Её слова

Рас­ка­лён­ным спла­вом аго­ний и мук по нес­час­тной ко­же сте­ка­ет кровь. Кто же ты на де­ле, мой ми­лый друг? Где же ты сей­час?

Пос­мотри вок­руг.

Пос­мотри и вспом­ни про ма­му вновь.

Го­вори­ла: "Боль на се­бя бе­ри, как бы труд­но не бы­ло - вы­живай, ра­ди них и в Ад будь го­тов...
От­дай
всё, что на­до им. Лишь для них го­ри."

Го­вори­ла, толь­ко вот где те­перь
твоя мать?

Нес­час­тная умер­ла.

Ес­ли хо­чешь - даль­ше, Ка­неки, верь, толь­ко ма­ма вы­дох­лась от по­терь, толь­ко ма­ма боль­ше­го не смог­ла.

Убеж­да­ла: "Боль при­чинять не смей! На се­бя бе­ри бре­мя ад­ских мук".

Толь­ко сдох­ла ма­ма от бре­мя, друг.

Ты от­веть, всё так же ты ве­ришь ей?

Рас­ка­лён­ным спла­вом по ве­нам боль.

При­нима­ешь душ из кро­вавых слёз.

Да к че­му, Ка­неки, те­бе та соль? В те­бе жиз­ни вов­се ос­та­лось ноль.
Не­уже­ли ду­ма­ешь ты всерь­ёз,

то, что смо­жешь так же ос­тать­ся ты кем ро­дил­ся и кем ты вы­рос, Кен.

Что за бред?

Вгля­дись в чис­то­ту тех стен, что омы­лись в крас­ной тво­ей кро­ви.

Ты всё так же ве­ришь, что мать пра­ва, не смот­ря на алые то­ки рек?
Ты глу­пец, Ка­неки, ведь те сло­ва,

прос­то очень глу­пые те сло­ва...

В них ведь ве­рит толь­ко лишь ч е л о в е к.

Прек­ра­ти же врать се­бе, прек­ра­ти!

Ты дав­но не тот, кем се­бя счи­тал, ты, от­ве­дав плоть, ого­лил ос­кал.

Ты дру­гой.

Ты прош­лое от­пусти.

Меж ми­рами бро­дишь, бед­няжка Кен. Был ты че­лове­ком, те­перь ты г у л ь [лишь на по­лови­ну].

По­пал ты в плен пе­репутья троп: где же быть и кем?

Твоё сер­дце плав­но ме­ня­ет пульс...

Мой Ка­неки, пом­нишь, те­бя сож­рать я пы­талась, толь­ко вот не смог­ла. Я от бал­ки глу­по так умер­ла, а те­бя ос­та­вили так стра­дать.

Прев­ра­тили в монс­тра из страш­ных снов, от­пусти­ли, тай­ну в се­бе хра­ня.

Быть как ма­ма доб­рым ты был го­тов.


Раз­ве мёр­твый враг ху­же её слов?

Про­сыпай­ся, Кен,

про­буж­дай ме­ня...

©Токийский Гуль