Грубые бардовские баллады - от 17-ти и старше

1. САМОВОЛКА

Справка: Этой бардовской песне уже больше 35-ти лет - когда-то она была очень популярна в узких солдатских кругах. Написана на документальном материале, всё правда.

Этот город жлобов и циников,
Без советских больших идей:
Три стройбата, две тыщи "химиков"
И поменьше чуть-чуть ледей.
Принимают солдат  с охотою
Утром-вечером-ночью-днём.
Ну а служба - она работою...
Так вот слаженно и живём.

Девятнадцать общаг - просторные!
Мимо вахты пройти - пустяк.
Мы к медичкам всё больше: стройные,
И гарантия, как-никак.
Не казармы, тут пахнет сказкою,
Всюду "Ландыш", "Сирень"-вода.
Ах, Наташка целует с ласкою!
Верка сразу рукой... ну да.

Время к полночи мчит стремительно.
Пережили второй обход.
Расставаться всегда мучительно:
Скоро ль встретиться повезёт?
Вадик ловко с балкона прыгает,
Я рукою махнул: "Привет!"
А девчонки носами шмыгают...
Напоказ? А быть может, нет.

Основательно подморозило.
Покурили, потом пошли.
А спустились на лёд, на озеро -
И нарвались на патрули!
Там ребята, конечно, ловкие,
А с Ахметом так не шути.
Но у нас сапоги с подковками,
И имеется шанс уйти!

И рванули мы в разны стороны,
В пыль кроша ледяной накат.
"Не кружите над нами, вороны..."
Да не кружат - вовсю летят!
Не поможет сталь и в руке "перо",
Лишь в дисбат пропускной билет.
За Вадимом несутся четверо,
А за мною один Ахмет.

Здорова ж ты, верста узбекская!
Что на вытяжку, что в плечах.
Сразу видно, как жил, не бедствуя,
Хоть не в ханах, так в басмачах.
В "красночах" ты лютуешь весело,
Как и весь комендантский взвод.
Вне контроля... и вот агрессия
Вертухайская так и прёт.

Режет воздух дыхалку начисто -
Покурил ведь и выпил всласть.
Не получится строить мачо-то:
Не споткнуться бы! Не упасть!
Каждый шаг становится грузным, и
Не проверить, взглянув назад.
Мне же надо удрать неузнанным,
А иначе придут в отряд.

Поворот... Закуток... Помоечка...
Аромат - ну почти фритюр!
Помню, здесь дала лапать Зоечка,
А потом кошелька тю-тю.
Огород... Пустырь... Я к нему привык,
Там проход есть у ивняка.
Ах ты, мать твою! А теперь тупик!
Подловили, как фраерка.

Обернулся (скрывать уж нечего).
Вот подходит. В глаза глядим.
"Сашка, Саша! Какая встреча-то!
Сколько лет ловил, сколько зим!"
Брешет, гад: с одого призыва мы,
Но всегда поглумиться рад.
Ай, удар!.. мышцы не резиновы,
Словно тряпку, пробил бушлат!

Ну, согнулся... упал на корточки...
А потом головой в снежок.
А из губ азиатской мордочки:
"Эх, разок да ещё разок!"
Напевая припев "Цыганочки",
Чурка трудится сапогом.
Проходящие мимо дамочки
Сразу в визг - и бегом, бегом...

Но пока ничего уж жуткого:
В рёбра... в ноги... в колени... в бок...
Для испуга пятиминутного:
Побарахтайся, голубок!
В комендантской покруче станется,
Как навалятся всем гуртом.
Исполняй "салабонский танец", а
"Пятый угол" ищи потом.

...Полночь. Катим, блестя мигалкою,
В "воронке" под матки-смешки.
Отобрали ремень с ушанкою
С "мясом" выдрали все значки.
Распороли ушивку остреньким
Штык-ножом... униженье, да.
А кокарду спрямили простенько:
В лоб с размаху - и вся беда.

