трепанация сердца

В моих венах со льдом перемешан лед. Он так больно и сладко царапает изнутри мое тело. Царапает сердце - в камень и кровь, царапает душу, вонзаясь в нее клыками острых граней осколков фраз, что не сказаны и забыты. Я до сих пор помню все свои рифмы; нескладные и вовсе не подобранные верно, но искренние и звеняще честные. Честные, в моей вселенной неспетых фраз и стеклянных осколков чувств, и искренние слова, но никто не поймет этих мыслей, завороженный вуалью красивых фраз, в них никто не увидит смысла.
Да и зачем?
Все прекрасно - строка к строке, слово к слову - тихим шепотом напеваю я эту балладу, не смея поднять мутную пустоту моего стеклянного взгляда.
Не нужно.
Не смотри на меня, только слушай мои лживые и красивые слова, пока я поднимаю осколки чувств - каких-то древних, прекрасных и давно уже мертвых чувств.
Не смотри на меня.
Я продолжаю петь, и пусть только я вижу в этом смысл... Пусть это только осколки моих чувств и мыслей. Вам выпала честь станцевать на них свой брейкданс, так танцуйте же, танцуйте его сейчас, пока я продолжаю петь.
Слушай, как в голос мой - безумно прокуренный, хриплый - когда я последний раз читал им молитвы? - вплетается звон и скрежет. Тихий скрежет стекла и моих костей. Я тонким стеклянным осколком вывожу узор на своей груди, и стук капель - что-то алое - пачкает пол впереди меня.
Это трепанация сердца.
Я вспарываю его криком своей души, но пожалуйста, не смотри, пока я пою тебе свои дурацкие стихи. Я пою, но мой голос дрожит от глупой обиды на самоё себя. Колотый лед, осыпающийся из вен, тонким слоем покрывает мои слова, а из распоротого сердца на пол капает серый гной, но тебе знать не нужно - я баюкаю тебя этой нелепой бездарной балладой, не ставшей мной.
Не дыши.
Не смотри, как я душу свою вычищаю от человеческой серой грязи', и, пожалуйста, не кричи. Я пою тебе последнюю фразу в моем проклятом нелепом стихе. Быть свободным от чувств - идеал красоты. Я, наверное, больше не буду писать и петь, лишь буду пустыми глазами смотреть наверх и не видеть больше ни тьмы, ни света.
Ужасная участь для любого поэта...
Я пою, собирая рассыпанный по полу лед и заполняя им новую внутреннюю пустоту.
Все.
Наконец, уже скоро, я навсегда замолчу.