Желанная гостья

В мою лачугу, ветхую такую,-
Вдруг в дверь ночную постучался гость.
Открыл я дверь, загадочное чуя,
И на хозяйский встал, пред гостем, пост.
Передо мной стояла Справедливость:
Голодная, в лохмотьях и струпьях
И истово, с поклонами, молилась,-
Впустить просила, обогреть впотьмах…
Впустил я гостью, покормил чем было,
И полечил чем мог,- под треск свечи.
А утром, отдохнув, заговорила,
Предав забвенью тяготы ночи.
Она богатых осуждала скупо,
Кто гнал её с подворья батогом.
И тех, кто поступал с ней очень грубо –
Чиновников, без страха и богов!
Торговцев и судейских осуждала
За то мздоимство, что имело быть.
Но только за рассказом не рыдала –
Все вышли слёзы, если трудно жить.
Хвалу лишь бедным щедро рассыпала,
Последним, кто делился с ней куском.
Разбойники её не раздевали
И люд простой её спасал тайком.
Была та Справедливость гостем кухонь –
Желанным, ожидаемым при том.
Где собутыльникам хватало духу
Сердечно говорить о том, о сём !
Её охотно ждали и в больницах,
Где откровенность раскрывала рты.
И в поездах ею могли гордиться
Попутчики, не видя в том беды.
И в тюрьмах Справедливость тож сидела,
Деляся правдой в четырёх стенах.
И на трибуны вырывалась смело;
На площадях гвоздила в  пух и прах
Власть придержащих (чтоб им пусто было!),
Доверчивый призвав к себе, народ,
Который власть деньгами развратила
С мечтой заветной: чтобы стал урод!
О многом ещё гостья толковала
И, наконец, одежду починив,-
Перекрестившись на иконы, встала,
Да и ушла, меня перекрестив…
И ещё долго я смотрел на гостью,
На богородицу как, встреченную мной,
Кто поплелась на ближнее погостье –
С усопшими развеять миф земной.

              *    *    *