Положенье моё болезное:
Я попался совсем один.
Та четвёрка вернулась трезвая –
Это значит: ушёл Вадим!
Подвалило сержанту счастие,
Лычку спас, на снегу не стыл...
Для меня же допрос с пристрастием:
С кем ты, сука, на ****ках был?!

Их манеры не будут нежными.
Ну, признаюсь... наводку дам.
Они в роту - а там все вежливы,
Словно встретили grand-madam!
И дневальный, и кэп-дежурный сам
Удивлённый - аж рот раскрыт:
"Рота в десять отбой, как по часам!
Ваш сержант, как младенец, спит!"

Подойдут проверить натуженно:
Вадик дрыхнет, храпя, как слон.
Форма новая - отутюженна!
Лоб потрогают - сух и он!
Словно не был у сдобной милочки
И не мчался под крик: "Атас!"
Дело знает каптёр в сушилочке:
Выручал таких и не раз.

Но сдавать мне его невыгодно,
Даже если возьмут в ремни.
Коль попался сдуру - иди на дно
И лежи, подобрав клешни.
Или пяться в кондовой тупости
В несознанку - и оробей:
"В самоволку пошел по глупости...
Кто второй? Не знаком, ей-ей!"

Всё одно ведь предпримут акцию
И попортят по мере сил
Или шкуру - иль репутацию:
Кто что дёшево оценил!
Ну а если не в настроении
И на голову всю больны -
Устрашение третьей степени:
"Не признался? Сымай штаны!"

От такого лучше повеситься...
Но у страха и глаз велик:
Ровно год и четыре месяца
Отслужил я - почти "старик"!
Не посмеют... иначе целыми
На гражданку им не уйти.
Это здесь они шибко смелые,
Но ведь близок конец пути!

А тогда "красночам" припомнится
Всё - от сих и до сих. И сверх.
Те, кто с ними смог "познакомиться",
Не простят ни малейший грех.
Как хватали солдат без повода
Как глумились, свой теша ндрав...
И придётся гиенам города
Когти рвать да хвосты поджав.

И на дембель спеша, тихонечко,
Они прячут мундир в рюкзак.
Кепка, галстук, да пара-двоечка
И на поезд ночной, как шпак.
Но уже письмеца отправлены
(Да в подробностях!) к ним домой.
Там служивые парни справные
Встретят ласково, боже ж мой...

Ладно, всё это будет вскорости
Да и то, как судьба велит.
Для меня же сплошные горести
В настоящем - не сыт, а бит.
На "губе" же каморка тесная,
Пол цементный в плевках, в крови...
Стены в надписях... Одна лестная:
"Не поддался ; сто лет живи!"

Постараюсь. Ночь скукоты полна,
До обеда ещё терпеть.
А на завтрак - дурная во рту слюна
И на первое, и на треть
Если б знал (угощала ж девочка!)
То заначку б себе припас.
Шоколадка в орешках "Белочка" ;
Эх, воистину в самый раз!

Ладно... Скорчусь в клубок маненечко
Так мерещится, что теплей.
Как писал Ерофеев Веничка,
Помни, друг, до последних дней
О часах этих скорбных, тягостных,
О минутах, плодящих сплин...
"Человек - звучит гордо-радостно"?
Ах ты, Горький! Ах, сукин сын!

Задремать удалось на лавочке
(Относительно... пару раз...),
А к полудню свели на хавочку
В часть другую и напоказ.
Как бродягу и под охраною
В назидание молодым.
Супчик жидкий да с кашей манною
И от кофе горелый дым...

У "куска" же свои заявочки:
Чтобы было всем веселей,
Достаёт он две пачки "Явочки"
И вторая - на треть длинней.
Прячет за спину их охранничек,
Предлагая мне угадать.
Сколько будет курить начальничек ;
Столько мне и придётся жрать...

Что ж, киваю (братва хихикает).
Ну, свезло: подлинней нашёл.
Зажигалкою прапор чиркает
И кивает: процесс пошёл!
А ведь в мисочке супчик атомный!
В кружке огненная бурда!
Приступаю с мыслишкой матерной
К обжиганию: це еда...

