Строфы из-под старого веера-4

Весенние строфы

Предуведомление: мне давно хотелось написать цикл стихотворений, используя старинный испанский размер "копла" (основной автор - Хорхе Манрике, 15-й век). Это двенадцатистрочная строфа, разбитая системой рифм на два шестистишия, в которой третий и шестой стих укорочены. Из современных авторов "коплу" попытался (именно - попытался!) использовать Иосиф Бродский в "Мексиканском дивертисменте", но, на мой взгляд, сугубо формально и неудачно.

И вот свою попытку воскресить этот прекрасный размер сделал и я. Добавив во избежание прямого подражания дополнительное конечное четверостишие.

01

Ночь в каплях звезд, которые висят,
Как на листве вода после дождей
Без сил Эола.
Перед весной я вечно виноват:
Не различаю дум и чувств людей
Другого пола.
Речь о приличных девах. Или тех,
Кто маскирует ход к чужим домам,
Подобно зверю.
В любви скорее выпадет успех
Для сеньориты или же мадам,
Когда "не верю".

А я не лгу! Но в мыслях балаган,
Их понимают дьявольски превратно...
Ночь в каплях звезд. Но гасит их туман
В слепые пятна.

02

Ну что стоишь, как доченька с отцом?
Никто не смотрит – гонят всех дела...
Прижмись скорее!
Нет. Отвернулась с хитреньким лицом,
А взгляд нырком – от дома до угла.
Там хлев Цирцеи.
Пугать не нужно. Я не превращусь.
Не похоть – страсть меня бросает к вам,
Беспечным, юным,
Но не наивным! Тут не обольщусь:
В игре любви не верите словам –
Брожу по струнам.

Всегда legato, плавно. Потому,
Что рвется там, где хрупко, а не тонко.
Попалась, стой! На руки подниму...
Ах, как ребенка.

03

Ты хороша, принцесса, нету слов!
И даже март, простуженный и злой,
Забыл о стужах
И все следит, как возле каблучков
Дробится небо крупной бирюзой
В прозрачных лужах.
А этот взгляд! Как бросила в толпу
Привычным даром или просто так
Два изумруда!
И вот, свернув на узкую тропу,
Идешь ко мне. Зеленый полумрак
Уже повсюду.

И тьма самцов – уверенных на вид,
В глазах сплошной металл, а блеска сколько...
Мой самоцвет скромнее – малахит,
Но твой. И только.

04

Опять делю свой возраст пополам.
Потом еще немножечко отнять...
И что в итоге?
Надеюсь я, что выбор сделал сам.
А вдруг меня решили подобрать?
Так, по дороге?
Да, я плачy. По мелочи. Берёт
Без суеты помаду и духи,
Сережки, бусы...
Но ведь любой делец переведет
В большом объеме личные грехи
В девичьи вкусы!

Устало смотрит в зеркало брюнет,
Немножко бывший. Вычитай без фальши
Или дели – в конце один ответ:
Плати и дальше!

05

Мир на пределе. Хаос и развал,
Возникший вдруг под именем "весна",
Давно повсюду.
И бесполезен жалобный оскал
Морды лица. И корчить ворчуна...
Я и не буду.
И остается скромно потерпеть
До майских дней. А может, и апрель
Всех успокоит.
И будет сухо... Снеговая плеть
Хлестнула вдруг! И приступом – метель!
Ах, март... Не стоит.

Ты лучше будь измученным, больным,
Дождливым, серым... хоть и грязным, что ли.
Ведь наблюдать из труб тяжелый дым
Уже нет воли.

06

Промозглый март, и некуда идти.
Вернее, есть – твой неприметный дом,
Верней, площадка,
Что за подъездом. Выбирай пути,
Не выбирай – а уточнений ком
Катать не сладко.
Твое окно с восточной стороны
За занавеской фикус сторожит,
Укрыв листвою.
Но нет Грушницким дела до княжны!
Лишь потерявший голову пиит
Сырой рукою

У горла ворот комкает с трудом,
Что ледяной весенний ветер гложет.
И смотрит, смотрит... И не входит в дом.
Верней, не может.

07-08 (Как бы ревность)

                1

Простой "nissan" блестит, как "mersedes".
Тебя довез и повернул назад
За новой птичкой.
В итоге – ревность до краев и чрез...
Но ведь не факт, что так уж и летят!
Простой привычкой
К престижным маркам объяснить легко
Такую тягу к импортной красе.
Хоть знать не знают:
Им что "Абрау", что "Вдова Клико",
Не различают абсолютно все,
Но как кивают!

