Пурим. полная версия

Пурим
(по книге Эстер)

1

В далёкой древности библейской
Богатством славился Восток,
В нём дружно жил народ еврейский,
И там хранил их мудрый бог.

Большое было это царство,
В нём правил царь Ахашверош,
Сто двадцать стран – его богатство,
На всех царей он был похож.

Его приказы, повеленья
Бывали мудры и строги,
Совет держал для их свершенья,
Ведь были у него враги.

Однажды пир был им устроен
Для всех придворных и князей,
Сей пир богатством был «напоен»,
Он на устах был у людей.

Полгода длилось всё веселье,
Чтоб всё богатство показать,
Все гости жили, как в похмелье,
Со всей страны съезжалась знать.

Весь блеск величия и славы,
Устроен был на том пиру,
«Текли» концерты для забавы:
Певцов, танцоров, их игру.

Когда же праздник был окончен,
Устроен для народа пир,
И этот пир – настолько сочен,
Он весь народ «пленил» на мир.

Народ, от мала до велика
Валил «навалом» в царский сад,
Хотя и было им столь дико
Попасть в такой прелестный «ад».

Из серебра и злата ложа
Стоят на мраморном полу,
Вино все пили сидя, лёжа,
Все вольны подойти к столу.

Еда, вино текло рекою,
Царь угощенья не жалел,
Он был готов с народом «к бою»,
Любовь к себе он завладел.

Его жена – царица Вашти
Устроила для женщин пир,
Красавица по женской части,
Царю была, как эликсир.

На день седьмой всего веселья
Царь отдал евнухам приказ,
Чтоб всех избавить от похмелья,
Царицу пригласить сейчас.

Венец чтоб царский был на Вашти,
Чтоб покорить всех красотой,
Чтоб разгорелись всюду страсти,
Чтоб царь доволен был собой.

Но Вашти не пришла на вызов,
Своё достоинство храня,
Не то, чтобы из-за каприза,
А самого царя виня.

Он должен сам придти за нею,
Чтоб уважал её красу,
Хотя ослушаться не смея,
Царю, как первому лицу.

От своеволия царицы,
Разгневан сильно был наш царь,
Не мог простить сей шаг девице,
Запахла от расправы «гарь».

Решить вопрос о наказанье
Владыка сам принять не мог,
Совет созвал и дал заданье,
Поступку подвести итог.

Один советник, самый умный,
Свой вынес тяжкий приговор:
Поступок Вашти есть бездумный,
И он похож на загово;р.

Вина её гораздо шире,
Вина не только пред тобой,
Теперь в подвластном тебе мире
Мужьям дадут все жёны бой.

Пример всем показала жёнам,
Не слушать можно нас, мужей,
И даже кто владеет троном,
Оскорбление – грубей.

Должно быть строгим наказанье,
Она не может быть женой,
Царицы сан – его названье
С неё придётся снять долой!

Царицу подыскать другую,
Блистала чтобы красотой,
Послушной, умной и такую,
И чтоб не спорила с тобой.

Издал указ сей царь светлейший,
Царицу новую найти,
На поиск дал он срок скорейший,
Чтоб в царский дом могла войти.

Отряд специальный был им создан,
Искать красивых всех девиц,
Чтоб выбор им самим осознан,
Средь множества красивых лиц.

2

В столице этого же царства
Еврей жил некий – Мордехай,
Он не имел ни в чём коварства,
Он скромным был, попасть чтоб в рай.

Он воспитатель был Адасы,
Она ж – красавица Эстер,
Из всех девиц еврейской массы,
Она – действительно шедевр.

Среди соперниц нет ей равных,
Лицом, фигурой и умом,
Все качества природой данных,
Войти царицей в царский дом.

Средь многих претенденток в жёны,
Взята к Эгаю под надзор,
Смотритель главный женской зоны,
Чтоб не возник у них раздор.