Ах, вы девки, красотки, тёлочки!
Рассуждая в ночной тиши,
Что все парни - козлы и сволочи,
Чтите заповедь: "Не спеши!"
Кобели вначале - потом отцы,
Из шалавы выходит мать.
Вы расчётливы - мы всегда глупцы...
Ишь, орут: "Время вышло! Встать!"

Поднимаюсь (похавал чуточку),
Дальше камера - и сиди.
Тихо льнёт к минуте минуточка,
Но больших перемен не жди.
Лишь под вечер, на сутки пятые,
Грубо вывели к проходной:
"Жив - лишь шмотки слегка помятые.
Тебя выкупил ротный твой!"

Бизнес прост, не ходи к цыганочке:
Пятьдесят отдал - сто возьмёт.
Значит, слать телеграммку папочке:
Переводик жду, перевод!
Выручал старик сына блудного,
Сам таким же бывал, поди...
А на сердце столько паскудного,
И к цыганочке не ходи.

Капитан без тени волнения,
Ни упрёка, ни слов про "мать":
"Пять нарядов. И увольнения
Пару месяцев будешь ждать..."
Вёл "уазик" - движенья нервные,
Левой-правой рукой руля.
А потом: "Что за девки скверные!
Не дают офицерам, бля!"

2. КРУТОЙ РУССКИЙ ЛЕГИОНЕР В АФРИКЕ

Справка: Написано на пари и - откровенно скажу - по пьянке.

На границе государства
Огоньки враждебных сёл
Это злобное пространство
Батальон наш обошёл.
Книзу дулом автоматы,
Возвращаемся домой:
Пьяный первый, пьяный пятый,
Пьян и, вроде, сто восьмой.

Попугай орёт тревогу,
Какаду пошёл кричать...
Этих дятлов я немного
Научился различать.
Я же "рус", один из ротных,
Силой-опытом не слаб!
А вот Жан среди животных
Различает только баб.

Но откуда ж им тут взяться?
Здесь же Африка, мусьё!
С обезьяной обниматься ;
Это можно, но и всё.
Ваксой мазанные девы:
Стрезва глянешь - кинет в дрожь.
Конго справа, Конго слева,
Людоедовое сплошь!

Мы, конечно, можем что-то
И не хуже сотворить!
Наша рота... вроде, рота?
Любит, скажем, подпалить,
Кой-кого слегка повесить,
Кое-что шутя взорвать...
Но культурно: скажут в десять -
Значит, в десять, вашу мать!

Эй, ты, Жан - подвинься ближе
Да гитарку-то рвани!
Спой "Под соснами Парижа"...
Про де Голля затяни.
Вжарь "Над сопками Монмартра"
Раскартавеньким баском.
Я тебе за это в карты
Проиграю "рыжий" лом.

Он не хочет - это мило!
Ах ты, грёбаный Портос!
Я тебе заеду в рыло!
Я тебе расквашу нос!
Не уважить офицера,
С кем ты пьёшь и спишь, свинья!
Не психуй: я для примера:
Ведь палатка-то моя!

Нас растаскивать не надо,
И катитесь-ка вы все!
Он и я, и банд-бригада
На нейтральной полосе.
Что хочу - то делать буду,
И никто мне не указ.
Надо ж этому верблюду
Отплатить за битый глаз!

Ну зачем же так: прикладом
Да с размаху по горбу?
Мы вели перед отрядом
Очень честную борьбу!
А теперь извольте видеть:
Во грязи под глупый смех...
Вы посмели нас обидеть?
Мы тогда обидем всех!

Жан, ко мне! Лови гранату!
Ты за пальму, я к кустам.
Эти наглые ребята
Щас получат по ушам.
Рус-француз - навеки братья,
И не надо лишних слов.
Ну-ка, врежь им для понятья,
Но сперва поверх голов.

А-а! Пригнулись, протрезвели!
Глянь - и тоже залегли.
Дилетанты, в самом деле:
На виду, а поползли!
Кто кишкою там не тонок,
Подходите, господа:
Пять рожков и шесть "лимонок" -
Побеседуем тогда!

