Царь Алексей Михайлович

Алексей был старшим чадом
Михаил – отец и царь.
Он всегда с отцом был рядом
И любил, как было встарь.

До пяти лет опекали
Целый сонм дворцовых «мам».
А с пяти лет надзирали
«Дядьки» с горем пополам.

А Морозов главный «дядька»
Алексею стал он свой.
И не просто, так вот, нянька.
Он боярин столбовой.

Начал грамоте учиться,
Через год умел читать.
С Божьей помощью молиться
Начал и чуть-чуть писать.

К девяти годам он смело
Все псалмы пел наизусть.
И Морозов то и дело
Говорил: «И я учусь!»

А читал он очень много.
«Часослов» и «Лексикон»,
Как основа знаний, строго
Соблюдался, как закон.

Были «детские потехи»:
Латы рыцарей, тех псов.
Конь и всякие доспехи
Все закрыты на засов.

 Главно всё-таки учёба,
А «потеха» не уйдёт
Так что всякая свобода
Для детей она не в счёт.

Лет в одиннадцать, однажды,
Здесь Морозов преуспел,
Облачён в камзол был дважды
Словно немец. Как посмел?

Он любил так одеваться
И отец не возражал.
Мог при этом улыбаться,
Но носить не разрешал.

Наконец-то «объявили»,
Вот наследник, он один!
Чтобы знали и ценили,
Кто вам царь и господин.

А когда царя не стало …
Он был очень молодым.
Детство как-то враз пропало
И растаяло, как дым.

Алексей теперь на троне!
Царедворцы тут как тут.
«Дядьки» все пока в законе
И свои дела ведут.

Он был очень добродушный.
И Морозов помогал, …
Делал вид, что он послушный,
Сам же много отвергал.

Царь был набожным, однако,
И посты все соблюдал.
Не любил «судить» двояко,
Но обряды церкви знал.

Понимал чужое горе,
Радость знал, как разделить.
Знал, что истина есть в споре
И нельзя за это бить.

Вскоре в нём сформировался
Совершенно новый тип.
Он на Запад не равнялся,
Есть российский прототип.

Время подошло женитьбы,
И Морозов снова тут.
Милославский – князь, хотел бы
Дочь отдать, а трон здесь чтут.

Алексей, подумав, вскоре,
Марью в жёны всё же ВЗЯЛ!
«Дядька» Анну, их же двое,
Под венец, моменту внял.

Вот и стали свояками
Алексей – царь и Борис.
Милославский – тесть, а сами
Трону, вроде как, сюрприз.

Эта пара будет долго
На политику влиять.
И смотреть на князя волком
Будет и не только знать.

А Мария чуть постарше
И всего-то лет на пять.
Не замечена в демарше
И готова всех принять.

Она десять раз рожала!
Это подвиг! Что сказать?
А два сына, как мечтала
Всё ж смогли царями стать

 Но, случались и проколы,
Бунт в Москве один из них.
Разъярились, как монголы,
А Морозов вдруг притих.

Соль в разы подорожала,
Основной, как есть, продукт.
Вера в истину сдержала
От погромов и всё тут.

В двадцать два царь отказался
От опёки. Он же царь!
С Патриархом повстречался.
Никон знал, кто государь.

Шла церковная реформа,
Никон ей руководил.
Для кого-то и проформа,
А другой, … что натворил?

Как крестить тремя перстами
Если в два крестил Христос?
Греки стали образцами,
А зачем? И в чём вопрос?

И поклоны делать надо
Только в пояс, не земной.
Да, для Никона все стадо, …
Так решил народ иной.

Никон в крайность устремился,
Власть с царём решил делить.
Патриаршества лишился
В монастырь уехал жить.

Иерархи поддержали
Меры, действия царя.
Но реформу продолжали …
Значит, правит царь не зря.

Алексей – защитник Веры
Допустил ещё прокол.
Появились староверы,
Актуальным стал Раскол.

Государь продолжил дело,
Столь любимое отцом.
Чтобы армия всецело
Стала царствия венцом.

Изменил порядок «строя»,
Основал Московский полк.
Форму нового покроя
Ввёл, да так, чтоб был в ней толк.

Иноземцев стал на службу
Призывать, и был резон.
Не рассчитывал на дружбу,
Знал, что служба им - Закон.

Стали подлинной элитой
Все гусарские полки.
И драгуны силой скрытой
Были армии клинки.

Царь создал иной род войска.
Пушкари их стали звать.
Воли, мужества, геройства
Было им не занимать.

Им впервые также создан
Первый «Государев полк»
Словно витязь, Богом послан,
Это их почётный долг.

Снова с «Речью Посполитой»
Назревал большой конфликт.
И совсем, не как с «немытой»,
Шляхта бы пошла на флирт.

Но пришло другое время.
Шляхта начала бузить.
Непосильно стало бремя,
Всех кормить и всех поить.

И вот сотник, пан Хмельницкий,
Позже гетманом он стал,
Запорожцам был он близкий,
Против «Речи» и восстал.

Захватив всю Украину,
Головы, знал, не сносить.
Он Москву, пока чужбину,
Стал о подданстве просить.

Алексей не торопился,
Он пока что выжидал.
И когда сам убедился,
Только в третий раз воздал

Повод с Польшей расквитаться.
Царь воспользовался им.
И Смоленск решил сам сдаться.
Вильно, Гродно тоже с ним.

Развивая наступление,
Ригу царь в осаду взял.
Было к Балтике стремление,
Карл желание отнял.

Шведы заняли Варшаву,
Краков тоже им же сдан
Алексей, беречь державу
Ставил выше, чем он сам.

Умирает вдруг царица,
Для царя, это удар.
Хоть была она не жрица,
Но ему, как Божий дар.

Быть вдовцом царю негоже,
Он решил жениться вновь.
Взял невесту помоложе
Молодая всё же кровь.

Так Нарышкина Наталья
После смотра всех невест,
Взяла, после расставанья,
На себя сей тяжкий крест.

Быть второй женой не просто.
Жизнь покажет – это так.
Став царицей, даже сносной,
Сложно сделать нужный шаг.

Мамой трижды она стала.
Первый мальчик! Жизнь идёт …
А от девочек устала.
Мальчик был, конечно, Пётр.

Только с Польшей разобрался,
Соловецкий монастырь
В старой Вере жить собрался,
Никон стал для них – упырь.

Воевать решили с ратью,
Разогрев церковный спор.
Перевешали всю братию
Вот и весь был разговор.

И опять беда – не ждали.
На Дону казачий бунт.
Стеньку Разина признали
Атаманом в пять секунд

Грабить начал всех на Волге,
Персов «чистил» больше всех.
Турки были не в восторге,
От успехов и утех.

Тем не менее, Самара
И Царицын, Чёрный Яр
Стали Астрахани пара,
Все за разинских «бояр».

Разин жизнь закончил плахой
Он другого и не ждал.
Был в народе он «рубахой»,
Вот он песни и слагал.

Очень даже интенсивно
Стал осваивать Сибирь.
Города росли активно
И росла Россия вширь.

И Иркутск, он на Байкале,
Также Нерчинск, Селенгинск.
Все опорой жизни стали,
Как Московии Ногинск.

Умер царь довольно рано,
Мог бы жить ещё и жить.
Время движется упрямо
И его не одолжить.

Как он стал - «незнаменитый»
Можно только лишь гадать.
Реформатор,  именитый!
Вот он кем обязан стать.


13 февраля 2016 года