Семь девушек к её услугам,
Весь косметический набор,
Эгай, как старший, стал ей другом,
Её признал весь женский двор.

Не сразу выбирались в жёны,
Обычай был тогда такой,
Весь год готовились матроны,
Чтоб первой стать царю женой.

Весь год все длились притиранья,
Благоухали чтоб тела,
Потом к царю для любованья
В покои кажда(я) дева шла.

Всё, что просила эта дева,
Идти смотринами к царю,
Давалось ей для пользы дела,
Предстать пред ним как бы в раю.

Визит на вечер был назначен,
А утром – шла вновь в женский дом,
Повторный вызов – однозначен,
Коль царь ещё нуждался в том.

Очередной была девица,
Идти к царю должна Эстер,
Она не оказалась «львицей»,
Она легко «взяла барьер».

Ничто не надобно ей было,
И не просила ничего,
Она же скромно с дядей жила,
И только слушалась его.

Царю понравилась еврейка,
Эстер их покорила всех,
В дом царский словно чародейка,
Вошла она без всех помех.

Влюбился царь в Эстер так сильно,
Забросил он своих всех жён,
Он одарил её обильно
И «посадил» её на трон.
 
Венец пожаловал царице,
Устроил в честь её он пир,
В неё успели все влюбиться,
В стране объявлен как бы мир.

Мир в смысле жизни послабленья,
Налоги снизил областям,
Подарков много для веселья
Раздал он людям в честь мадам.

Эстер пока хранила тайну,
Ей повелел так Мордехай,
Когда в том будет случай крайний,
Тогда всю тайну открывай.

Скрывала, что была еврейка,
Пока опасно знать царю,
Жена – еврейка-чародейка,
Живёт царицею в раю.

3

А Мордехай имел обычай
Сидеть всегда у врат царя,
Готовым быть на всякий случай,
Эстер свою от зла храня.

Он тайну выведал случайно,
Два стража-евнухи, царя
Готовили убийство тайно,
На всю опасность несмотря.

Поведал он Эстер об этом,
А та от имени его,
Царю шепнула тут же, следом,
Храня в том мужа своего.

Два стража схвачены охраной,
Раскрыт был заговор сполна,
Но царь считал сей случай раной,
Что нанесла ему страна.

Повесив этих негодяев,
Облёк доверьем дядю, дочь;
Охрану вновь он всю сменяя,
Аману всю доверил мощь. 

Возвысил царь Амана выше
Всех близких во дворце князей,
Его боялись, словно мыши
Вдруг появления людей.

Заставил царь своим указом
Всем на колени падать ниц,
Когда Аман любым бы часом
Не проезжал бы, словно принц.

Иметь такую надо смелость,
Лишь Мордехай не падал ниц,
Ему нисколько не хотелось
Признавать, что едет «принц».

Узнал Аман про Мордехая,
Что он к тому ж ещё – еврей,
И сильным гневом злопыхая,
Не мог он стать к нему добрей.

Решил не трогать Мордехая,
Он доложил о всём царю,
Как нация, нам не родная,
Всех уничтожить, как в бою.

Но прежде жребий там бросали,
Названье жребию был пур,
Потом лишь время назначали
И день, и месяц процедур.

Царь дал согласие Аману
Возглавить зверский сей поход,
Он перстень сняв, отдал «чурбану»,
Чтоб уничтожить весь народ.

Аман отдал для исполненья
Столь много тысяч серебра,
Казны чтоб было наполненье,
За счёт евреев ограбленья,
За счёт еврейского добра.

Узнав о замысле Амана,
Пришла на помощь тут Эстер,
Сам Мордехай путём обмана
Ей подал весть чрез тайных мер.

Поскольку же она – царица,
Любима, первая жена,
Лишь ей к царю бы обратиться,
Ведь просьба первая, одна.

Но строг приказ: без приглашенья,
Никто не мог попасть к царю,
Рискуя жизнью в нарушенье,
Отдав за это жизнь свою.

