Из Сивиллиных книг

Повержен мой глагол,
Как прах на летних гумнах:
В прозрениях безумных
Полжизни я провел,
Предсказывая крах
Народам и державам
И почерком корявым
Танцуя на полях.

Остался невредим
Растленный Геркуланум:
Затянется кальяном -
И щурится сквозь дым;
И радостно снуют
Гуляки помпеяне,
В спасительном пеане
Воспевшие фастфуд.

А ты - изволь, ответь,
Какое блюдо выпек,
Огонь твоих филиппик,
Не чаявший согреть
Ни тех, чей плуг закон,
Ни этих - нуворишей
Из кодлы, наварившей
На засухе времен?

Незыблем их Эдем,
Основанный на силе,
Двух дюжин не сносили
Их жены диадем,
А ты - разоблачать...
И что тебе неймется?
Столь яростных эмоций
Ты попусту не трать!

Их бойкий новояз,
Довлеющий людскому,
Давно набил оскому,
Давно в зубах навяз:
Но именно на нем
Ораторствует Кронос,
А я - рассудком тронусь,
Как дряхлый мажордом...

Дежуря по ночам
В одном из небоскребов,
Я вытираю обувь
Об их банкирский храм -
Брезгливо сторонясь
Продажных жриц Ашторет,
И кровотоку вторит
Ритмическая вязь.

Но не потух вулкан,
Кипит работа в кузнях;
Неузнанности узник,
Изгнанник ряда стран,
За опохмел души
Лампадку возжигая,
Я выдохну: "Другая
Нам не нужна. Пиши".

И, выйдя на залив,
Где утки на воде спят,
А селезень, их деспот,
Фланирует, ревнив,
Прибавлю: "Да, прошла.
Хоть у иных бесцельней...
А эти их молельни
Еще сгорят дотла!"