Ты вдруг застыла. Видно, поняла,
Зачем гляжу так на дорогу жутко.
Не объясняй. Обычные дела:
Всего попутка.

                2

Уже давно идем (рука в руке)
Очередной проселочной тропой.
Пока не тает.
Весенний день. Свиданье вдалеке
От шумных мест. Кто девушке слугой –
Тот и гуляет.
Стать господином мне не суждено!
Да и такую трудно приручить,
Почти как кошку.
Что ей до неба? Там одно кино:
С полудня солнце мается прошить
Меж тучек стежку.

Взгляд на меня... смятение ресниц...
И вновь в лазурь, интересуясь высью.
Следит пытливо за полетом птиц
Разумной рысью.

09

Повсюду лед – коварные бугры.
Чуть зазевался – падаешь спиной,
А чаще на бок.
Для детворы подобие игры...
Март бесконечен, словно заводной,
И слишком зябок.
Наряд небес? На юге синий плед,
А на востоке черные плащи,
И ветер злится.
Подходит вечер. Скоро слабый свет
Совсем исчезнет – знай ищи-свищи,
Как злая птица.

Стою у дома. Снова одинок,
И даже псы не пробегают мимо.
Вверху Селена сбросила платок.
Чиста. Без грима.

10

Как из засады, выскочил мороз
И белым светом бешено плеснул
На сумрак синий.
И дым из труб, как с толстых папирос...
Небритый вид двойных оконных скул
Украсил иней.
А ведь апрель глядит сквозь календарь!
Но вновь сугроб глотает сапожок
И лезет в ноги.
И лишь луна рассыпала янтарь
Своей улыбки на сухой снежок:
Не будьте строги...

Внизу река толкает влажный лед
Пока с ленцой, но хочет пробудиться.
И незнакомо на ветвях поет
Чужая птица.

11

Восточный ветер хлещет по щекам,
Как будто я фатально виноват,
Что в поле стыну.
Зато раздолье плотным облакам –
Они прикрыли мартовский закат
Наполовину.
Куда я шел? На почту, в магазин?
И что случилось? Почему стою,
Как столп в пустыне?
Качнулся солнца желтый апельсин –
И вновь за тучи. Виснет на краю,
Как на резине...

Мне расхотелось двигаться, идти
Куда угодно – если не по саду.
Не скрутишь возраст, словно шарф в горсти,
И с ним нет сладу.

12

На крыше снег, как шкура. Этот дом
Похож на зверя старого – горбат.
Как будто жалко.
Под равнодушным солнечным теплом
Мы разомлели оба... Виноват:
Мне слишком жарко.
Но скинуть шапку, куртку распахнуть
Норд-ост мешает! Ветерка нырок –
Как льдом по коже.
И зной, и холод вместе! Право, жуть.
А был всегда вне критики восток,
Когда моложе.

Не изменились мускулы, костяк,
И внешний облик вовсе не из лысых...
А вот беспечный оптимизм иссяк,
Как будто высох.

13

Ты невозможна! В смысле, просто нет
Ни сил, ни воли выносить тебя.
Но не буквально:
На руки вскинуть в сорок с чем-то лет –
Элементарно, если же любя!
Нет, фигурально.
Твой мрачный нрав. Молчания скала,
Когда не знаешь, в чем я виноват?
В том, что был занят?
И бесполезно спрашивать! Стрела,
Другая, третья – взглядами летят,
И больно ранят.

Капризов женских я не принимал
И молодым – мгновенно рвать стремился.
Ты просто стерва. Просто идеал...
Дурак. Влюбился.

14

С печалью снова думаю о нас...
Хоть что тут думать? Главное – молчать,
Прощаясь поздно.
Пожатье рук да всплеск зеленых глаз,
Улыбки контур... Если провожать,
То не серьезно,
А словно школьник сверстницу. В себе
Таить всю нежность, не давая ей
На выход шанса.
А то ведь разум с чувствами в борьбе
Вмиг проиграет! И остаток дней
В плену романса

"Я вас любил" и схожих серенад,
Дарить стихи и головою никнуть...
Последний раз любовный аромат.
И страх привыкнуть.

