Vera Poem Essay

бьет копытом грустная лошадка,
бьет не в землю прямо в грудь,
сонный топчется Емеля,
поглядел, подумал, как тут не взгрустнуть,
в утро это ёжики взгрустнули,
в это утро загрустил саксофонист,
даже утки пролетая, погрустили,
весело лишь было нам с тобой;
в небе пролетал бомбардировщик Паша,
он грустил так сильно,
что даже плакал,
и в предвзятой обстановке ранним утром,
так неистово грустят бухгалтера у пивной будки,
и не стоит даже говорить о Вере,
Вера на себя сквозь зеркало глядела,
зазывала духов и гусара,
получив веслом по голове от грубого корсара,
и на этом еще не конец,
потащил корсар Веру под венец,
и забыв себя, Вера положительно кивала,
да лишь вся толпа тихо ликовала,
ликовала, радостно гуляла,
но Иван напился и признался деве,
что не может сердце без нее,
грустно, очень грустно оттого;
Вера в замешательстве стояла,
репу ручкою своей чесала,
начесала Вера до того,
что вернулась к Вере память вновь,
и огрела Вера кочергой корсара,
а толпа все ликовала да смеялась,
запрягла коня большого в стойле,
да взгрузившись на него вполне пристойно,
поскакала Вера дальше от него,
а корсар тот был еще да тот пройдоха,
он за Веру золотом платил,
и поэтому велел вернуть козу борзую,
и у всех домов ее стеречь.
было все печально, ведь в то утро,
когда Вера воротилась назад,
ей причудилось, что она старуха,
заглянув в зеркальный водопад,
и своею старческой походкой,
прибрела она на свой порог,
и корсар залившись водкой,
отвечал, что ей такой и быть,
что он проклял Веру за неподчиненье,
и что быть ей старой навсегда,
и глаза ее заплакали,
так хотела Вера быть вновь молода,
но печаль вот в том,
что для такой прекрасной  девы,
наступили ужасные времена,
вскоре имя и ее забыли,
а Иван женился на другой.
и прошел век,
Вера, вдруг, вернулась,
стала вновь прекрасна, молода,
и в щеках ее румяных солнце улыбалось,
только вот осталась недовольною толпа,
все они ужасно постарели,
некоторые даже померли,
загрустили люди, загрустили звери,
Вера молода, а все они стары.
бьет копытом старая лошадка,
бьет не в землю прямо в грудь,
в Верину большую и прекрасную,
подышавшую совсем чуть-чуть.