Шекспир

Остыл камин. Рассвет прокукарекан.
Ночной колпак свисает набекрень.
Какой к чертям собачьим Фрэнсис Бэкон
В свидетели призвал бы чью-то тень!
Перчаточника сын - перчаткой в харю
Столетью: чем не вызов на дуэль
Толпе хлыщей, нижайше государю
Бубнящих про возвышенную цель?
Да что там говорить! Ханжам бы манны
Библейской пожевать, на старый лад;
А эти - как бишь там? - анжамбеманы
С трюизмами зоилов только злят.
Святоши борются за выход к небу,
Из чувства долга ссорятся князья,
Но в бой кидаться, швали на потребу,
С наитием - опомнись, нам нельзя!
Вот почему уставшему от взвизгов
Отныне не милы ни лавр, ни мирт,
И днями напролет, камзол замызгав,
Он хлещет эль среди ячменных скирд.
Пусть мимоходом прыскают пейзанки:
Сгорел театр - и стратфордский богач,
Глянь, куксится потешней обезьянки,
Сам за собой готов погнаться вскачь!..
В крутой судьбе строптивца и повесы
Не раз, не два чернела полоса:
Он потому и сочиняет пьесы,
Что с малолетства слышит голоса.
Узнаете: посев его не умер,
Побег дикорастущий не зачах -
Когда взойдет английский "черный юмор"
Свободой слова в "Билле о правах"!
Хитросплетенья духа грандиозней -
Лишь стоит очи возвести горе -
По дну канавы стелющихся козней
И жалких сплетен плебса при дворе!
И все, что он оставит на бумаге,
Все, что объемлет мысль его канвой, -
В конечном счете отзвук древних магий,
К природе знака подступ смысловой.