Город

Под ногами хрустит ледяной панцирь,
Белый снег поразмяк и стал серым к весне.
Сквозь прорехи белеют не кости, но пластырь
Прикрывает рубцы и порезы на мне.

Город плачет, и город течет под ногами,
Темнота отражает во льду фонари.
Город старый шахтерский, разрушенный нами,
Что стоит теперь рядом, сказав: « Не умри!»

Город милый, родной, что простил прегрешения,
Всю надменность, желание прочь навсегда.
Город, что в час невзгоды вдруг дал утешение
Для души, рассказав: «Все былое – вода.

Утечет, и забудется. Сточным канавам
Будет снится ночами бурливый поток.
Обнажится асфальт, когда снег сойдет талый,
Под симфонию радостных уличных нот».
________________________________
Добрый город! Мне губы корежит в усмешке:
Ты жалеешь, жалеешь, мой город, меня!
А прохожие мимо торопятся в спешке,
У них дом есть, работа, квартира, семья.

Все спешат, и казалось, какое им дело
До сплетения улиц и жизни чужой?
И я вам заявляю ( пускай слишком смело),
Город помнит всех нас. Город тоже живой.

«Утечет и забудется…» Верю? Едва ли.
Утешение это, а правды в нем грош.
Город помнит всех сам, тех, кого забывали,
Всех убийц и кто сам же бросался на нож.

Город помнит и плачет. О, горько рыдает!
Серой сажей и дымом по легким течет.
Смог заводов и шум поездов утешает,
Город помнит, дымит и отчаянно ждет.