Мой черный человек

И мой живет во мне, серьёзный и угрюмый,
Но радостный порой, мой Чёрный Человек.
В ленивых серых снах, вплетаясь, зная дело,
Он тянется, как тень, упрямо, лишь за мной.

И дни мелькают в тон одежде чёрно-белой.
Я с ним уже на «ты» и, кажется, что рад…
И если посмотреть с обрыва неумело –
Потянешься вперед, и уж никак – назад!

Мой Чёрный Человек живее всех живущих
И знает про меня того, что я не знал.
Он про любовь кивал, кричал на всех орущих,
Терпеньем и заботой умело окружал…

Я говорил ему: налей, холодной водки!
Он наливал легко и пиво подкупал.
И дни мелькали в тон успокоенной лодки,
Которую с любовью я в песне воспевал!

В своей душе я жил, черпал её просторы.
Боялся говорить, боялся быть смешным.
И я дарил легко обугленные взоры
Всем тем, непонимающим и вовсе не родным.

И становилась ночь холодной и бездушной,
А звезды, как глаза волчицы в темноте,
Впивались, чтобы знать: кому я еще нужен
За пиршеством  в безликой и в серой суете.

Мой Черный Человек держал меня за руку
И нервно говорил, мол, некуда спешить.
И я уж не пытался вдыхать всю Божью муку,
С которой невозможно в бреду моем прожить.

И мой живет во мне серьезный и угрюмый,
Но радостный порой, мой Черный Человек.
В ленивых серых снах, вплетаясь, зная дело,
Он пятится, как тень, упрямо, лишь за мной!