Робин-друг xxi-го века

         Машины водят по-разному.
         Я –  не всегда по мостовой.
     М. Э.

Не торчу от чего-то. Я торчу из чего-то, например, из толпы, когда по проспекту вышагивает парад геев.
Мне нравится собирать на улицах аншлаги и стеклотару в пользу вдов погибших.
Или присмотреть нищего, забредшего в общественный туалет, и приставив игрушечный пистолет к левой лопатке, переложить в его задний карман свой бумажник,  набитый  свеженапечатанными в подвале моего дома сотенными, и незаметно ретироваться.
Люблю в рубашке с бабочкой посидеть на двух широко расставленных стульях, когда под ними валяется дерзкая девчонка.
Ненавижу просить милостыню, потому что кто-нибудь обязательно наедет с предложением предоставления крыши, а это означает грабительский делёж кровно добытого на перекрёстках судьбы.
Не позволю загнать себя в тупик ни при каких обстоятельствах. В нём теряется острота ощущений, и моё прозрение пропадает.
Я – врождённый антрепренёр. Дайте мне конный завод, через месяц завалю город первоклассной копчёной колбасой.
Каждый день я другой человек.
Сегодня  чувствую себя Рузвельтом.
Завтра – Черчиллем.
Послезавтра во мне может проснуться неутомимый Муссолини. Протягивая одну руку к глобусу, другой распечатывая баночку Кока-Колы, он-я готов править.
А теперь у меня возникает правомерный вопрос, найдётся ли тот, кто воздаст должное моим талантам? Ведь все так и стараются раскусить кого-то, насолить кому-то, расквитаться с кем-то.
И если после подробного перечисления списка моих достоинств вы не считаете, что я не наилучший кандидат в мэры, лучше покажитесь к психиатру.