мандаринка

Подвергнуть надо жесткому аресту,
Где все в О’КЕЙ, в развалах страх забыли
И указать на нижней полке место,
Чтоб спесь ушла и все чуток остыли.

Водой холодной после  дальних странствий,
Смыть пыль дорог, а с ней и  этикетки,
Чтобы спасти себя от разных  распрей,
Которые даются как конфетки.

Ногтями рвать зажиточные корки,
Пусть огрызаются они в воздушных  брызгах.
Потом с умением  делить на части, дольки
И сжать зубами, разжевать до визга.

Всё как в войне двенадцатого года,
Пройдя Европу, заработав грыжу,
Вернулись в мелкие лачуги для народа,
Всё побросав у самого Парижа.

Крестьяне, ясно, побросали вилы
И вилки, что отняли на таможне.
Бояре по указу даже виллы,
Что явно были вилок подороже.

Вот  шторку опуская по старинке,
Но сок впитав, в борьбе с собой сражаясь,
Из лондонской закрытой вечеринки
Звучат слова похожие на: «Каюсь».

Да, рыжую вскормили на чужбине,
Но кто там жил, тот и вкусил побольше,
Теперь кричат, что дело в  мандарине,
Чтобы пожить получше и подольше.