Надрыв позёра

Не раз проклятья восклицая,
Знаменьем гулкого отчаянья питала
Взор, обольщенный статностью металла,
Что надлежал клинку, подчас со скрежетом пронзавшему сердца.

Сердца? Ответь, поэт, узрел ли скопище обителей отрады?
Безмерно. За грудью прелестью манившей.
Иначе строфы воздвигать излишне,
Предать мольбе святой великодушье милой дабы.

Соделавшись под тяжбой суеты
Вассалом цепенящего тщедушья,
Пал ниц к подолу безобразия; послушным
Став к ладоням кукловода, гонимого чудовищем немой красы.

Крамольный в бытность клич угас!
В мытарствах. Безмерно и незыблемо ступая,
В покои вторглось безразличье; рокочущим собачьим лаем
Сослав долой истоки всякой из проказ.

Минувших дней постылы помыслы, рождённые в перипетиях шума:
Увы, ноктюрн отягощен трагизмом.
И блюдолиз ли я?
Окутав подлинность в служеньи славной думе.

К двери кидалась, клокоча;
Укором, гнётом настигая стыд.
Терзая то животной яростью. Алкид!
Взывавший завершить метанья, слепых стремлений участи кончая.

В бессилии, меж тем, храня заветы
О соплетеньи судеб двух,
О глухоте к гневящей душу канонаде уха —
Подобие истрепанной арбы, таившее личину сказочной кареты.

Возлюбленной угодно было в вожделеньях
Избрать главенством — возвратить
Обманутого холодом рассудка, оставившего пылкости с влечением соитие!
Пленящей удалось: анафема склонилась на колени...

Благодарю. Невыразимо.
Кинжалом высеку мольбу
Раскаянья на длани. Ликуй:
Обуреваем вновь, вершить мечтания позывом движим.