Жан, не бей очередями!
Вдруг зацепишь неазначай.
Всё же с этими ****ями
Мы делили хлеб и чай.
К сожаленью, водку тоже,
Дух содружества блюдя.
Нет, теперь любая рожа
Пусть уж платит за себя!

Слушай: чтой-то там немного,
То ли десять, то ли пять...
Даже взводом, хоть убого,
Невозможно их считать.
Где ж убойная команда
Да из сотни храбрецов?
Рота, шайка или банда -
Наплевать, в конце концов!

Может, спрятались, уроды,
И решают, как им быть?
Или ищут к нам подходы,
Чтобы, значит, окружить?
Это могут и не слабо:
Подкрадутся - и хана.
Из-за этих баобабов
Ведь не видно ни хрена!

Может, мы их перебили...
Почему я "пьяный псих"?
Три рожка опорожнили
В пересчете на двоих.
Ладно, будем справедливы:
Ни снарядов, ни ракет.
Нет, не помню я про взрывы!
Но гранат ведь тоже нет!

Так, давай не волноваться,
А закурим не спеша.
С этим делом разобраться
Без стакана не реша...
Ох, однако самогонка
Из бамбука не пустяк:
Хоть лимоном, хоть "лимонкой"
Закусил бы только так!

Ну, какие будут мненья?
Отвечайте, рядовой!
Почему ветвей сплетенье
Наклонилось надо мной?
Жан, мерзавец, где ребята?
Что сопишь и ни гу-гу?
Ладно, дрыхни - до заката
Я тебя постерегу.

Не храпел бы ты, скотина,
И старался б не икать.
Мы должны конспиративно
Есть и пить, ходить и спать.
Наша миссия высока!
Мы дерёмся, точно львы!
Ты откуда? Я с Востока,
Аж почти из-под Москвы...

Есть один там городишко,
Не скажу, чтоб красота,
Но калужское винишко
Местной браге не чета.
Как на выставке, на стенде
Всх названий и не счесть:
Рашен-виски, рашен-бренди,
Ну и водка тоже есть.

И, само собою, пиво!
Правда, тульское вкусней.
Это, в общем, справедливо...
Впрочем, что я всё о ней,
О хмельной лихой водице?
Побольаем о другом:
Вот во Франции девицы
Есть хоть в классе во втором?

В мини-юбках недотроги,
Непорочные внутри...
Не хватай меня за ноги!
Нет, я вовсе не Мари!
(Ах, завёл не ту пластинку
И привёл не тот пример...)
Отпусти мою ширинку!
Нет, я также и не Пьер!!

С кем связался я, вопросик?
Это ж гей и трасвестид!
Вот такие и разносят
По зелёным джунглям Спид.
И простуду... и проказу...
Ну и много, там, чего.
Вот бы взять его, заразу,
Да и трахнуть самого!

Он уже снимает брюки -
Это ж форменный Содом!
Убери подальше руки,
Не привык я с мужиком!
Я имел ввиду не это...
Что такое? Просишь "дать"?
На - прикладом по хре-бе-ту,
То есть, по горбу опять!

Эх, поехали по-новой:
Рукопашная для нас!
В ухо, в брюхо, в глаз и снова
В ухо, брюхо, лоб и глаз.
Поначалу лишь руками,
Но потом, как увлеклись,
Я его - башкой о камень,
Он меня - о кипарис!

Или, вроде, о берёзу?
Или, может, о кокос?
Не поймёшь сквозь пот и слёзы,
Чьи там иглы колют нос.
А башка, заметьте, кружи...
И всё вертится кругом.
Эй, сдавайся! Будет хуже!
Чтобы я? Да нипочём!

...................................


Ночь. Луна. Вопят павлины,
Но, возможно, и грачи.
В голове взрывают мины!
Боль такая, хоть кричи!
Ох, ты... Ух, ты... Вау-вау!
Помогите ж, наконец!
Жан, ты где? Ах, вот он справа ;
Похмеляется, подлец!

