Из позднего

где-то в третьем часу ночи:
....................................
....Когда восторг осел на дно, как "Тайд" в корыте,
С милёнком в лоджию прошлись перекурить,
Тем паче в спальнях дождь сочился с перекрытий...
Особнячок давно был списан, стало быть.

Как приблудились мы тудой - оно вам нада?
В свободе выбора - суть бытия и соль...
Спросила нежно я: "А нет ли шоколада?"
Он, шасть в карман, галантерейно так: "Изволь!"

И вытягает жменю дивной карамели!
По аромату что-то типа "Монпасье".
Мы только выпили вечор, но мало ели:
По пару килечек с томатом из консерв...

Луч чьих-то фар затрепетал по табуретке,
И,.. потерялся, схоронясь в рванине штор...
Я догрызала с хрустом липкие конфетки,
Зубов остаткам корневым наперекор.

Смиряя пеплом пробуждённую изжогу,
Я не скрывала, что хочу ещё любви,
Хотя за эту ночь всего, так было много!
И, ясен пень, тут уже нечего ловить.

Санёк достал из саквояжа "Смерть фашистам",
Лишь пригубил,.. и,.. не пошло,.. Я допила.
Денатурат он с керосином, но он чистый
И лучше виски вставит бабу из села.

Для городских не комильфо, они же цацы!
Им подавай либо портвейн, либо лосьон!
А как бонжорно научились раздеваться?
Так, будто прячут в труселях фауст-патрон.

А я, хоть до.., хоть после.., пью, что наливают,
Жалею льющих, а кого ж ещё жалеть?
Санёк помрёт. Пищеварения плохая.
Неординарный был мужик, кода-то ведь!

Не то электриком, каким-то соцзащитным,
Не то, где кровь берут, кладовщиком шприцов...
Не угодил видать профорганам элитным,
Хотя сам вышел в люди из крутых пивцов.

Кто не работает - тот ест! Альтернативы
В капитализмах наших не было и нет!
Вот мы с Саньком вчерась обедали красиво:
Баранки с йогуртом и шпротовый паштет.

Похоже в коме он... Чего тут дожидаться?
Пуст саквояж и отсырел уют хором...
Дожить до лета! До цветения акаций!
А там и осень с тверезящим холодком!

Жисть продолжается! Я будто не допела,
Как та гитара, что Санёк надысь разбил.
Куда направлюсь Я? Кому-какое дело?
И мне самой - плевать, пока хватает сил.

Около двух ночи залаяла собака, явно на людей. Я оделась и вышла узнать в чём дело, потому что сын не загнал машину во двор, а оставил у ворот. В кювете копошились две разнополые особи. Из услышанного, но никакими диалектами не повторимого и родилась вышеописанная фантазия. Мешать голубкам я не стала.