Встречались-здоровались

Встречались-здоровались, «чо да как дела?».
У каждого свой интерес ногу наминать.
Пока холодная заря огоньку стреляла,
Без горьких слёз просили лихом не поминать

Ужо который год без царя в голове.
А куда он нужен, когда всё кверху дном.
Святой сказал — пройдёт и это, как цвет на траве.
А цвет — как новый сезон, всё мечет этот облом.

Пойти что ль на войну подремать под свинцом,
Да верно не возьмут — под кольчужкой согнусь.
Но здеся на печи сил нет лежать молодцом.
Глядеться в эту темь, да слушать эту гнусь.

Где моё копьё, что на ветру поёт?
Где мой горбунок, что розан в гривах нёс?
Выглянул в окно — под фонарём метёт.
Луны не видать, да про неё скулит пёс.

Что же это, братцы, нам не встать, не лечь?
Oт сухой тоски выцветают глаза.
Никто не хочет тонуть, но кто заткнёт эту течь?
И с удивлением глядит Ангел с образа.
 
Соткано из снега не сносить до весны.
Отдам фонтан нефти за каплю ручья.
Всё знают о любви, те, что в Сибирь свезены.
У них в игре со страхом всю дорогу ничья!
Прощались — чокались, виниться к чему.
Кто старое помянет — сам знаешь. Забудь.
За Нестеровым новый лётчик, поклонитесь ему.
Он те следующим тараном растолкует соль и суть.

День гнуть спину, чтобы есть свой хлеб.
День гнуть спину, чтобы пить свою воду.
Надеюсь эта схема пропашет 300 лет.
Когда в коня корм, когда легавая в породу.

Однажды я не досчитаюсь по осени цыплят.
Первый жёлудь упадёт зелёной фигой в карман.
Соберусь в такую даль, до туда глазки не глядят,
Не летают спутники, нейдёт подводоплан.

Взламывают по утрам сейфы висков
Знаю кто, знаю, а фамилию забыл.
Одуванчик плюс сугроб во веки веков.
Разделить на наших синих пару вёрст жил.
 
Станешь у розетки и никак не поймёшь
То ли это ток. А то ли Бог в помощь.
Маловато сердца, да нигде не займёшь.
И дело не в полезности, ты ж не на грядке овощ,

Не на кусту фрукт, ты в гривах розан горбунка,
Ты вострое копьё, что поёт на ветру.
Вьюгой за окном заметённая река.
Луна, какую пёс искал, скуля, по двору.