Виниловое

1.
...Это памяти голос тонкий
Мне поёт из последних сил,
Как под выпускной «Модерн Токинг»
Танцевать её пригласил.
Оттого ли, что были мы дети,
От испуга ль в её глазах -
Мне мелодии глупые эти
Были, что твой Бетховен и Бах,
И звучали на небесах.

В облаках исчезала прохладных,
Уходила всё дальше земля,
Где для нас очумело, надсадно -
На прощанье цвели тополя.
Покрывала горячим снегом
Их безвременная седина
Наш вчерашний маршрут разбега…
Ну, а завтра - была война.

Доиграл наш смешной «Модерн Токинг»,
Догорел тополиный наш лес;
Обломав свои крылышки тонкие,
Грузно сверзились мы с небес
В бездну, полную битых пластинок,
Где хрустит их виниловый жмых;
Где - подобьем заморских свинок -
В одиночках кружимся мы,
Вспоминая о песнях без возраста,
Тех, что пели, не зная слов;
Тех, что ткались как будто из воздуха…
Только нынче в нём - мало воздуха;
Нынче в воздухе - только кровь.

...Но и здесь - невзначай, под сурдинку -
В чаще рёбер кольнёт порой
Распоследнюю в жизни пластинку
Память сердца - тупой иглой;
И опять затоскую невольно,
Как о девочке первой своей -
О погасшей навеки боли
И о том, что рифмуется с ней…

И как будто зари фломастер
Вдруг коснётся бесцветных щёк,
И в ответ на «прощай» крикнет: «здрасьте!»
Мой запечных дел мастер - сверчок.

Память сердца, мучитель беспечный,
Тонкий голос - побудь со мной!
Кроме этого - взять мне нечего
На последний свой выпускной…


2.
...Сиял винил, как надкрылья жука;
Пластинка взлетала, жужжа слегка,
Посланницей сказочных тех планет,
Где вечная музыка, где смерти нет.

Кружилась пластинкою голова -
Мы вторили, не разбирая слова,
Мелодиям сказочных тех берегов,
Где инопланетная пела любовь…

Но трещинка, словно на сЕрдце - рубец,
Мелодиям тем положила конец;
Мы рухнули вниз - мы пришли в себя:
На грешную землю - на крУги своя,

Где больше не кружится голова;
Где мы, как назло, понимаем слова,
Навязшие насмерть в ушах и душе…
Где музыки нам не услышать уже.


3.
По древнему винилу чёрных туч
Иглой скользнул тончайший солнца луч -
И полилась мелодия счастливая
Слепого, но всё слышащего ливня…

И наполняла песенка осенняя
Всех нас - обетованьем воскресения,
Как будто сквозь столетия зимы
Весну внезапно прозревали мы -
Ту, что с тобой навеки прозевали,
Вновь на мгновенье в тучах прозревали

И верили, что всё ещё вернётся
На круги жизни - даже наше солнце,
Давно уже забытое во тьме;
Уставшее светить - тебе и мне…

И вновь кружились листья, как пластинки;
И вновь надеялись, что не простимся
Мы больше ни с тобою, ни со мной,
Ни с этой юной Осенью-Весной…

И солнце на лицо, как поцелуи,
Ложилось, не печалясь, а ликуя;
И ливень лепетал: «люблю, люблю…»

И был октябрь, как марта дежавю.


4.
Звучала музыка, наверное…
Точнее, мы и иже с нами -
Выкладывали крышу неба
Виниловыми черепками.

Наверно, музыка звучала -
И наша солнечная крыша,
Её играя или слыша,
Своими крыльями качала;
Не ехала, а танцевала…

Пластинки были, словно лица -
И в этих лицах ликовала
Та, что едва ль могла присниться -
Но приходила наяву:

Любовь, которою живу;
А если даже умираю -
Любовь, которую играю
И оживаю в той игре
Лучами солнца на игле,
Опять летящей по винилу
Туда, где Бог; где нас любил Он…

Где мы Его ещё услышим
Над рухнувшей небесной крышей -
На вновь озвученной земле…


2016 - 2019