Экзистенция среднестатистической единицы

Я чужестранец в городе родном -
ещё не прожитой вполне хватило жизни
увидеть крах вскормивших путь пространств:
с лица земли снесён мой первый дом,
где робкие свидания с Отчизной,
способен воскресить лишь карт пасьянс,
да на басах застольный разговор
с последними из дрогнувшей когорты,
где в каждой фразе одержимый вздор,
подхлёстанный поганеньким кагором.
               -
Барак сменили девять этажей
улучшенных крупнопанельных клеток,
явивших подданным "заботы" хладный жест,
а взор всё реже стал искать стрижей
в голубизне безрадостного лета
уже почти без сказок и чудес,
где только лик младенца вырывал
из чёрных дыр греха и сумасшествья,
вдруг донося до слуха листьев шелест,
глазам даруя бликов карнавал.
               -
Я приблудился к стае тех глупцов,
кому лишь смерть взвинтит, возможно, цену,
а ныне - смена брюк! - уже прогресс.
Ах, упование на благоречье слов -
ему ли вечную преодолеть измену,
от новой жертвы избавляя крест,
всё также слепо веря в пятый стих
того ж числа главы из строк Матфея,
признав и то, что жизнь - печальный миг
там, где в цитатах слово фарисея.
               -
Я потерялся в городе, в стране,
где в Новый год "сюрпризом" одарили,
в любимом парке ёлки оградив
колючей проволокой.
                Даже в страшном сне
такое не приснится. Впрочем, были
и "слаще" времена... Но, впереди, -
"волхвам" внимая, - расцветёт наш рай
с блаженной явью не в угоду горстке.
Ты только, друг, прошу, не умирай
с посылом, что мы здесь всего лишь гости.