Так. Железная тарелка,
Кружка, хлеб и колбаса.
Глянь в глаза... Ого, похмелка
Длится где-то с полчаса!
Или даже чуть поболе.
Ладно, вздрогнем! Наливай!
И споём: "Во чистом по-о-ле..."
Не стесняйся, подпевай!

Что-то-что? "Томбе ля неже,
Тю не вьендра па се суар..." *
В общем, да... Кружит и нежит
Душу - тянет в будуар.
Ах, французская Ривьера!
Эх, богатые дома!
А у нас всё серо-серо:
Грязь да снег, да кутерьма

Под названием "работа"
Да под вывеской "гульба".
Винегрет из мота, жмота,
Хама, зама и жлоба.
"Винегрет"? Еда такая.
Как бы лучше рассказать...
В общем, от и до Китая
Будешь есть, коль хочешь жрать!

Нет, в Китае негров мало,
Там коммуна, рис и чай.
Отцепись! Ну, за Уралом!
Надоел он, твой Китай!
Надоели избы, сотки,
Бездорожье, мат и квас
От Кремля и до Чукотки,
От варягов до сейчас.

Надоело тратить зрелость
В окружении химер.
И безденежье приелось
Абсолютное, мон шер!
Надоели ширь натуры
И загадка наших душ.
Колокольность партитуры
И кладбищенская глушь.

На стене висят иконы,
Только кто там - вот вопрос!
Слева точно: "Вор в законе",
Справа - кажется, Христос.
Или Маркс... а может, Будда,
Борода одна на всех.
Но, возможно, и Иуда -
Есть такой за нами грех.

Впрочем, мне ль об этом вякать,
Фокстерьеру, псу войны?
Просто вздумалось поплакать
Хоть в жилетку, хоть в штаны.
Просто больше пить не будем.
Поднимайтесь, кавалер!
Может, выйдем к белым людям?
Или у черным, например!

...И пошли они, кретины,
Вдоль провинции Фудзянь
По каменьям Палестины
Прямо к городу Казань.
А с горы Килиманджаро
Им кричали сквозь туман,
Что без сахара - Сахара,
Без сударыней - Судан!

Да и в Чаде мало чада,
Нету маленьких в Мали.
Так нельзя ли два отряда?
Иль хотя бы патрули?
Господа, нахмурьте брови,
Вскиньте молнией мечи!
Мы одною с вами крови
И - пардон - одной мочи...

Эй, вожди различных наций!
Мы вас любим горячо!
Дайте только нам надраться
Ну и кое-что ещё.
Жизнь порой даёт отмашку,
Вот и спелись за "ля ржан" **
Мумбы-юмбы, русский Сашка
И дурак парижский Жан...

----------------------

* "Томбе ля неже, Тю не вьендра па се суар..." (Tombe la neige, Tu ne viendras pas ce soir): "Падает снег, ты этим вечером не придёшь..."

** "ля ржан" (l'argent): деньги
-------------------------------------------

3. ЦЕНТРАЛЬНО-АФРИКАНСКИЙ ВАЛЬС

Справка: Близка по тематике к предыдущей шалости, но на сей раз сделана на трезвую голову и для радиопьесы "Бесами торговать разрешено!" (есть в Сети)

Мы сидим с утречка в этом деле — по грудь,
Камарады, панове и братцы.
Анжей крестится, Пауль желает кирнуть,
Ну а Жан предлагает сдаваться.
Там с полсотни «мартышек», «макак» и «горилл»,
Может больше — считать не считали.
Нас же четверо только, а пятый, Сирил,
Отвалил еще в самом начале.

Он скользнул, как змея толщиною в бревно,
Бросив нам непечатную фразу.
Вот что значит глотать спозаранку вино,
А не виски: дуреешь не сразу.
Нам бы тоже за ним — на карачках хотя б,
Нет, решили попробовать драки!
И полезли на нас из-за озера Саб
Все «гориллы», «мартышки», «макаки»!

