Телефонный разговор с Бродским

Жрица, Постум, и беседует с богами 
Сергей Плышевский 

http://rifma.com.ru/shows.php?name_page=bor&nomer_stih=19502

Когда-то я был большим патриотом.
Не воинствующим, но, в известной мере,
продуктом своей эпохи. К религии
относился с иронией, не вникал.
Стихи писал уже достаточно серьезно,
экспериментировал, гордился тем, что
переплюнул Брюсова в количестве
седьмых форм 4-стопного ямба, но
понимал, что в СССР поэзия не может
быть основным видом занятия, если не
кривить душой. В 1990 году я поехал в
Штаты на симпозиум по бору. Перед
отъездом один из моих “центральных”
литературных вдохновителей, большой
авторитет в области теории стиха, дал
мне телефон Бродского и попросил
передать привет от своего соратника
по Ахматовскому кружку и сказал
примерно так: “Позвони Осе. Он обычно
всех звонящих грубо посылает подальше,
но ты скажи, что от меня, и прочитай ему
свою пародию. Реакций на чужие стихи у
него бывает только две: брань или
молчание, так что будь готов”. Надо
сказать, что Бродского в тот момент я
читал только в самиздате, к тому же два
самых ранних сборника. Отношение у
меня к нему было сложное. С одной
стороны я видел, что это большой талант
и одаренный художник, а с другой - мне
были непонятно, для чего такой поэт
перекладывает на стихи древние мифы
и библейские сюжеты (а к религии я, как
уже говорил, относился “никак”). Но стихи
про одноклассников, про Жукова,
“се - вид отечества, лубок”, - были, конечно,
моими любимыми. И была у меня пародия
в размере “Письма к Постуму”, которую
меня и просили прочитать. Вы, конечно,
можете меня за это ругать, но я приведу
эту пародию здесь, хотя сейчас я бы,
конечно, писать такое не стал.

Итак, оказавшись в Альбукерке, штат
Нью-Мексико, я набрал заветный номер,
соединился и, ничтоже сумняшеся, передал
привет и получил ответный привет.

Я: Еще... меня просили прочитать вам пародию
Б: На кого?
Я: На вас
Б: Вашу пародию на меня?
Я: Да
Б: Представляю... Ну хорошо, читайте.

=Послание Иосифу Бродскому=

Нынче холодно и ветер идиотский:
От него сбежали даже забулдыги.
Я приветствую тебя, Иосиф Бродский,
Я прочёл тобой подаренные книги.

Я прочёл и был, признаться, озадачен
Их размером, содержанием и тоном;
След оставлен очень явственный и мрачный:
Я пишу тебе, как Постуму, пеоном.
-
Труд твой легче, чем мучение Сизифа,
Но имеет перед ним большую фору:
Он течёт из древнегреческого мифа,
Выбирая и орудие, и гору.

Древнеримским очертаньем убаюкан,
Интеллект запутан в таинствах туманных:
Не помогут ни страданье, ни разлука,
Ни святой, ни прорицательница Анна.
-
Здравствуй, бабочка! На крыльях, как на лицах,
Наблюдаем скоротечность перемены,
Упражняемся в дозволенных границах
На краю заплесневелой Ойкумены.

КУСТ, раскрывший, как ладони, свои ветви -
Микродельта неуёмной Амазонки...
Пролистав заветы Новый, да и Ветхий,
Ты увидишь, как бесчинствуют подонки.
-
Колыбельная Трескового припадка
Не очистила империю от скверны,
Взгляд на угли эфемерного достатка -
“Взгляд, конечно, очень варварский, но верный”!

Вероятно, выражаюсь очень грубо,
Уж прости меня, пожалуйста, за это:
Я надеюсь, что не катятся на убыль
Мимолётные сестерции поэта.
-
Твоя правда, Плиний, курица - не птица.
И с куриными мозгами хватишь горя.
Но не всякий, кто на Балтике родится,
Сам дотянется до Баренцева моря.

13-14.11.1985 Свердловск

В трубке тянулось молчание.
Б: А что вы еще пишете? Прочитайте первое попавшееся.
Я: Пожалуйста.

***
Дождливый сумрак за окном
В мое стекло настырно бьется,
И тени ходят ходуном,
Как злые гривы иноходцев.

Все мутно-серое, тугое,
И не отъять от ночи день,
Но за окном струится воля,
Как злые гривы лошадей.

Зажечь бы свет, задернуть шторы
И распластаться, лежа ниц,
И слушать волосы, их шорох,
Как злые гривы кобылиц...

Б: Ну, это совсем другое дело
Я: Спасибо...
Б: А что, по вашему, бога нет?
Я: По-моему, нет
Б: И все эти библейские истории - просто занудная ерунда?
Я: Да
Б: Ну а какой-нибудь космический разум существует?
Я: Может быть. У меня есть одна гипотеза
Б: Говорите

***
Не поминайте всуе -
Не будьте недобры:
Господь для вас рисует
Евклидовы миры.
Ему бы вАшей болью
Уверовать в закон -
Без хрупких колоколен,
Поклонов и икон...

Б: Постойте-постойте, вы что считаете, что
этот разум, пусть господь, сам ничего не
знает о природе материи и духа?
Я: Таково мое предположение.
Б: И что он использует разум человечества
как инструмент для познания?
Я: Да. Или является им.
Б: Хм... Тут есть что развить. Но не поймут.
Я: Но вы же сразу поняли.
Б: Я - да. Но мало кто еще поймет.
Я: ...
Б: Ну хорошо. Рад был познакомиться.
Передавайте привет. А мне надо работать.

P.S. Кстати, он оказался прав. Не понимают.