Три дня молилася царица,
Попасть к супругу на приём,
Пойду, чему бы ни случится,
Ведь это же мой царский дом.

Лишь для спасения народа
Эстер решилась на тот шаг,
Коль смертью «пахнет ей погода»,
А вдруг поможет друг наш, «маг».

Без вызова явилась к мужу,
Златой скипетр ей протянул,
А вид согрел владыке душу,
Он просто в счастье «утонул».

Её не звал к себе он долго,
Прошло уже все тридцать дней,
Голодным взглядом злого волка,
Он оценил всю прелесть в ней.

И тут же взгляд его стал мягким,
Он просьбу разрешил назвать,
Весь ход приёма стал вдруг гладким,
Глазами стал её ласкать.

Эстер назвала лишь желанье,
Сегодня пригласив на пир,
Царя с Аманом в знак признанья,
Что в женском деле правит мир.

Во время пира с обращеньем
К Эстер царь обратился вновь:
-- Быть может, просьба иль желанье
Тебе нужны, моя любовь?

-- Хочу продолжить всё веселье,
Чтоб завтра были все Вы вновь,
Прошу Вас сделать повеленье,
Коль между нами есть любовь.

Желанье подтвердил царицы,
Особо рад был и Аман,
Ему бы только веселиться,
Он приглашён, как важный сан.

В тот день весёлый, благодушный
Аман отправился домой,
А у ворот вновь непослушный,
Сам Мордехай сидел – «немой».

Пред ним не встал он на колени,
И не упал пред ним он ниц.
И это вовсе не от лени,
А лишь от нравственных границ.

Вспылав на Мордехая гневом,
Его не тронул в этот раз,
Домой вернулся злой он с рёвом,
Пробил для Мордехая час.

С женою Зереш, они вместе,
Позвали всех своих друзей,
Похвасть и доставить лести,
Свой дом представил, как музей.

Поведал о своём богатстве,
Вознёс его царь выше всех,
Князей и слуг при царском «братстве»,
И нет ему ни в чём помех.

Гордился тем, что пригласила
На пир царица лишь его,
И завтра пир вновь учинила,
Вновь гостем он – и ни кого.

Но каждый раз лишь огорченье
Ему приносит Мордехай,
Царя приказы, повеленья
Трактует, как – не почитай.

Он не встаёт ни на колена,
Пред ним не падает он ниц,
Исходит от него измена,
И он один из этих лиц.

Тогда жена его и гости
Аману дали злой совет,
Зачем ломать ему все кости,
Померкнет Мордехаю свет.

На дереве его повесить,
Скажи решение царю,
Что он один тебя лишь бесит,
И я от злости весь горю.

4

Царя вдруг взяли в плен сомненья,
Не дался ночью ему сон,
Велел слуге без промедленья
Подать все летописи он.

Им найдено оповещенье
О том, что некий господин,
Из побуждений лишь почтенья,
Царя от смерти спас один.

Раскрыл он замысел двух стражей,
Хотели те убить царя,
Спросил он слуг об этом даже,
Что не почтили его зря.

Аман как раз явился утром
К царю во внешний царский двор,
И царь почувствовал всем нутром,
Что есть не добрый разговор.

Хотел добиться разрешенья
Повесить просто наглеца,
И ждёт царя он повеленье
Для долгожданного конца.

Но царь спросил тогда Амана,
Коварный был его вопрос,
Какого тот достоин сана,
Коль кто до почестей дорос?

Не чувствовал Аман подвоха.
Себе присвоил он почёт,
Но что ему вдруг будет плохо,
И что ему предъявят счёт.

Ответ его довольно наглый:
-- В одежды царские одеть;
И, как всегда, Аман был жадный:
-- На царской лошади сидеть.

И пусть одежду-одеянье,
А также царского коня,
Возьмёт князь первый с почитаньем,
Кому награду дал бы я.