Черт поймет, что у них: «шмайссера» иль «узи»?
Но, скорее всего, «АКээМы».
Тарахтят, лишь патроны давай, подвози,
Только с меткостью, к счастью, проблемы.
Целят, вроде, в упор, а палят в белый свет,
Словно с детства слепы и не слышат.
А у нас «эМ-16», и каждый ответ
В переносицу или чуть выше.

Но при этих успехах наш близится срок,
Это чуют ребята всем телом.
Анжей крестит живот, Пауль клянчит глоток,
Ну а Жан все о флаге, о белом.
(Все твердит и твердит, европейский дурак,
Из Женевской конвенции строчки!)
Нас «макаки» — вот этак, а после — вот так,
А потом уж живьем, на кусочки…

Нет, дружок, коль настанет последний исход,
Лучше выбрать дорожку иную:
По сто граммов, а после сто метров в обход
На локтях — и рывком в штыковую.
Без геройства, спокойненько я попрошу,
Все решим на коротких ударах.
Мы ж не зря изучали приемы у-шу
В лагерях, подворотнях и барах!

«Сразу видно, что ты из Сибири! — (то мне).
 — К этим ружьям штыки не пристроишь!»
«Ладно, будешь прикладом — так даже верней,
Может, вырвемся все, то есть, трое…»
«А четвертому, значит, сидеть-прикрывать?
Кинешь жребий и пальчиком щелкнешь?»
«Добровольцев тут нету, а ты шутковать
Будешь дома, коль нынче не сдохнешь!»

Ах, как все на словах выходило легко!
А метнули — и я за болвана.
Видно прадед мой был, не иначе, Садко
Иль крапленые карты у Жана?
На патронах бы надо! Но время ушло.
Я отброшен, как старый окурок.
Мы, конечно, друзья, но пока не дошло
До своих замечательных шкурок…

Мне швырнули «калашик» и пару рожков
И отстаток гранат для почина.
Ну и то, что нашлось после мощных глотков
В поллитровке поддельного джина.
Покурить выдал «травки» запасливый лях,
А потом откровенно, без фальши
Мне «прощай!» прохрипели на трех языках.
Я по-русски послал их подальше.

Им к воде бы прорваться под хаос атак,
В суматохе затеянной свары,
А потом уж кто кролем, кто брассом, кто как
С камышинкою вместо сигары.
Правда, метров с полста им придется бежать
На виду по пустынному пляжу…
Может, кто из «горилл» не успеет нажать?
Или кто из «мартышек» промажет?

Или вдруг повезет? Вроде, где-то кричат
Перелетные дикие гуси,
Талисман вот таких непутевых солдат…
Признаюсь, я немножечко струсил!
Не люблю составлять я со смертью пари,
А уж шлепают пули вгустую
Да и весело так: «Раз-два-три, раз-два-три!»
Приглашают? Извольте, станцую!

Уж прошу извинить за незнанье фигур
И движений — не слишком умелых.
Анжей, Пауль и Жан! Начинается  тур
Африканского вальса для белых!
Только знайте, что я не готов «на ура»
Гордо сгинуть в конечном итоге.
Расстреляю комплект, а потом, фрайера,
Я немедленно «сделаю ноги».

Вы же в карты меня накололи, сынки!
Вам тузы, мне шестерку — и ладно?
А представьте, что мне подыхать не с руки?
…А ведь я перетрусил изрядно!
Мандражируют ноги и сводит живот,
И к тому же напала икота…
Ничего, через миг это сразу пройдет:
У меня уж такая работа!

Руку влево и вправо, и руку вперед —
Так рвануло, что вздрогнули склоны.
Эх, сейчас бы зенитный сюда пулемет
И размером с огурчик патроны!
Я могу лишь шумнуть и, как пьяный ковбой,
Привстаю с перекошенным рылом.
«эМ-16» в одной и «калашик» в другой —
По «мартышкам»! «макакам»! «гориллам»!

