Знамение

          Светлане Страусовой

Человеки-человечки!
В сорок первом на восток
Параллельно Волге-речке
Тёк ещё один поток.

Это беженцы – на Кашин…
Был их путь лесист и мшист,
А фашист жесток и страшен,
Ненавистен был фашист!..

Тут сошлись две страшных силы,
Наша всё-таки взяла!
И тому знаменье было.
Вот такие вот дела.

Не выдумываю – точно:
Баба вздумала родить.
Бабе надо было, срочно,
Не могла уже годить.

Где летали роем пули,
Подстелили ей тулуп,
Плащ-палатку натянули,
Отвернулись, кто не глуп.

«Подрулил» один на танке.
– Только воздух спортил, хорь!
– Сам ты хорь, закинь портянки
И пехоту не позорь!

Гимнастёрку – в снег с размаху!
– На, – сказал он медсестре,
Сняв исподнюю рубаху, –
Всё прожарил на костре!

– У меня портянки чище!
Брысь отселя, трубочист! –
Сжал «пехота» кулачищи.
Кулачищи сжал танкист.

Но подраться им не дали,
Двум бойцовым петухам,
Те, что бабу охраняли:
– Мужики! Враги вот там.

Тут сестра из медсанбата
Показала голос свой:
– Дайте нам воды, ребята,
Тёплой, с кухни полевой!

Не нашлось, чего просили,
Но остались, к счастью, щи.
Ими чадо и омыли.
На позиции ушли,

Где услышали сквозь грохот,
Треск и стоны, свист и вой:
– Нам-то что, вот бабе плохо!
– Родила?
– Ну, как?
– Живой?

– Не живой…
– ???
– Живая, черти!
– Значит, девочка?!
– Она!
– Значит, жизнь сильнее смерти!
– Будь ты проклята, война!

– Кормит грудью! Представляешь?!
– Кормит?
– Кормит!
– Ай-ай-ай!
Ты гляди, куды пуляешь,
В бок глазами не стреляй!

Слава Богу! Баба встала,
В струях слёз дитя купала,
Словно летом под дождём.
– Молоко-то не пропало?
– Не пропало.
– Не пропало – ну, и мы не пропадём!

– Мы затопчем это пламя,
Перетерпим этот гром!
Баба с девкой – наше знамя!
– Будем живы – не помрём!

– Ну а если живы будем,
Немца, значит, победим!..
Слава добрым этим людям!
Мы их в памяти храним.

Беспощадный, беспросветный 
Не заканчивался бой.
– Назови, мамаша, Светой
Дочь, рождённую тобой.

– Береги её, – просили,
Увозя куда-то в тыл…
Ни один солдат России
 Этот случай не забыл.

Им и там, наверно, снится:
Волга, лёд, мороз трещит,
Бой идёт, село Лисицы,
Кашевар, ребёнок, щи…

Ручка пишет. Время – к ночи.
Льётся мысленный поток.
Я хотел бы – покороче,
Извините, что не смог.

Я Светлану эту знаю,
Даже больше: с ней дружу.
Купим мы гвоздики к Маю
И возложим  к рубежу,

Где всплакнём, дав волю нервам,
По тому, кого уж нет,
Где в воронке в сорок первом
Родилась она на свет

Под военными плащами,
Под охраной тех мужчин…
Помянём их, Света, щами!
Ну, и водочку тащи.