Про графомана

      Посвящается прошлому Александра Ивина 3

И вновь берёт меня досада
В три тысячи шестом стихе...
Стихира будто мне не рада.
Нет рец, как клюквы нет в ухе!*

Не чужд ни музы я, ни рвенья,
И каждый день строчу стихи.
И поднимают настроенье
Стихире все мои грехи.

Над мутным зеркалом осенним -
Над лужей грязною склонён:
Вот ты какой, второй Есенин!
Как утончён, как распалён!

И пусть я мальчик пубертата,
Я тоже кровный брат сохи.
Я гордо званье номинанта
Ношу, как будто бы духи.

Мой разум есть души горенье,
Я весь святая простота.
И так пишу стихотворенья,
Как гладят женщины кота.

Ведь здесь одно души участье
Заменит техники болты.
(Как хорошо, что я не мастер,
Что проектировал мосты)

Ведь это всё - мои творенья,
А значит, брызжет в них талант!
Нельзя не разделить паренья,
Хоть не словесный я атлант.

А в сердце вновь стучатся бубны
В груди моей, к чему мне дар?
(Как хорошо, что не хирург я)
Даёшь строку, душевный жар!

Я всё смогу, пусть я ударник,
Есть лоб, к чему мне барабан...
(Вот, на меня смотря, пожарник
Без шланга едет на пожар)

И для того лишь, не по-детски,
Запал храню, я идиот:
Кривыми я руками рецки
Строчу, как будто пулемёт.

А если всё же критик злейший
В ответ привяжется ко мне,
Убью я словом ведь: "Милейший!
Стихи диктует Космос мне!"


* Не ухо, конечно, а уха