Бьется пламень бередящий
Под каминным сводом -
Точно диктор в передаче
С сурдопереводом.
Приучает горький опыт
К усеченной речи,
Постранично прошлым топит
Подсознанья печи.
От глухонемой гордыни
Веет эскапизмом.
Пляшут блики по гардине,
А огонь - по письмам...
Эмигрантом голоштанным
Шиканул в Париже,
Потоптался по каштанам,
По листве по рыжей.
И узнал, что нет Манука:
Он погиб в июне…
Не кори себя, а ну-ка -
Распускаешь нюни!
Воспари же к Сен-Шапеля
Витражам нездешним -
Что бы кошки ни шипели
С шифера скворешням!
Прилунись на Сакре-Кёре,
Порастрать калорий -
И причаль к своей каморе
На фуникулере.
Да не циклись на обидах
Вихревидных гарпий.
Все обшарпаннее выдох
Азнавура в "Шарпе".
Слышишь подшофе шептанье?
Что за время суток?
Голоса в кафе-шантане
Помрачат рассудок.
Но святые жесты в Сене -
Пламенны и жестки -
Сблизят с таинством крещенья
Смерть на перекрестке.
Памяти Манука Жажояна
© Copyright: Григорий Марговский, 2016
Свидетельство о публикации №116030211029
Свидетельство о публикации №116030211029
Рецензии