом Ивану.
 - Да, это действительно, не мой чемодан, и не мои  вещи. Вы меня извините, пожалуйста. Вчера, мы с ребятами выпили «на посошок», как говорят по старому обычаю, да видимо немного, перебрали. А потом эти же ребята, провожали меня на поезд  и посадили в вагон.  Помню, как  ночью я выходил на какой-то станции, подышать свежим воздухом и чуть-чуть было,  не прозевал свой же поезд, но все - таки, я  успел догнать его и заскочил в вагон, на ходу, а потом снова лег спать. Проснулся утром – вспомнил, что у меня в этом чемодане должна быть бутылочка винца, которую мне вчера положили в дорогу, вот я и пошел искать свой чемодан. Но как теперь вижу, наверное, я что то  перепутал. 
- Слава богу, - сказал Иван, посмотрев ему в глаза. Наконец – то и  я вижу, что вы хоть, что - то начинаете понимать. А вот когда вы ночью выходили подышать воздухом,  на какой - то станции, а потом чуть-чуть  не опоздали на свой поезд, запрыгнув на ходу в вагон,  вы помните, в какой вагон вы заскочили? Это был ваш вагон или чужой?  Кстати,  у вас какой номер вагона и место?
- У меня?
- Да, у вас!
 - У меня номер вагона «седьмой».
- «Седьмой»?! – переспросил,  улыбнувшись, Иван.
- Да, седьмой, - ответил долговязый.
- Ну, так  и идите в свой «седьмой». Это же не «седьмой»  а «шестой» вагон.
- Как?! – удивился и обрадовался пассажир.
- Да вот так! Не «седьмой», и все! Вы перепутали свой вагон с соседним вагоном. Понимаете? Вы сейчас едите вместо «седьмого» вагона в «шестом»!
Боже, Боже и к чему приводит это пьянство! – размышлял Кочерга, думая о вреде алкоголя. Так вот как сегодня, этот не трезвый пассажир, перепутал из-за выпитой лишней рюмки свой вагон. Так завтра скажем, водитель автомобиля, автобуса или трактора, с похмелья перепутает правила движения, или уснет за рулем, и  по его вине пострадают ни в чем невинные люди, маленькие дети! Что тогда?! Кто возьмет на себя этот грех? Видать, правильно говорят, что  пьянство послано на землю за грехи человеческие, но только почему из-за этих грехов страдают и безгрешные люди?!
Грустное размышление Ивана о вреде алкоголя прервал звонкий  и веселый голос проводника:
- Остановка – пятнадцать минут. 
Иван вышел на перрон, вдохнул полной грудью свежего воздуха и вдруг залюбовался увиденной перед ним  картиной созданной божественными красками самой  природы. На востоке, где вот-вот должно было, появится солнце, его сильный луч светлым озаренным мечом прорезал насквозь дивной красоты лазурь и теперь  терялся в светло махровом небе живых и ярких красок. Вдали  над самым горизонтом - большим темно-каштановым крылом зависло длинное облако, которое блестело необозримыми лучами, и  кажется, вот-вот должно было полететь, куда-то, выше и выше в небесное пространство вселенской птицей. А под самым куполом, на фоне  темно-голубого сияния, легкие облака, как  белые  пуховые покрывала, зависали то тут, то там, удерживая на себе, другие маленькие облака как будто с белыми  херувимами, играющимися  между собой и  возвещающими миру о рождении нового дня, красоте природы созданной великим художником, самим Богом. В другой же части неба, на его противоположной западной стороне, величественной желтой розой, отцветал седой и одинокий месяц, вокруг которого таяли как росистые капельки, растворяющиеся одиночные звезды.  О, небесная бездонная высь, о бесконечное небо, ты как будто цветущий луг, как не обозримое поле, как море, которому никогда не было, и никогда  не будет конца! 
- По вагонам! – послышалось от проводников. И поезд,  медленно начиная свое движение,  стал все быстрее и быстрее удалятся от того места где Иван только что, любовался природой северного края где эта природа  чем то напоминала ему и его  Украину, и родную Полтавщину.
Позавтракав вареными яичками с салом, да хлебом и запив горячим чаем, Иван снова забрался на свое верхнее место, где  ему было приятно отдыхать, смотреть в окно,  вспоминая недавнее и  последнее свидание с Ириной.