Ровно восемь секунд — жаль, что больше нельзя:
Может срезать какой-нибудь олух.
Кувырок — и назад, по лианам скользя,
А за мною — ну огненный сполох!
Опоздали, я скрылся уже за листвой…
Вновь навскидку! С колен! Без осечек!
Но винтовка молчит, лишь «калашик» родной
Заливается, словно кузнечик…

…три-четыре — достаточно! Падаю ниц,
И опять кувырки и канканы.
Нету здесь ни людей, ни животных, ни птиц —
Обезьяны одни, обезьяны!
В их завете под номером первым: «Ударь!»
Эта заповедь вечно вне моды.
Да к тому ж перед ними такая же тварь,
Шимпанзе европейской породы…

Все! Долой автомат — «магазины» пусты.
Перейдя к павианьему шагу,
Я надежно встаю на четыре кости
И к оврагу, к оврагу, к оврагу!
А у озера снова стрельба поднялась,
Но теперь уж надейтесь на чудо.
Ну а я через джунгли, болото и грязь
Лишь бы дальше, подальше отсюда.

Удираю, как заяц, а в мыслях одно:
Поскорее, скорее, скорее!
Головою о пень и плечом о бревно,
А ветвями по морде и шее…
Повторив с полчаса вот такие броски,
Как-то вылез на что-то сухое.
Отдышался. Не ранен! Однако, стрелки
Хлещут виски совсем уж плохое!

Да-аа, а ноги не держат, и жмут сапоги —
Нет, надеть бы ботинки с шнуровкой!
Только вздумал присесть, как услышал шаги
Да такие, что стало неловко.
Откровенно и нагло беря на испуг,
Собираясь расправиться просто,
Пёр ко мне паренек в униформе из брюк
Сантиметров под сто девяносто…

Ни рубахи, ни майки — лишь кожа блестит!
Я сегодня, пожалуй, без фарта.
Вся надежда на пояс, где в ножнах висит
Козырная, но слабая карта.
На меня не поставит и пьяный дурак,
Ситуация вроде капкана:
В черной лапе — в полметра блестящие тесак,
В белой — финочка фирмы «Монтана»…

Взмах один и второй — в сантиметре от глаз
Смертоносная сталь просвистела.
Отступаю, спасаясь, и падаю враз,
Зацепив неподвижное тело.
Вот непруха! И шансов почти никаких:
Нож держу я неправильной хваткой,
Но бросаю — и точно «горилле» под дых!
К сожалению, лишь рукояткой.

Но гляди-ка, согнулся! Не сладко, дружок?
А мачете не выпустил все же.
Я в прыжке поднимаюсь — и снова прыжок,
Бью ногами в предплечье, по роже!
Вообще-то, довольно известный прием
В стиле Стивена,  Брюса и Чака.
В результате мы валимся наземь вдвоем
И вот тут начинается драка!

Не жалея ни плоти, ни жил, ни костей
Два примата молотят друг друга.
Он и выше меня и, пожалуй, сильней,
Но я сверху — внизу каменюга.
Не заметил, что вмялось (затылок, висок?)
Только хруст — и закапало сразу.
Ох, не знаю, как я, а вот блэкки-сынок
Не увидит родимую базу…

Привстаю и  сморкаюсь. Разбито лицо,
И коленки разодраны в клочья.
Остальное в порядке, и даже яйцо
Хоть одно, но осталось уж точно!
Выпрямляюсь с трудом и глотаю, как спирт,
Два крутых и болезненных вздоха
И к кустам ковыляю, где этот лежит,
О кого я споткнулся так плохо.

«А под снегом-то, братцы, лежала она-а-аа…»
Только нету очей под бровями…
Эх, разумный Сирил, почитатель вина,
Лучше б пил ты отраву, но с нами.
Осторожно сжимаю разбитый кулак
(Это вместо прощального слова).
Да,  его, видно, этак… а после — вот так,
А потом уж… и, вроде, живого…

...............................................

