На турбазе

В то лето был я сам не свой -
Фрондерствуя и безобразя.
Мы обитали всей семьей
На севастопольской турбазе.
Цедили с жадностью из фляг,
Уйдя в поход на три ночевки,
И размалевывали флаг,
И тараторили речевки.
Инструктор наш Корокозьян
Изрядно смахивал, задира,
К отбою образцово пьян,
На козлоногого сатира.
Наряд на кухню просто так
Я схлопотал или за дело -
С ухмылкой оттирал черпак,
А котелок - остервенело.
Мы с белобрысым пацаном
Сдружились, немцем из Сибири:
То через клумбу сиганем,
То мчимся, персиков натыря…
В аллее тихой нас поймал
Какой-то хмырь и шлепать вздумал.
Я был смышлен, хотя и мал,
И пригрозил: скажу отцу мол!
Тот сдрейфил, покраснел до скул
И, чином рисковать не смея,
Тайком блондинчику шепнул:
"Не слушай этого еврея!"
Узнав про это, я вскипел,
Нагнал его при всем народе -
И выпалил, от гнева бел,
В лицо: "Холуйское отродье!"
...Возможно, этот эпизод
И вспоминать излишне даже:
В то лето, млея от красот,
Мы больше нежились на пляже -
И наблюдали млад и стар,
С каким величием, в изморе,
Схвативши солнечный удар,
Утес обваливался в море.