Победили

Лето дышит смело и горячо, Тому десять — маленький хитрый чёрт, жизнь искрит в нём, бьёт ледяным ключом, Томас лидер своей ватаги. Он взрослеет, день ото дня сильней, каждый хочет с Томом быть наравне…

Вдруг письмо — эй, Том, послужи стране. Не хватает твоей отваги.

Мать рыдает: в двадцать и на войну? Посылай к чертям эту су… страну! Томас шепчет — мам, успокойся, ну, что поделать, сказали — нужен.



Впереди война, за спиною дом, и нельзя задуматься не о том, и в строю шагает мой юный Том, проклиная штыки и ружья. Дома — мать, друзья и воздушный змей где-то под кроватью лежит к зиме. Впереди — сражения, кровь и месть. Выбирать не давали права.

А в бою, солдат, отступать нельзя, даже если ноги в крови скользят, есть лишь пешки без своего ферзя и ва-банки без всяких ставок. Сотни ям, могил и кривых крестов, враг уже отходит со всех фронтов…

Ты уже, конечно, подумал, что в сказке нет никакой загадки; что, конечно, Том победит в войне и домой вернётся сквозь зной и снег…

Не спеши, дружок. Всё чуть-чуть сложней.

Том со смертью играет в прятки, а война идёт уж который век — парню снова двадцать, дурная весть… только змей всё так же стремится вверх, догоняй и поймать попробуй.



— О какой войне, вообще-то, речь? — вопрошает доктор. — Он точно трезв?

Том идёт с конвоем в свой лазарет, крепко связан больничной робой. Сколько раз он умер и сколько жив, где давно забытые миражи, где смеётся лето — хватай, держи, память льётся водой сквозь пальцы; Томас смотрит — на пол бежит вода, значит, где-то в нём лежат глыбы льда, значит, мы врагов заморозим, да… А потом надо отоспаться.



Взвод стоит под взглядами всей страны: за победу отдано три цены, на уставших лицах ещё видны отголоски войны о мире.

Том стоит по центру и чуть правей, на него спускается новый век.

И теперь, звучит в его голове,ты свободен на все четыре. И теперь, Том, выбор в твоей руке: хочешь — будешь кем-то или никем…
Снова лето, Том, и плывёт в реке миллиард белоснежных лилий.

Врач впускает нехотя в кабинет, головой качает — надежды нет.

Том лежит на койке лицом к стене,
тихо шепчет:
мы победили.