…И поплелся я дальше минут через пять,
Задержавшись у ног «обезьяны»,
По традиции, чтобы наследство принять,
То есть, быстро обшарить карманы.
Так… колечко знакомо, знаком и браслет,
Портмоне из хвоста крокодила.
В нем чужая валюта, чужой амулет,
Фотографии — это Сирила…

Значит, будет, что выпить и чем помянуть
(Вещи сдать офицерам придется),
Если мой точно так же не кончится путь
И хоть кто-то из наших вернется;
Если быстро забудем… хотя забывать
Есть условие нашей работы,
И не выйдет приказ навсегда не пускать
В кабаки никого с нашей роты;

Если секси-танцовщица крошка Инесс
Не смоталась в Киншасу с клиентом,
Да сержант с утречка не погонит нас в лес
На неделю ловить инсургентов;
Если только не кончилась водка у Ли
И фальшивый коньяк у Амира…
Ну и главное: если меня патрули
Не расшлепают как дезертира.
Если утром свои же меня патрули
Не расшлепают как дезертира…

4. БАЛЛАДА ПАМЯТИ ПИСАТЕЛЯ В. ЯНА (Василия Янчевецкого)

Справка: Моя любимая гитарная вещь

Прощайте берега!
Мы выросли большими.
Ни друга, ни врага,
Не с вами и не с ними.
Пройдёт печаль и гнев
Под стук походных кружек
И песня, где припев:
"Бывало с нами хуже!"

Но, может быть, не так
Всё шло на самом деле?
И пели кое-как,
И плавать не умели?
Смеющаяся ложь:
Любовь, моря, корветы...
Не верите? Ну что ж,
Переживём и это.

"Три дня гуляли мы
В ненастную погодку.
Руля не взяли мы,
Когда садились в лодку.
Плывём и вкривь, и вкось,
Как утки в грязной луже.
Эй, друг, – плыви, не бойсь!
Бывало с нами хуже!" *

Разорванный мундир,
Потеря репутаций.
Мы лезли в этот мир,
Пытаясь разобраться.
Встречали нас под вздох –
Но жили мы с ответом
Всего из слов из трёх:
"Переживём и это!"

Нас отдых забывал
В часы лихих скитаний,
А летний сеновал –
Почти предел мечтаний.
И поясной ремень
Всё стягивался туже.
И близок новый день,
И было, было хуже!

И чёрною тоской
Работа приходила:
Отбой, подъём, отбой!
За циркуль и зубило!
Бессмысленность легла
Пятном до края света...
Великие дела?
Переживём и это.

А ежели весной
Любовь вдруг околдует –
Не к ближнему, а к той,
Которая целует.
Лишь месяц мёд – и вот
Надсмотрщица при муже!
И так за годом год,
И с каждым только хуже.

Терпение? Ну да,
Его всегда хватало.
Работа иногда
И водка выручала.
Как тяжко груз нести
Похмельного рассвета!
Ты, печень, потерпи,
Переживёшь и это.

А дальше речь тянуть
Увы, не вижу смысла.
Луна и Млечный Путь –
Ведро и коромысло.
Нести невмоготу?
Так скинь с пути земного.
И сразу за черту,
Где "хуже" – только слово.

Вернёмся же назад
К беспечным дням подростка,
Когда и чорт не брат,
И палуба не жёстка.
И, главное, не лезть
В Системы за советом!
Их злоба, месть и лесть...
Переживём и это.

Я вот что вам скажу,
Скитальцы из скитальцев:
Не верьте вы ножу,
А верьте в десять пальцев,
В понятий ясный свет,
Закон оставь чинуше.
А крикнут: "Ваших нет!" –
Ответь: "Бывало хуже!"

Грохочут поезда –
"Столыпинские", "люксы".
Из пойла лишь вода,
Из жителей – тунгусы.
И мест свободных нет
Под крышей лазарета.
Семь бед, а не обед...
Переживём и это.

Ведь шляемся всегда
В ненастную погодку.
Забыли тормоза,
Когда садились в лодку!
Всё к перемене мест
Нас вечно тянет, друже.
Не выдаст. И не съест.
Бывало с нами хуже!

-------------------------------------------------

* Цитата из книги В. Яна "Финикийский корабль"