15

Горит костер на тающем снегу.
Ты захотела ночью яркий свет,
Не объясняясь.
Молчишь. И водку через "не могу"
Глотками глушишь... Получить ответ
И не пытаюсь.
Увы, не скажешь. И не намекнешь:
Ты не пускаешь в душу и подруг,
Без исключений.
Огонь летит к лицу... Но злая дрожь
Тебя терзает от усталых рук
И до коленей.

Обнять нельзя. Не нужно. Тяжелей
Принцессе станет, хоть руки не скинет.
Моя любовь в сторонке. Рядом с ней.
И тоже стынет.

16

Искал любовь, а выпадала страсть.
Не отрицаю: нравилось вполне,
Когда был молод.
Ах, отношений пламенная часть!
Да только путь к единственной жене
Закован в холод.
Огонь жил ночью, поутру – расчет.
Всегда в плену у Королевы Льда
Не Кай – сестрица!
Связать судьбу с поэтом? Не пойдет.
Дом без удобств, и в роднике вода?
Нет, не годится.

И вот никак не вяжется семья.
Комфорт детей – серьезная причина,
Чтоб подыскать получше. Ну, а я...
Не тот мужчина.

17

Апрельский дождь. Холодный. Проливной.
А снег в полях потерянно лежит
Размокшей ватой.
Используй зонтик гибкою стеной,
Прими, как гном, нахохлившийся вид,
Чуть виноватый,
Да знай броди среди бурлящих луж,
Поскольку свежий воздух после сна
Здоровью нужен.
Дом бесконечно пуст... Печальный муж,
Под стать ему печальная весна...
Уныл, простужен,

Скучает грач на гибнущих снегах.
Имел возможность отдыхать от вьюги
И вот вернулся! Фаталист. В годах
И без подруги.

18

Глухой овраг. Деревня у берез.
Я здесь родился и вот так прожил
Почти полвека.
И как повинность армия, колхоз...
Еще немного детвору учил
На человека.
Мир откровенно качеством хромал,
А сельский быт до ужаса убог
В стране Советов.
Что всюду врут, отлично понимал,
Но без вопросов обходиться мог
И без ответов.

Но было чувство верности себе!
Одна мечта нам заменяла Бога.
И вот – отбор естественный. В борьбе...
Весна. Тревога.

19

Вечерний город сказочно красив!
Снега исчезли. На сквозной бульвар
Летят дождинки.
На небе тучки цвета спелых слив,
Над заходящим солнцем пеньюар
Из легкой дымки.
Янтарный отсвет нежно охватил
Блесый шар, как обручем. Закат
Дробится в стеклах
Высотных зданий. Сотни черных крыл
Взметнулись вдруг под беспокойный гвалт –
Блестящих, мокрых.

Поток машин томительно ползет
Парадом змей в четыре крупных ряда.
Уехать прочь. Навечно. От забот.
Мечта-триада...

20

Клевещет ветер – да со всех сторон,
Что запоздавший, плачущий апрель
И марта хуже!
Грустит Селена. Вышла на балкон
Дворца небес... Поглядывает в щель,
А та всё уже.
Завеса туч смыкается плотней,
И в самом центре сгусток грозовой,
Да тени вьются.
Упряжка лунных трепетных коней
Давно готова. В стороне другой
Ждут не дождутся.

Не верь, Богиня! И не покидай
Ты мой простор, хоть тут всегда тревожно.
Еще немножко – и наступит май...
Вполне возможно.

21

Укрылась облаком береза
На перевале за рекою...
Я не о ней.
Опять поэзию и прозу
Соотношу между собою:
Поэт сильней.
Но рифма, образ и размеры –
Не факт, что освятить готова
Эвтерпа слог!
Когда страдание вне сферы
Высоких чувств – изящность слова
Всему итог.

Вот так и требует буквально
Богиня лучшие грехи!
Березка в облаке... Печально,
Почти стихи.

22

Тепло и сыро. Запах тлена
И во дворе, и в старом парке.
Еще не май.
Традиционная замена:
Забыта водка – в круглой чарке
Горит токай.
Я с ним в саду и пью привычно
Среди деревьев некрасивых
За их расцвет.
Опять один... Ну и отлично:
На восемь соток – несчастливых
И близко нет!

Ах, золотистая услада
Из полусладких, терпких вин!
Тепло. Темнеет. Запах сада...
Опять один.