Одеть в те царски(е) одеянья,
Верхом чтоб сел он на коня,
На площадь въехать при сверканье,
Кричать: Почёт есть от царя.

-- Тебе Аман, ты князь мой первый,
Как всё ты только что сказал,
Для Мордехая, князь мой «верный»
Исполни, я так приказал.

Исполнил волю он владыки
Всё точно, как сказал он сам,
Хотя казалось ему «дикой»,
Теряет он престижа сан.

Аман, расстроенный событьем,
Поспешно держит путь в свой дом,
Отравлено его всё житье,
Своей вины не понял в чём.
 
Жене, друзьям поведал горе,
В ответ услышал он слова,
Что, если с Мордехаем в ссоре,
Слетит возможно голова.

Во время этих разговоров
Явились евнухи царя,
Амана, словно приговором,
На пир к царице водворя.

5

И снова царь жене-царице
Исполнить просьбу дал совет,
Любую, что ей даже снится,
Тем более от всяких бед.

-- Мой господин, Вы – царь могучий,
Коль милость есть у Вас ко мне,
Подарок мне, тот будет лучший,
Чтоб я жила у Вас в душе.

Чтоб жив был весь народ еврейский,
На гибель отданы все мы.
И, если б проданы в рабы,
Ущерб царя был бы сильнейший.

Проделки это все Амана,
Тебе противник он и враг,
Его лишить ты должен сана,
И смело делай этот шаг. 

Свой гнев обрушив на Амана,
Царь вышел вдруг в дворцовый сад,
Тогда к Эстер, путём обмана,
Приполз до ложа этот гад.

Почти касаясь её тела,
Он умолял её простить,
И им затеянное дело
К евреям, сможет погасить.

Внезапно царь пришёл из сада,
Амана видит близ Эстер,
Не терпит он такого ада,
И принимает ряд он мер.

Подумав, что над ней насилье,
Он быстро отдаёт приказ,
Ему устроить так «веселье»,
Чтоб больше не тревожил нас.

Казнить, на дереве повесив,
Где должен Мордехай висеть,
Избавив всех от мерзкой спеси,
Никто не мог её терпеть.

А истребление евреев
Несёт казне один лишь вред,
И это дело он затеяв,
Конечно же, его лишь бред.

Царь щедро одарил царицу,
Ей подарил Амана дом;
Эстер, царю решив открыться,
О дяде ей навек родном.

И снял Ахашверош свой перстень,
Владел им ранее Аман,
Поскольку Мордехай так честен,
Навечно он ему отдан.

Эстер дом передала дяде;
Опять она у ног царя,
Но без него во всём ни пяди,
То просьба вновь её не зря.

Просила снять указ Амана,
Об истребление людей,
Страну «пленит» такая рана,
Ведь ценен каждый иудей.

-- Народ наш столь трудолюбивый,
Он не мешает никому,
В твоей стране он стал счастливый,
И тем обязаны ему.

Верните письма все Амана,
Что разослал он по стране,
За подписью его же сана,
Убить нас всех, в успех казне.

И царь в ответ на эту просьбу,
Дал волю им писать приказ,
Чтоб отменить Амана козни:
-- Я возлагаю всё на Вас.

Пишите в письмах, что хотите,
Скрепите перстнем, что у Вас,
По всей стране их разошлите
Без промедленья, в тот же час.

Поспешно началась работа,
Писанье писем к областям,
На языках того народа,
Всем царским слугам и князьям.

Гонцы помчались во все страны,
Изъять Амана злой приказ,
Чтоб залечить всем людям раны,
Известьем новым в этот раз.

Царь жизнь дарует иудеям,
Во всей большой его стране,
Кто убивать готов евреев,
Повинен будет сам вдвойне.

Царь дал согласье иудеям
Встать на защиту жизни всех;
Кто ж поднял руку на евреев,
Врагов чтоб уничтожить тех.

