Дети здесь ни в чем не виноваты!

Мы умоляем слезно о пощаде,
А нас безжалостно отходят кожаным кнутом.
Со свистом бранные слова летят и видится во взгляде
Вся ненависть, что выливается на нас всей силой и притом,
Не понимаем почему вдруг мы, а не другие люди?
За что? И выживем ли мы теперь?
Спина растерзана и отекают руки,
Да так, что нет совсем уж сил терпеть...
И снова выстрел. Я не вижу, не подвижен,
Кого на этот раз помиловала   смерть,
Освободив от пытки тех, кто в край унижен
И так, что сил нет даже ей смотреть.

На площадь вывели малышку, ей четыре.
Глаза на солнышке сияют ярче звезд ночных,
А на ветру кружатся кудри золотые,
Как будто Штраус заиграл в живую вальс "Цветов лесных".
Она была дочуркой немца-генерала
И в этом страшном месте (как обычно дети) бегала смеясь.
Всю ту жестокость над людьми, еще не понимала
И улыбалась, всем в глаза, за папу не стыдясь.

Конечно, дети здесь ни в чем не виноваты.
Они не могут отвечать за совершенные деяния родных.
Но немец свою дочь лелеет и оберегает,
А малышей противника, из за него, давно уж нет в живых!