23 (Невмоготу - 1)

Не хочешь встретиться? Погода
Влияет плохо? Понимаю.
Гляжу на юг:
Какая шумная свобода
Безумной жизни! Стая стаю
Гоняет вдруг,
И разлетаются в испуге,
Вонзая выстрелами крики
В мою весну.
В багровом солнца полукруге
Пылает запад. Ветер дикий
Толкнет сосну

И отлетит в бессильном гневе,
Играя пылью на версту...
Мне так легко! А юной деве
Невмоготу.

24 (Невмоготу - 2)

Задул с утра – холодный, резкий –
В день вдохновения субботний,
И не на шутку.
Взметнул на окнах занавески,
Как хулиган из подворотни
Девчонке юбку.
Но ни малейшего секрета
В лице-душе у Михаила
Не отыскать.
Мечтаю в ожиданьи лета
Да строчек синие чернила
Кладу в тетрадь.

Пишу о том, что просто вижу,
Смягчая рифмой прямоту.
Апрельский ветер сносит крышу...
Невмоготу.

25 (Невмоготу - 3)

Так пахнет дымом... Поджигают
Траву, и стали голубыми
Поля вдали.
И янтари костров мелькают
Кусками бус, а между ними
Лишь грязь земли.
Как много черни в этом мире!
Крестовый с пиками над всеми –
Лихая масть.
Повсюду гарь, как чад в квартире,
И все равно, какое время,
Какая власть.

И бесполезно тратить силы –
Уйдут напрасно в маету.
Дым едкий, траурный, постылый...
Невмоготу.

26

Стук-перестуки у соседа –
И незаметно возникает
Глухой забор.
На ветке звонкая беседа
Трех воробьев, но ей мешает
Вороний хор.
И так в любое время года!
О Боги, сколько недовольства –
Базарный шум!
Нога соскальзывает в воду
Из луж, а та имеет свойство
Пятнать костюм...

Грозит весенняя простуда,
И замечаю, уходя:
Опять небесная посуда
Полна дождя.

27

Карниз. И громко спорят птицы.
Возможно, кажется. А может,
Кажусь им я?
Старинной "Чжуан-цзы" страницы...
Полеты бабочек тревожат
Да Инь и Ян.
Галдеж над домом однозначен:
Жизнь возвращается в пределы
Шальной Руси.
А запах дерева! Тем паче
Сырой земли. И жажда дела?
Нет, упаси

От бесконечного повтора
Шагов плутающей судьбы.
Весна. И мир воспрянет скоро...
Ах, если бы!

28

Еще темнеет слишком рано
Для утешения апрелем.
Сырая мгла,
Края граненого стакана,
Мускат, летящий жидким змеем
На дно стекла.
Глоток дурманящей прохлады –
И вдруг тепло! Диалектично.
Теперь возьми
Изюм как память винограда
И под язык. О да, привычно
После восьми,

Когда становится все горше
От бестолковости дневной.
Лишь разогреться и не больше...
Вино – виной.

29

Свет голубой, почти прозрачный.
Но что за ним – сколь ни пытаюсь,
Не разглядеть.
Небесный купол... Многозначный,
Извечный образ! Отвлекаюсь
На солнца медь,
Что щедро брошена под ноги,
Подобно плате на подмостки,
Из облаков.
Пора заката... Дремлют Боги,
Внизу стараются подростки
На стариков.

А на востоке возникает
Белесый росчерк перьевой,
Как будто кто-то подпись ставит
В час роковой.

30

С утра молчит и в голубое
Спокойно смотрит. Созерцает
Сквозь чернь ветвей.
Ни ветерок, ни что другое
От красоты не отвлекает.
Лишь мысль о Ней
(Увы, о суетно-красивом)
Раз в полчаса, как по заказу,
Кольнёт виски –
И растворится в бледно-синем,
Не воплотившись в злую фразу;
Лишь "ястребки"

Лыжню пушистую бесшумно
В небесной пустоши творят.
Гляжу в пространство так бездумно...
Как азиат.

31

Мир чист и свеж, как мысль поэта,
Когда наутро стало ясно,
Что обошлось.
Рывок рукой – окно раздето,
И платье занавески красной
Повисло вкось.
Со скрипом ставни отвалились...
Морозный воздух. Крик и пенье
Незримых птиц.
Глаза с натугой приоткрылись,
Вбирая свет, как откровенье,
Сквозь клей ресниц.

Певуний свист и брань сорочью
В душе надежно разместить –
Тогда день сложится. А ночью
Не нужно пить.

