Но коль один ты...

Lo in the orient when the gracious light
Lifts up his burning head, each under eye
Doth homage to his new-appearing sight,
Serving with looks his sacred majesty;
And having climbed the steep-up heavenly hill,
Resembling strong youth in his middle age,
Yet mortal looks adore his beauty still,
Attending on his golden pilgrimage:
But when from highmost pitch, with weary car,
Like feeble age he reeleth from the day,
The eyes (fore duteous) now converted are
From his low tract and look another way:
So thou, thyself outgoing in thy noon,
Unlooked on diest unless thou get a son.


В тот час, когда с небес согнав луну,
На росах трав, потворствуя природе,
Сто солнц рассвет на царствие возводит,
Земное всё взмывает в вышину.

Чтоб видеть, как рождается заря,
Как новый день, грядущее верстая,
Сбивает птиц в немыслимые стаи
И гонит их за дальние моря.

А с темнотой явившейся ночи,
Читая мгле воинствующей сутры,
Опять уснуть до завтрашнего утра
Средь звёзд и чахлых зарослей арчи.

Но коль один ты в ложе под дохой,
То ночь та будет вечной и глухой.