Незадолго до его отъезда, из села, где он еще находился в доме у своей матери, он побывал в сельской библиотеке, в которой Ирина работала заведующей. Побывал, он там конечно, в первую очередь затем что бы на прощанье  увидится с ней, поговорить по душам, да еще, что бы возвратить  библиотечные книги, которые брал ранее.
  Она сидела за рабочим столом в удивительно красивом ореоле  овсяных волос и внимательно смотрела на него своими синими, как морская волна  глазами.
 В тот день, на их  счастье, читающей публики,  в  библиотеке  не было, и первые посетители пришли, горазда позже. Ирина используя подходящую обстановку для объяснения,  решила, зачем то, с ним пооткровенничать.
- Хочешь, Иван, я расскажу тебе историю,  о том, как я когда-то потеряла свою невинность? Ты, кажется, однажды неосторожно упрекнул, меня в этом, хотя, может и не со зла. Но ведь ты до сих пор так ничего  и не знаешь, о том,  как все произошло.
 Он промолчал, боясь, что либо, ей возразить, в ответ. Он  боялся нарушить тайну ее исповедания, боялся быть с ней   неосторожным второй раз и как бы, не совершить, вместе  с ней же  еще, какой ни будь грех, еще, что то, более драматичное. Но она продолжала:
- Мы с тобой, уже настолько близки, настолько ты мне стал родным и  доверительным человеком, что сейчас я нисколько не стыжусь  тебя и могу рассказать о себе все что хочу, самую сокровенную и самую интимную историю. Я знаю, что может быть, когда ни - будь, я и сама пожалею об этом, и плакать буду, и сердце мое будет из-за этого ныть и страдать, все может быть! Но сегодня мне, почему то очень хочется излить тебе свою душу, свой невинный грех.
И она начало рассказывать свою историю.
 – Когда, в нашей стране, по амнистии были выпущены на свободу тысячи преступников, которые заполонили и наш с тобой чистый и благородный край, я – глупая,  надумала съездить  в гости к своей тетушке, которая жила  в соседнем селе, в десяти километрах от моего дома всего - то на один день.  В ту пору, стояли теплые дни Бабьего лета. Ты же знаешь, какие прекрасные дни и вечера  бывают у нас в конце лета! Гигантский раскаленный шар солнца готов был вот-вот прикоснуться к горизонту, когда я возвращалась обратно из гостей на стареньком дорожном велосипеде.  Еду себе, на нем, напеваю новую появившуюся песенку, а шаловливый и теплый ветерок запрыгивает мне под юбку, под белую блузку, нежно касается  грудей, неся моему разгоряченному телу благодатную прохладу. И вдруг, когда я  стала спускаться в наш Макарьив овраг, это была уже  половина моего пути к дому, напротив того самого места где был небольшой  деревянный мостик, а под ним журчал прозрачный ручей пересохшей   речушки. В это самое время я с ужасом увидела, что на мостике, на котором должно было быть две доски,  одна из них, отсутствовала и вместо нее зияла большая дыра в размер той самой доски, без которой переехать на ту сторону, было никак не возможно. И, что удивительно, что еще утром, когда я ехала к тете, эта доска там была, и я по ней же  и переехала, а сегодня, вечером ,увы, ее кто то, прибрал! Стремительно мчась по длинному уклону горы, к тому самому  разобранному мостику, где я поздно разглядела свою опасность, я все же сообразила, что мне делать и  резко нажала на тормоза.   В это самое мгновение, мой велосипед, как вздыбленный конь, подчиняясь мне, то же, резко, останавливается у самого того места, возле  мостика, и  я выпорхнув из велосипеда как птица, из гнезда  в ту же секунду кубарем полетела под откос. Не успела я еще и опомнится и приподняться, на ноги, как возле меня, тотчас оказались каких то,  двое мужиков, которые,  наверное, и устроили мне эту аварию с велосипедом.
- А-а, попалась птичка!  – прохрипел один из них, подхватив меня на руки, как сноп, как связку скошенной ржи, и  торопясь потащил в сторону к  большой скирде, которая еще отражала свое золотистое сияние сухой соломы в лучах падающего за горизонт  солнца.
(Начало рассказа в романе "Когда мы были молодыми" Продолжение следует)