Воспоминания сталинградки

Воспоминания Елизаветы Егоровой о ситуации, сложившейся в поселке
Горняцком близ Белой Калитвы, после освобождения от фашистов.
 

Рабочую бригаду,
В Горняцкий хуторок
отправили — дать надо
Угля в кратчайший срок.

В руинах Сталинград,
Мертвы мои сыны,
А здесь жирует гад,
Как будто нет войны.

И тут как при царе,
Казацкая напасть,
И словно на дворе,
Уже не наша власть.

В лицо и спину брань —
Не звали вас сюда,
Вы голытьба и рвань,
А мы здесь господа!

Глумится казачьё —
Живыми вам не быть,
Вы кацапьё ничьё,
Вас вешать и рубить!

Нам "дедушка" Краснов,
От немцев дал зерно.
А тут давай вам кров,
Да сдохли б вы давно!

Сырой водой зальют
лапшу и жри давай!
Ты ешь пока дают,
А хочешь выливай.

У офицеров блажь,
Гуляют по молодкам,
На шахтах саботаж,
Дерут казачки глотки.

Моспред. по слепоте
Про долг и честь забыл,
Сидят в шахткомах те,
Кто и при немцах был.

Кругом одни враги,
Нас жмут и будут жать,
Отсюда хоть беги,
Да некуда бежать.

Давно отброшен враг,
Но жизнь словно во мгле,
Да как же это так?
Нет правды на земле!
----------------------------------
Промчалось много лет,
И в девяностый год,
СССР от бед,
Не стал спасать народ.

И рухнула страна,
А может здесь ответ?
На кой она нужна,
Когда в ней правды нет...



Вот опубликованные недавно воспоминания Елизаветы Егоровой о ситуации, сложившейся в поселке Горняцком близ Белой Калитвы после освобождения:
«В столовой люди были враги. Нам, рабочим и сталинградцам, давали свежую воду и бросят в нее 2—3 макаронки несоленые — выливай, да и только. Был как будто представитель из Москвы, а дело не двигалось с места. Так тянули это казачье еще месяц. Кому пойдешь жаловаться? А враги нарочно делали саботаж и смеялись нам в глаза. В шахткоме оставались все на местах, что и при гитлеровцах. Они не скрывали, что ссыпки [зерна] оставили немцы целыми для казаков, по указанию генерала Краснова, — это они говорили вслух при наших военных бойцах и офицерах, которые остались после передовых частей.
Нам обидно было: почему же они бездействуют, разнуздались, почувствовали свое родное и пошли трепаться по тем же молодицам, которые еще не остыли от немцев. Мы все видели. Пошли гулять, казачки торжествовали и, не стесняясь, ляпали и драли глотки перед нами, сталинградцами: дескать, зачем приехали — убирайтесь вон — и редкие были улыбки со стороны сельчан. Все еще верховодили, белая сволочь.
...Казачье распоясалось, особенно на горняцкой гряде шахт, они возомнили себя хозяевами всей страны, как при царях, при Временном правительстве, да и сейчас горланили, что, если бы не их дедушка, как они выражались, генерал Краснов, нам бы подыхать с голоду; что они кормят всю кацапню, которых надо перевешать и порубать начисто. Это можно было слышать всюду, только выйди на улицу. Бежать и только бежать с Горняцкого»