Пред плахой - Последние мысли повстанца

Как грустно стоя в темноте,
На откуп отданный судьбе,
В молчанье прибывать,
Боясь сказать, боясь признать…
Как жаром душу жжёт полуденный огонь,
Как сердце рвётся на дыбы, будто гарцует конь, 
Что семимильная волна,
Забытой памяти идёт со дна,
Чтоб затопить, те сумрачные дали
Что свет на веки потеряли…
Но я один и перед мной стена,
Опять уста сковала тишина,
И горькой капелькой слеза,
Покинув мёртвые глаза,
Мне обожжёт в оковы сдавленной запястье,
И ветер будет бить в лицо,  собой верша ненастья.
Ах горечь, что сомнений тлен,
Меня забросил в тяжкий плен,
Откуда выход хоть известен,
Но и по ныне не уместен,
Давать такую слабину,
Пусть я уже иду ко дну,
Держаться нету больше сил,
За этот бренный чахлый мир,
Где больше не бушуют страсти,
У скуки вечной он во власти,
К чему его ценить?
Наверно всё же кто-то сможет полюбить,
Увы не я…
А как хотелось слушать соловья,
В траве лежать густой, зелёной,
Дарить свой взгляд  весёлый и влюблённый,
Любуясь блеском золотых волос…
Но всё несётся под откос!
Свободной, вольной жизнь была,
И родина моя цвела,
А мне хотелось улыбаться,
Пить терпкое вино, на лошади вдаль мчаться,
В лесу бродить, ища цветы,
Шептать ей: -«для меня всё – ты!»
Не стоя в собственной крови,
Писать стихи лишь о любви,
Вдыхая сосен аромат,
Не этот заключенья смрад,
И в счастье жить, беды не зная…
Но эта жизнь ушла, ждала меня другая!
И в ярости и в блеске сабель и  мечей,
Сложили голову с плечей,
Те с кем свели меня судьбы дороги,
Тирану алчному под ноги.
Восстанье пало,  кровь пролита,
И наша жертва позабыта,
Ушла в забвенья тьму.
И мир навеки превратился мне в тюрьму.
И тем, кто будет жить в ненастную ту пору,
А что со мной? Со мной не будет разговора.
Ведь умирать наверно не так страшно,
Страшнее жить повинно воли властной,
У смерти стой на краю, хочу кричать!!!
Но даже слов не говорю.
Ах от чего кто мужество воспел,
Сам оказался так несмел,
Идя на уже эшафот,
Трусливо закрывает рот.
 Какая блажь в час сей бояться уж чего-то,
Но вот в сем марше траурном последняя запела нота…
И мысли лишь о той, чьё имя  в сердце я храню,
Но коей так и не сказал, как я её люблю…
Но, Боже мой, ведь это не конец!
Палач и траурный венец!
Быть может это просто сон?
Топора свит, и я казнён.