32

"Всё надоело!" И об этом
Мне объявили сразу, с хода,
Под вздох груди.
У женщин логика с приветом
Или с секретом, но без кода.
Ну и сиди
В тиши квартиры среди драпа,
Окурков, рислинга, квитанций,
Звонков пустых!
Вернется скоро добрый папа,
Весь в аромате ассигнаций,
Ведь кроме них

Всё надоело? ...Взмах да справа!
В глазах страдание, испуг...
Горит щека, как факел. Браво!
Подумал вслух.

33

Нахальство птиц, кошачьи стоны
В кустах, на крышах, под забором,
Et cetera.
Весенней зрелости законы
Плюс искушение простором,
Когда с утра
Выходишь тихо за ограды –
И сонный мир перед тобою
Безлюден. Свят.
Кошачьи-птичьи серенады
Да синева над головою.
Вдали горят

Огни неведомой заставы
Как в наваждении ночном...
Мы виноваты или правы,
Когда живем?

34

Коварен май, как будто время
Нас вяжет чуточку иначе,
Без кляпа в рот.
И мы становимся не теми,
Кто предназначен для задачи
Продолжить род
И раствориться в ноосфере,
В сырой земле, в пучине моря,
Во тьме веков...
Все неучтенные потери,
Как надпись матом на заборе:
Немного слов

И визг эмоций! Суть все та же,
Страдай в семье или греши.
Но тянет жить! Без смысла. Даже
И без души.

35 (преподобному Сергею Дежнюку)

Найти бы храм. С фигурной крышей,
В живых традициях буддизма
Или синто.
В ладоши хлопнуть – вдруг услышат
И поубавят пессимизма?
Найти б... А то
В больном сознаньи атеиста
Святого вовсе не осталось,
Да и к чему!
Природа? С легкостью садиста
Уничтожает (обновляясь)
Себя саму.

А вдруг у духов путь особый,
Непостижим – ни крив, ни прям?
Не метод – суть найти попробуй...
Хотя бы храм.

36

На редкость сыро и прохладно,
Как будто осень возвратилась, –
Вон иней, лед.
Погода небу неприятна:
Враз побледнело, отдалилось
До тех высот,
Где начинаются просторы,
Несовместимые с планетой...
Я прохожу
Пустынных улиц коридоры
Дорогой чистой, предрассветной.
Не нахожу

Людей! Застыли соляною
Субстанцией, сошли с ума,
Узнав, что дальше за весною
Опять зима.

37

Мне показалось: на востоке
Мелькают в небе метеоры.
Давай, проверь:
Рукой подвигай в водостоке,
Как в рукаве, кирпич опоры
Найди... Теперь
Привстань на цыпочки-пуанты
С тоскою старого танцора,
(Хоть не велят,
Используй прежние таланты);
Еще не все: от косогора
Отводишь взгляд...

С ночным эфиром и Зефиром
Как будто слеп, хотя и зряч.
Ни вспышки... лишь замком над миром
Луны калач.

38

Опять дожди и долгий ветер!..
И головная боль под глазом,
Как штырь стальной.
В сердцах сказать бы: "Доннерветер!"
Но здесь Восток – особый разум,
Язык иной.
И вот смиренно до заката
Стою под зонтиком у входа
И вне равнин.
Сегодня в минусе мускаты:
Покоя требует погода
Плюс анальгин.

Перетерпеть, не изменившись
В лице и не издав фонем.
И на покой уйти, склонившись...
Ни перед кем.

39

Глядят из сада незабудки –
Десятки, сотни синих-синих
Дрожащих глаз!
Не забывать... Но как? Лишь сутки
Здорова память. Дальше – вывих,
Надлом... Сейчас
Все слишком ярко! Это "слишком"
Увы, живет во мне минуты.
Лишь образ, цвет
Мелькнет в душе проворной мышкой –
И вот исчезли атрибуты,
Пропал и след.

Представить жизнь подобно флоре,
И все равно – что май, что рай!
Мои глаза погаснут вскоре.
"Не забывай..."

40

Она опять не позвонила.
Увы, тенденция, однако...
Взираю в высь.
На небе лунное светило,
Как символ транспортного знака:
Не торопись!
Да я и так в своей избушке
Сижу в смирении усталом,
Как добрый кот,
Держу торчком по ветру ушки.
Блестит мой "сотовый" металлом,
о не поет.

И снова вверх с тоской во взоре –
Зеленый, алый? Если б! Нет.
Всю жизнь в небесном светофоре
Лишь желтый свет.