А Мордехай весь в одеянье,
Под яхонт цветом и в венце,
И под народа ликованье,
На площадь вышел он в конце.

Веселье, радость иудеев
Объяло весь народ страны,
Случился праздник для евреев,
Они царю стали верны.

6

Как раз в том месяце, адаре
И в день тринадцатый его,
«Пожар» убийств и «запах гари»
Евреи ждали от всего.

Но Мордехай и дочь-царица
Сумели погасить «пожар»,
Эстер была царю «жар-птица»,
Он жизнь отдал евреям в дар.

Врагов еврейского народа
Постигла кара в этот день,
Страна избавилась от сброда,
Кто на евреев бросил тень.

Бояться стали Мордехая,
Он у царя стал первый князь,
И именем его пугая,
Исчезла всякая вдруг мразь.

В одной только столице царства
Пятьсот убито тех людей,
Кто жаждал зверского коварства,
Кому «мешал» жить иудей.

Убили сыновей Амана,
Все были недруги царя,
В стране чтоб не было обмана,
И часть князей и слуг, не зря.

И в день четырнадцатый тоже
Убито триста всех врагов,
Но их имущество и ложи,
Не тронули, как их и дом.

А день пятнадцатый в столице
Веселья, пиршества стал днём,
Сначала надобно молиться,
Потом – вся радость за столом.

Конечно, песни, пляски тоже,
Подарки дарят в этот день,
Из года в год всё Царство божье
Цветёт, как всякая сирень.

Все названные здесь событья,
И Мордехай, и дочь Эстер,
Вписали в письмах для всех жития,
Мучений, доблести пример.

По всей стране его огромной,
До самых африканских стран,
Летели письма и, как бомбой
Срывали страх, что нёс Аман.

Неслось веселье, радость людям,
Назвали Пурим проздник тот,
Для всех евреев праздник чуден,
По странам мира держит ход.

Записан в книгу он законов:
Деянья грозного царя,
Как Мордехай приближен к трону,
И как Эстер дела творя:

Умом и мужеством сумела
Амана победить всё зло,
Как в этом деле преуспели,
Что в душах солнце, как взошло.

Благословение

Благословен Господь, взыскавший
За всех евреев, свой народ,
Народ еврейский, весь поднявший
За жизнь свою в тот славный год.

Расстроил замысел коварных,
Народа нашего врагов,
По чину их во всём шикарных,
В богатстве, в силе их «рогов».

Не помогло всё их богатство,
Сгубила глупая их спесь,
Возликовало наше братство,
В борьбу включился род наш весь.

Аман – потомок Амалека
Замыслил истребить народ,
Но он по замыслу – «калека»
И весь его злосчастный род.

Нашёлся Мордехай – отважный,
Он воспротивился врагу,
Он сделал шаг настолько важный,
Согнул противника «в дугу».

Надел он вретище и в траур
Он облачился, блюдя пост,
Вцепился в землю он, как «ящур»,
Меж злом и благом – был, как мост.

Раскрыл он заговор слуг царских
И вместе с дочерью Эстер,
Добился почестей «рыца;рских,
Предприняв ряд ответных мер.

Он вместе с дочерью-царицей
Вошли в доверие к царю,
И вместе лишь могли добиться,
Что царь сказал: «Вам жизнь дарю».

Аман доверие утратил,
Он прозевал и заговор,
Казну чуть было не растратил,
И на царя навлёк позор.

Хотел сгубить он всех евреев,
От них не малый был доход,
Он сам зачислен был в злодеи,
Царь выдал справедливый ход.

Пур-жребий не помог Аману,
Всё вышло вточь наоборот,
Он сам себе нанёс лишь рану,
И жребий сделал поворот.

Повешен вместо Мордехая,
Народ еврейский весь живой,
И Пурим каждый год справляя,
Дарует Богу голос свой.

Апрель 2015.

Марк Штремт.